В полном обалдении Габриэль наблюдал, как поп рубит ближайших волют. Никаких воплей или даже хэканья, никаких пауз - только экономные четкие движения опытного фехтовальщика, удары, перетекающие один в другой, словно церковник всю жизнь только и дрался с инопланетными артефактами. Впрочем, почему "словно"? Гражданство Кайтара дается за десять лет службы в Черных Легионах, и чтобы выжить в них столько времени, нужно проявить себя незаурядным бойцом. Пьяница или нет, но сейчас отец Анатолио демонстрировал повадки опытного солдата. Габриэль не сразу понял, что тот не просто крошит ближайших волют, а расчищает дорогу к люку. На место тающих и растекающихся волют тут же спускались новые, но из нескольких метров, отделяющих борт от надстройки, церковник прошел уже половину.
- Что встал, сопляк? - рявкнул поп, не оборачиваясь. - За мной! Живо!
Подчиняясь командным нотам в его голосе, Габриэль оттолкнулся спиной от перил и прыгнул вперед. Главное - не попасть под случайный удар, способный расколоть череп не хуже, чем волюта. Остановившись в полуметре за спиной отца Анатолио, он осторожно подшагивал вперед каждый раз, когда появлялась возможность. Лишь бы они не начали стрелять, билась в голове мысль. Лишь бы не начали…
Они почти дошли. Когда церковнику осталось сделать два шага до двери, сразу две волюты спикировали на него сверху. Предупреждающий окрик застрял у Габриэля в глотке, когда они обе вдруг рассыпались роем быстро вихрящихся серых хлопьев, окутавших попа словно снежным бураном. Тот попытался отмахнуться, но внезапно застыл неподвижно, и его тело медленно осело на палубу. Буран пропал, но еще две волюты зависли над Анатолио, преграждая путь к такому близкому и такому недостижимому люку. Одна из волют вдруг выпустила колеблющиеся отростки, потянувшиеся к Габриэлю, и тот обреченно закрыл глаза. Все. Сейчас его сжуют.
Секунды падали в вечность, сопровождаясь мерным буханьем сердца в ушах, однако ничего не происходило. Чуть погодя Габриэль осторожно приоткрыл один глаз, а когда не поверил ему - то и второй.
Волют вокруг не наблюдалось. Ни одной. Они пропали так же внезапно, как и появились - и клятый серый туман вокруг стремительно исчезал, рассасывался, истончался и растворялся в никуда. Вокруг быстро проявлялись палубные надстройки, орудийные и пулеметные башни, колышущаяся морская гладь… Не прошло и десятка секунд, как кольчон полностью пропал. Стояла гробовая тишина, нарушаемая только плеском волн о борт корабля и далекими криками чаек.
Дав себе мысленную оплеуху, Габриэль отогнал ступор и склонился над отцом Анатолио. Тот не дышал. Из-под полуприкрытых век поблескивали белки. Пульс тоже не прощупывался - в первые секунды. Потом он внезапно забился с бешеной скоростью, и поп, хрипло вздохнув, распахнул глаза и невидяще уставился на капитана.
- Отец Анатолио! - резко спросил тот. - Вы меня слышите? Как самочувствие?
Тот поморгал и медленно поднял руку с по-прежнему зажатой в ней рукоятью Стабилона.
- Что случилось? - хрипло спросил он. - Почему я…
- Что вы помните последнее? - спросил Габриэль, помогая ему сесть.
- Мы стояли на палубе, и я молол языком… - дрожащими пальцами поп ухватил по-прежнему свисающую с шеи цепочку и с третьей попытки вставил в ее зажим небольшое отверстие в верхней горизонтальной планке Стабилона. - Дальше?
- Похоже, святой отец, вы мне жизнь спасли, - Габриэль криво ухмыльнулся. - Корабль внезапно влетел под кольчона второго типа, двигатели заглохли, волюты появились. Ну вы и отмахивались же от них! Десятка два зарубили, не меньше. Потом одна или две превратились в хлопья и свалились вам на голову. Ну, а потом все вдруг сразу кончилось. Так как вы себя чувствуете? Я сейчас сбегаю, найду матросов, чтобы вас до лазарета дотащить. В одиночку, уж извините, не справлюсь.
- Обойдусь… без матросов… - просипел отец Анатолио. Он ползком добрался до люка и с трудом поднялся на ноги, перебирая руками по его металлическим ребрам и колесу замка. Габриэль поддержал его под плечо. Болтающийся Стабилон громко лязгал по металлу. - Хреново мне… малыш… ох, хреново… как бы не сблевать… Только не хреновее, чем наутро… после кое-каких попоек… с братьями… Добреду. Веди к коновалу, безбожник…
Мертвенно-спокойный снаружи, внутри корабль напоминал дом с взбудораженными привидениями. Электрические лампы не горели - вообще, даже аварийное освещение. Габриэль вспомнил отчеты - в последние декады кольчоны хотя и перестали убивать накрытых людей, все равно досуха высасывали батареи. Похоже, сейчас с эсминцем случилось то же самое. Однако тут и там на переборках светились химические огни в пластиковых трубках. Их резкий зеленовато-белый свет придавал лицам сломя голову бегающих матросов вид свежевыкопанных трупов. К чести экипажа, паники не наблюдалось. Командиры негромко отдавали приказы, в основном сводившиеся к отправке вестовых с рапортами на мостик, а матросы умудрялись бегать хотя и сломя голову, но не запинаясь и не снося переборки в неверных тенях химического света. Даже в массивного отца Анатолия никто не врезался, хотя тот заполнял собой узкие коридоры почти полностью. Доведя его до лазарета, к счастью располагавшегося неподалеку, Габриэль сдал боевого церковника на руки врачу, тут же выставившего капитана за дверь, и снова выбрался наружу - к тому месту на баке, где, надежно привязанный (кажется, правильно говорить "принайтовленный"?), стоял его контейнер с секретным шифровальным компьютером. Снаружи он выглядел как и прежде - невзрачный ящик с ребром в три метра, сделанный из крашеного зеленым гофрированного железа. Печать на замке оставалась нетронутой - и то, с каких пор волюты стали интересоваться печатями? А что там внутри, станет ясно лишь после распаковки. Конечно, все комплектующие надежно изолированы пакетами из антистатической пленки - но капитан прекрасно помнил электронные блоки в маленьком музее своего департамента: новенькие, без единой царапины - и безнадежно не работающие после столкновения с волютами: просто электроны на границах слоев перестали вести себя так, как положено. Если компьютер испортился в той же манере - вся миссия пошла псу под хвост. Декада потеряна, плюс время на возвращение, ну, а потом ехать с новой установкой, которую раньше, чем через сезон, не соберут.
Ходер! Ходер!! Ходер!!! Ну откуда такая невезуха, сто каццо в рот Креоду?
По полутемным коридорам Габриэль добрался до капитанского мостика. Там стоял приглушенный гам голосов: вестовые по очереди рапортовали старшему помощнику, и, судя по длинной их очереди, просвета, куда мог бы вклиниться шифровальщик, не предвиделось еще долго. Где капитан корабля? Куда он делся?
- Где капитан? - громкий голос рядом словно озвучил его мысль. - Я спрашиваю, где капитан корабля?
Габриэль машинально отшатнулся, оборачиваясь.
У входа стоял огромный и совершенно голый мужик. Под гладкой кожей перекатывались внушительные мускулы, тяжелая нижняя челюсть угрожающе выпятилась вперед, глаза под сощуренными веками недобро горели. У Габриэля по спине пробежал холодок от осознания, что "горели" в данном случае - отнюдь не метафора, и яркие красные искры в зрачках вовсе не являются отражением дневного света, сочащегося сквозь смотровые щели.
- Так я услышу, где капитан? - мужик шагнул к первому помощнику, расталкивая матросов и офицеров широкими плечами. - Или вы вместо него, дэр старший помощник?
- Ты кто так… - яростно открывший рот старпом осекся на полуслове, видимо, тоже разглядев светящиеся глаза.
- Я военный советник начальника охраны Хёнкона, генерал Саматта Касарий. Паладар, - добавил чужак, словно кто-то мог спутать его с человеком. - Дэр первый помощник, вам нужна срочная помощь? Раненые в тяжелом состоянии есть?
- Никак нет, дэр генерал, - офицер бросил к голове руку в салюте. - Пока рапортов о пострадавших не поступало. Но корабль полностью обесточен, системы управления и машины не работают. Капитан корабля в машинном отделении.
- Хорошо. Тогда, может, вы мне объясните, дэр, - в голосе паладара скользнули угрожающие нотки, - какого хрена ваша лоханка вошла в запретную зону? Вам же внятно сообщили не далее, чем час назад: трехцульная окрестность острова Пинчау закрыта для судоходства в связи с небезопасными экспериментами. Ваш радист подтвердил получение предписания, так что даже не пытайтесь отнекиваться. Почему вы нарушили приказ? Считаете, что вам законы не писаны?
- Не могу знать, дэр генерал! - старший помощник пожал плечами. - Я не имею отношения к навигации. Вполне возможно, капитан сумеет дать исчерпывающие объяснения, но, если возможно, отложите разбирательство на потом. Нам нужно оживить корабль.
- Интересно, как вы собираетесь это сделать без электричества? - усмехнулся паладарский генерал. - У меня три дрона. Их можно подключить к энергетической сети судна и обеспечить вас необходимой мощностью. Где хотя бы старший механик корабля? Мне нужно указание, куда…
Громко щелкнуло. Под потолком вспыхнули и начали медленно разгораться лампы аварийного освещения. Тут же сквозь металл дошла слабая ритмичная вибрация.
- Спасибо, дэр генерал, но без надобности, - с оттенком гордости в голосе отказался старпом. - Механики уже запустили аварийный генератор. Мы справимся сами.
- Как знаете, - голый генерал пожал плечами. - Тогда я отключаюсь. Однако приказываю вам покинуть запретную зону как можно быстрее и предупреждаю, что инцидент не останется без последствий. Мы не потерпим нарушения наших приказов в территориальных водах Хёнкона.
- Дэр генерал! - поспешно обратился к нему Габриэль. - Мой… товарищ пострадал. Мы находились снаружи, когда попали под кольчона, его каким-то образом вырубили волюты. Он в лазарете.
- Хорошо. Дзии… наша медицинская система его посмотрит, дрон уже в пути. Надеюсь, дэр первый помощник не станет возражать? - в его голосе скользнул сарказм. - Особенно с учетом, что у нас уже имеются детальные спецификации корабля, и военная тайна не пострадает?
- Не возражаю, - проскрежетал офицер, одаривая Габриэля огненным взглядом. Ага. Похоже, ему еще припомнят непрошенную инициативу. Ну ничего. Он в экипаже корабля не состоит, в командной иерархии не участвует, и вообще - какой спрос с пассажира? А вот оставить в беде своего защитника, практически боевого товарища - такого разведчик позволить себе не мог. Даже если они с попом больше не увидятся - на что есть очень хорошие шансы - совесть у Габриэля останется чиста.
И вообще, что Анатолио делает в Церкви Рассвета? В армии ему самое место…
Одна из двух машин так и отказалась заводиться из-за короткого замыкания где-то в системе управления, так что "Скороход" медленно и печально подошел к кайтарской флотилии только три часа спустя. Еще не менее часа заняли маневры, когда эсминец, с трудом поворачиваясь, пытался подвалить под бок авианосца. Габриэль уже прикидывал, каким образом разбирать содержимое контейнера, чтобы перевозить его по частям, когда рулевой все-таки справился с задачей, и кран "Щита победы" наконец-то зацепил и утянул вверх установку. Сухо попрощавшись с капитаном, разведчик и его техники спустились в катер авианосца - свой катер эсминца тоже отказывался заводить мотор - и наконец-то перебрались на борт "Щита". Прежде чем спуститься с рапортом к своему временному командиру, Габриэль взбежал по внешней лестнице на первый ярус решетчатых галерей, окутывавших "остров", и всмотрелся в окрестности.
На горизонте отчетливо вырисовывались три группы дымов, мешающихся с низко идущими облаками. Самая крупная принадлежала, безусловно, ставрийцам. В соответствии с последними дошедшими до Габриэля данными те держали под Хёнконом два тяжелых и два легких крейсера, дозволенных паладарами. Но еще три линкора, четыре легких крейсера и двенадцать эсминцев плюс корабль снабжения болтались где-то неподалеку, хотя и за пределами территориальных вод, куда паладары их вежливо, но твердо выставили немедленно после возвращения. Часть ставрийских кораблей патрулировала морские пути между Хёнконом, Ценганем и Кайнанем под ревнивым наблюдением кайтарских эсминцев, но тяжелые суда, судя по дымам, располагались где-то совсем рядом с недалекой границей. Ценгань и Кайнань, слишком бедные для постоянного содержания активных экспедиционных сил, оставили лишь небольшие эскадры эсминцев.
Рядом с авианосцем находился единственный легкий кайтарский крейсер. Почему-то паладары решили, что именно он вкупе с авиаэскадрильями является допустимым эквивалентом силам других государств. Впрочем, пиратам с их катерами нечего ловить рядом даже с легким крейсером, а до полноценной битвы между государствами дело дойти не должно. В конце концов, после того инцидента международные силы охраны Университета и на суше, и на море одобрены Мировым Советом и ратифицированы паладарами. Ну, а что все за всеми шпионят - такова жизнь. Что там случится через полтора века, никому точно не ведомо, а столетия вооруженного соперничества просто так со счетов не сбросить даже под угрозой всеобщей гибели. Ну и ладно. В конце концов, такая ситуация обеспечивает самому Габриэлю очень нехилую зарплату и возможность заниматься любимым делом.
Еще раз оглядевшись, капитан быстро сбежал вниз на палубу по решетчатому трапу. Его терпеливо дожидалась группа техников с приставленным к ней мичманом-первоклассником. Командированных провели по гулким трапам и полутемным коридорам глубоко в недра атомной махины (ни одного самолета Габриэль так и не увидел), после чего их наконец-то встретил Ллема Матучино, командир группы радиоэлектронной разведки и борьбы.
- Дэр командор третьего класса! - отрапортовал гость, вытягиваясь по стойке смирно. - Капитан… прошу прощения, командор второго класса Габриэль Мондава прибыл в ваше распоряжение для монтажа и тестирования оборудования. Вот мое предписание.
Он протянул командиру радистов плотный конверт. Тот взял его и не глядя сунул в карман кителя.
- Вольно, - скомандовал он. - Монтаж начнете завтра с утра. Дэр Мондава, пойдемте, пообщаемся наедине. Остальные свободны. Мичман Стора, - он коротко глянул на приставленного офицера, - займитесь устройством людей.
Оставшись наедине на посту наблюдения (или следует говорить "в рубке"?), радист жестом пригласил гостя сесть.
- Что у вас случилось? - спросил он. - Я имею в виду, с кольчоном? Вы на четыре часа из графика выбились. Сильно потрепало? Все живы?
- Умерла одна машина, - пояснил Габриэль. - Точнее, не сама машина, а что-то с системой управления. Когда нас кольчон накрыл, все электричество испарилось и где-то по ходу дела проводку капитально пожгло. Инженерная группа разбиралась, меня в детали не посвящали. Погибших нет, только…
Он заколебался. Вдаваться в детали инцидента на палубе почему-то не хотелось.
- Гражданского пассажира накрыли волюты, - закончил он. - Как-то странно накрыли - рассыпались облаком и окутали. Он потерял сознание, но потом пришел в себя. Паладар пообещал, что их медики посмотрят.
- Паладар? - командор поднял бровь.
- Они подняли несколько дронов на корабль, и паладар - генерал Касарий - перехватил управление одним из них. Изобразил из себя здорового мужика, - Габриэль ухмыльнулся краем рта, - голого, но с вытатуированными генеральскими нашивками. За отсутствием капитана устроил старпому публичную выволочку за то, что тот приблизился к какому-то запретному острову - кажется, Пинчау, если я верно расслышал.
- Расслышали вы верно, дэр Мондава, - задумчиво проговорил командор. - Четыре дня назад все флоты в окрестностях Хёнкона открытым текстом получили предупреждение, что трехцульная зона вокруг Пинчау объявляется закрытой в связи с планируемыми опасными экспериментами с пространственными метриками, что бы оно ни означало. Значит, вы влезли на мины, за что и поплатились. Хм… Хотел бы я знать, какая связь между паладарскими экспериментами и появлением кольчона. И что именно привлекло кольчона - ваше судно, паладарские эксперименты или же их взаимодействие? Впрочем, ладно. Бессмысленно гадать. А что там за гражданский пассажир на военном курьере?
- Священник для нового прихода в Хёнконе.
- Серьезно, что ли? - командор аж привстал. - Значит, паладары все-таки разрешили церкви Рассвета присутствие в Университете? Вот дела! Хотел бы я знать… Впрочем, неважно. И он выжил?
- Да.
- Любопытно. Интересно, как он намеревается получать инструкции из Кайтара, уж не по рации ли?
- Не обязательно, - Габриэль пожал плечами. - У церкви есть многочисленные миссии на Могерате. А с ними можно и по телефону общаться. У нас ведь нет перехвата с хёнконских АТС?
- Нет, конечно. Да у паладаров и АТС-то нет. Они установили свои шлюзы в паллийские телефонные сети в крупных городах, а между шлюзами и Хёнконом сигнал идет через паладарские каналы. Как там, наши деятели в белых халатах еще не раскусили, что такое "субсвязь"? Ох, многое бы я отдал, только чтобы послушать паладарские переговоры!
Командор весело ухмыльнулся.
- Думаю, что даже если бы мы в их каналы врезались, ничего бы не поняли, - Габриэль безразлично приподнял бровь. - Более того, я уверен, что они-то наши каналы слушают так же легко, как мы любуемся на солнышко.
- Ну, с вашей новой машинкой, дэр Мондава…
- …ситуация не изменится, - Габриэль пожал плечами. - Дэр командор, чтобы сразу определиться с терминами - у вас какое образование?
- Морская академия со специализацией на радиосвязи, как и у остальных моих людей. А что? - командир группы радиоразведки недоуменно приподнял бровь.
- Я еще до Удара закончил университет по направлению радиоэлектроники, в армию завербовался позже. Я не очень хорошо представляю себе учебную программу академии, но, как мне кажется, там не слишком-то сосредотачиваются на фундаментальных аспектах. Больше внимания уделяют прикладным вопросам, верно?
- Ну, в какой-то степени верно…
- Тогда, дэр командор, я поясню. После Первого Удара законы физики на нашей планете изменились хотя и незначительно, но достаточно, чтобы старая электроника полностью перестала функционировать. Проблема в том, что электроны на границах полупроводниковых переходов начали вести себя иначе, чем раньше. Я использую паладарский термин, очень удачный, как кажется - лептонные флуктуации. Суть в том, что электроны перестали течь через границу в одном направлении. Вместо того они с высокой степенью вероятности могут перескочить обратно. Иными словами, старые полупроводниковые диоды перестали препятствовать прохождению тока в обратном направлении. С электровакуумными диодами примерно та же история. В результате пришлось спустить в унитаз всю старую теорию и практику электроники. Сейчас ученым приходится экспериментально, практически методом тыка подбирать новые сочетания элементов, подходящие для создания новой элементной базы. Подвижки есть, мы уже в значительной степени восстановили технологии больших интегральных схем, но они все еще не позволяют добиться хотя бы миллионной доли того быстродействия, что имелось в нашем распоряжении до появления Красной Звезды. Грубо говоря, Удар отбросил нашу электронную промышленность практически в самое начало развития. Теоретическая дорога, по которой следует идти, известна, но вот с практикой пока туго. Возможно, в условиях нынешних законов физики мы вообще не сможем подобрать нужные комбинации элементов, если только нам не помогут те же паладары.
- Я в курсе общих проблем, командор Мондава, - тон дэра Матучино стал заметно суше. - Не могли бы вы перейти к сути вашей лекции?