– Любопытно, весьма любопытно, – произнесла женщина средних лет, внимательно всматриваясь в полученные данные. – Как вы себя чувствуете? Может быть, хотите что-нибудь? Отдохнете?
– Нет, спасибо, я в порядке.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Хорошо. Тогда я повожу вас.
Фигуристая женщина встала и подошла к двери. Прислушалась и сделала останавливающий жест.
– Подождите, пожалуйста, минутку. Я сейчас вернусь.
Она не вышла, а скорее выскользнула за дверь, стараясь приоткрыть ее минимально. Советник по-прежнему сидел в кресле, обхватив голову руками.
"Так и знала, уже наследили" – фыркнула женщина, брезгливо глядя на мысок туфель, которые тут же, у порога кабинета № 10 оказались в слизкой коричневой жидкости.
– Валя, а где Андрей?
– В столовой, обедает.
– Спасибо.
– Не пожелаю приятного аппетита, а попрошу завернуть с собой обед и что-нибудь высокоэнергетичное.
– Зачем? Я, как всегда, бодрячком!
– Молодец. Сейчас это кстати. Буду краткой, потому что времени нет. В кабинете № 10 сидит советник. Твоя задача спустить его с твоего одноименного спуска так, чтобы он оказался у Васильевского спуска целым и невредимым.
– Ага.
– Вот и отлично.
– Можно доесть, хотя бы, а?
Обижаться на Андрея было невозможно. Но и потворствовать тоже.
– Я же сказала, что нужно поторопиться, потому что уже наследили, – женщина кивнула в сторону своей испорченной обуви.
Этот аргумент на худощавого парня с умным взглядом подействовал безотказно. Словно ему предъявили неоспоримый и очень веский аргумент. Причем, именно так оно и было. В кабинет № 10 они вернулись вместе.
– Петро, вам нужно идти. Этот молодой человек проводит вас по Андреевскому спуску и отправит на Васильевский. Сейчас вам туда.
Девушка в руках с гламурной мышкой замешкала, помедлила и, присмотревшись в поисках вариантов, приняла решение продвигать героя по предложенной синусоиде – от спуска к спуску, а там, глядишь, и профессиональный и всецелый подъем наступит.
– Все необходимое вы получите, советник. – Женщина кивнула в сторону Андрея.
– Да, у меня все наготове. Нужно торопиться. Мост скоро разведут и на Васильевский не попадем.
Петро глянул на свои часы. Они спокойно показывали час дня. Получалось, что он не только не потерял времени, находясь в качестве креативного донора в Агентстве "Стратег", но и… приобрел час. Да и чувствовал он себя уже гораздо лучше – голова была светлой и координация не нарушена, общий энергетический баланс в норме.
– Советник, благодарю вас! Мы сверили ваши идеи с генпланом "Форсайт – Россия". Вы нам помогли.
– Всегда рад!
"Значит, не потерял еще сноровку, несмотря на временную отвлеченность от дел государевых" – подумал про себя Петро Кучерi.
– Генплан называется Форсайт – Россия?
– Да.
Советник понимающе и еле заметно улыбнулся.
* * *
Квартира Сергея Почаева располагалась на пятнадцатом этаже. Он же был и последним. Оглядывая, как на ладони, раскинувшиеся скверы и здания, Почаев наслаждался. В свободное время он прыгал с парашютом и бывал за штурвалом железных птиц, любил риск и свободу, а в воздухе можно испытать и то, и другое.
Почаев с детства отличался бесшабашностью. Если в округе (а родился и вырос он в пригороде Сургута) что-то случалось, как правило, маленький Сережа был если не предводителем происшествия, то, как минимум, его активным участником. Вскоре милый черноволосый шалопай вырос в статного юношу, но, несмотря на добрый нрав, парень постоянно попадал то в комичные, то в трагичные истории. По духу Почаев был незлобный, всегда готовый помочь, и, вместе с тем, он был неутомимым искателем приключений. Двигаясь по жизни с пионерским девизом "Бороться и искать, найти и не сдаваться!", он многого достиг. К слову сказать, кроме девиза, вынесенного юным Почаевым из лагерной жизни, от самого пионерлагеря мало что осталось – пожар. После того лета Сережа Почаев стал персоной нон грата для всех детских лагерей округи. Мальчик не сильно переживал по этому поводу, ибо всегда находил и себе занятие, да и окружающим развлечение. Оказавшись в армии, призывник Почаев и там себя проявил. Подробности истории, круто изменившей его дальнейшую жизнь, должны остаться в тайне.
Но результатом того происшествия стала отличная перспектива для Сергея Почаева начать бизнес в нефтяной отрасли.
Сегодня, 20 апреля 2010 года, новости пестрели и шумели о случившейся трагедии в Мексиканском заливе. Апокалипсические кадры мелькали на экране и сменяли друг друга, пугающие прогнозы о том, как не видать местным жителям рыбы и хорошего урожая в ближайшем будущем решительно оглашались везде.
"Да… когда человек оказывается один на один с экологической катастрофой, то, несмотря на все свои нанопогремушки, чувствует себя очень уязвимым и беззащитным", – подумал про себя бизнесмен.
Перед ним на маленьком столике темного дерева стояла шахматная доска. Она походила на открытую, но не написанную книгу, текст в которую можно написать любой: все зависит от того, как поведешь игру. Она еще готовилась – фигуры стояли неподвижно на старте. Почаев чаще играл белыми, и сейчас он не изменил своей привычке. По другую сторону стола сидел старый знакомый, седой старик с волосами до плеч и живыми, словно два подвижных темных жука, глазами. На нем был коричневый вельветовый костюм, старомодный, но очень добротный и не ветхий. Старик был другом покойного отца. Он иногда заходил к Сергею, всегда в шутку называя его своим "двоюродным сыном". И Почаев очень ценил внимание старика: как-то спокойнее на душе, когда у тебя есть такой тыл, как общение со старшим поколением. Тем более, Савва Петрович еще до рождения Сережи закрепил за собой титул друга семьи Почаевых. Старик ценил хороший коньяк и сильно пахнущие (особенно для неподготовленных) сигары. В чем-то Савва Петрович, безусловно, был франт. Но среди его привычек имелась одна неискоренимая, ни условиями жизни, ни временем года, ни местом жительства: русская баня по-черному и посиделки под водочку-селедочку. Гость взял в руку бокал, а точнее коньячную рюмку, так, что ножка оказалась между сухими пальцами. Он недолго грел янтарный напиток, а затем принялся смаковать, отпивая очень маленькими глотками. Они начали игру. Первым ход сделал Сергей с одобрительного кивка Саввы Петровича.
Тишину раздумий над следующим ходом разрезал звонок в дверь. Хозяин поднял удивленные глаза, пожал плечами и встал с кресла.
– Я никого не жду.
– Пойди, посмотри кто там.
Звонивший был настойчив.
– Иду, иду! – громко крикнул Сергей и направился в прихожую.
Когда Почаев вернулся в комнату, он сообщил, что приходил почтальон. Тот ошибся адресом и хотел вручить телеграмму.
– Вернее сказать, не ошибся, а…
Старик вопросительно посмотрел на него.
– Ошибся отправитель, неверно указал номер квартиры.
Вид у Сергея был растерянный.
Савва Петрович как-то двусмысленно хмыкнул и снова включил телевизор. В очередном выпуске новостей сообщали о разлитой нефти. Почаев, усевшись в свое кресло, уже продумывал следующий ход ведомых им белых фигур. Он всмотрелся в поле, разделенное на квадраты. Их границы вдруг стали резче, а контраст цветов сильнее. Взгляд упал на шахматную гвардию Саввы Петровича. Черные фигуры казались меньше в размере и словно таяли прямо на глазах, расплываясь в разные стороны, перетекали в черные клетки на доске. А диктор все говорила и говорила безукоризненным голосом что-то о цифрах ущерба, о том, какие меры будут приняты. Когда фигуры слились в одно большое черное месиво, Сергей тряхнул головой и оторвал взгляд от шахматной доски.
– Прямо "черная метка" какая-то… – сказал он, увидев очередные кадры трагедии, где нефть расползлась огромной темной кляксой по бирюзовой, некогда прозрачной воде. Желая убедиться, что с фигурами Саввы Петровича все в порядке и ему лишь показалось, Почаев перевел взгляд на доску: расстановка сил осталась прежней.
Зазвонил телефон. Старик флегматично повернул голову и, тряхнув седыми кудрями, кивнул "двоюродному сыну" в сторону аппарата.
– Просто напасть! Не дадут спокойно партию сыграть! – Почаев был возбужден и размахивал руками. А говорил Сергей всегда громко.
– Сергей, здравствуй! Как поживаешь? – раздались один за другим вопросы в телефонной трубке.
– Славка! Рад тебя слышать, ты в Москве?
– Нет, нет. Я дома. Просто решил позвонить, узнать как дела. Не отразилась ли на твоей работе авария в Мексиканском заливе?
– Нет, знаешь, меня эта авария напрямую не коснулась. Я когда новости смотрел с репортажем на эту тему, на кадры, с разлившейся огромным пятном нефтью на воде, у меня такая ассоциация появилась – "черная метка".
– Как в "Острове сокровищ"…
– Да.
– Оказывается, не я один все время играю в ассоциации.
– Что ты имеешь в виду?
– Заметь, не я предложил аналогию и даже не заводил речь о совпадениях, тем более мистических.
– Хм, а ты прав. Подловил. Оказывается и мне свойственны такие игры разума.
– Кстати, хороший фильм.
– Славка, ты о чем?
– Говорю, "Игры разума" – интересный фильм.
– Понятно, но я не видел, так просто ляпнул.
– Ничего так просто не бывает.
– Что, не хочешь уступать свою пальму первенства в построении мистических параллелей в нашей обыденной жизни? – провоцировал Почаев.
– Конечно! Новичкам в любом деле везет, но, дорогой друг, как говорится, истина все-таки дороже. Не обессудь!
– Ладно, я и не претендовал. Тем более что кроме детского сравнения мне и предложить нечего.
– Это как сказать. Можешь верить в ноосферу, можешь игнорировать. Но твой разум не случайно выхватил именно такой образ, – увлеченно продолжил историк. – Мы пешки своего же бессознательного. Но если научимся или почувствуем – как кому повезет – правильно использовать его, доверять предчувствию, имеем реальный шанс стать ферзями.
– Скажешь тоже!
– Ну, смотри. В эту дату в Америке уже был скандал, пусть опосредованно, но связанный с нефтью, а?
– Нет, не знаю. Пожалуйста, не очень-то терзай меня историческими фактами и датами. Это ты знаток тонкостей давно минувших дней. – Почаев обернулся к старику и поймал его заинтересованный взгляд. Ему явно было любопытно стать невольным свидетелем чужого телефонного разговора.
– Так вот, ровно девяносто шесть лет назад, 20-го апреля 1914 года в штате Колорадо произошла "Бойня под Лудлоу".
– Причем здесь "бойня"?
– Дни, может быть, и минувшие, – историк продолжал настаивать на своем, – но без прошлого нет будущего, а встречаются они, естественно, в настоящем. Сергей, ты все время бежишь впереди паровоза. Сейчас поясню.
Видимо, Савва Петрович услышал замечание Славки относительно характера Почаева, оттого и улыбнулся мягко и снисходительно, по-отечески.
– Дело в том, – продолжил историк, – что бойцы Национальной Гвардии весьма жестоко подавили восстание рабочих и их семей. Те взбунтовались против плохих условий труда в компании Ротшильдов "Standart Oil". Погибло много людей, среди них женщины и дети. И, что примечательно, никто не ответил за гибель невинных людей. Вот так, мой друг, – печально констатировал Всеслав. – Поэтому, вполне вероятно, что в твоей ассоциации с "черной меткой" и есть особый смысл.
Почаев в ответ лишь усмехнулся. Что сказать при таком повороте разговора он не знал. Здесь Савва Петрович напомнил о себе.
– Молодые люди, коль скоро я стал невольным слушателем вашей беседы, не считаю зазорным вмешаться.
– Славка, у меня в гостях один почтенный господин, очень умный мужик, думаю, нам будет интересно "сообразить на троих".
И Почаев включил громкую связь. Теперь они могли беспрепятственно общаться втроем.
– Всеслав, слышал, вы, историк, – неторопливо начал старик.
– Да, да.
– Меня зовут Савва Петрович. Я не профессионал в вашей области, но интересуюсь историей Второй мировой. Вы, безусловно, помните, что сегодня День рождения тирана Гитлера?
– Естественно, помню! – бодро отозвался историк из города Чудово. В свое время Славка просто разрывался между разными специализациями: археологией и историей. Остановился на том, что одна станет хобби, а другая – официальной профессией.
– И весьма примечательный факт: дата смерти американского кинорежиссера Дона Сигела, который дебютировал с фильмом "Гитлер жив". Вот такая интересная цепочка получается. Впрочем, интересная и важная ли она, решать вам, молодым. Как известно, "молодым везде у нас дорога".
– Савва Петрович, я абсолютно вас поддерживаю. Могу смело сказать, что такой любитель как вы, иной раз и профессионалу даст сто очков вперед!
Старик добродушно улыбнулся и вышел из комнаты. Стоит отметить, что координация движений у господина почтенного возраста была отменной.
– Савва Петрович вышел. Наверное, уже сказал, что хотел. Ладно, как ты сам? Скажи пару слов, – перевел разговор Сергей.
– Нормально. Ты когда в гости? Знаешь ведь, как у нас хорошо! Давай на майские праздники к нам, на Ладогу.
– Возможно. Но вероятнее всего буду позже, Славка.
– Отлично. Продумаю тебе развлекательную программу, – отозвался приглашающий. Его голос звучал бодро, говорил он быстро, но всегда правильно. Всеслав – искатель древностей и знаток поворотов истории по образованию – любил и уважал не только историю и археологию, но и язык.
– Нееет! Не надо увеселительных мероприятий. Я к тебе как раз отдохнуть собираюсь, в тишине побыть.
– Сережа, у тебя что-то случилось?
– Нет, просто на душе х…, не подумай, что хорошо. Извини, я знаю, что ты не любишь, когда выражаются.
– Ничего, иногда другими словами и не скажешь. Что ж, всегда тебя жду, и десятки соток тишины на моей заброшенной лесной даче тебе обеспечены.
– Отлично, это будет очень кстати, дам тебе знать, Слава, когда соберусь к тебе.
Их свела судьба. Всеслав был обязан Сергею спасением жизни своей жены и дочери. Ничего особенного: просто тот оказался в нужном месте в нужный час. Засмотревшись на экспонаты, созданные самой природой за непостижимое количество времени, вместе с маленькой дочкой на руках, женщина не заметила огромных размеров сосульку, оторвавшуюся от древних отложений в пещере Златоуста. Защитных касок на них не было… Почаев быстро сообразил, что женщина не успеет отойти в сторону. Тогда он подбежал и всем своим мощным корпусом оттолкнул их от опасности. Герою задело ногу. Он полежал в местной больнице с переломом. Девчушка пяти лет часто навещала его с фруктами. Сам Всеслав, напуганный нелепой случайностью, которая чуть не стоила жизни его семье, примчался к ним. Он хотел чем-то отблагодарить. Но все было пустое, Почаев пожал плечами.
– "Самая большая ценность – общение". Так сказал Экзюпери, и я с ним согласен. Может, подружимся…
Скрепила приятельские отношения шахматная партия в больничной палате. Играли оба отлично. В итоге получилась достойная ничья. Сергей с детства учился игре в шахматы. Начав, примерно, с возраста кареглазой спасенной девочки, маленький Сережа сопротивлялся воле отца как мог. Но все было тщетно. Отец (инженер-конструктор) всегда повторял: "Я тебе все шалости прощаю. Не заставляю сидеть над уроками, но мое единственное не пожелание, а строгий указ – заниматься шахматами. Поверь, сынок, тебе это в жизни очень пригодится". Тогда непоседливый сорванец думал, что пока наступит эта "жизнь", он с тоски позеленеет и пропустит все голы и даже на пенальти не успеет. Но вскоре – уже к девятому классу – Сережа изменил свое мнение. Он освоил игру и владел многими техниками ведения шахматного боя. А какой мальчишка откажется от побед?! Когда Почаев стал совсем взрослым, он еще больше мысленно благодарил отца за проявленную настойчивость. Он считал, что шахматы остались не просто его хобби, а сделали гораздо больше – сформировали стиль мышления, развили стратегические способности. А для людей, все время стремящихся вперед, это просто необходимо.
* * *
Каждый бежит от самого себя по-разному. Но хотя бы раз в жизни такой старт переживает любой из нас. А какой будет дистанция и скорость, зависит от самого бегуна: либо спринтерский забег, либо так, трусцой. Что касается Сергея Почаева, то он, безусловно, относится к первой категории. Играя в жизни по-крупному, а значит, имея и большие проигрыши, он оказался в августе 2008-го в сложной ситуации. Не туда вложив деньги, крупный купец много потерял. Гонимый разочарованием, он устремился на Ладогу – порыбачить, и от себя на время сбежать. Всеслав, светло-русый, худой и высокий паренек исправно выполнил свои обязанности: все, что обещал, было: и клев, и одиночество. В то время для Почаева это было особенно важно – остаться по-настоящему одному. Он понимал, что вскоре предстоит принять цепь ответственных решений. А чтобы эта цепь не стала для него кредитными кандалами, придется очень активно думать. Поэтому светлая голова и умиротворенные эмоции необходимы. Именно за этим он и приехал на Ладогу. Бог с ней, с рыбой! Он и не брал улов – открывал сети и выпускал рыбу на волю. А воля здесь переживалась совершенно по-особенному: и в смысле "свобода" и в смысле "желание, волеизъявление". Здесь, на одном из маленьких островков северной части величавой Ладоги, воля становилась цельной. То ли воздух здесь какой-то хмельной, то ли просто дух созрел, но именно там и тогда Почаев ощутил новую волну в своей жизни, словно он что-то начинает с чистого листа. И не просто ощутил, а поверил. Ведь ВЕРА и ВОЛЯ в чем-то очень схожи.
Вернувшись в Москву обновленным человеком, Сергей стал по-новому смотреть на стратегию своего бизнеса. Стал предпринимать непонятные, и в чем-то до абсурда простые решения. И вскоре перемены принесли хорошие плоды. Почаев сумел модернизировать львиную долю технического оснащения бюджетным и эффективным способом – молодым везде у нас дорога! Дав "зеленый свет" выпускникам и старшекурсникам, создав прямо на предприятии собственный Учебный центр, который готовил специалистов забытых рабочих профессий для работы завода, бизнесмен выиграл как в уровне развития своего дела, так и в затратах на него. Его пугали "утечкой мозгов" и прочим, но Сергей был слишком упрям, чтобы менять свое мнение. Когда ему твердили: "Почаев, ты сошел с ума! Нельзя так рисковать!", обвиняемый в безумии лишь пожимал плечами и отвечал, что большая часть России – это "Силиконовая долина", и уже без пяти минут то время, когда наука с бизнесом станут хорошими партнерами.