Она внимательно осматривает меня.
- Ясно. Ты хоть видел парня, которого ищешь?
- Не-а.
Она чему-то улыбается.
- Ты сиди себе тихонько, попивай напитки и слушай музыку. Если появится этот парень, может, я и скажу тебе об этом. Кстати, что тебе принести?
Я опираюсь на стойку и оглядываю выбор спиртных напитков.
- Думаю, "Лоун старз".
Она достает из охладителя еще один коктейль, срывает с него крышку и ставит передо мной.
- Похоже, вы человек утонченных вкусов.
- Так и есть.
Затем она переключает внимание на других посетителей, а я забираюсь в тихий уголок, где не так много народу, как в остальном заведении. Делаю все, как она сказала: сижу себе тихо, потягиваю коктейль и слушаю музыку. Ну, может, иногда украдкой поглядываю на нее. Да, в баре в этот день, как и всегда, полно народу. Собралась кучка каких-то голубоватых парней, мило улыбающихся и заигрывающих друг с другом. Что-то уж они больно тогда разбушевались. Они меня не очень-то интересуют, но при случае можно прижать и их.
Так проходит около часа, когда я внезапно ловлю на себе ее взгляд, и она подает мне знак рукой. Я с трудом протискиваюсь мимо всякого деревенского сброда и, кивнув, подхожу к ней. Она, в свою очередь, указывает мне на другой конец барной стойки, где, тесно прижавшись друг к другу, восседает какая-то толпа людей.
- Вон он.
- Где?
- Тот малыш.
- Какой еще малыш?
И тут до меня, наконец, доходит, что парень, которого я представлял себе этаким громилой, на деле оказался коротеньким и толстым карликом, что стоял прямо на барной стойке и декламировал какие-то шутки собравшейся вокруг него толпе. Она смотрит на меня, и губы ее искривляет хитрая усмешка.
- Ума не приложу, как ты собираешься с ним справиться, силач?
Я вновь осматриваю этого карлика, особенно его огромную оттопыренную задницу. И отвечаю ей улыбкой.
- Как тебя зовут?
- Иви.
- Милое имя.
- Спасибо.
- Здесь есть вышибалы?
- Нет, только я.
- А полицию вызываете, когда драки происходят?
- К чему эти вопросы?
- Да я думаю: здесь помять бока этому парню или лучше выйти на улицу?
- Если сделаешь это здесь, схлопочешь внушительный штраф.
- Вот как. Значит, мне лучше позаботиться о нем на улице.
- Ты всегда так разумен?
- Да нет. Просто иначе меня за порог этого заведения больше не пустят. А я этого не хочу. Это за пиво и за помощь. Кстати, меня зовут Джо. До скорого.
Оставляю на барной стойке пятьдесят баксов, выхожу на улицу и терпеливо дожидаюсь этого засранца. Некоторое время спустя он показывается со своими приятелями, эти уже обычного роста. Затем между нами происходит небольшая потасовка. Карлик вынимает пистолет, однако мне удается перехватить его. Я несколько раз бью противника кулаком. В итоге забираю деньги, швыряю пистолет в водосток и направляюсь домой. Следующим вечером я вновь сидел в этом заведении, попивал коктейль и слушал музыку. Иви занималась клиентами и едва ли замечала меня, однако когда ее смена кончилась, я проводил ее домой.
Мы немного посидели у нее на крыльце, обсуждая книгу, которую она тогда читала, и свежий фильм. Затем она встала, и я последовал ее примеру. Она поднялась еще на одну ступеньку выше, чтобы постоянно не задирать на меня голову. Она сказала, что ей нужно идти. А еще, что хотела бы увидеться со мной еще раз. Иви сказала, что у нее ВИЧ, и поэтому она никогда ни с кем не спит, ни при каких условиях. Затем она горячо меня поцеловала и скрылась за дверью. Я до сих пор не сказал ей, что тоже ни с кем не могу спать.
Подобное действительно черта с два объяснишь. Особенно другому человеку. Я о том, что этот хренов Вирус обосновался у меня в теле. Он питается моей кровью, очищая ее от всячески бактерий и врожденных слабостей. Смысл его жизни - выжить, заполучив кровь другого, и поэтому он сообщает мне определенные стимулы, инстинкты и силы, сравнимые лишь с ощущениями хищников. Как рассказать о том, что, если Вирус не получит достаточно крови, он выжжет изнутри мои вены, обратив меня в шелуху. О том, что попади я под ультрафиолетовую радиацию, моя иммунная система истощится, и тело тут же наводнится злокачественными опухолями. Вирус удовлетворяет мою потребность в эндорфинах и адреналине. Вирус заставляет кровь свертываться за секунды, а раны зарастать за несколько дней. Если понадобится меня уничтожить, то нужно будет прострелить мне сердце или голову, или разрезать меня на части, причем единовременно, чтобы не дать моему организму восстановиться. Как открыться в том, что я - одна из самых больших тайн этого мира, и из кожи вон лезу, чтобы эта тайна сохранилась навеки. Ведь нас не так уж и много, а солнечный свет существенно уменьшает наши ряды. Я ведь мертв ровно настолько, насколько живой может только мечтать. И существую только за счет воли и жизненных сил других живых организмов. Я могу искупаться в крови зараженных ВИЧ и даже выпить их кровь, а Вирус внутри меня сожрет эту инфекцию, оставив взамен кровь, чистую в своей первозданности. Я могу поделиться с больными ВИЧ и с больными прочими инфекциями своей кровью, и она излечит их, оставив взамен неумолимую жажду новой и новой крови.
Как я могу сказать ей, что в моих силах вылечить ее?
Когда-нибудь я наберусь смелости и расскажу Иви всю правду о себе, посмотрю ей в глаза и признаюсь в любви. Я попрошу остаться со мною навеки. Но это будет потом, а сейчас - мы просто друзья.
Поздно утром вновь раздается звонок.
- Вы позвонили Джо Питту. Оставьте свое сообщение.
- Мистер Питт. Вам звонит мистер Предо. Пожалуйста, снимите трубку, если вы дома.
Черт! Этот тот горилла из Коалиции.
- Ну что ж, мистер Питт. Прошу вас перезвонить нам, как только вы прослушаете это сообщение.
Я яростно пытаюсь выпутаться из своих многочисленных простыней и хватаю телефон. Снимаю трубку. Как можно скорее я пытаюсь нашарить кнопку ответа и одновременно отключить автоответчик.
- Алло, это я. Слышите меня? Алло.
Охранник вновь появляется на линии, и я отчетливо слышу раздражение в его голосе.
- Доброе утро, мистер Питт. Вам звонок от мистера Предо. Могу ли я вас соединить?
- А тебе сначала не надлежит удостовериться, что это действительно я?
- Даже если у меня и были какие-то сомнения, то сейчас их уже не осталось. Я вас соединяю.
Щелчок, и я слышу голос Сами-Знаете-Кого.
- Доброе утро, Питт.
- Доброе, мистер Предо.
- Все в порядке, Питт?
Этого я и ожидал.
- Ну, да. Мистер Предо. Думаю, беспокоиться не о чем.
- То есть ты решил все проблемы и никаких недоразумений у нас не будет?
На свете существует две вещи, которые нежелательно проделывать с Коалицией. Облажаться на задании и солгать им.
- Да, мистер Предо. Все чисто. Никаких проблем.
- Отлично, мистер Питт. В таком случае, думаю у меня есть для вас одно дело.
Вот дерьмо!
- Сказать по правде, я сейчас очень занят, и, возможно, не смогу взять на себя еще одно задание.
Он на секунду замирает.
- Питт, я бы сказал, что ты уже подписался под это дело. С одной стороны, мы договаривались, что ты по своему усмотрению будешь решать, стоит или не стоит брать предлагаемые нами задания. Но с другой стороны, принимая во внимание тот факт, что подчистить за тобой улики, которые ты соизволил оставить на месте происшествия, оказалось делом весьма дорогостоящим, я бы рассмотрел это дело как услугу со стороны Коалиции, которая предоставляет тебе возможность искупить наши затраты. Как мне кажется, мои последние доводы достаточно исчерпывающие? Итак, слово за тобой.
Я только что жестоко солгал Предо, и было бы весьма неразумным сейчас начать на него катить бочку.
- Я полностью с вами согласен.
- Ты берешь дело, я так понимаю?
- Да.
- Я думал, ты сам до этого дойдешь.
- Да, так… В чем состоит работа?
- Сегодня тебе позвонит женщина. Она обратится к тебе со своей проблемой. Ты предложишь ей свою помощь. И сделаешь все, что она ни попросит, с полной отдачей и соблюдая все предосторожности. Понял?
- Так точно.
- Женщина эта особых манер и воспитания. Будь с ней повежливее.
- Короче, мой типаж.
- Точно. Итак, мои искренние поздравления по поводу успешного завершения прежнего дела и удачного исхода нового задания.
- Спасибо.
- Прощай.
- Да.
Он кладет трубку. Сидя на кровати, я облокачиваюсь о стену и начинаю размеренно колотить затылком о нее. Предо считает, что носитель мертв, а я даже представить себе не могу, где он и кто он. И если в округе вновь объявятся зомби, будет несложно догадаться, откуда они взялись. А еще через некоторое время я уже буду прикован к шоссе где-нибудь в Нью-Джерси, наблюдая за медленно восходящим солнцем.
Джо Питт - мое ненастоящее имя. Когда я родился, имя у меня было другое, однако я сменил его, как только Вирус вошел в мою жизнь. Многие из нас поступили так. Не подумайте, это не какое-нибудь жесткое правило - менять человеческое на секретное вампирское имя. Просто в одно мгновение жизнь кардинально меняется, а что делают в первую очередь, когда такое происходит? Меняют имя. Как бы там ни было, в детстве меня звали иначе.
Знаете, в мире действительно существуют родители, знающие пару-тройку вещей о том, как любить и воспитывать детей. К сожалению, мне не повезло.
Я родился в Бронксе в шестидесятом году двадцатого века. К семьдесят пятому я уже жил сам по себе, таскаясь с кучкой таких же, как я, бездомных панков по Ист-Виллидж. Мне даже это нравилось. Я попрошайничал и воровал, хулиганил и пил, громко храпел и употреблял все, что удавалось найти. Я заслужил себе репутацию панка-психопата. Я имел и избивал все, что шевелилось.
В семьдесят седьмом я попал на концерт "Районе". Да, отпадное было шоу. Я напился, зашел в уборную и съел колесо. Какой-то парень в костюме протянул мне двадцатку в обмен на разрешение отсосать у меня. Я согласился. Просто времена тогда были другие. А мне нравилось, когда мне оказывали подобную услугу, а деньги были своего рода бонусом.
Итак, этот парень расстегивает мои узкие штаны в клетку и опускается на колени, предварительно подложив под свои широкие брюки салфетки. Слышу, как Джоуи и его группа затягивают "Теперь я буду примерным мальчиком", и вхожу в рот этого парня. Затем он поднимается, сует мне еще одну двадцатку и просит сделать ему то же самое. Я отказываюсь, но любезно предлагаю ему в помощь свои руки. Тот соглашается. Моя рука у него в штанах, он прижимается ко мне и утыкается лицом в шею. Мы двигаемся в такт музыке, пробивающейся сквозь стены, а я лишь занят мыслями о наркотиках и выпивке, которые смогу купить на сорок баксов. Я улетаю так далеко в своих мыслях, что не сразу соображаю, что парень жестоко в меня вгрызся. Он чуть ли не дыру прокусил в моей шее.
Вот подонок. Он так и оставил меня на полу, даже не попытался от меня избавиться или как-то скрыть укус или же, на худой конец, высосать из меня всю кровь, чтобы набить ею холодильник про запас. Хренов ублюдок, не брезгующий кровью всякого сброда. А я все продолжал валяться на полу и оглушенно наблюдал за входящими и выходящими людьми, которые так же бессознательно переступали через меня, чтобы добраться до толчка.
Просто никого не волновал парень, истекающий кровью в уборной. Тогда это было нормой жизни.
Даже не знаю, сколько я тогда так пролежал, пока меня не увидел Терри Бёрд. Он поднял меня и протащил через всю толпу. Думаю, сначала он просто хотел избавиться от тела, однако, заметив, что со мной еще не все кончено, отвел к себе домой. Терри выходил меня и объяснил, что со мной произошло. Сказал, что я такой не один. Затем он снабдил меня кровью на первое время, а остальное меня тогда мало волновало.
Три года я работал на Терри. От него я и узнал о своего рода кланах, о том, как они делят Манхэттен на территории и прикладывают все усилия, чтобы на их землях все было тихо. От него я узнал о Коалиции.
Когда-то в ведении Коалиции находился почти весь остров, за исключением Вест-Виллидж. Вест-Виллидж всегда считалась анклавом. Однако в шестидесятые в дела Коалиции вошли изменения. Именно в те времена Худ захватил в свои руки почти всю территорию выше Сто десятой, а Терри Бёрд основал свое Общество, и тогда в его власти оказалась часть Ист-Сайда от Четырнадцатой вплоть до Хьюстона. Эти изменения отрезали территории в основании острова от основных владений Коалиции. В настоящее время ими сейчас управляют мелкие кланы и жулики. Что же касается остальных районов: Стейтен-Айлэнд, Бруклин, Квинс и Бронкс… в общем, кто знает, недаром говорят, пересечешь реку - окажешься в джунглях. А там свои законы. Кто знает, что ожидает тебя там, за кустом? Да и вообще, кому какая разница? Хотя формально этот обширный участок все еще принадлежит Коалиции. В шестидесятые от них откололось несколько районов, так сказать, немного обстругали их, однако она все еще контролирует значительную часть острова между Четырнадцатой и Сто десятой.
Владения впечатляют, поскольку их ряды многочисленны. В Коалиции знают свое дело: там найдут работу любому, кто всерьез надумал вступить в их клан, и своевременно обеспечат каждого порцией крови, соразмерной его личному вкладу в дела клана. И основная мощь Коалиции, конечно же, заключается именно в огромных запасах крови, к которым у них имеется неограниченный доступ. У них на это свои люди и особая система. Если ты полноправны член Коалиции, тебе не о чем беспокоиться, и у тебя не возникнет спонтанного желания переметнуться на сторону мелких жуликов, где тебе придется кормиться самому, значительно усложняя жизнь и себе, и другим. Однако так будет продолжаться, пока ты неукоснительно следуешь их принципам. Их единственный и главный принцип - оставаться невидимыми. Коалиция довольно влиятельна и в мире обычных "неинфицированных" людей, но все это только чтобы поддерживать безопасность своего клана и его интересов. Как любит повторять Терри.
Именно он обо всем этом мне рассказал и поделился своими взглядами и планами относительно мира вампиров. Как я уже говорил, он мечтает объединить все кланы и вывести вампиров из подполья. К сожалению, этого не может произойти, пока власть Коалиции не будет сломлена, а этого не произойдет, пока в распоряжении у нее остается неисчерпаемый и секретный источник крови.
Так на протяжении трех лет я разделял усилия Терри и его команды, трудился на благо нашего всеобщего объединения, надеясь, наконец, выступить из тени людского неведения. Трудился во имя неоспоримых и заслуженных прав, которыми обладает каждый простой человек. Я верил в это. Я посещал собрания, помогал в их организации, занимался поисками таких же ребят, как я, висевших на волоске от смерти.
Много дней торчал в подземелье, душном и как всегда битком набитым новичками, растолковывая им, что и как теперь будет в их новой жизни. Много дней торчал я в этих же самых подземельях, скрываясь от вездесущих агентов Коалиции. Трудные были времена в конце этих семидесятых. А Общество все не оставляло своих отчаянных попыток объединиться. Коалиция утратила контроль над некоторыми своими объектами, однако это вовсе не означало, что власть над ними перешла в руки Терри Бёрда. Не перешла, пока не наступила середина восьмидесятых. Терри удалось объединить под своей властью достаточное количество мелких кланов и основать большой клан. Теперь внушительная часть Манхэттена подчиняется Обществу. А я пошел своей дорогой, осознав, наконец, какого рода работа припасена для меня у Терри.
Отделившись, я начал с небольших наемных работенок. Я охранял местных жуликов, которые не желали присоединяться к Обществу. Затем подвернулись какие-то новички, что, задумав перейти на ту или иную сторону, сами же себя и подставили, а мне пришлось спасать их задницы из беды. Также на меня выходили члены филиалов Общества, которые не всегда соглашались с приказами Терри и нанимали меня для охраны. Таким образом, через мои руки прошла куча народу.
И вот однажды я появляюсь в доме одного парня. Парня, которого знаю, люблю и уважаю. Заглянув повидать его и поинтересоваться, не хочет ли он выпить пива, я замечаю, как меняется выражение его лица, когда он видит, что это я. Черт. Таким взглядом меня еще никто не одаривал. Будто я средоточие вселенского зла, и ноги моей в его доме быть не должно.
Вскоре я узнаю, что Терри оклеветал меня, сказал, что я слежу за собственным другом по его собственному приказу., Я в жизни не предам друга.
Я покинул Общество и стал промышлять мелким бандитизмом, так сказать, попытался начать с нуля. К сожалению, будучи вампиром, в одиночку долго не протянешь. Кланы этого не допустят. Когда кто-то действует сам за себя, это неизменно приводит к проблемам для обеих сторон. Так что мне все-таки пришлось время от времени исполнять мелкие поручения Терри, поскольку убираться с его территории у меня не было ни малейшего желания.
Однако когда Коалиция предложила мне небольшое дельце, я тут же согласился. Это было выгодно для меня. В Коалиции прекрасно знали, что я одиночка. Они всегда на шаг впереди. И еще им было известно, что я могу легально обитать на территории ниже Четырнадцатой улицы. Так у них и появилась идея завести собственного шпиона-перебежчика в Обществе. В Коалиции мне предложили неплохой заработок. Весьма неплохой. Так что и по сей день им доставляет удовольствие считать, будто я их преданная марионетка. А мне - всякий раз убеждать Терри и Общество в обратном.
Черт его знает, что здесь правда.
Я оказываю услуги Коалиции, так как знаю: они откупятся от меня кровью, когда моя помощь им больше не понадобится. Также я оказываю услуги Обществу. Просто потому, что живу на его территории, а иначе Терри сошлет меня на окраины города. Фактически я независим. И, черт подери, мне это нравится. Это моя жизнь, и я свободен прожить ее так, как мне хочется. А если она мне когда-нибудь осточертеет, я всего лишь выйду на улицу одним ясным солнечным днем. И все. Конец.
Когда я смотрю на себя в зеркало, вижу парня лет двадцати восьми. Но я-то знаю, что мне сорок пять. Я мог бы и лучше сохраниться, если бы выпил больше крови. Взять вот этого Предо. Кто знает, сколько он выпивает за день? Хотя не стоит забывать о его неограниченном доступе к ресурсам Коалиции. Бывает, Коалиция подкидывает мне за работу несколько пинт, но по большей части мне приходится пополнять свои запасы самостоятельно. К тому же меньше выпитой крови - меньше вызванных подозрений. Неуемная жажда крови - одно из наших уязвимых мест. Она выдает нас и наводит охотников на наш след. Именно она заставляет нас жить в густонаселенных районах города, где мы можем добывать себе кровь и скрываться от солнца, не вызывая серьезных подозрений. Некоторые смываются за город и влачат существование отшельников. Питаются же они за счет случайно занесенных туда туристов-одиночек.
Некоторые обосновываются в сельской местности, питаются скудно, их организм стремительно истощается, но так им удается скрыть свою истинную природу за маской эксцентричного поведения.