Я усмехнулся:
- Ты прямо как в том анекдоте. "Что вы сделаете, если выиграете миллион? - Долги отдам. - А остальное? - А остальное потом".
Олег повернулся ко мне:
- Нет, я серьёзно. Сколько ты там вчера навскрывал? В долларах, тысяч тридцать-сорок? Допустим, что твои способности ещё при тебе, мы прошерстим все ближайшие лотерейные пункты - это будет приличная сумма. Что ты с ними будешь делать?
- У тебя есть предложения? - Я улыбнулся. - Олег, я же тебя хорошо знаю. Выкладывай, что там у тебя на уме.
- Ну смотри, - он не выказал ни тени смущения. - Опять-таки, рассуждаю логически. У тебя есть доступ к быстрым, лёгким и, что немаловажно, вполне легальным деньгам. Сколько времени будет продолжаться такое везение, мы с тобой не знаем. Даже если это надолго, то как ты думаешь, как скоро заинтересуются твоими постоянными выигрышами компетентные органы? Или устроители этих самых лотерей? "Крышующие" их люди, наконец?
Я хмыкнул. Такие вопросы мне в голову пока не приходили.
- Надо строить свой бизнес, Платон. На "дядю" мы с тобой уже поработали. Пришла пора самореализовываться, воплощать свои идеи, а не чужие. - Раскрасневшиеся от недосыпа глаза его блестели. - Ты же помнишь, сколько раз обсуждали с тобой, что если бы не наши господа акционеры… Сколько идей твоих не пустили, помнишь?
- Помню, конечно.
- Ну вот. А сейчас - есть деньги. Есть с чего начать. Нам бы раскрутиться, а дальше и без сверхъестественных способностей начнём и зарабатывать, и реализовываться. Идейная часть и принятие удачных, - он подчеркнул интонацией это слово, - решений - на тебе, организационные вопросы - на мне. Дай глотнуть!
Олег взял у меня банку с газировкой, основательно приложился. Пустая ёмкость отправилась в ведро вслед за предыдущей.
- Ну как тебе? - спросил он.
- Дай подумать, - серьёзно ответил я.
Самолёт на Петербург задерживали уже на час. За стойкой аэропортового бара скучала напудренная женщина с профессионально-брезгливым выражением лица. Солодовников потягивал пиво, я лениво ковырялся в мороженом. В Самаре, оказывается, делают достойное мороженое, но третья порция даже для меня, любителя, была уже чересчур.
- Две недели нас всё равно заставят отработать, - задумчиво протянул Олег. - Ты знаешь Тимофеева, он просто так не отпустит.
- Не хотелось бы с ним ругаться, - я вздохнул. - А придётся, наверное.
- Ничего, прорвёмся! - Солодовников отсалютовал мне банкой пива. - Скоро сами себе хозяевами будем. Главное - у нас есть начальные деньги.
Я задумчиво выковыривал из мороженого кусочки орехов.
- Шустрый ты, Олег. Чересчур шустрый.
Он улыбнулся:
- Помнишь, мы с тобой как-то рассуждали, что нужно для открытия собственного бизнеса?
- Помню, - ответил я. - Люди, деньги и идея.
- Вот именно. Люди у нас с тобой есть. Ты да я. Отличная команда, по-моему, - он подмигнул. - Ты как считаешь?
- Неплохая. Только вдвоём мы всё равно со всем сразу не управимся. Нужно будет ещё людей искать.
- Найдём! - Он излучал уверенность. - Деньги у нас тоже есть.
- Не говори "гоп", - осадил его я. - Денег пока недостаточно.
Свой выигрыш по билетам, вскрытым в супермаркете, я не без труда, но всё-таки получил в Самаре. Однако оказалось, что с этих денег нужно платить изрядные налоги, о чём я раньше не подозревал. В результате на руках у меня была гораздо меньшая сумма, чем мы с Олегом изначально предполагали.
Тогда же, под подозрительными взглядами женщины, выдававшей мне деньги, я решил, что получать множество средних выигрышей более странно, чем один, но крупный. Солодовников, с которым я поделился своими мыслями, меня поддержал и немедленно отыскал подходящую лотерею с джекпотом в десяток миллионов рублей. По её условиям, необходимо было угадать все шесть номеров, которые выпадут во время розыгрыша. Я, не мудрствуя, зачеркнул в купленном билете цифры от одного до шести и кинул половинку в специальный ящик. Розыгрыш должен состояться через неделю после нашего возвращения в Петербург. По результатам и узнаем, будет ли у нас достаточно денег для того, чтобы начинать собственный бизнес.
- Платон, - проникновенно сказал Олег, - не дрейфь, я в тебя верю!
- Но самое главное, - я оставил его реплику без ответа, - самое главное - у нас пока нет достойной идеи. Какой бизнес будем мы с тобой строить? Чем заниматься? В какой вообще сфере?
Объявили регистрацию на наш рейс. Олег подхватил сумки, и мы зашагали вниз, к стойкам. Недоеденное мороженое осталось на столе.
- Это же просто, - говорил Солодовников, делая очередные полшага к девушкам, выдающим посадочные талоны. - Это просто, Платон! Давай опять рассуждать логически. В чём наши с тобой ключевые компетенции?
- В чём? - эхом повторил я.
- Мы с тобой отлично умеем делать рекламу. Так давай и организуем рекламное агентство!
При входе в сектор посадки всех заставляли раздеваться, разуваться и проходить через металлодетекторы.
- Наружка! - вещал Солодовников, снимая туфли и надевая бахилы весёленького голубого цвета. - Наружная реклама сейчас на подъёме. У меня есть знакомая контора, которая клепает конструкции для рекламных щитов в цехах Кировского завода. Ну, знаешь, где тракторы раньше делали?
Огромные туши воздушных лайнеров неуклюже перекатывались по полю аэродрома. Я стоял и смотрел на них сквозь большие грязные стёкла зала ожидания. Рядом продолжал расписывать свою идею Олег:
- Так вот, можно поговорить с одним менеджером оттуда, он нам за определённые проценты отдаст кого-нибудь из своих клиентов. И будут эти ребята работать не напрямую с конторой, а через нас, а мы с этого навар будем иметь. Верняк. Как тебе идейка?
- Нет, - сказал я, продолжая разглядывать самолёты.
- Почему? - Олег был слегка обескуражен.
- Неинтересно.
Мы стояли у трапа, ожидая своей очереди показать посадочные талоны бортпроводнице. По лицу Солодовникова стекали капли дождя. В них отражались красные маячки самолёта.
- Ну хорошо, - говорил Олег, - идейка верная, но, допустим, не очень интересная. Тогда есть ещё такой вариант. Организуем консалтинговое агентство. Ну, знаешь, разные услуги предприятиям - исследование провести маркетинговое, медиа посчитать, разработать план вывода нового продукта.
Мы сидели в салоне. Стюардесса рассказывала о том, как следует себя вести в аварийной ситуации. Я слегка отстранённо думал, насколько всё это может помочь при катастрофе в воздухе. Другая часть сознания слушала Солодовникова.
- Наполнение мы с тобой организуем. Многое сами умеем, под крупные проекты найдём экспертов, исполнителей. Как раскрутить - я тоже придумал. Договоримся с Ксюхой из "Делового Петербурга", ей постоянно какая-нибудь аналитика требуется. Вот и пропиарим своё агентство под этим соусом.
Самолёт напрягся, задрожал, разбегаясь по неровному бетону. Я прилип к иллюминатору - люблю тот миг, когда ты из твари, прикованной к земле, становишься свободной птицей.
Кубик самарского аэропорта остался внизу и позади. Мой коллега, наказанный организмом нелюбовью к полётам, вытер испарину со лба.
- Ну, как тебе такая идейка, Платон?
Я повернул лицо к нему.
- Не обижайся, Олег. Но всё это не то. - Я сглотнул, прогоняя вату из ушей. - Ты же говорил про самореализацию. Хорошо так говорил, меня проняло.
Солодовников внимательно на меня смотрел, будто просверливая две маленькие дырочки.
- То, что ты предлагаешь, - продолжал я, - это, по сути, повторение того, что у нас уже есть. Только будем мы вести рекламу и маркетинг не крупной компании, как сейчас, а маленькой, своей. Труба пониже, дым, соответственно…
- Ну хорошо, - Олег перестал надувать губки, как маленький мальчик, снова взял себя в руки и явил выражение лица "ученик внимательно слушает глубокоуважаемого сэнсея". - Тогда давай свои предложения. В конце концов, это ты у нас генератор идей.
Я отвернулся к окну. С идеями пока туговато. Собственная голова напоминала мне старенький компьютер, в который загрузили вдруг дюжину современных программ. Он пытается выполнять их все одновременно, что получается очень медленно, натужно, с размышлениями над каждым простым действием вроде открытия окошка или перемещения курсора по экрану.
Самолёт набирал высоту, и капельки влаги с той стороны иллюминатора застыли ледяными узорами. Я отвлечённо их разглядывал и думал о том, что это забавно - видеть следы мороза в августе. О том, что тополиный пух тоже похож на снежную метель посреди лета. О снеге, который приходит всегда неожиданно и разом меняет питерскую промозглость на предновогоднюю сказку…
- Ну так что, - спросил Солодовников, - у тебя есть идеи?
- Снег, - сказал я, повернув голову.
- Что снег? - Он недоумённо нахмурил лоб, отчего брови образовали линию крыши пагоды.
- Мы будем продавать снег.
Я смотрел на выражение его лица и медленно расплывался в улыбке. Казалось, что я нажал внутри себя кнопочку "Reset", и мой компьютер прервал выполнение всех программ. На душе установилась ясная погода, созвучная с иссиня-голубым небом по ту сторону толстого стекла иллюминатора.
Олег смотрел на меня, словно ожидая развития мысли. Я молчал и улыбался.
- Ты знаешь, - сказал он, - я понимаю, что ты пока всё это не принимаешь всерьёз, потому и ёрничаешь. Но давай без шуток.
- Ты знаешь, а я и не шучу, - в тон ему ответил я. - Олег, я, наверное, устал от нашей работы. Хочется чего-то нового.
- Продавать снег? Ты это что, всерьёз? - Олег, казалось, был ошарашен. - В нашей стране снега и так навалом! Бесплатно, понимаешь? Ну, кому? Зачем? Нужен? Снег?
- Не знаю, - ответил я. - Выясним. Придумаем. Разве тебе не интересно?
Солодовников недоумевающе пожал плечами.
- Олег, - я наклонился к нему ближе, - мы же решили начинать свой бизнес, только если подтвердится моё необычайное везение. Так вот, если это на самом деле так, то у меня всё получится, даже если я буду продавать снег. Давай в самом деле попробуем, а?
Я люблю фаст-фуд. Знаю, многие презрительно морщат носики при упоминании заведений быстрого питания, но я - люблю. Мне нравится чётко знать, из чего состоит то, что я ем. Мне нравится, что всегда можно прикинуть, какие порции нужно взять, чтобы наесться. Нравится, что не нужно мучительно ждать, урча голодным желудком, когда же тебе принесут еду. А ещё, видимо, нравится, что в таких заведениях - открытых, демократичных, без утомляющего пафоса - чувствуешь себя моложе.
Солодовников, впрочем, моей любви не разделял. Двери "Макдональдса" на Петроградской, в котором мы договорились встретиться, он открыл с какой-то осторожной брезгливостью. Увернулся от стайки подростков, отшатнулся от девочки-уборщицы, протиравшей стёкла, и встал столбом посреди зала, высматривая меня.
Я помахал рукой, и Олег с видимым облегчением направился к моему столику. Плюхнулся на небольшой диванчик, поставил рядом сумку с ноутбуком.
- Чего-нибудь хочешь поесть? - Я кивнул на плакат с изображениями блюд. - Здесь неплохие завтраки готовят.
Олег неодобрительно глянул на стойку, за которой юные работники соревновались друг с другом в том, кто громче выкрикнет фразу: "Свободная касса!"
- Ты знаешь, как-то я не любитель еды в подобных заведениях. Да и позавтракал дома перед выездом.
- Ну хорошо, - другого ответа я и не ожидал. - Тогда давай посмотрим, что ты накопал.
Он заметно оживился, потёр руки, показывая, что накопал немало, вытащил ноутбук и расположил его на столике.
- Если кратко, - Олег посмотрел на меня с прищуром, - то бизнес есть. Как бы это странно ни звучало, продажа снега может приносить доход. И неплохой.
Он вывел на экран таблички с описаниями.
- Вот, смотри. Это оборудование для производства снега - снегогенераторы, снежные пушки и снежные ружья. Производительность - от трёх до девяноста кубометров снега в час. Область применения, как оказалось, широчайшая. В первую очередь, конечно, это оснежение склонов на горнолыжных курортах. Ну, ты в курсе - погода у нас нынче неустойчивая, а кататься люди хотят с октября по апрель. А владельцы баз, естественно, не дураки терять клиентов, вот и приобретают эти штуковины.
Я внимательно слушал Олега, а сам в душе улыбался. Мне всегда нравилась эта его черта - способность увлекаться новым делом. Иногда он напоминал мне охотничью собаку, которой показываешь дичь - и она азартно ввязывается в игру с преследованием.
- Ты меня слушаешь? - Олег прервался было, но я сделал соответствующую мину, мол, конечно, слушаю. - Так вот, помимо горнолыжных баз, искусственный снег применяют и в строительстве для охлаждения бетона, и в медицине, и на химических заводах, и в фармацевтике, и в пищёвке - короче, спрос на наш с тобой снег даже в России весьма приличный.
- Где оборудование будем брать? Поставщиков нашёл?
- Спрашиваешь! - Солодовников изобразил оскорблённую добродетель и открыл файл с табличкой. - Вот список. Я детально их пока не прорабатывал, но разберёмся. У некоторых есть представительства в России, но они-то нам как раз интересны менее всего.
Я удовлетворённо кивнул.
- Теперь самое главное, - Олег вывел на экран новый файл. - Я сделал первые прикидки по бизнес-плану, первоначальные затраты, период окупаемости, возврат на инвестиции. Вот эта цифра, - он ткнул мышкой в одну из ячеек таблицы, - это то, сколько нам надо вложить денег.
Я присвистнул. Сумма была внушительная. Если я не возьму джекпот в лотерее, то нам её никак не потянуть.
Солодовников словно бы прочёл мои мысли:
- Ну как, Платон, какие у тебя ощущения? Сможешь?
Я пожал плечами:
- Завтра всё увидим. Во сколько там трансляция розыгрыша?
- В девять утра, - Олег улыбнулся. - Я ещё сделаю из тебя "жаворонка".
Я шутливо воскликнул:
- В выходные дни, в священные, можно сказать, дни ты не даёшь мне поспать хотя бы до десяти!
- Ничего, вояка, привыкай. Собственный бизнес - дело такое, спать некогда.
Трель мобильного телефона, который по совместительству служил будильником, подняла меня без пяти девять. Я несколько раз душераздирающе зевнул, подумал о том, что умываться и бриться мне лень, и, не вставая с кровати, потянулся к пульту телевизора.
На нужном канале уже показывали заставку лотереи, билет которой хранился у меня в бумажнике. На экране появился вёрткий немолодой мужчина с длинными усами, неприятно похожий на таракана. Он носился по сверкающей огнями студии и что-то беспрерывно тараторил в микрофон, сначала объясняя правила игры, а потом представляя зевающих украдкой людей, составляющих тиражную комиссию. Я от души посочувствовал этим беднягам, которым пришлось спозаранку тащиться на телевидение для того, чтобы несколько минут посидеть перед камерами бессловесными истуканами.
Ведущий рассказал несвежий анекдот и сам начал громко над ним смеяться. Несмотря на его ужимки и попытки сделать из происходящего в студии шоу, зрелище нагоняло на меня тоску и сочувствие явно невысокому рейтингу передачи. Наконец, ведущий перешёл к основной части программы и принялся вытаскивать из большого блестящего барабана шары с числами.
Первый шар, который очутился у него в руках, был помечен большой цифрой "5", похожей по начертанию на пятёрку на советской пятикопеечной монете. Я удовлетворённо кивнул - цифра входила в мой ряд от одного до шести, отмеченный в лотерейном билете.
Мужичок-таракан, улыбаясь, полез за вторым шаром и, к моему удивлению, достал номер "37". Я обескураженно смотрел на экран и пытался вспомнить, какой выигрыш полагается за пять правильно угаданных номеров из шести. Однако через минуту я отбросил эти бесплодные попытки, так как на экране появился шар с числом "19", и начал выстраиваться ряд выигрышных номеров, никак не совпадающий с загаданным мною.
Пронзительно заверещал телефон. Я вздрогнул и поднял трубку.
- Платон, - голос Олега звучал гулко и испуганно, - Платон, неужели везение закончилось?
На экране усатый ведущий, натужно улыбаясь, раскланивался с тиражной комиссией и что-то вещал зрителям.
- Мы же с тобой уже заявления написали на увольнение, - Олег ронял мне в ухо слова, как плохо закрученный кран в ванной роняет капли. - Я, как идиот, роюсь в этом снежном оборудовании… Сегодня полночи просидел, доделывая финансовый план…
Я, не отрываясь, смотрел в телевизор. Завертелась заставка передачи. Вновь появился ведущий.
- Вы смотрели повтор предыдущего, двадцать седьмого тиража нашей лотереи, который состоялся в прошлое воскресенье, - задорно сообщил он, шевеля усами. - А сейчас в прямом эфире состоится двадцать восьмой…
- Стоп! - закричал я в трубку, прерывая глухие причитания Солодовникова. - Ты ещё не выключил телевизор? Смотри!
Вновь утомительное представление комиссии, перемежаемое пресными шутками, раскрутка барабана.
- Цифра пять! - сообщил ведущий, улыбаясь во весь рот. - Как вы помните, именно с этой цифры начинался и прошлый наш тираж. Для кого же на этот раз пятёрка станет счастливой? Мы узнаем об этом после рекламы!
Я запустил в телевизор подушкой. Она упала на середину комнаты, не долетев до экрана, на котором идиллические малыши, одинаково улыбаясь, мочились в подгузники, а накрашенные домохозяйки кидали во все блюда бульонные кубики.
Наконец усатый господин вновь расцвёл в эфире. Вторым номером он вытащил "3", за ней последовали "6", "1" и "2". Перед последним шаром ведущий долго представлял спонсора передачи, но я уже был уверен в победе.
Появление на экране цифры "4" совпало с очередным звонком Солодовникова.
- Платон! - кричал он мне в трубку. - Платон! Ты это сделал! Платон! Ты уникум! Ты гений! Теперь у нас всё получится! Теперь-то мы развернёмся!
Я стоял, полуголый, посреди комнаты, сжимая в одной руке поднятую с пола подушку, а в другой телефонную трубку. И улыбался.