Свет полной луны освещал комнату так, что она казалась оторванной от всего остального мира. Казалось, что входишь в какую-то другую таинственную реальность, а не в обычную спальню. На комоде Кристина увидела три свечи в массивном подсвечнике и коробок обыкновенных спичек. Она и не подумала протянуть руку к выключателю, зажгла свечи, и дрожащие язычки живого огня дополнили декорации этой волшебной сказки.
– Мне тоже так больше нравиться, – это был уже знакомый голос
– Как хорошо, что ты здесь, я столько хочу тебе рассказать...
– Я все знаю, ты была в опасности, но теперь ты понимаешь, что нужно быть осторожной? Быть может, ты не готова к борьбе со злом? Еще не поздно уехать из этого дома. Все можно просто забыть, как забываются сны.
– Уехать? О чем ты говоришь? Нет, только не это! Но что это было?
– Если ты не очень испугалась...
– Испугалась я очень, но в то же время... Я не знаю, как это объяснить... Это, словно слушаешь страшную сказку: дрожишь от ужаса, а все равно знаешь, что все закончится хорошо. Ты меня понимаешь?
– Я понимаю, но в этот раз конец истории зависит и от тебя.
– А что мне нужно сделать?
– Открой свои глаза и свое сердце!
* * *
Скальдин вошел в комнату и его рука привычно потянулась к выключателю, но в комнате было достаточно светло. Он с удивлением заметил, что на письменном столе, рядом с машинкой стоит подсвечник с тремя горящими свечами, а в зеркальном отражении его уже ждет ночной собеседник...
– Не правда ли, так уютнее? – заметил он.
– Да, – не слишком уверенно ответил Игорь Алексеевич, – но как вы это сделали?
– Это не я, здесь есть гостеприимная хозяйка, которая знает, как угодить гостю.
– Послушайте, вы должны мне все объяснить, что здесь происходит? Что было там на озере? Чего собственно вы ждете от меня? Я не слишком похож на героя!
– То, что произошло сегодня, это досадная оплошность нашей невидимой охраны. Но вы попали в мир, который живет по другим, незнакомым для вас законам. Вы можете покинуть этот дом и забыть все, что здесь произошло, как сон... Но тогда вы никогда не узнаете, чем закончилась легенда зеркального озера. Решайте.
– Конечно, я останусь! Но Кристина...
– О ней не нужно больше беспокоиться, она уже приняла свое решение.
– Но это опасно!
– Ее охраняет фея зеркального озера, и без нее вы не сможете сделать то, что вам предстоит. Она – источник вашего вдохновения.
– Так что же я должен сделать?
– Сначала я расскажу вам, почему я ушел в горы, и что там произошло, я открою вам тайну своего заклятья, ведь только вы можете мне помочь освободиться от него. Мое же освобождение – это одно из условий пробуждения горного озера, на берегах которого снова появится надежда и радость для людей. Смотрите в зеркало, не отрываясь, и вы все увидите собственными глазами…
Юноша в зеркале исчез. Несколько мгновений в стекле ничего не отражалось, а потом темный фон посветлел, и невидимый мастер стал крутить удивительное кино:
…На самом краю земли, вернее, там, где сталкиваются разные реальности одного времени, где солнце и звезды считаются живыми созданиями, где воздух густ и сладок и напоен ароматами вечно цветущих лугов, в окружении неприступных серых скал было когда-то прекрасное озеро, окруженное зелеными коврами полей и лесом, доходившим до подножий каменных исполинов. Здесь жили сильные, красивые и добрые люди. Они не знали горя и болезней, ибо не ведали зла. Горы защищали их от врагов, а лес и озеро давали необходимую энергию их телам и их душам. Они были счастливы. Они любили свой мир, они не меняли в нем ничего и верили, что каждая ветка в лесу, каждый цветок на лугу и каждая самая маленькая пташка имеет свою бессмертную душу. Они дружили с маленькими эльфами, которые открывали им тайны земель и растений, дружили с феями леса и ручьев, кормили с ладошек доверчивых оленей и белоснежных единорогов, выходящих из чащи к селению, крохотных гномов они звали на свои праздники и вместе с русалками веселились в полнолуние на прозрачном озере.
Но всему на этом свете когда-нибудь приходит конец. Однажды словно неведомая болезнь поразила души некоторых из этих людей. Им стало тесно в мире, где веками жили их предки. Они захотели узнать, что находится за этими серыми скалами? Может, они просто вдруг выросли, повзрослели, как взрослеют дети, и им стало мало одних только сказок своей земли?
Один за другим молодые люди покидали свои дома и уходили в горы. Никто из них не вернулся. В селении остались безутешные матери и невесты, состарившиеся отцы, осиротевшие дети. Люди шепотом говорили друг другу, что, должно быть, ничего нет за этими скалами, и только пустота окружает их мир. Молодые люди падают в эту пустоту, и ничто и никто не в состоянии спасти их. А что могло быть страшнее пустоты для тех, кто не мог себе её представить?
Люди узнали боль, горе и слезы. Неведомая болезнь стала разрастаться, а людей на берегу озера становилось все меньше и меньше. Вот тогда, в это нелегкое время и случилось странное и непонятное происшествие: одна из покинутых невест пришла на берег, чтобы проститься с озером и отправиться в горы на поиски своего любимого. Кто знает, какая судьба ждала ее, но вдруг она услышала детский плач. Прямо на берегу на шелковом ковре трав и цветов лежала крохотная девочка. Малышка нуждалась в заботе и любви, и это удержало ту, что нашла ее, от опрометчивого шага. Девушка осталась в селении, и радостью наполнилась ее жизнь. Казалось, любовь опять побеждает безумие. Но вскоре вновь молодежь потянулась к скалам...
Девочка, между тем, росла и превратилась в красавицу, каких еще не знал даже этот гордый и красивый народ. Ее большие глаза смотрели на мир с доверием и нежностью, согревая всех любовью и одаривая надеждой даже тех, кто подошел к черте отчаянья. Когда пришла пора ей полюбить, она встретила того, кто был назначен ей судьбой. Это был юноша, сильный и добрый, он принес юной красавице свое сердце, и она не отвергла его. Но беда часто подстерегает и тех, кто в нее не верит. Однажды, это было уже накануне счастливой и всеми ожидаемой свадьбы, молодой человек ушел в горы и не вернулся. Вскоре пропала и его невеста. Говорят после этого все, кто еще остался в селении, уже не знали покоя... Один за другим они потянулись к серым скалам и опустели прекрасные берега горного озера. Забвение поглотило этот уголок счастья…
– Её звали Сонели, – грустно сказал невидимый хозяин зеркала. – Цветок орхидеи… Прекрасней её я никого и никогда не видел, даже спустя столько лет. Но я полюбил её даже не за красоту. Нет. Что – красота? Годы убивают любое совершенство! Меня покорила её душа. Понимаете, это как вторая половинка твоего собственного "я"!
– Согласно древним мифам, когда-то давно человек включал в себя и женское начало, и мужское, – ответил понимающе Скальдин. – А потом люди разгневали богов и те, в наказание, навсегда разделили два начала. И мы всю жизнь ищем свою половинку. Вам повезло – вы её нашли.
– Нашел и сразу же потерял. Смотрите дальше. Я расскажу вам о том, чего не знает никто на свете, никто во всех существующих реальностях и измерениях.
…Всегда во все времена и во всех мирах действует закон равновесия сил зла и добра. Они вечно противостоят друг другу и война их бесконечна. У добра нет имени, и у зла нет имени.
Зло "Не-имеющее-имени" в этом своем новом обличии пришло со звезд. Может, там оно в очередной раз потерпело поражение, может, там добро дало ему хорошего пинка и зло долго плутало по длинным космическим путям, кувыркаясь во Вселенских течениях, высматривая себе теплый приют.
И "Не-имеющее-имени" его нашло. Милая добрая планета, странным образом вторгшаяся в измерение зла.
"Не-имеющее-имени", довольно урча и покачивая боками, опустилось на планетку и с удовольствием растянулось на теплой земле. Верещали крохотные пичуги, шумел ветер в кронах огромных каштанов, шелестели высокие сочные травы на бескрайних лугах. И, кажется, здесь даже было то, в чем "Не-имеющее-имени" нуждалось более всего. Здесь обитали люди. Разумные люди с чувствительной и слабой душой.
Невероятная удача! Мечтать о таком после своего позорного изгнания из чистого мира было просто невозможно! Но люди были. И "Не-имеющее-имени" сладко постанывало, втягивая в себя самый чудесный из всех запахов Вселенной – запах человеческой души.
Впрочем, подобраться к людям было не так уж и просто. От голода "Не–имеющее-имени" совсем потеряло бдительность и осторожность, а потому безо всякой посторонней мысли ринулось навстречу человеку…
О, как же зло поплатилось за столь опрометчивый шаг! Душа человека оказалась под чьей-то невидимой опекой, причем настолько могущественной, что, наткнувшись на преграду, "Не-имеющее-имени" получило увесистый удар по своему сознанию. Заскулив и задрожав, оно вынуждено было отступить.
Однако, сдаваться после такого долгого пути, после долгих страданий и голода оно не собиралось. "Не-имеющее-имени" было старше самой Вселенной, а потому оно собрало всю свою мудрость и терпение и стало думать.
Люди, жившие около чудесного прозрачного озера, были слишком лакомым кусочком, чтобы отказываться от него. Они веселились, они радовались и расцветали, и аромат их чистых душ дразнил зло и притягивал, как цвет яблони манит изголодавшуюся за зиму пчелу. И зло стало следить за ними. По ночам, когда защита покровителя немного ослабевала, оно подкрадывалось к домам, замирало под окнами и жадно прислушивалось к человеческим голосам и смеху. Ему было очень страшно, но голод всегда сильнее страха. Самое обидное, впрочем, было то, что "Не-имеющее-имени" никак не могло нащупать ту роковую слабину, которая стала бы спасительной соломинкой для измученного голодом зла. Покровитель – Фея Зеркального озера – не оставляла злу не единого шанса. Кроме того, по ночам Фея заручалась поддержкой подземных человечков, которых зло ненавидело даже больше, чем свой голод. Все эти гномы, тролли, духи скалистых лабиринтов, а также эльфы, домовые, лесовики, водяные и русалки (зло не понимало, почему русалки на этой планете подчиняются Фее и защищают человека. Там, где зло обитало раньше, русалки были самыми верными его помощницами), и все эти создания владели талантами волшебников и их чары останавливали зло.
– Неужели зло так слабо, что не могло пробить защиту Феи? – шепотом спросил Скальдин.
– О, наоборот, – ответил ему невидимый собеседник. – Оно было достаточно сильно, но дело в том, что действовать напрямик, бросаться в честную атаку ему противно. И оно все-таки было одно-одинешенько, помощников оно себе еще не нашло. Ведь раньше всегда у него были сторонники, единомышленники, но в то время, в той реальности, кроме нас на Земле больше не было людей, а только маленькие человечки, а они, как известно, души не имеют и для зла интереса особого не представляют. И мы верили исключительно в свет. Поэтому злу надо было проявлять особую осторожность, чтобы не быть изгнанным и с этой планеты. Это сейчас на Земле множество поклонников сатаны, сектантов и друзей темноты, поэтому зло осмелело. И поэтому, возможно, оно позволило себе отправить часть себя в виде змеи сюда, в то озеро, где вы сегодня купались. Другого объяснения я дать не могу.
И рассказ продолжался:
"Не-имеющее-имени" познало все тонкости искусства шпионажа. Оно превращалось в облака на небе, в порывы ветра, в земляных червяков, в дождевые капли, в солнечные лучи – и вынюхивало, выслеживало, планировало, подстерегало. И, в конце концов, слабое место у людей было найдено.
"Не-имеющее-имени" чуть не взвыло от радости. Негаданное везение! Зло принялось за работу. Первым делом оно создало далеко за пределами Зеркального озера магический мир призрачных чудес. Зло сотворило волшебные города с чудными замками, великолепные сады с самыми невообразимыми сочетаниями деревьев и цветов, населило все это искусственными людьми и животными. А потом осталась самая малость – просто забросить в долину слух о существовании прекраснейших земель, полных удивительных чудес. Это было совсем несложно. Зло ведь узнало, что люди ничего больше не видели в своей жизни, кроме этого озера, своего селения и маленьких человечков подземного и наземного царств.
– И молодые люди стали по одному уходить из долины, чтобы взглянуть на неведомые чудеса? – спросил Скальдин.
– Все было гораздо сложнее, – ответил собеседник. – Наше стремление увидеть мир за скалами подогревалось ещё и невесть откуда взявшимся мифом о том, что там, за границами нашей жизни, где-то есть цветок вечной молодости, что-то поистине магическое и непонятное. Цветок вечной молодости. Мы оказались слишком слабы перед таким соблазном. В голове любого мужчины навсегда поселилась мысль о том, что только подарив своей любимой такой цветок он сможет по-настоящему доказать свою любовь девушке, а всему племени – храбрость и силу. И юноши отправлялись на поиски цветка. Это, в самом деле, было похоже на болезнь. Или на безумие.
– А потом появилась маленькая девочка-найденыш, – вставил Скальдин.
– Сонели. Это была именно Сонели. Никто и ничто не могло удержать народ за скалами, и девушки, не дождавшись своих возлюбленных, тоже уходили. Я думаю, тогда Фея Зеркального озера решилась на крайнее средство. Она подарила людям свою сестру – крохотную девочку, наделенную даром волшебницы. Впрочем, дар этот никак у неё не проявлялся и никто не знал истинного происхождения Сонели. Фея позволила своей сестре покинуть воды озера и стать человеком. Это на какое-то время уравняло силы добра и зла, но со временем Фея, лишившись помощи своей сестры, сдала позиции и все началось заново… Юноши потянулись на поиски цветка, девушки – следом за ними… Медленное и изощренное убийство нашего народа – вот как это все называлось.
…Она выросла. И он вырос. Они видели друг друга каждый день с младенческого возраста, но только в тот день, который был определен судьбой, они поняли, что жить друг без друга больше не смогут. Он сказал ей: "Ты мне нужна!", и она тоже сказала: "Ты очень нужен мне!". Солнце сияло, птицы пели и чистые воды зеркального озера вспыхивали миллиардами бриллиантовых искр, медленными волнами накатываясь на скалистые берега.
– А потом мне приснился сон, – грустно продолжал рассказчик. – В этом сне ко мне пришла молодая красавица и поведала историю о том, что она – сестра Феи Зеркального озера, и что зло собирается уничтожить всех людей. Для того, чтобы спасти народ, нужно всего ничего – принести на берег Озера тот самый цветок вечной молодости. Тогда зло уйдет с нашей планеты, и все будет, как прежде. Красавица в этом моем сне была даже прекрасней, чем моя Сонели, так мне показалось. Потом только я понял, что это приходило ко мне зло в обличии моей любимой, но тогда я проникся рассказом и чувством, что только я один и могу спасти наш народ. Несколько недель я ходил, сам не свой. Сонели расспрашивала меня о причинах моей тоски, но я не мог ничего ей рассказать, и в один из дней просто сообщил: "Мне нужно добыть цветок вечной молодости!". Она в испуге вскрикнула: "Зачем, Итан? Ты погибнешь, как все остальные! Если ты пойдешь – то я следом за тобою. Нам никогда нельзя разлучаться!". А я, молодой, гордый, сильный, ответил ей: "Моя судьба – спасти мой народ! И спасти тебя!" Фея тоже предупреждала меня и отговаривала от опрометчивого шага. Она умоляла меня, подождать до свадьбы, но напрасно! Я ушел.
– Навстречу злу, – добавил Скальдин.
– Да, – согласился собеседник.
– Что же было дальше?
Глава 7
…Он преодолел грозные скалистые перевалы, быстрые горные речушки, каменные завалы, заросли колючих кустарников и очутился, наконец, у самых границ зачарованного мира.
Мир вокруг выглядел, как желтая, выжженная солнцем степь. Горячий ветер гнал по высохшим руслам рек серые колючки, поднимал столбы удушливой пыли, но далеко на горизонте виделись хрустальные шпили сказочных замков, зеленые облачка роскошных тенистых садов, слышался звон ручьев и водопадов, а в горячем воздухе различался аромат цветущих деревьев.
И он пошел навстречу злу, даже ни разу не оглянувшись назад.
…Его ждали. Не успел он, уставший, запыленный, обессилевший от жажды и голода, добрести до полосы садов, а навстречу ему уже бежали девушки с цветами и кувшинами отличного вина, спешили юноши, покинувшие давным-давно берега Озера и считавшиеся погибшими, топали по траве их ребятишки с грудами сочнейших фруктов в руках… И у него, встретившего здесь своих старых друзей и подруг, появилось ощущение полнейшего покоя, умиротворенности, счастья, которые он не испытывал с тех самых пор, как стал взрослым.
Его отвели в замок, отмыли от пыли, нарядили в шелковые одежды. И много дней продолжался великолепный пир в честь новоприбывшего. Его развлекали танцовщицы, ему играли на арфах юные красавицы, бросавшие на него пленительные взгляды, к его ногам бросали цветы и для него из запасов замка доставали на свет самое лучшее вино.
– Потом в какой-то момент я понял, что совершенно перестал думать о Сонели, – сказал Итан. – А когда понял, то не испытал ни малейшего сожаления. Мои дни проходили в веселье, вокруг меня были мои друзья – живые и счастливые, ничего меня больше не заботило. Зло поглощало мою душу, которая больше мне была не нужна. Я отдал её на съедение злу, как отдали все те, кто приходил в замок. Они казались мне живыми, но на самом деле они давно были мертвы и только в их кукольных телах поддерживалась видимость жизни, чтобы завлекать все новые и новые жертвы…
– Боже, – прошептал Скальдин.
– Я был обречен и наш народ на берегу Зеркального озера был обречен. Зло насытилось. Ему пока были больше не нужны души и оно сделало небольшой перерыв, оторвавшись от еды.
"Не-имеющее-имени" сыто посматривало на человечество, высосанное им до последней капли. Но что-то было не так. Вернее, не совсем так. "Не-имеющее-имени" чувствовало некий дискомфорт и никак не могло разобраться в его причинах. Недовольно ворча, оно принялось размышлять и вдруг поняло: среди очарованных людей с берега Озера есть человек, душа которого упорно сопротивлялась. То есть зло её уже поглотило, но душа отчаянно боролась, трепыхалась в общем столпотворении других душ, металась и успокаиваться не желала. Какая-то таинственная сила продолжала питать эту душу, поддерживала в ней жизнь. Зло начало раздражаться. Вообще оно всегда быстро раздражалось, если что-то шло не так.
"Не-имеющее-имени" проследило источник беспокойства и с удивлением обнаружило, что последнее из "приобретений" – силач и красавец Итан, предмет особой гордости зла, – никак не желает погружаться во тьму полного забвения. Он хватался за жизнь, как утопающий за соломинку, его опустошенный разум – напуганный и потрясенный, – поплавком поднимался со дна темноты и погрузить его обратно было очень трудно.
– Но почему? – спросил Скальдин.