С появлением Элли в колокольной камере коллекция Макгилла приобрела законченный вид. Он спустился, чтобы полюбоваться ею. Матросы распутали "живые колокола", и теперь в камере царил порядок. Макгилл следил за тем, как матросы переворачивают Элли. Номер 0001 на глазах превратился в 1000.
"Жизнь храбреца стоит тысячи трусливых душ". Прочитав это предсказание много лет назад, Макгилл сразу понял, что оно означает. Он мог получить жизнь назад в обмен на тысячу призраков. Души были валютой, на которую можно было выкупить жизнь. Вот это счастье! Снова быть во плоти. Иметь тело и кровь, дышать воздухом. На какое-то время он решил, что умение овладевать людьми лучше, но этой возможности никогда для него не существовало, не так ли? Нет, путь назад, к жизни, был только один. Условия сделки просты: его жизнь за тысячу душ. И не важно, кто продавец - святой дух или дьявол, Макгиллу было все равно. Важны были лишь условия. Он их выполнил. У него была тысяча душ - его взнос. Теперь ему ничего больше не было нужно - лишь место, где можно было провести обмен.
Вернувшись к трону, он первым делом запустил клешню в плевательницу. Достав печенье, он раскрошил его, ударив о ручку трона. Достав листок с предсказанием, он некоторое время смотрел на оборот клочка бумаги, предвкушая, а затем прочел слова. Увидев, что там написано, Макгилл сразу понял смысл. И впервые за много лет испугался…
"Победа ждет у причала поражения". Не обращая внимания на страх, побуждавший его бросить опасную затею, пока не поздно, Макгилл отдал приказ взять курс на Атлантик-Сити.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ТЫСЯЧА ДУШ
Глава двадцать четвертая
Путешествие Ника
Ник бодро маршировал по Нью-Йорку. Выйдя из Рокавей Пойнт, он благополучно перебрался на другой берег по опасному мосту и теперь шел по Бруклину. Он не знал о том, что Элли попала в колокольную камеру.
Зато Ник точно знал, что нужно сделать, хотя пока не представлял себе, как убедить Мэри помочь им. Ему уже не казалось, что Мэри бросит все силы на спасение его друзей по первому зову. Элли успела рассказать Нику о том, как Мэри отказалась подвергать риску своих подопечных, когда она просила ее помочь вызволить его из лап Шамана. Нику было больно сознавать, что Мэри отказалась прийти ему на помощь, но он понимал, насколько альтруистичным было ее решение, и уважал его. Мэри не была сторонницей подхода "пленных не оставлять". Ее доктриной было скорее "не рисковать попусту". Нику было ясно, что получить от нее помощь будет нелегко.
По пути к башням-близнецам Ник не встретил ни единого призрака. Естественно, по дороге попадались мертвые места, и, возможно, в мертвых зданиях кто-то прятался, но времени на поиски не было. Ник бросил все силы на решение одной задачи.
Выбирая кратчайший путь, Ник маршировал прямо по середине Флэтбуш-авеню, не обращая внимания на автомобили, проезжающие прямо сквозь него, и пешеходов, переходивших дорогу. В отличие от Элли, Ник не имел связи с миром живых и обнаружил, что чем меньше он его замечает, тем больше он уходит в тень. Мир живых стал для него нереальным, как пляшущие по экрану лучи кинопроектора. Жизнь людей напоминала ему фильм: стоит отвлечься, и происходящее на экране теряет остроту. Он начал понимать, как Мэри пришла к выводу о том, что реальность Страны затерянных душ первична. Реальный мир. Было бы нетрудно убедить себя в том же, но хотел ли этого Ник?
Он попытался сосредоточиться и "взглянуть на экран". Вот мать с ребенком перебегают дорогу, чтобы успеть на автобус, вот идет степенная пожилая женщина. Водитель такси предупредил ее гудком о своем приближении, но бабушка отреагировала агрессивно - ударила по капоту машины палкой. Ник засмеялся. Хотя он больше не был частью мира живых, пришлось признать, что в нем все кипело и искрилось, в отличие от Страны затерянных душ. Нет, конечно, игнорировать мир живых нельзя. И ему впервые пришло в голову, что Мэри, возможно, старается сделать вид, что не интересуется жизнью только потому, что завидует живым.
Чем ближе был Манхэттен, тем громче стучало сердце Ника от предвкушения встречи. Что сделает Мэри, увидев его? Начнет ли она с ходу ругать его за то, что он ушел, нарушив данное ей слово? Ник знал, что по-прежнему неравнодушен к девушке и чувства его не изменились, несмотря ни на что. На них не повлияло ни сидение в бочке, ни заключение в трюме корабля. Но испытывала ли Мэри что-то подобное? Он хотел научиться у Шамана чему-нибудь такому, что могло бы принести пользу Мэри. Но так уж случилось, что раскрыть в себе какой-то талант мальчику так и не удалось. Зато он стал бесстрашным. Быть может, Ник просто убедил себя в этом, но убедил настолько сильно, что и вправду ничего не боялся. Оказавшись на Манхэттене, Ник перешел на бег и не останавливался, пока не достиг башен-близнецов.
* * *
Мэри сразу поняла - случилось что-то ужасное. Одного взгляда на лицо Вари, полное мучительной тоски и боли, было достаточно. Она никогда не видела кудрявого скрипача в таком мрачном состоянии.
- Вари, что случилось? В чем дело?
- Он вернулся, - только и сказал Вари и пошел прочь, подволакивая ноги. Голову он опустил так низко, что сразу было понятно - внезапное поражение заставило его страдать так сильно, что он был не в состоянии справиться со своими чувствами. Мэри не успела его больше ни о чем спросить - в дверях стоял тот, кого она уже не чаяла увидеть вновь.
- Ник?
- Привет, Мэри.
На лице Ника шоколада теперь было больше, чем раньше. Как это иногда случается с призраками, изменения не всегда приобретают желаемый характер. Но Мэри было все равно, потому что Ник был рядом, а под слоем шоколада скрывалась улыбка, предназначенная лично ей. Мэри редко теряла самообладание, но случай был особым, и ее хваленое хладнокровие улетучилось само собой. Она подбежала к Нику и крепко обняла его. Ей не хотелось снова расставаться. Именно тогда Мэри поняла, что в привязанности, которую она давно уже испытывала к Нику, кроется нечто большее. Это была любовь - чувство, которое она не испытывала с тех пор, как попала в Страну затерянных душ. Его было легко подавить, пока Ника не было рядом, пока, как казалось Мэри, он был потерян для нее навеки, но вот он вернулся, и чувства распрямились, как сжатая пружина. Она покрыла поцелуями его лицо, наслаждаясь исходящим от него ароматом молочного шоколада.
Ник этого не ожидал. Разве что в самых бредовых мечтах он представлял себе такое, но особенность иллюзий как раз в том и заключается, что они редко становятся реальностью. На секунду он подумал, что вот-вот упадет на пол от избытка чувств, как опоссум, притворяющийся мертвым, но справился с собой, обнял Мэри за талию и крепко прижал к себе. Ему пришло в голову, что, раз им не нужно дышать, они могли бы стоять так целую вечность. Если призракам не суждено избежать рутины, то пусть его рутина заключается именно в этом.
Но счастливый момент прошел, как это обычно и случается, и Мэри отступила назад. Хладнокровие вернулось к ней.
- Ух ты, - сказал Ник. - Ты, похоже, скучала по мне.
- Я думала, мне тебя уже не увидеть, - призналась Мэри. - Ты когда-нибудь простишь меня за то, что я не пришла на помощь? Ты понимаешь, почему я не могла этого сделать?
Ник не спешил с ответом. Он понимал, но это не означало, что он был готов полностью простить Мэри.
- Я бы не хотел об этом говорить, если ты не возражаешь, - сказал он.
- Как тебе удалось сбежать? - спросила Мэри.
- Это долгая история, но сейчас это не важно. Мне нужна помощь.
Ник сел в кресло и рассказал Мэри о Макгилле, его призрачном корабле и грузе, хранившемся в колокольной камере.
- Понимаю, ты никогда не верила в его существование…
- Ничего подобного, - прервала его Мэри. - Но, подобно Шаману, он ко мне не лез.
- Элли придумала, как его победить.
- Элли! - воскликнула Мэри, и Ник услышал неприязнь в ее голосе. - Элли - глупая девочка. Она ничему не научилась после того, что произошло в доме Шамана?
- Я верю ей, - сказал Ник. - Не важно, что ты думаешь, но она не глупа. Когда я сбежал с корабля, Макгилл у нее чуть ли не с руки ел.
Мэри вздохнула.
- Так что же Элли хочет от меня?
Для Ника наступил трудный момент. Он должен был убедить Мэри и сделать это безошибочно.
- Она хочет, чтобы ты с ребятами отправилась в Атлантик-Сити. Чтобы победить Макгилла, придется взять всех.
Мэри покачала головой:
- Нет! Я не могу на это пойти. Подвергать опасности детей я не буду.
- Элли говорит, что в городе орудует опасная банда - они уже одержали над ним верх однажды, нам не придется действовать против него в одиночку.
- Она не понимает, что говорит!
- Значит, ей точно нужна помощь, раз она не знает то, что знаешь ты.
Мэри ничего не ответила, и Ник решил пойти ва-банк.
- Если ты не поможешь нам, я отправлюсь туда один.
- Это, - сказал Вари, скорчившийся в стоявшем в углу кресле, - лучшая мысль из всех, что я когда-либо слышал.
Ник и Мэри оставили его слова без внимания.
- Макгилл уничтожит тебя, - сказала Мэри. - Ты не сможешь выстоять.
- Вероятно, ты права, но, раз ты отказываешься помочь, у меня нет другого выбора. Я отправляюсь туда.
Мэри отвернулась к окну и ударила по стеклу кулаком. Ник не знал, сердится ли она на него или на саму себя.
- Я… я… не могу!..
Ник не блефовал, скоро Мэри поймет это. Он знал, что его чувства к ней сильны, но понимал так же, что есть на свете вещи поважнее.
- Я люблю тебя, Мэри, - сказал он. - Но есть вещи, которые просто необходимо сделать, даже если не хочется.
Ник поднялся и собрался уходить. Она позвала его прежде, чем он успел выйти за дверь. Ник уже не сомневался в том, что этого не случится, потому что на его памяти Мэри, однажды решив что-то, никогда не меняла своего решения. Дело было закрыто. Но кто знает, возможно, Мэри тоже менялась.
- Я не могу подвергнуть опасности детей, - сказала она снова, нервно накручивая на палец висевшую на шее цепочку с медальоном. - Но оставить тысячу детей в лапах Макгилла тоже не могу. Я еду с тобой.
- Что?! - закричал Вари.
Ник такого не ожидал.
- Но… это не поможет. Чтобы сразиться с Макгиллом, потребуется армия.
Но Мэри, вероятно, знала что-то такое, что придавало ей уверенности. Как обычно.
Мэри обладала большим влиянием, о силе которого мало кто догадывался. Иными словами, в ее распоряжении были средства, о которых другие призраки могли лишь мечтать, если бы умели, конечно. В тот день она позаботилась о великолепном транспортном средстве - призрачном поезде, стоявшем на старом вокзале Пени Стэйшн.
Мэри не стала прощаться с детьми, чтобы не волновать их. Она оставила за старшую Осень, а Вари, наотрез отказавшийся покинуть хозяйку, стал третьим членом экспедиции.
- Ты думаешь, я позволю тебе радоваться победе в одиночку? - спросил Вари Ника, когда они шли по направлению к жилым кварталам Манхэттена. - Так или иначе, я буду на коне. Попробуй поспорь с этим!
- Честно говоря, - признался Ник, - я бы предпочел, чтобы тебя привязали к хвосту коня.
Вари окрысился на него:
- А у тебя шоколада на лице стало больше. Скоро вся твоя тупая физиономия им покроется.
Ник пожал плечами:
- А Мэри, видимо, все равно.
Нику показалось, что будь у Вари под рукой скрипка, он бы охотно разбил ее об его голову.
- Может, прекратите? - строго сказала Мэри. - Мы должны победить Макгилла, а не друг друга.
Ник замолчал, но в душе его все ликовало. Возможно, потому, что впервые за время их с Вари ссор позиция Ника была куда выгодней.
Ребята добрались до старого вокзала к наступлению сумерек. Красивое старое каменное здание, увенчанное стеклянным куполом, попало под снос более полувека назад. Вместо него под Мэдисон-сквер-Гарден вырыли убогую подземную станцию, напоминающую крысиную ловушку. Но когда ребята достигли цели, старое здание предстало перед ними во всей красе.
Новый вокзал Пенн Стэйшн принято считать самым неудачным железнодорожным сооружением за всю историю западной цивилизации, вероятно, поэтому старое здание, как бы в назидание, навеки осталось в Стране затерянных душ.
На Ника вокзал произвел огромное впечатление, усилившееся от того, что Мэри желала ехать поездом, несмотря на то что ее смерть была связана с этим видом транспорта. Машинистом был старый друг Мэри - девятилетний мальчик по имени Ту-ту Чарли. При жизни он был большим любителем игрушечных поездов, и для него старый вокзал, полный призрачных вагонов и локомотивов, стал своего рода раем.
- До Атлантик-Сити я вас довезти не смогу - призрачная железная дорога до самого города не доходит. Но полпути проделать мы сможем, подходит вам это?
- А сможешь ли ты довезти нас до Лэйкхерста? - спросила Мэри. - Там живет мой друг, который поможет преодолеть оставшуюся часть пути.
Чарли отправился в кабину, и вскоре призрачный поезд уже шел по железной дороге, ведущей в Нью-Джерси.
Через несколько часов ребята оказались в Лэйкхерсте, но чтобы найти друга Мэри, живущего там, понадобилось потратить остаток ночи. Это был Спидо, сыщик, приносивший на продажу товары. При виде его Ник понял, что провести вечность с шоколадом на лице - не худший удел по сравнению с пожизненной необходимостью ходить в мокрых плавках. Увидев у Спидо "ягуар" последней модели, Ник решил, что тот, должно быть, весьма преуспел в своей профессии.
- Отличная тачка, - сказал Спидо ребятам, чтобы похвастаться, пока они ехали по мертвым дорогам в сторону старого аэродрома, служившего когда-то базой для самолетов береговой охраны. - Но ездит она только по дорогам, которых уже нет на карте мира живых. А знаете, как трудно их искать?
Он искоса, осуждающе посмотрел на Мэри:
- Ты мне не сказала об этом, когда отдала машину!
Мэри усмехнулась:
- А ты не спрашивал.
Спидо рассказал, что, вполне возможно, придется потратить несколько недель, чтобы найти мертвые дороги, ведущие в Атлантик-Сити. Но Мэри, похоже, не слишком расстроилась.
- На самом деле, - сказала она, - меня интересовала твоя вторая "крутая тачка".
- Я знал, что ты это скажешь, - согласился Спидо, выезжая на огромную взлетно-посадочную полосу. - Но, чур, я сам поведу.
Когда Ник увидел "крутую тачку", о которой говорили ребята, он рассмеялся, несмотря на то что был потрясен ее размерами. Да уж, Мэри Хайтауэр и вправду не была легка на подъем, но уж если собиралась в кои-то веки в путешествие, делала это с истинно королевским размахом!
Глава двадцать пятая
Причал поражения
Когда "Морская королева" встала на рейд порта Атлантик-Сити, берега были укутаны плотным утренним туманом, за которым скрывались многочисленные отели, стоявшие у кромки прибоя. Но два мертвых причала были на месте. Они разрезали туман, как острые клешни гигантского моллюска, который, казалось, только и ждет, чтобы судно подошло ближе, чтобы схватить его.
Причал с парком развлечений находился по левую руку. На нем было множество аттракционов, все по-прежнему работали. Качели качались, карусели крутились, вагончики перемещались, напоминая части огромного часового механизма. Стальной причал был справа. Он был похож на огромную арену, на которой в прошедшие времена богатые и знаменитые люди могли помериться амбициями. Вывески, до сих пор висевшие над дверями заведений, когда-то завлекали прохожих обещаниями выступлений знаменитостей золотого века, но концертам так и не суждено было произойти, так как пожар в одночасье стер с лица земли все клубы, залы и рестораны. Тут и там мелькали призывные надписи "Сегодня для вас поет Фрэнк Синатра", "Танцы до рассвета в Морском клубе" или "Шило, знаменитая во всем мире ныряющая лошадь".
Причалов больше не было, по крайней мере, живые люди их видеть не могли. На долю живых остались лишь казино на набережной, сосущие их деньги, как хороший пылесос, и новый Стальной причал, поражавший своей вульгарностью и расположенный неподалеку от руин старого. Но, как и в случае со старым и новым вокзалом Пенн Стэйшн, новому причалу было далеко до своего предшественника. Когда на песчаные берега Атлантик-Сити смотрели глаза призрака, два старых причала казались существующими сами по себе, отдельно от города. Этим они были похожи на знаменитые нью-йоркские башни - пристанище Мэри. Они тоже казались существующими отдельно от других зданий на Манхэттене. Поверженные небоскребы высились, как два столпа, подпирающие вечность.
Команда сгрудилась на палубе "Морской королевы", матросы смотрели на приближающиеся причалы.
- Мы сейчас в них врежемся! - воскликнул Сморчок.
- Нет, - отрезал Макгилл с непреклонностью чудовища, осознающего свое предназначение. Расстояние между причалами не превышало двадцати метров, как раз столько, сколько было нужно, чтобы "Морская королева" могла встать на якорь между ними. Места между причалами было ровно столько, сколько необходимо для призрачного пиратского корабля. Это было так поразительно, что казалось работой высших сил. Макгилл, видимо, считал, что это обстоятельство - знак того, что он и Вселенная находятся в идеальном равновесии. Как и предполагал капитан, "Морская королева" вошла в пространство между двумя причалами. От бортов до края дощатого настила было всего около метра. Точнейшее соответствие.
- Стоп машина, - отдал он команду матросам, несущим вахту на мостике.
Судно, двигаясь по инерции, медленно подошло к берегу, врезавшись носом в песчаное дно, которое было частью обширного мертвого места в районе двух причалов. "Морская королева" последний раз вздрогнула и замерла.
- Что дальше? - спросил Сморчок.
Было такое впечатление, что с него струями стекает дурное предчувствие, как пот с живых людей. В конце концов, именно Сморчок предал членов страшной банды, владеющей причалами, Мародеров с набережной. Вряд ли они бы отнеслись к нему снисходительно, случись им поймать предателя. Макгилл же думал только о том, что сегодняшняя битва должна стать величайшим событием за все время, проведенное им в Стране затерянных душ. Грядет момент его триумфа - предсказания не лгут.
- Приготовить трап. Спускаемся на Стальной причал, - приказал он Сморчку. - Все остальные - за мной.
Макгилл собрал команду и отправился вниз, в колокольную камеру.