И когда вся эта неправдоподобная история была рассказана Дегустатову, тот почувствовал себя выше ростом, поправил шляпу, приосанился и отряхнул с пиджака крошки земли.
- А как ты дракона одолел? - спросил старик.
- Дракона? - переспросил Дегустатов. - Дракона не знаю.
- Да он же вход в пещеру охранял и уничтожал недостойных.
- Не было дракона, - сказал окончательно Дегустатов. - Я бы заметил.
- С ума сойти, - возмутилась толстая женщина по имени княгиня Пустовойт. - Он же мне много лет спать мешал, хрипел и фыркал. А ты его уничтожил и даже не заметил. Герой.
- Да, - согласился Дегустатов, занятый своими мыслями. - Значит, у вас паспортов нет, никаких документов, места жительства нет, ничего нет?
- Как же, - обиделась царевна. - Здесь где-то неподалеку должен стоять дворец моего батюшки. Может, он немного обветшал, но дворец хороший, с хоромами, переходами, кельями и светелками.
- Нет этого, - ответил Дегустатов. - Дворца не знаю. Наверное, снесли, когда я еще здесь не работал. Тут один дворец - мой. Неподалеку. Если его, извините, дворцом назвать можно. Правда, с электричеством. Сосновый бор, бильярд, пинг-понг.
- Послушайте, ваше высочество, - обратился к нему старик, которого, оказывается, звали спальником Еремой. - Как же так, нет ли ошибки какой? Царство наше было велико, простиралось оно до самого синего моря. Нам многие дань платили… И берендеи, и шкербореи, и черемисы, и вятичи.
- Молчи, старый, - перебила его царевна. - А то велю голову отрубить. Если мой жених говорит - нет, значит, нет. Теперь он нас в свой дворец проводит.
- А там и свадебку сыграем, - обрадовалась княгиня Пустовойт. - Детки пойдут.
Царевна зарделась от этих слов, слуги засуетились, стали скатывать ковры и связывать в тюки платья и занавески.
- А где мое любимое колечко? - закричала вдруг царевна. - Где мое любимое, волшебное изумрудное кольцо? Кто его украл, пока я почивала?
Никто в этом не признался, тем более Дегустатов, который никак не мог придумать, как ему поступать дальше. Похоже было, что эта девушка собиралась выйти за него замуж. Этого допускать нельзя. Во-первых, потому, что она несовершеннолетняя и можно заработать большие неприятности. Во-вторых, у Дегустатова уже была жена, и проживала она в Архангельске с сыном Петькой. Им Дегустатов, хоть и не был в разводе, посылал алименты - двадцать пять процентов с твердой зарплаты, без приработков. Наконец, непонятно, как можно ему, директору дома отдыха, показаться в городе в окружении персон, которые появились неизвестно откуда. Но бросать людей здесь нельзя. Негуманно. Придется, пока суд да дело, перевести их в дом отдыха.
- Давай, царевна, - предложила княгиня Пустовойт, - обыщем всех без исключения, потому что такое редкое кольцо никак нельзя оставлять в неумелых руках.
- Нет-нет, - сказал на это Дегустатов. - Нам пора идти. Потом разберемся.
- Если бой-тура опасаетесь или единорога, - вмешался молодой солдатик с топором на длинной рукоятке, - мы за вас постоим.
- Нет, бой-тура не будет, - резко ответил Дегустатов. - Бой-туров не держим.
- Наверное, разбойников много развелось, - предположил старик Ерема.
- На это есть милиция. Слушайте меня внимательно, времена теперь изменились, титулы и почитания отменены. Так что будете меня слушаться. Пойдете, куда скажу, останетесь, где скажу. А там разберемся. Зовите меня просто - Иван Юрьевич.
- А свадьба? - спросила лукаво одна из придворных, женщина в самом соку, чернобровая и смуглая, что выдавало ее шамаханское происхождение.
- Свадьба в свое время.
Дегустатов шел впереди, и, когда свет из пещеры иссяк, он засветил зажигалку. За ним шагали два солдата с топорами и дышали ему в затылок. Затем шуршали юбками царевна, ее дамы и девки. Сзади опять шли солдаты, несли тюки и узлы с барахлом, и старик Ерема. В таком порядке добрались до скелетов.
- Это мой богатырь сделал, - произнесла царевна с гордостью, когда увидела при скудном свете зажигалки остов ископаемого животного. - Даже мясо с него содрал.
- Нет, царевна, - ответил ей старик Ерема. - Более похоже, что дракон умер своей смертью со скуки или задохнулся от недостатка воздуха.
- А может, и от старости, - добавила княгиня Пустовойт.
- Может, и от старости, - согласился старик. - Хотя драконы долго живут.
- Я недовольна, - сказала царевна. - Я вам говорю, что это дело рук моего суженого, а вы мне прекословите. Это гадко и противно. Если бы был жив мой папа, он бы вас всех повесил. Но еще не поздно. Друг мой, рыцарь, отруби им головы. Они мне надоели.
- Помилуйте, царевна, - взмолились придворные, падая в ноги ей и Дегустатову. - Не велите казнить, велите слово вымолвить.
- Без этих штучек, - строго проговорил Дегустатов. - Никого казнить не будем. Не время. Потом разберемся. А если вы, Леночка, полагаете, что это и есть дракон, то я думал, что это ископаемое животное типа мамонта или крокодила. И думал, что оно представляет интерес для науки. А раз это дракон из вашей компании, то оставим его как есть. Он ни для нас, ни для науки интереса не представляет.
- Правильно, - одобрила царевна. - Ты у меня умный.
- Гордый принц, - прошептал уважительно один из стражников.
Через несколько шагов натолкнулись на скелеты людей. Снова задержались.
Спальник Ерема заметил медяшку на ребрах одного из скелетов и сказал:
- По этому образку я его признал. Помните, царевна, богемский витязь к вам сватался? Тогда еще говорил - голову положу, а с царевной ничего плохого не случится.
- Не помню, - ответила равнодушно царевна. - Много их было.
Она взяла Дегустатова под руку. Дегустатов чуть отстранился, чтобы она невзначай не нащупала в кармане пустую бутылку и взятое без спросу кольцо.
- Тебя в темноте плохо видно, - говорила Дегустатову царевна, - но твой богатырский облик мне снился много лет.
- Спасибо, - сказал Дегустатов. - Вылезайте осторожно, по одному, вперед не кидайтесь, без моей команды никуда не отходить.
Сам встал в сторонке, щурясь от яркого света. На свежем воздухе новые знакомые Дегустатова не производили такого странного и волшебного впечатления, как под землей. Были они бледны от длительного пребывания при искусственном освещении, одежда покрыта пылью, дряхла, требовала чистки и штопки. На оружии стражников обнаружилась ржавчина, и от нее подтекло на старинные мундиры. Пудра и румяна на лицах женщин также производили грустное впечатление. А сама царевна казалась уж совсем ребенком, максимум восьмиклассницей.
Дегустатов приглядывался к людям, и ему хотелось достать из кармана изумрудное кольцо и проверить, чистой ли оно воды, хотя в изумрудах, честно говоря, Дегустатов не разбирался.
Спасенные жмурились, покачивались с непривычки, закрывали лица руками, и Дегустатов, хоть и спешил, чтобы отвести их в безопасное место, пожалел и не торопил. Пусть немного освоятся. А то потеряются по дороге и подведут спасителя под монастырь.
- У тебя кафтан странный, - произнесла царевна, робко касаясь дегустатовского пиджака.
- Какой есть, - ответил Дегустатов. Из пещеры вылез последний стражник и положил на землю сундучок с царевниным приданым. Дегустатов присматривался к сундучку с интересом. Сундучок был окован медными полосами, на нем висел крепкий замок.
- Давай помогу, - предложил Дегустатов и сделал шаг к сундучку. Хотел проверить вес.
- Государь, вы себя унижаете, - одернула его княгиня Пустовойт. - В вашем положении можно победить дракона или вызвать на смертный бой другого богатыря, из хазаров или половцев. Но носить тяжести вам не к лицу.
- Правильно, милый, - поддержала царевна. - Тебе к лицу меч, а не сундук.
А спальник Ерема, проморгавшись к тому времени, поглядел на спасителя проницательным стариковским взглядом, вздохнул и сказал стражнику:
- Сундук никому не передавать. Неизвестно, что за народ здесь обитает.
"Вот гад подозрительный", - подумал про старика Ерему Дегустатов.
- Ну, все в сборе? - спросил он. - Тогда следуйте за мной.
Вниз по склону спускались медленно, будто учились ходить, а когда подошли к ручью, то остановились умыться, привести себя в порядок. Тут чуть было не представился случай взять сундучок и попрощаться. Пролетал над лесом самолет. Рейсовый. Самый обычный. И при шуме моторов и виде его обтекаемого фюзеляжа все люди из пещеры вдруг попадали на траву, в грязь и стали громко причитать. Оказалось, по отсталости приняли самолет за летающего дракона. Дегустатов громко смеялся над ними, обмахиваясь шляпой, и оттого их уважение к нему еще более выросло.
Дом отдыха, двухэтажное здание с колоннами, когда-то принадлежавшее купцам Анучкиным, а после революции достроенное и расширенное, красиво стоял на пригорке, откуда шел спуск к реке. Остальные корпуса и службы частично скрывались за растительностью.
- Ах! - сказала чернобровая придворная шамаханка. - И это ваш дворец?
Дегустатов не понял, ирония здесь или восхищение, и ответил:
- Какой есть.
- Он куда лучше, чем у батюшки-царя, - оценила чернобровая.
- Вас как зовут? - спросил ее Дегустатов.
- Анфиса Магометовна, - ответила придворная.
- Анфиской ее звать, - поправила княгиня Пустовойт.
- Можно Анфиской, - согласилась придворная и повела плечами, разминаясь.
От свежего воздуха и солнца она порозовела, щеки обрели видимую упругость, и в глазах был блеск. Дегустатов вздохнул, сравнил ее мысленно с царевной и повел группу дальше, к флигелю № 2, который прятался глубоко в кустах сирени.
- Ноги вытирайте, - велел людям Дегустатов. Люди послушно вытирали ноги о резиновый пупырчатый половик, и все им было в диковинку: стекла в окнах, да и величина самих окон, крашеная крыша, водосточная труба и даже обычный асфальт на дорожке.
А когда оказались на скрипучей застекленной веранде, где стоял бильярдный стол и откуда сквозь открытую дверь был виден коридор с дверями по обе стороны, царевна подошла снова к Дегустатову и сказала:
- Ты, видать, могучий царь, наш спаситель.
- Ага, - согласился Дегустатов. - Погодите здесь. Я посмотрю, в каких вас комнатах разместить.
Анфиса провела ладонью по зеленому сукну.
- А полога-то на кровати нету, - отметила она.
- Какого полога? - обернулся Дегустатов.
Анфиса, коварная бестия, втайне двоюродная племянница той колдуньи, что всех усыпила, с улыбкой, ямочки на щеках, показала на бильярдный стал и добавила:
- А перину, государь, где хранишь?
- Ошибаетесь, - улыбнулся ей Дегустатов, - это не кровать, а игра бильярд. Шары гоняем.
Он заглянул в одну из спален. Там стояли четыре еще не застеленные кровати. "Здесь мы стражу разместим, - подумал он. - В следующей - баб и княгинь. Для них придется еще одну комнату оставить. Старику Ереме и пятому солдату - маленькую, подальше от царевны. Царевне выделим двухкоечный номер. Остается еще одна комната. Надо бы отдать ее Анфисе. Но неизвестно, вдруг начнутся трения. Строй у них феодальный. А сундучок и барахло сложить бы в кладовку у туалета. Еще неизвестно, умеют ли они туалетом пользоваться - в пещере ничего подобного не заметил".
Дегустатов задержался в туалете. Кафель сверкал под лучами проникшего сквозь матовое стекло солнца. Можно было махнуть на все рукой и вызвать директора музея. И дело с концом. Останутся изумрудное колечко и заметка в местной печати. Дегустатов достал из кармана колечко. Колечко было массивным, на вид золотое, а камень испускал зеленое сияние. Нет, придется проверить, что в сундучке. И было оправдание: раз велят жениться на царевне, которую целовал, то с этой ситуацией надо распутаться деликатно.
Дегустатов строил планы и машинально крутил кольцо на мизинце. Кольцо крутилось с трудом. Дегустатов даже поднатужился, стараясь повернуть его так, чтобы увидеть снова блестящий камушек. И лишь успел это сделать, как в туалете рядом с ним образовался конь вороной масти. Коню было тесно. Он упирался хвостом в стену и воротил морду кверху, чтобы не задеть Дегустатова.
- Еще чего не хватало, - сказал Дегустатов с раздражением.
- Что прикажешь, доблестный богатырь? - спросил конь человеческим голосом. - Если Кощея победить или еще для какого подвига - я готов. Так ты и есть жених моей дорогой царевны?
- Потише, люди услышат, - сказал Дегустатов с раздражением.
- Пусть слышат, - ответил конь. - Даже лучше, что услышат. Пусть все знают, что я, конь Ветерок, твой слуга. Пусть враги твои трепещут.
Дегустатов поглядел на коня и мысленно пересчитал врагов. Во врагах он считал директора стройконторы Удалова, который тянет с ремонтом, соседа по дому и еще многих. В борьбе с ними нужнее были чернила, чем говорящие лошади.
- Мои враги, - произнес Дегустатов дипломатично, - от меня пешего трепещут. Так что в услугах не нуждаемся.
- Ну не нуждаешься, так не нуждайся, - сказал конь. - Поверни кольцо вокруг пальца, и я снова исчезну. А меч-кладенец тебе достать?
- И не думай, - ответил Дегустатов. - Еще порежешь кого.
- Что-то ты мне, богатырь, не показался, - проговорил конь, постукивая копытом по плиткам туалета. - Чего-то в тебе не хватает. Как бы царевна не отказалась замуж за тебя пойти.
- Я ее не заставляю, - сказал Дегустатов и, пока конь вновь не пустился в рассуждения, повернул кольцо вокруг пальца - и конь Ветерок исчез, будто его и не было. Лишь запах конского пота остался в воздухе.
Дегустатов даже подошел к форточке и растворил ее. Кольцо спрятал во внутренний карман пиджака. Бутылку поставил на подоконник. А с конем надо будет обдумать. Но не сейчас, не сейчас. Сейчас надо народ с веранды убрать. А то кто-нибудь забредет в дом отдыха, тогда начнется представление!
Дегустатов поспешил на веранду.
- Живы еще? - произнес он бодро.
- Живы, - ответили гости.
- А есть опасность? - поинтересовалась княгиня Пустовойт.
- Да. У меня много врагов.
- А где твои слуги? - спросила царевна. - Где охрана?
- Мои слуги отпущены, Леночка, - сообщил вежливо Дегустатов. - Частично их заменяют различные невидимые духи, а частично они не здесь.
- Они в походе, - сказал один из стражников.
- Правильно, - подтвердил Дегустатов. - Пока устроимся в этом доме. Вести себя ниже травы и тише воды, понятно?
- Странно как-то, - заметила княгиня Пустовойт. - Сам спасает и сам пугает. Мы думали, будет пир и веселье. А привел нас в пустой дом.
- Потом спасибо скажете, - ответил Дегустатов.
- Мы голодные, Иван, - напомнила царевна.
- У меня отчество есть, - поправил царевну Дегустатов, - Иван Юрьевич.
Царевна покраснела, обиделась.
- Какое красивое имя-отчество, - польстила Анфиса.
И Дегустатову от этой похвалы стало приятно. Княгиня Пустовойт заметила обмен взглядами и сурово дернула Анфису за косу. Анфиса взвизгнула, а Дегустатов сказал:
- Вы, княгиня, без этих старорежимных штучек. Может быть, Анфиса как личность даст вам десять очков вперед.
- Чего даст?
- Ничего я ей не дам, - сказала Анфиса.
- Так держать, - приободрил ее Дегустатов. - Сейчас, товарищи, разместитесь, устроитесь, я на склад сбегаю, белье чистое выдам, ничего не жалко. Мой долг - о вас позаботиться. Насчет расплаты не беспокойтесь, уладим. Свет включается здесь вот и здесь, сюда - охрану, сюда - руководство. Леночка поживет пока в двухкоечном номере. Если вопросов больше нет, я на несколько минут вас оставлю. Все самому приходится делать, поймите меня правильно.
- А до ветру куда? - шепнул Дегустатову старик Ерема.
- По коридору последняя дверь направо.
Дегустатов вспомнил, как топотал в туалете сказочный конь, и решил старика туда не провожать. Пускай сам догадывается, что к чему. И в этом было даже некоторое злорадство.
На прощание Дегустатов щелкнул два раза выключателем. Продемонстрировал электричество. Ожидал, что снова они повалятся в ноги. Но в ноги не повалились, наверное, потому, что лампочки в коридоре и комнатах были слабые, по пятнадцать свечей.
Уборщицу тетю Шуру и сестру-хозяйку Александру Евгеньевну Дегустатов разыскал в дежурке. Они пили чай из электросамовара.
- Где-то вы гуляли, Иван Юрьевич? - поинтересовалась Александра Евгеньевна, завидя в дверях крепкую, широкую в плечах и бедрах фигуру директора. - Владения проверяли? А мы уж думали, забыл, что чай стынет.
- Новости есть? - спросил Дегустатов.
- Нет. Звонил Удалов из стройконторы, спрашивал, не возражаем ли против шиферу?
- Мне хоть шифер, хоть солома - только чтоб не текло. Из города к нам никто не собирается?
- Нет, не звонили.
- Тогда вот что: достань-ка мне двенадцать комплектов белья и одеял.
- Зачем же? Заезда еще не было.
- Был заезд. Проспала, Александра Евгеньевна.
- Да я безвылазно здесь сижу с самого утра, - обиделась сестра-хозяйка и опустила подбородок на мягкие складки шеи.
- Киногруппа приехала, - соврал Дегустатов. - На автобусе. Ворота были открыты. Я их сам во втором корпусе разместил. Исторический фильм снимать будут. В трех сериях. Про восстание Степана Разина.
- Ой, - обрадовалась уборщица Шура. - А артистка Соловей приехала?
- Я их в лицо не всех знаю, - признался Дегустатов. - Может, и Соловей.
- И Папанов?
- Папанова нет, - уверенно сказал Дегустатов. - Пошли за бельем. Неудобно, люди ждут. С дороги устали. Из Москвы ехали. Расплачиваться будут по безналичному. И попрошу артистов не беспокоить. С вопросами не соваться, и так далее. Среди них есть иностранцы.
- И иностранцы?
- Да. Русский язык знают, но нашей действительности не понимают. Несите все добро во второй корпус. Я там ждать буду.
Дегустатов покинул дежурку и уже снаружи, заглянув в окно, крикнул тете Шуре:
- Самовар долей. Чаем гостей угостим.
Тетя Шура быстро закивала головой. Она и сама уже об этом подумала.
Тетя Шура с Александрой Евгеньевной притащили ворох простыней и наволочек к веранде второго корпуса и хотели было заправить постели, а заодно и посмотреть на артистов, но Дегустатов уже сторожил у входа.
- Здесь складывайте, - велел он. - Внутрь ни шагу.
- Конечно, конечно, - согласились женщины, хотя заглянуть внутрь хотелось хоть одним глазком.
Они пошли вокруг корпуса, дальней дорогой, издали косясь на закрытые окна, за которыми были шевеление и яркие одежды. И уж совсем отчаялись увидеть что-нибудь, как одно из окон растворилось и чернобровая женщина выглянула наружу и сделала круглые глаза. Это была Анфиса, которую в самое сердце поразили одежды обслуживающего персонала, надо сказать, самые обычные, без претензий, юбки чуть ниже колен и волосы не в косу, а забранные в пучок на затылке у Александры Евгеньевны и довольно коротко остриженные у тети Шуры.
- А-ба-ба-ба, - проговорила актриса и остановилась с открытым ртом.
- Вы, гражданка, в каких фильмах снимались? - вежливо спросила тетя Шура, большая любительница киноискусства.
- А-ба-ба, - повторила Анфиса и перекрестилась двумя перстами.
- Иностранный язык, - вздохнула Александра Евгеньевна. - Страшно уважаю людей, знающих иностранные языки.