– Добрый вечер, сэр! – усмехнулась женщина. – Это агент Дейна Скалли. Я хочу сообщить, что наш давнишний химик попался. Камера зафиксировала его незаконное проникновение в жилище Фокса Молдера. Кроме того, ему можно предъявить обвинение не только в попытке убийства, но и в терроризме. Дело в том, что он, похоже, использовал синильную кислоту. А это уже грозило отравлением всех жильцов дома. Нет, сэр, Молдер, как ни странно, цел и даже не проявляет первичных признаков поражения. Да, сэр… Мы дождемся прибытия бригады дегазации, сэр, после чего немедленно приедем.
Скалли отключила телефон:
– Скинер вызывает нас в управление. А Роберта Бартуолока он прямо сейчас объявляет в розыск. Давай, посмотрим запись еще раз… Странно, что он ухитрился сделать так быстро? Молдер, ты заметил, откуда появился яд? Как запустилась схема отравления? За те доли секунды, что наш змееныш возился с дверью, никаких датчиков или механизмов установить невозможно. Когда ты почувствовал опасность?
– Почти сразу, – пожал плечами Молдер. – Я успел только пальто снять.
– Подожди, – мотнула головой женщина. – Давай-ка вспоминай все очень подробно, каждый свой шаг и движение.
– Ну-у, я вошел… Включил свет.
– Подключиться к проводке он успеть не мог, – постучала пальцем по экрану Скалли. – Что ты сделал дальше?
– Закрыл дверь. Снял паль… Нет, сначала я помыл руки. Выпачкался обо что-то, когда задвижку закрывал…
– Покажи! – вскрикнула напарница и Молдер, испуганно вздрогнув, протянул ей руки. Женщина внимательно осмотрела их палец за пальцем, после чего облегченно выдохнула: – Никаких признаков. Так в какой момент ты испачкался?
– Когда закрывал замок.
– Ага, – Скалли снова ткнула пальцем в экран. – Вот что он, значит, придумал. Прилепил небольшую желатиновую капсулу на поворотную рукоять. Ты вошел, закрывая замок, сжал рукоять и раздавил капсулу. Синильная кислота растеклась по замку, попала тебе на палец, мгновенно закипела… Вообще-то, Фокс, ты должен быть мертвым.
– Почему?
– Бартуолок знал, чего делает. У синильной кислоты есть два очень удобных качества. Во-первых, оно замерзает ниже пятидесяти пяти градусов. Так что, его можно безопасно носить в кармане, положив в небольшой пакетик с кубиками льда из холодильника. Капсула будет твердой и не пострадает от неосторожных движений. Бартуолок легко прилепил ее одним движением, не боясь раздавить, и ушел. Капсула согрелась, размягчилась, отрава растаяла. Когда ты, закрывая замок, расплющил ее, часть кислоты попала тебе на руку, на пальцы. Температура тела – девяносто семь градусов, температура кипения отравы – семьдесят восемь. Поэтому синильная кислота сразу закипела, превратилась в газ, окутала тебя ядовитым облаком…
– Ты опять намекаешь на то, что я труп? – кивнул Молдер.
– Нужно предупредить бригаду дегазации, чтобы они не трогали твой замок до тех пор, пока наши специалисты не осмотрят рукоять и все, что на ней осталось. И не возьмут образцы для анализа. Но без противогаза туда соваться нельзя. Ладно, выходи из машины. Пора вернуть ее владельцу.
В кармане женщины запищал телефон. Она достала трубку, включила, прижала к уху.
– Слушаю, Дейна Скалли. Да, спасибо. Мы выезжаем сразу после прибытия бригады дегазации.
Она отключила трубку, пожала плечами:
– Вот и все. Роберта Бартуолока засекла система слежения Френдшипа. Полиция предупреждена, они собираются взять его при посадке на рейс.
– А куда он собирался лететь?
– Пока неизвестно. Его засекла камера слежения за залом ожидания. Но рано или поздно Бартуолок пойдет на посадку, и там его будут ждать.
Аэропорт Френдшип, Вашингтон, штат Вирджиния, 13 декабря 1998 г. 23:15
Не смотря на позднее время, на ведущем к аэропорту четырехполостном шоссе было весьма оживленно. Легковые машины мчались плотным потоком и даже иногда гудели друг на друга, требуя уступить дорогу. Фокс Молдер, которого напарница впервые после сотрясения мозга пустила за руль, двигался в самом левом ряду, заметно превышая разрешенную скорость. По счастью, дорожных патрулей в это время на трассе не стояло.
Скиннер поджидал агентов у центрального входа.
– Его уже взяли, – сообщил он, увидев Молдера и Скалли. – Он садился на рейс до Тандер-Бея, в Канаду. Наверное, собирался уйти с континента морем и окончательно замести следы. Местная полиция готова передать его нам, если мы заберем подозреваемого немедленно.
Они вошли в зал, быстро двигаясь между ларьков с безделушками и уворачиваясь от тележек с багажом, что толкали перед собой многочисленные пассажиры, снующие по залу сразу во всех направлениях.
– Бартуолок в третьем отделении, – сообщил Скиннер. – В служебных помещениях, за таможней.
Светлая двустворчатая дверь с надписью "Вход запрещен" сразу на трех языках находилась за киоском, торгующим газетами и журналами. Сотрудников ФБР отделяло от нее немногим более сотни шагов, когда в зал из служебного входа шагнул высокий, хотя и слегка сгорбившийся мужчина в бежевом плаще, шляпе и с полупустой стеклянной бутылкой под мышкой. Он стрельнул по залу настороженным взглядом, чуть приостановился, решая, куда повернуть.
– Это же он! – Молдер кинулся вперед, выдергивая из кобуры пистолет.
– Стоять! – звонко выкрикнула Скалли.
Роберт Бартуолок выпрямился, расправив плечи, перехватил бутылку двумя пальцами и поднял высоко над головой:
– Оружие на пол, или я разобью ее!
– Спокойнее, Бартуолок! Тебе все равно не уйти.
– Что, можно бросать? – калифорнийский химик поднял глаза к бутылке. – Ну что же, родимая, давай попрощаемся.
Как ни странно, в оживленном зале аэропорта еще никто ничего не понимал. Люди толкали тележки на регистрацию, обнимались после долгой разлуки, что-то оживленно обсуждали, читали, сидя в креслах. Только несколько человек обратили внимание на странного человека с бутылкой над головой и еще троих – с пистолетами в руках.
– Остановись, Роберт, – громко, но спокойно предложила Скалли. – Твоя жизнь еще не окончена. Зачем обрывать ее самому? У тебя впереди еще много лет.
– Но только если я не уроню бутылку. И если все вы немедленно бросите оружие.
– А-а-а!!! – наконец в аэропорту начали понимать, что рядом происходит что-то не то. Поначалу некоторые из пассажиров просто молча потянулись к выходу, но у одной из женщин сдали нервы, и она сорвалась на крик. Отступление мгновенно превратилось в бегство. Толпа ринулась к дверям, сбившись в непроходимую пробку. С сухим бряканьем начали падать тележки, кто-то споткнулся и люди побежали дальше прямо по нему.
– Думайте быстрее! – Бартуолок поднял бутылку еще выше, привстав на цыпочки. – Если это попадет в воздух, вам придется заливать этот вокзал бетоном и строить другой на новом месте. Немедленно опустите оружие. Раз, два… Три!
– Спокойно! – громко остановил его Скиннер, бросив взгляд в сторону сотен людей, застрявших в дверях. – Спокойно. Смотри, я кладу пистолет на пол. Давай обсудим все без горячки.
– Черт! – Молдер тоже опустил пистолет на пол. Он прекрасно понимал, что разлившаяся на полу лужа синильной кислоты убьет здесь всех, до единого. Детей, женщин. Просто случайных людей. Нужно протянуть время. Дать пассажирам возможность выйти на улицу. Однако понимал это и Бартуолок, поминутно поглядывающий в сторону толпы и даже сделавший несколько шагов в ее сторону.
– Роберт, Роберт, что ты делаешь? – успокаивающим тоном произнесла Скалли. – Остановись, пока никто еще не погиб. Ведь хуже будет только тебе. Ты в центре страны, тебе никуда отсюда не скрыться.
– Да ну! – хмыкнул Бартуолок. – А как на счет легкого самолета с заложниками до Колумбии и одного парашюта? А ну-ка, красавица, подтолкни пистолет ногой ко мне. Ну!!!
– Ты совершаешь ошибку, – покачала головой Скалли, однако требование выполнила.
Со стороны зала подбежало несколько полицейских с кольтами в руках – Скиннер метнулся им навстречу:
– Не стрелять! – он торопливо достал удостоверение, поднял жетон навстречу полицейским: – Уолтер Скиннер, ФБР! Не стрелять! У него отравляющее вещество.
– Прекрасно, – улыбнулся Бартуолок, снял шляпу и откинул в сторону. – Жарковато тут у вас. Как бы мой напиток не закипел. Так как, господа, вы способны быстро подготовить самолет к вылету, или мои пальцы устанут раньше?
Молдер повернул голову к дверям – наружу успело выбраться не больше половины пассажиров. А химик подошел к пистолету Скалли, опять самодовольно улыбнулся:
– Так как на счет самолета? Я готов его даже оплатить. Кто у вас старший?
Из дверей за его спиной выскочило еще двое вооруженных людей из службы охраны аэропорта.
– Не стрелять! – закричала им Скалли, вскидывая руки.
Роберт Бартуолок оглянулся, торопливо наклонился за пистолетом, и один из охранников немедленно сделал то, чему его учили на протяжении всей службы: "если преступник тянется к оружию, его нужно немедленно уничтожать".
По опустевшему залу гулким эхом один за другим раскатились три выстрела. Бартуолок резко распрямился, содрогнулся всем телом. Бутылка вырвалась у него из руки, и по высокой дуге полетела в сторону ларька. Молдер сорвался с места, сделал пару шагов и прыгнул, надеясь дотянуться до смертоносного сосуда. Бутылка донышком стукнулась о стекло витрины – то немедленно рассыпалось на множество осколков – отлетела в сторону, и спецагент с ужасом понял, что теперь он неминуемо промахивается. Молдер рухнул на пол в груду битого стекла, ощутив уже подзабытую острую боль в недавно заживших ребрах, увидел как стеклянный сосуд с прозрачной жидкостью ударяется о выстеленный гранитными пластинами пол, подпрыгивает и уже в воздухе раскалывается на части. Потом снова падает, а жидкость выплескивается в стороны.
"Все!" – обожгло сознание волной полной безысходности. Молдер задержал дыхание, смотря на растекающуюся лужу, потом поднес к лицу саднящую руку. По ладони текла кровь – похоже, он порезал ее об осколки витрины. Хотя – какое это теперь могло иметь значение? Полицейские, Скиннер, Скалли разбегались в стороны, не меньше полутора сотен человек продолжали тесниться в дверях. В глазах закружились голубоватые искорки, и он, не в силах больше сдерживаться, сделал глубокий вдох и… Ничего не почувствовал. Никаких болезненных ощущений, никакого головокружения или подташнивания, но самое главное – никакого запаха миндаля. А поскольку агент лежал на боку, то вдобавок на бедро давил холодный округлый камень. Очень холодный…
Молдер поднялся, наклонился к вытекшей из разбитой бутылки луже, макнул в нее кончики пальцев, тщательно их обнюхал. Потом достал из кармана платок, смочил в этой жидкости, замотал им изрезанную руку и пошел в сторону Скалли.
– Что там? – с некоторой неуверенностью спросила она.
– Вот, – поднес он пропитанный платок ближе к ее носу. – Никаких орешков, Скалли. Джин. Это просто джин. Бартуолок блефовал.
Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия, 15 декабря 1998 г. 09:40
– Все, – с облегчением поставила последнюю точку Скалли. – Отчет для директора ФБР готов.
– Ты хочешь сказать, отчет для архива? – уточнил Молдер. – Можно подумать, после того, как все закончилось, вопросы закрыты, а главного подозреваемого нет необходимости со всеми формальностями отдавать под суд, кто-то станет читать наш отчет? В общих чертах суть дела знают все, а нюансы больше не имеют значения.
– Для архива, так для архива, – пожала плечами Скалли, давая команду распечатать файл. – Однако дело получилось неожиданным. Ты помнишь, как все начиналось? Великое проклятие древнего "Мустанга"! Магия белая и черная, магия вуду и великих инков, колдовство наведенное из Коста-Рики и колдовство, изготовленное дома! А закончилось все самой обыкновенной химической формулой, которой умело воспользовался один подонок.
– Ну, – пожал плечами Молдер, поглаживая лежащий в кармане каменный шар, – далеко не все так просто, как кажется на первый взгляд.
– Оставь, – Скалли откинулась в кресле, закинув руки за голову. – Всему и всегда есть нормальное разумное объяснение. Просто далеко не всегда нам хватает терпения это объяснение найти. А еще чаще людям гораздо интереснее верить сглазам и духам, чем вовремя делать прививки и производить профилактические работы.
– Вот как? – усмехнулся ее напарник. – Ну ладно… А что ты скажешь, если я покажу тебе один эксперимент, объяснения которому ты найти не сможешь никогда в жизни?
– Никогда в жизни? – вскинула брови женщина. – Ну что же, будет очень интересно посмотреть.
– Сейчас. Подожди минут двадцать.
Молдер вышел из кабинета, быстро спустился вниз, сел в машину, поехал в сторону центра, вскоре остановившись возле зоомагазина. За неимением там лягушек, купил белого хомячка, которого посадили в небольшую пластиковую коробочку с множеством дырочек в крышке и стенках, и вскоре вернулся в управление.
– Ой, какой хорошенький! – восхитилась напарница, увидев его приобретение. – Откуда он?
– Сейчас узнаешь. Пойдем на стрельбище.
Тир, в котором все работники штаб-квартиры в обязательном порядке практиковались в стрельбе не реже одного раза в неделю, находился в подвале. Там, как всегда, стоял непрерывный грохот, но из разгороженных фанерными стенками кабинок, открытых со стороны мишеней и сзади, несколько оставались свободными.
– Смотри, – Молдер поставил коробку на столик для оружия в одной из кабинок. – Вот у нас есть самый обычный кролик. А вот мой самый обыкновенный пистолет "Сиг-Сауэр" с тупоконечными городскими патронами. Смотри, один из патронов я досылаю в ствол и закрываю затвор. Теперь достаю из кармана небольшую каменную сферу и кладу рядом с хомяком.
– И что дальше? – с интересом наблюдала за его манипуляциями напарница.
– А вот что… – Молдер направил оружие на коробку и нажал на спуск.
Грохнул выстрел. Брызнули во все стороны кровавые ошметки, полетели куски пластика, закачался от сильного удара шар.
– Знаешь, что я тебе скажу, – после короткой паузы произнесла Скалли. – Я всегда подозревала, что ты кретин. Но никогда не думала, что до такой степени.
– Как же так?
Молдер спрятал пистолет, прикоснулся к камню. Холодный. Он вспомнил, как нагревался шар, спасший лягушонка. Как раскалилась эта самая сфера, спасая жизнь от отравления синильной кислотой.
Тогда почему?!
Хотя, с другой стороны – он далеко не лягушонок по своим размерам, и для спасения человека камню наверняка пришлось тратить куда больше энергии, чем для сохранения маленького существа. Раз нагревается – значит, тратит энергию. А ее запасы не могут быть бесконечны. Получается, каменный шар полностью выложился на спасение его от отравляющего воздействия синильной кислоты, и теперь превратился в самый обычный булыжник.
– Скалли! – вскинул голову Молдер. – Скалли, я все могу объяснить!
Но его напарница уже ушла…
Примечания
1
Разумеется, в наше время шнур на шляпе носит чисто декоративный характер и изготавливается из совершенно непригодных материалов вроде шелка, однако внешний вид и фактура шнура продолжает напоминать о его первоначальном предназначении.
2
49 убитых и 19 раненых
3
Бронированный корабль времен гражданской войны Севера и Юга
4
Американский гимн
5
Свечение ночного неба, создаваемое находящейся в межпланетном пространстве пылью
6
60 градусов Цельсия
7
Скалли оперирует градусами Фаренгейта. По обычной температурной шкале, по Цельсию, температура плавления синильной кислоты – 13 градусов, температура кипения – 26 градусов. Температура человеческого тела, соответственно, 36 градусов.
8
Для использования в городских условиях полиция и спецслужбы обычно используются мягкие тупоконечные пули, которые при попадании в препятствие расплющиваются около поверхности и дальше не проникают. Это позволяет снизить риск ранений у случайных людей, поскольку такие пули не дают рикошета и не пробивают даже тонких стен любых построек. Зато при попадании в тело за счет динамического удара они превращают внутренности человека в фарш.