И обе женщины пропали в коридоре. Доктор Чико проводил их взглядом: темно-зеленую рясу монашки испещряли черные разводы, отсутствовавшие там еще десять минут назад. Точно такие же разводы покрывали белый халат самого доктора. Дотронувшись до них пальцем, он с изумлением разглядел на нем следы сажи. Неужто их молниями так пожгло? Одежду подпалило, а тело даже ничего не почувствовало? Лишь сейчас он осознал, что при каждом движении по коже пробегают неприятные волны прохладного воздуха: очевидно, и рубашка под халатом прогорела до дыр. Нет, плевать на одежду, не до нее. Сантонелла склонился над распростертыми на полу телами. Арасия и Селия неподвижно лежали на полу с закрытыми глазами. Доктор быстро пощупал пульс на шее: у обеих ровный и уверенный. Живы, просто обморок. Странно. Он никогда раньше не слышал, чтобы волюты проникали в помещения, и уж тем более не попадал в связанный с ними электрический шторм. Но по логике вещей следовало бы предположить, что без жертв в такой ситуации не обойдется. Однако все четверо… четверо? Нет, пятеро. Он быстро подошел к старику на полу и приложил пальцы к сонной артерии.
Мертв.
Из пяти присутствовавших один погиб. Но четверо, тем не менее, выжили. Нужно как можно быстрее совершить обход, успокоить людей по мере возможности и понять, сколько еще погибших. Тела нужно немедленно убрать… куда? Например, сложить на полу в приемном холле. Да, и сердечный приступ с гипертоническим кризом наверняка случились далеко не у одного пациента. Одна надежда, что большинство людей в момент происшествия уже спали и спят до сих пор, если только их не пробудили крики бодрствующих. Что там с запасом лекарств?
Так, быстрый план действий: привести в чувство обеих медсестер и заставить их заняться делом. Возможно, придется хлестать по физиономиям, чтобы привести в себя, но лучше начать с более мягких средств - например, нашатыря. И еще стоит все-таки позвонить в полицию - вдруг они смогут прислать хотя бы пару человек, чтобы выносить трупы? Да, и еще нужно слушать радио: вдруг там что-нибудь важное передадут? В отличие от Второго Удара, сегодня электричество сохранилось, значит, осталось и радиовещание.
Доктор быстро подошел к висящему на стене трехпрограммному приемнику и нажал клавишу включения. На первых двух кнопках, разумеется, трещала статика: местные радиостанции вещание прекратили. Однако после щелчка третьей кнопки в холле негромко зазвучала веселая песенка: из Дриммада транслировали какую-то оперетту. Оперетту? После атаки кольчона? Или Дриммад не затронуло?
Тихий стон позади заставил его подпрыгнуть на месте. Доктор резко повернулся. Тело Винсенте Каполы беспорядочно дергалось на полу, словно в предсмертной агонии. Сантонелла бросился к нему. Неужто он не уловил пульс? На губах старика пузырилась пена, и когда доктор склонился над ним, глаза пациента открылись.
- Сер… дце… - прошептал он. - Плохо… Помогите…
- Спокойно, дэй Капола, я с вами, - быстро проговорил доктор, лихорадочно соображая. Если у старика действительно приступ стенокардии, нужен нитроэфир. Но также возможен вариант с истероидной реакцией, где потребуется успокоительное. Так, пульс и давление - именно с них и нужно начать. Он опрометью бросился в свой кабинет, прибежал обратно с тонометром, лихорадочно напялил манжету на левую руку старика и быстро накачал ее. В тусклых отблесках света из коридора он напряженно следил за медленно ползущей по циферблату стрелкой. Ну же?! Проклятый указатель даже и не думал дергаться. Он плавно опускался все ниже и ниже и, наконец, уткнулся в ноль. Сантонелла ухватил пациента за запястье, нащупывая пульс. Тщетно. Не удалось обнаружить его и на шее. Что происходит?
- Пло…хо… - снова прохрипел Капола. - Душно…
И тут под пальцами доктора, все еще приложенными к шее старика, вдруг дернулась жилка - потом снова и снова. Несколько секунд спустя пульс бился словно бешеный, а пациент тяжело и хрипло дышал, закатив глаза под лоб. Доктор Чико выпростал часы на запястье из-под рукава рубашки и принялся считать. Сто семьдесят пять ударов в минуту… впрочем, частота постепенно снижалась.
Что же получается, дэй Капола дышал, смотрел и разговаривал с остановившимся сердцем? Невозможно. Совершенно невозможно. Скорее, сам доктор в панике умудрился ошибиться. Но не время размышлять, нужно что-то делать. И можно с уверенностью сказать, что в одиночку Сантонелла такую тушу даже до кровати не дотащит. Значит, нужно потратить пару минут на приведение в чувство медсестер.
Врач вскочил на ноги и бросился в свой кабинет, к сейфу с лекарствами, на ходу нащупывая ключ в кармане. Похоже, впереди ожидала долгая, очень долгая ночь.
02.28.1232. Хёнкон
Яхта "Рыба-меч" рассекала зеленую воду Южного океана, оставляя позади длинные усы кильватерного следа. По левую руку тянулись холмы Могерата, чем дальше, тем больше покрывающиеся темными пятнами лесов, вершины прибрежных гор приблизились вплотную и медленно отступали назад. Судя по всему, скоро должен появиться остров Ланта, ну а там и до Колуна рукой подать. Фуоко стояла на верхней палубе яхты, облокотившись о перила и задумчиво рассматривая юго-западное направление, где над морскими волнами громоздились черные тучи - вестники приближающегося тайфуна. Низкие облака, набухшие дождем, тянулись по-над самой головой, но пока удерживали влагу в себе. Стояла жаркая духота, от которой не спасало даже почти полное обнажение. Второй раз она возвращается в Хёнкон, и второй раз - перед самой бурей. Символично, ага. Она пощупала бинты, закрывавшие верхнюю часть головы и левую сторону лица, и вздохнула. Сколько еще времени ей таскать повязки и ходить с зашитым веком? В конце концов, хочется снова взглянуть на мир обоими глазами!
- Что стонешь, принцесса? Живот болит? - ехидно поинтересовался Кирис, сидящий в шезлонге с книгой в руках. - Попроси у Дзии слабительного, она пропишет. Точно, Гатто?
- Дзии пропишет, - согласился парс, развалившийся в соседнем шезлонге. - И Фуоко пропишет, и тебе за компанию.
- Обоих в капсулу, лечиться! - поддержала Зорра. - Молниями бросаются! Опасны для окружающих! Изолировать побыстрее, ку-ун!
- Я вот сейчас кого-то самого изолирую! - пригрозила Фуоко. - Засохните все, а то я за себя не ручаюсь.
- Одно слово - быр-быр девочка! - Кирис широко ухмыльнулся. - Заводишься с полпинка, как динамо. Фучи, ты чего такая кислая сегодня?
Фуоко отвернулась и не ответила. Она не понимала собственные чувства. С одной стороны, она наконец-то возвращается в Университет, причем на сей раз - с согласия и благословения отца. Впереди ее ждут паладары и учеба, а заодно и захватывающие исследования себя самой, план которых она уже составила. За те три декады, что она торчала в барнской больнице и в фамильном особняке, и дни, что отцовская яхта везла ее через океан, чтобы не рисковать с самолетом, она ни разу не позволила себе проявить странные способности. Никаких свечений рук, ног и прочих частей тела, никаких молний и уж тем более, упаси Ваххарон, вызовов волют. Она выбила у отца возможность прочитать отчеты, составленные со слов кайтарских наемников из спасательного отряда, и то, что Кирис с помощью странной внутренней силы натворил в маленькой деревушке посреди заболоченных рисовых полей, заставляло ее сердце сжиматься - если вдруг нечто похожее случится среди людей… И вот теперь ее ожидает дальняя островная лаборатория, где, как заверил координатор, она сможет безбоязненно заниматься исследованиями. В общем, перспективы впереди открывались вдохновляющие.
И, тем не менее, чем ближе к Хёнкону, тем хуже становилось ее настроение. В чем проблема? Иногда она чувствовала себя так, словно страшно хочет спать - но с тех пор, как она очнулась после остановки сердца в больнице, заснуть ей так ни разу и не удалось - ни самостоятельно, ни с помощью снотворных. Почти сорок дней круглосуточного бодрствования… Возможно, сказывается бессонница. А может, что-то еще. Может, тяжесть на сердце вызвана страхом предстоящих экспериментов? Но почему?
Сзади по палубе прошлепали босые ноги, и рука Кириса легла ей на талию чуть выше плавок бикини.
- Фучи, ты что? - на сей раз в голове друга звучала неподдельная тревога. - Слушай, если что-то не так, скажи сразу.
- Все так… - пробормотала девушка. В ответ Кирис отвесил ей легкий подзатыльник.
- Не ври мне, а то щелбан дам, - пригрозил он. - Я же чую…
Вот и еще одна проблема. После недавних приключений они с Кирисом стали чувствовать не только сексуальные ощущения, но и обычные сильные эмоции друг друга. Теперь скрывать дурное настроение от него стало практически невозможно. Ну вот как ему объяснить, если она сама не понимает?
Фуоко с силой ткнула Кириса локтем в бок.
- Еще кто кому щелбана даст! - фыркнула она. - Кир, не лезь в душу, а? Не знаю я…
- Все из-за братца переживаешь?
Девушка замерла и медленно выдохнула. Да, вот оно. Кир хотя и дубина неотесанная, но и у него случаются озарения. Да, Сима. Неприятный разговор, состоявшийся между ним и Фуоко декаду назад, все еще лежал на душе холодным камнем. Брат прямо и в весьма грубых выражениях заявил, что именно ее бегство в Хёнкон стало причиной отцовского инсульта и что еще немного, и она доведет отца до могилы. Во время неторопливого путешествия через океан она постаралась забыть про Массима, но теперь, по мере приближения к Хёнкону, эмоции снова всплывали в памяти. Они с братом никогда особенно не дружили, в отличие от Лойзы - сказывались и почти десятилетняя разница в возрасте, и его подчеркнуто консервативные взгляды на жизнь. Но, похоже, сейчас он начал ее по-настоящему ненавидеть - то ли из-за отца, то ли из-за ее вопиющего отказа подчиняться традициям.
Интересно, о чем Сима говорил с Кирисом наедине? Тогда Фуоко ощутила краткий приступ бешенства, овладевший другом, но Кир так и отказался рассказывать, хотя пару дней после того ходил угрюмый и взъерошенный, почти все время пропадая в городе. Возможно, Сима тоже попрекнул его деньгами, чем и уязвил гордость Кира до самого предела. Ну почему в жизни все так сложно?
- Плюнь, - сказал Кирис, глядя в волны. - Ну, мудак твой брат, что тут сделаешь? У меня самого сестрица не сахар, так что понимаю. Только ты здесь, а он в Кайтаре, за пять тыщ цул отсюда. Плюнь.
- Плюнула, - согласилась девушка. - Ох, ну скоро мы там доберемся? Достало на волнах качаться, хочу на твердую землю. Зорра, спроси Райнику, долго еще плыть?
- Полчаса, - с готовностью откликнулась парса. - Почетный караул устал, волнуется. Встретят - по ушам напинают за опоздание.
- Какой еще караул? - нахмурился Кирис. - Эй, лопоухая, ты о чем? Гатто?
- Не велено говорить! - парса ухмыльнулась во всю зубастую пасть. - Сюрприз, сюрприз, сюрприз! Мучайся ожиданием.
- Информация секретна, - поддержал Гатто. - Никому нельзя говорить про оркестр с фанфарами!
Фуоко с Кирисом переглянулись. Оркестр? Или парс шутит в своей лучшей новообретенной манере?
- Только оркестров нам и не хватало для полного счастья… - Фуоко оттолкнулась от перил, подошла к шезлонгу и плюхнулась в него. - Кир, тебе не скучно? Может… - она шаловливо оттянула топ бикини и лукаво взглянула на друга.
- Тебе не поплохеет, травмированная? - усмехнулся Кирис. - Хотя…
Внезапно едва слышное бормотание водометного двигателя яхты словно обрезало, и из-за торможения Кириса мотнуло вперед, прижав к перилам. За кормой что-то громко бултыхнулось в воде. Одновременно Зорра и Гатто вскочили на лапы и напряженно уставились по сторонам.
- Опасность! - тявкнула Зорра. - Синий код! Опасность планетарного масштаба! Кольчоны над городами Паллы! Превентивная консервация управления!
- Корабль в дрейфе! Корабль в дрейфе! - поддержал Гатто. - Плавучий якорь сброшен! Не паниковать, все под контролем!
Фуоко напряглась. Она спустила ноги на палубу и нервно оглянулась. Опять? Третий раз за последнюю декаду! В первый раз накрыло восемь крупных городов, включая Барну, и десятка полтора мелких. Во второй - четыре крупных. Ни одной жертвы, если не считать нескольких несчастных случаев, но все же… Кто пострадает на сей раз?
Яхта тихо дрейфовала по волнам. Облака по-прежнему неслись над головой, и далекие громады туч явно приблизились. Как неудачно! Что, если их застанет шторм? "Рыба-меч", конечно, выдающаяся яхта, но устоит ли она перед тайфуном? И они с Киром вдвоем на корабле - даже зная, что он под полным контролем Райники, а эскортируют его два десятка боэй, при необходимости способные выступить в роли спасательных капсул, все равно неуютно. Она прикрыла глаза и потянулась к ночному миру, пытаясь разглядеть, не появилось ли вокруг чего-то новенького. Да вроде нет…
Серый плотный туман сгустился в реальном мире совершенно без предупреждения. По коже Фуоко пробежала слабая пока волна электрических разрядов.
- Ходер! - выругался Кирис, поспешно сбрасывая плавки. - Фучи, сейчас опять тряпки пожжешь.
Фуоко последовала его примеру и поспешно вылезла из бикини, оставшись голой. Хотя у нее в чемодане лежала куча одежды из негорючих тканей, носить ее она не любила: делалась несгорайка из каких-то пластиков, липучих из-за статического электричества и вообще неприятных на коже. Кирис ее отношение разделял, хотя, как Фуоко подозревала, имел и скрытые мотивы - типа того, что ее подарила семья Деллавита. В общем, особой роли это не играло: в Хёнконе можно и посреди улицы раздеться, а на дальнем острове, твердо обещанном Рисой, в одежде необходимость вообще отпадет, разве что накидки от солнца потребуются. Сейчас, правда, ветер постепенно крепчал и свежел, но бикини от него не спасет. А станет совсем холодно - всегда можно спуститься вниз, на пассажирскую палубу.
Отложив купальник в соседний шезлонг, Фуоко настороженно огляделась, снова позволив ночному геометрическому миру наполовину заслонить реальность. Переливающиеся поверхности, мешанина цветных линий и беспорядочно мечущиеся огненные шары наложились на море и берег. За прошедшее время она уже научилась совмещать две картинки, причем даже без особого напряжения. Как объяснила Дзии, в ее голове, вероятно, шли те же процессы, что и у младенца в начале жизни, и мозг постепенно обучался совмещать изображения рефлекторно, без осознанных усилий. Сейчас она привычно использовала в качестве маяка Кириса, воспринимаемого сегодня как большой зеленоватый комок с едва заметными синими прожилками. Себя она по-прежнему не видела, но несколько полупрозрачных багровых и фиолетовых нитей, извивающихся причудливыми петлям, тянулись от друга прямо к ее глазам. Обширная паутина волнующихся линий разбегалась от них двоих в разные стороны, и вдоль некоторых скользили разноцветные пульсирующие пятна. Ни одно не соответствовало объекту в реальном мире - по крайней мере, видимому. Присутствие мамы-розы ощущалось далеко-далеко, за невидимым горизонтом, но ни страха, ни неуверенности, ни любопытства от нее не исходило. Похоже, она спала - если понятие сна вообще можно применить непонятно к чему, далекому и абсолютно чужому.
Нет, ничего не видно. Ни волют в реальности, ни незнакомых объектов в виртуальности, как ее обозвала Риса. Озорные типа-братья и типа-сестры тоже не ощущались. На месте Зорры с Гатто на мгновение проступили клыкастые ухмыляющиеся физиономии, но сей ложный артефакт воображения Фуоко решительно отогнала подальше. Нет, ложная тревога. Можно расслабиться.
Первые капли теплого дождя упали на лицо, грудь и живот. Девушка машинально стерла их, и тут же на нее нахлынуло необычайное возбуждение. Она прерывисто вздохнула и повернулась к подошедшему вплотную Кирису. Его эрекция недвусмысленно свидетельствовала о тех же чувствах. Фуоко прижалась к нему и поцеловала в губы - и в голове словно взорвалась бомба.
Чудовищный неконтролируемый поток чувственности переполнил ее тело, и осознание мира временно отступило на задний план. Остались лишь они вдвоем, бешеная пляска геометрического света и ощущение безумного, сводящего с ума наслаждения, передаваемого партнеру и возвращаемого обратно, десятикратно усиленного. Кажется, они катались по палубе, и порывы ветра вперемешку со струями тропического ливня лупили по их обнаженным телам, и грохочущие раскаты грома со вспышками молний органично вплетались во вспышки и переливы ночного мира. Когда все закончилось - внезапно, словно отрубленное, как все чаще случалось в последний дни - они какое-то время лежали рядом на палубе, тяжело дыша.
- Между прочим, Фучи, - наконец пробормотал Кирис, приподнимаясь на локте и криво ухмыляясь, - спину мне раздирать когтями совершенно не обязательно. Кошка, блин, весенняя…
- Когда ты мне ребра своей хваткой ломаешь, я же не плачусь… - усмехнулась в ответ Фуоко, постепенно возвращаясь к осознанию окружающего мира и чувствуя, что хлещущий дождь и резкий ветер охлаждают разгоряченную кожу куда быстрее, чем хотелось бы. - Ой… Кир, смотри! Да не на меня, вокруг!
Море вокруг яхты скрывал густой серый туман - настолько густой, что от переднего края смотровой палубы не удавалось рассмотреть трап вниз, в салон, на противоположном ее конце. Зато несколько десятков волют, окруживших яхту, различались очень даже хорошо. В видимом мире в их сердцевинах горели багровые огни, а в призрачном они выглядели как абстрактные геометрические многоугольники, постоянно меняющие форму: отращивающие и теряющие отростки, то угловато-неуклюжие, то вдруг зализанные и обтекаемые. От некоторых шло отчетливое ощущение братьев и сестер, остальные оставались немыми.
- Во, зрители… - пробормотал Кирис, оглядываясь. - Вуй… вай… как их там по-умному называют?
- Вуайеристы. Кир, парсы…
- Отключились, вестимо, - парень бросил безразличный взгляд на неподвижные тела микродронов. - Вдруг волютам захотелось бы ими поужинать, пока мы… физзарядкой развлекались? Кажется, Гатто что-то вякал, но как-то не до него было. А мы что, внутри кольчона? Фучи, посмотри своим ясновидением, что там вокруг? Волютам-то что нужно? Я ни на один летучий глаз настроиться не могу.
- Да фиг знает… - Девушка подняла ладонь и зажгла в ней светлячок, немедленно заискрившийся крохотными молниями. Между ближайшей группой волют пробежали причудливо изгибающиеся электрические разряды (в ночном мире выглядящие как сложные гладкие графики математических функций), а потом несколько молний хлестнули и по ней с Кирисом. Волюты обменялись несколькими яркими алыми сгустками шаровых молний, выпустив две штуки в Фуоко и одну - в Кириса. Потом вдруг вся окружающая яхту стая начала медленно подниматься вверх и в сторону, тая в окружающем тумане. Дождь явно усилился, заметно похолодало, и по коже Фуоко поползли крупные мурашки. Палуба под ногами качалась все сильнее, раскаты грома становились все чаще. Вспышки молний скрывал туман, но глазом под повязкой Фуоко их видела отчетливо.
- Идем вниз, Кир, - сказала она, подбирая бикини из шезлонга и прикидывая не стоит ли прихватить и неподвижных парсов. Нет, не стоит - уж больно тяжелые. Да ничего микродронам под дождем не сделается. - Я задрыгла. И есть хочется. Как думаешь, долго мы еще в море проболтаемся?
- Я так думаю, пока кольчон не свалит, - пожал тот плечами. - Ну, идем. Фучи, а прикинь, если бы паладары не потребовали нас на свою яхту пересадить, твои матросы сейчас обоссались бы. Еще бы и нас за борт выкинули, чтобы волют не приманивали.