"… В канун Белтейна в небе послышался шум, от которого у беременных женщин случились выкидыши, и на фоне облаков появились два темых силуэта. В начале это были два бьющихся друг с другом орла, затем они превратились в медведей и с ревом продолжили свою схватку, потом стали двумя петухами, дерущимися так, что летели перья. Наконец, белый и красный драконы показались в своем истинном обличье, но лишь на мгновение, ибо тут же спустились с небес и превратились в двух поросят. Продолжая драться и визжа, кинулись они в котел и принялись пить мёд. А как напились допьяна, сразу же уснули…"
Вот такая беда. Пытаясь успокоиться и отвлечься от тревожных мыслей, толку от которых все равно никакого, я с остервенением листала "Энциклопедию", пытаясь найти в ней хотя бы крупицу здравого смысла. Хотя бы тень крупицы.
"… Подземные драконы охраняли сокрытые в земных недрах драгоценные каменья и металлы. У каждого из таких драконов имелась огромная жемчужина, способная приумножить все, к чему не прикоснется, а также дающая мудрость и власть над людьми. Человек, коснувшись такой жемчужины, окаменевал и оставался так сколь угодно долго…"
"… Самым свирепым из горных змеев был чешуйчатый Тацльвурм, поедавший отбившихся от стада коров и заблудившихся детей в Швейцарских и Австрийских Альпах…"
Только и правды, что чешуя… Заметили… Но больше всего взбесил китаец Ли Куй-мэн:
"… Желтый дракон не любит общества. Привольно носится он в небесной пустыне, приходя и уходя, как совершенная гармония. Он может быть велик или, напротив, мал, виден или невидим, длинен или короток, жив или мертв. Мудрость и добродетель его безмерны…"
Если бы в самолете открывались иллюминаторы, я бы, наверное, вышвырнула к собакам эту дрянную "Энциклопедию"… Но внезапно в разделе "Западная Европа" наткнулась на фразу:
"… Наевшись нежной девичьей плоти, дракон надолго переставал беспокоить крестьян. Однако отношение между девами и драконами отнюдь не всегда отличались такой простотой и ясностью…"
Вот это точно. Вот это факт. И я спрятала книжку в сумочку.
Пещеры достигла уже в сумерках. Что я ожидала там увидеть? Солдат с пушками и огнеметами? Толпу журналистов? Ничего такого там не было. Но не было и гранитной глыбы, всегда надежно укрывавшей вход от непрошеных взглядов. И это было еще страшнее.
Я не смогла заставить себя войти туда сразу. Я слишком сильно боялась того, что могла увидеть. Присев на камень, выкурила сигарету, прислушиваясь к стуку своего сердца и заставляя высохнуть навернувшиеся слезы. И лишь затем, оставив сумку у входа, иду внутрь.
… Иногда выпрямившись в полный рост, а иногда и встав на карачки, двигаюсь знакомыми переходами, кляня себя за то, что не догадалась прихватить фонарик. Но кто мог ожидать такого поворота событий? Время от времени, в моменты самой острой необходимости, щелкаю зажигалкой и успеваю сориентироваться за те несколько секунд, пока не обжигает пальцы.
И вот я в центральном зале. Щелкаю в очередной раз. Но помещение слишком велико: огонек отражается в полированных стенах, а тьма от этого кажется только кромешнее. Гашу ее, чтобы зря не тратить газ. Нужен костер. Осторожно ступаю вслепую, выставив вперед руки. На что-то с хрустом наступаю, присаживаюсь на корточки, шарю руками… Так и есть! Хворост! Я в середине! Память не подвела меня.
Пламя взялось, и уже понятно, что костер не потухнет, пока не прогорит. В пещере сразу становится светло, я поднимаю голову… И цепенею от ужаса. Прямо передо мной в странной неестественной позе стоит Сергей. Он стоит, опустившись на одно колено и наклонясь вперед, а шаткое равновесие удерживает, упершись в пол левой рукой. В правой же руке он держит перед собой что-то светлое блестящее и округлое. Я вижу его желтое, как воск, лицо и оскал исступленного блаженства на нем.
– Сергей… – выдыхаю я, но уже понимаю, что от этого он не очнется. И картина действительно не меняется.
Немного придя в себя, я поднимаюсь и обхожу это нелепое изваяние кругом. Теперь понятно, что в руке у него жемчужина. Все-таки жемчужина! Размером с яблоко. Это какой же была породившая ее морская зверюга?..
Пещера пуста. Нет ни сокровищ, ни скелетов, ни Драго. И не надо большого ума, чтобы понять: он решил, что я предала его. А разве нет? Недаром немцы говорят: "Что знают двое, то знает и свинья"… Как я посмела рассказать?! Вновь, как и сотни лет назад, он сменил свое жилище. А мне оставил на память лишь браслет месопотамской принцессы и консервированного любовника.
Я ложусь на пол возле костра, и слезы начинают душить меня. Неужели я больше никогда его не увижу?.. Я буду искать. Хотя бы для того, чтобы объяснить ему: я не предавала. Пусть я потрачу на поиски жизнь, зачем она мне теперь?.. Я закрываю глаза, чтобы только не видеть жутко-счастливую улыбку Сергея.
… Мне снится, как будто я листаю "Энциклопедию", нахожу статью про магическую жемчужину, убеждаюсь, что все в ней правда, читаю дальше, и мне становится ясно, где и как разыскать Драго… И от радости я пробуждаюсь. Сколько я спала? Час? День? Понятия не имею. Но от жара и треска горящего хвороста я просыпаюсь окончательно. Костер полыхает вовсю. Я отодвигаюсь, сажусь…
Держа в лапе плеер, Драго, с наушниками на голове, сидит напротив меня. Я вскакиваю на ноги, делаю к нему шаг… Нерешительно останавливаюсь, снова опускаюсь на пол.
– Драго, милый, – говорю я. – Прости меня. Я не хотела, честное слово…
– Не слыш-шу! – перебивает он меня и показывает когтистым пальцем на наушники. Потом снимет их и спрашивает:
– Наташ-ша, этот Бах, он ч-человек?
– Конечно, – смеюсь я сквозь слезы. – А кто же еще?
– По-моему, драк-кон, – качает он головой.
Кто владеет информацией
Маргоше Кагановой
В дверь позвонили, я вылезла из-за компьютера и пошла открывать. И открыла, даже не посмотрев в глазок. Потому что звонили именно в дверь, а не вызывали с домофона. Значит, свои: подъезд открыли ключом, а дверь отпирать ленятся. С нашими это бывает. Или кто-то из друзей: в подъезд проскочил, например, вместе с кем-то из соседей, а теперь сам удивляется, зачем это сделал, все равно ведь в квартиру звонить приходится…
Еще подумала, что надо бы наказать охламона: пусть бы вызванивал по сотовому. Типа, я закрылась в своей комнате и входного звонка не слышу. Но вместо этого я без малейшей заминки просто отперла замок и распахнула дверь.
На пороге стояли трое – два парня и девушка. В целом вид у компании был "толкинуто-тусовочный". Один парень был высокий, худощавый, в очках, с банданой на длинных, как ни странно, чистых волосах. Второй – рыжий и, наоборот, коротко стриженый, в ухе серьга, к тому же с "неправильной" стороны. Девица была миниатюрная, миленькая, черненькая, но одето на ней было непонятно что – семь хип-хоповских одежек и все без застежек.
– Вам кого? – спросила я не слишком гостеприимно, но и без особого наезда, ведь наши, вроде, люди.
– Ой, извините, что без предупреждения, – говорит девчонка, мы вашего телефона не знаем. Вы ведь сестра Каганова?
– Я и сама Каганова, – отвечаю я окончательно расслабившись. Все-таки приятно, когда на тебя падает луч славы.
– Это понятно, – улыбается очкарик, и улыбка у него обаятельная, беззащитная. – Мы не про фамилию. Мы имеем в виду того самого Каганова…
– Он недавно в интервью, – торопливо перебила парня девушка, – сказал, что многим в том, чего достиг, обязан своей сестре.
Какой милый. Но я, вроде бы как, пропустив ее реплику мимо ушей, ответила парню:
– Того, того… Ладно, проходите, все равно ведь не отстанете.
Беда с этими фэнами. Пока не расспросят о своем кумире все и вся, не успокоятся. Они немного потоптались в прихожей, потом мы вместе прошли ко мне в комнату.
– Вы в Интернете! – обрадовалась девочка, глянув на монитор. – А можно мне пока кое-что…
Она уже пристроилась на краешек кресла, и ее пальцы забегали по клавиатуре. Мне не слишком понравилась такая бесцеремонность, но, в принципе, и страшного ничего. То, что эти гости будут создавать мне неудобства, я знала с самого начала. Раз уж впустила, придется терпеть. И все-таки я хотела сказать ей какую-нибудь колкость, но тут длинноволосый одарил меня своей обезоруживающей улыбкой:
– Пусть побалуется. А мы поговорим. Меня зовут Хаммер.
– Ну, давайте, – согласилась я, усевшись на диван. – Спрашивайте. Что вас интересует?
Тем временем девчонка, мурлыча что-то себе под нос, принялась скачивать из сети какой-то гигантский файл.
– Скажите, – начал Хаммер, присев рядом со мной, – когда вы впервые заметили, что ваш брат – гений?
– Сразу, – усмехнулась я. – Все дети орут как попало, а Лео орал гениально.
Рыжий, так и оставшийся стоять возле двери комнаты с напряженным выражением лица, хмыкнул.
– Нет, а если серьезно, – чуть нахмурился Хаммер, и я заметила, что в его глазах поблескивает легкая сумасшедшинка. – Когда вы заметили, что он проницательнее, наблюдательнее и находчивее других?
Я поняла, что мне не нравится в его тоне. Этакая журналистская официозность и отстраненность от вопроса. Как будто задает он его по обязанности, сознавая его нелепость. Уж, не из газеты ли они? Мне не жалко, но все-таки тогда предупреждать надо, а не прятать в кармане маленький цифрофовой диктофончик.
– Замечательно! – сказала девушка, ни к кому не обращаясь, и я увидела, что она запускает пишущий сидюк. – Резак рабочий.
Она достала из своей холщовой сумки упаковку болванок, сунула одну в дисковод и щелкнула мышью на "прожиг". Ну, это уже слишком.
– Послушайте… – начала я.
– Кира, – откликнулась девочка, старательно изображая трогательную улыбку.
– Послушайте, Кира, мне, конечно, не жалко, но надо, все-таки, спрашивать разрешение…
– Бросьте, ну что тут особенного, – вмешался Хаммер.
– Да ничего! – на этот раз его обаяние на меня не подействовало. – Вламываетесь, как к себе домой, лезете в Интернет!..
– Слушай, ты, – очень неприятным тихим голосом сказал Рыжий. – Успокойся. – И плавно повернул защелку двери.
– Я папу позову! – вскочила я, забыв, что родителей еще нет. – Па…!
Рыжий метнулся ко мне, выдергивая из кармана руку с ножом, и холодное лезвие коснулось моего горла.
– Сидеть! – прошипел он. – И молчи. Нам нужен Интернет. Мы будем качать всю ночь.
– Если не будешь делать глупостей, мы тебя не тронем, – успокоил Хаммер, его лицо утратило прежнюю беззащитность и было теперь напряженно серьезным.
Но родители, оказывается, уже пришли, я просто не слышала, и мой выкрик все-таки услышали.
– Маргоша, что там у тебя? – раздался папин голос из-за двери.
Я потеряла дар речи.
– Отвечай!!! – прошипел Рыжий, отведя нож в сторону. Я глубоко вздохнула и неожиданно пискнула:
– Всё нормально!
Отец почувствовал, что что-то не ладно. Он немного помолчал, потом постучал в дверь:
– Кто там у тебя? Открой.
– Открой и скажи, что мы друзья Лео, и нам нужен Интернет, – шепнул Рыжий, пряча руку с ножом в карман. – Если что, всех порешим.
На ватных ногах я шагнула к двери и отперла замок. Рыжий присел рядом с Хаммером. Я видела, как напряглась спина девочки за компом, но возможно, это мне и казалось.
Отец вошел и подозрительно оглядел всю компанию. Он не вел себя так уже много лет, с тех пор, как мы, запершись с одноклассниками в моей комнате, пили портвейн или абрикосовый ликер… Под видом подготовки к экзаменам.
– Здрасьте, – сказал Хаммер. Рыжий кивнул. Даже девочка, на миг отвлекшись от экрана, обернулась, похлопала глазами и вернулась к своему занятию. Похоже, она инсталлировала на моей машине какую-то свою хитрую программу, и теперь одновременно качала сразу штук десять файлов.
– Здравствуйте, здравствуйте, – кивнул отец. – Что это у вас тут за заседание?
– Папа, это Лёнины друзья, – сказала я, чувствуя, что мой голос насквозь пропитан фальшью, – им нужно кое-что скачать.
Неестественность моего поведения не укрылась от него. Обычно такой гостеприимный он, продолжая смотреть на меня, спросил:
– У них что, своего Интернета нет?
– Нам срочно нужно, – проникновенно сказал Хаммер. Тут я увидела, как по розовой щеке Рыжего сползает капля пота, оставляя блестящий след среди белесых волосков, и вдруг явственно представила, как лезвие его ножа по рукоятку входит в папино горло.
– Ну папа! – сказала я таким капризным голосом, которым не разговаривала с ним с тех же "портвейно-абрикосовых" времен. – Ну, можно мы тут одни посидим?!
Уж не знаю, что он подумал. Видимо, то, что в комнате двое "мальчиков" и две "девочки", привело его к какой-то ошибочной, но спасительной догадке, потому что он, слегка расслабившись, сказал:
– Да ладно… Мне-то что? Сидите. – И вышел.
Рыжий шумно выдохнул и вытер висок. Потом осторожно поднялся, шагнул к двери и снова запер ее.
… Трафик качался бешеными объемами, компакты пеклись, как блины. Девчонка только успевала вынимать их и ставить новые болванки. Довольно долго мы молчал, потом Хаммер примирительно сказал:
– Давайте, правда, поговорим о вашем брате, мы ведь действительно его поклонники.
– Скоты вы, а не поклонники, – сказала я. – Не могли по-человечески попросить?..
– Ага, – усмехнулся он. – Вот так, пришли незнакомые люди и говорят: "Можно, мы у вас в Интернете всю ночь посидим?" Вы и пустили.
– Почему нет? – упрямо сказала я. – В Интернете посидеть, а не изнасиловать…
– Хорошая идея, – пробормотал Рыжий. Девочка за компьютером, не оборачиваясь, нервно хихикнула.
– Урод, – сказала я. И почувствовала, что от обиды у меня на глаза наворачиваются слезы. Рыжий только хохотнул в ответ, а Хаммер досадливо покачал головой, словно говоря: "Вот с таким быдлом приходится сотрудничать".
– Слушайте, – сказала я, чувствуя, как предательски дрожит у меня голос. – Может, я пойду спать в другую комнату, а вы работайте?
– Ага! – снова осклабился Рыжий. – Так мы тебя и отпустили.
Слезы уже вовсю текли у меня по щекам.
– Да что вы за люди! – сказала я. – Кто же так делает?
– Честное слово, у нас нет другого выхода, – заверил Хаммер.
– Да что вы хоть качаете?! – воскликнула я, чувствуя, как со слезами уходят и страх и обида. Зато уж они-то текли в три ручья: это была истерика и остановиться я не могла.
– Мы не можем сказать, – отозвался Хаммер.
– Эх вы!.. – сказала я сквозь слезы.
– Но когда-нибудь вы узнаете, – продолжал он, – и поймете, что иначе мы не могли…
– Нет! Всё! – вдруг вскочила из-за компьютера девочка. – Я так больше не могу! Вы как хотите, а я ухожу! Простите нас, – обернулась она ко мне.
– Нет уж, – сказала я ей твёрдо и зло. – Теперь качайте. Что я зря натерпелась, что ли? Скачаете все, что вам нужно, тогда и уматывайте.
Я забралась на диван с ногами, легла, повернувшись к стенке носом, и постаралась унять подрагивание плеч.
– А ты думала, будет легко? – тихо спросил Киру Хаммер.
– Хорошие дела так не делаются, – пробормотала она упрямо.
– Работай, работай, – сказал Хаммер. – Ты же слышала: нам разрешили.
После паузы клавиши защелкали снова. Потом вдруг послышалось тихое наигрывание какого-то блюзового стандарта на губной гармошке. Я приоткрыла глаза и скосила взгляд. Играл Хаммер.
Уфология и правда
1.
– Мой космический корабль был, естественно, невидимым, – начал Федор Незалежный привычную речь перед очередным десятком паломников. И произносил он это так, словно сам тот корабль изобрел или, как минимум, прилетел на нем.
– Почему вы так думаете? – пискнула хорошенькая журналистка из газеты "Уфология и правда".
– Пф-ф! – презрительно фыркнул Незалежный. – Глупый, между прочим, вопрос. Но вам, как юной леди, простительно. Да потому, что его никто не видел!
Публика заволновалась. Кто-то неуверенно хихикнул. Человек, обветренный, как скалы, похожий на комбайнера, но, скорее всего, бизнесмен, возразил дрожащим от волнения голосом:
– А может, его просто не заметили?
– Ага!.. – усмехнулся Незалежный. – Такую-то махину? Вы посмотрите на диаметр. Но даже не это главное. Вы, надеюсь, слышали, что концентрические круги на хлебных полях возникают не только здесь? Нет, это широко, – уфолог картинно раскинул руки, как бы охватывая ими все поле, – широко распространенное явление во всем мире. Подобные круги наблюдались и в Африке, и в Америке, и в Англии, и, слава богу, у нас в Украине. Но ни-кто ни-ког-да не видел в тех местах НЛО. В те моменты, во всяком случае. Понимаете, не видел!
– А, собственно, чем уж они так замечательны эти ваши круги? – задиристо выпалил худенький потертый человечек и смущенно поправил очки.
– А, собственно тем, – передразнил его Незалежный, – что примять колосья так, чтобы не надломить их, заставляя в то же время держать форму, можно только с помощью термической обработки.
– А раз можно, почему тогда сразу НЛО? – продолжал дерзить потрепанный.
– Да потому, милейший, что от термической обработки колосья погибают, а в наших таинственных кругах они остаются живыми. Есть, правда, и другой способ – длительное придавливание тяжелым предметом. Но предмета этого никто не видел. – Незалежный значительно поднял вверх палец. – А это значит, что он… – палец поощряюще опустился в сторону журналистки.
– … Невидимый, – пискнула та.
– А значит это… – повернулся уфолог к потертому.
– … НЛО, – обреченно вздохнул тот.