Я оглянулся. Хэлена находилась рядом. Ее стройная фигура была обтянута костюмом из тончайшей бежевой кожи. Короткая юбка открывала прекрасные длинные ноги, а высоченные каблуки делали девушку выше на полголовы. Волосы, ставшие темными, прямыми и доходящие почти до талии, стянуты на затылке в пышный "хвост". Умело наложенная косметика придавала глазам легкую раскосость, а скулам - выразительность.
- Мы в самом начале сна Никоса. Это международный порт Полиса. Вон там, - я указал в конец зала, - коридор, ведущий к платформе Гиперпетли-Зеро. Продавец под ником Морфей отправил нашего клиента в Баннгок. И почему я не удивляюсь…
- Баннгок?! - воскликнула Хэл. - Откуда ты знаешь?
- Знакомое место. Воссоздано идеально.
- Ты был в Баннгоке?! - продолжила она изумляться.
- Да. Приходилось. Ездил с учителем, - ответил я кратко, не вдаваясь в подробности. И прежде, чем Хэл продолжила расспросы, сказал: - Ладно, двигаемся дальше.
Мы вышли из зала, следуя по вытянутому, ярко освещенному коридору. Впереди виднелись стеклянные ворота, за которыми стоял состав Гиперпетли. Ее челноки, в отличие от городского варианта сверхскоростной дороги, соединяющей разные районы Полиса, отправлялись на другой конец материка.
- Что мы должны делать?
- Найти Никоса. Вывести его отсюда.
- Но почему Баннгок? - продолжала недоумевать Хэл, вышагивая рядом со мной на своих высоченных каблуках. - Не круиз по островам Средиземного моря, не пещеры Розенвельда, не горнолыжный курорт…
- Ну что ты, такая невероятная экзотика! - откликнулся я, припоминая свой давний восторг. - Удивительные места, невероятные антуражи. Невероятные люди и их культура. Все совсем не так, как у нас. Страна улыбок.
- В твоем голосе звучит сарказм, - неодобрительно заметила Хэл. - Хорошее название. Дружелюбное, по крайней мере.
- Да, если учитывать, что улыбку у разных людей вызывают совершенно разные вещи.
Мы подошли к платформе, и здесь Хэл ждало первое потрясение. С обеих сторон от ворот стояли штурмовики, вооруженные лазерными винтовками системы "Арес". Механические, фасетчатые глаза сфокусировались на каждом из нас по очереди, сканируя и сравнивая с оригиналом записи, переданным с пропускного пункта. Расхождений не было. Машины не пошевелились, титановые пальцы неподвижно лежали на ложах винтовок.
- Зачем такая охрана? - спросила удивленная Хэл очень тихо, едва ли не шепотом.
- Мы выезжаем за пределы Полиса, - ответил я. - В реальности все было бы точно так же. Ну что ж, начало сна весьма правдоподобно.
- Значит, в настоящем Баннгоке небезопасно? - Хэл ненавязчиво взяла меня под руку, пристально глядя на автоматизированных солдат.
Механические головы повернулись едва заметно, и моя ученица невольно ускорила шаг. Она не привыкла к столь жесткому контролю.
- Никогда не задумывалась, почему наша жизнь столь свободна, лишена страха и скованности? - спросил я, вспомнив мельком, как давным-давно мне самому был задан подобный вопрос. - Мы охраняем себя и никому не даем разрушить свой мир.
- В этом есть что-то зловещее. - Она оглянулась на штурмовиков, стоящих по другую сторону ворот и не выпускающих из внимания открытых дверей серебристой капсулы челнока.
- Нас мало. И мы слишком ценны друг для друга, чтобы позволить себе быть беспечными.
Мы сделали еще несколько шагов по перрону и подошли к составу. В бесконечной цепочке вагонов дверь была открыта только в одном. Темный прямоугольник со сглаженными углами.
- Я уже начала думать, что нас пристрелят, - тихо сказала Хэл. - За нелегальное вторжение в чужой сон.
- Наоборот, создателю сна было бы выгодно заманить сюда как можно больше людей.
Я первым шагнул внутрь кабины. Салон, рассчитанный на шесть кресел, был уютным, выдержанным в коричневых тонах и освещен желтыми светильниками в виде вытянутых панелей над головой.
- Но тебе обещали помощь… - ученица осторожно переступила высокий порог. - Тайгер - это ведь главный охотник на дэймосов?
- Я бы на твоем месте не надеялся на других. Тем более у нас разные цели. Мы с тобой проходим все грани сна, ищем место, где застрял Никос, и выводим его. Задача остальных - обнаружить и захватить дэймоса.
Дверь в челнок мягко дрогнула и стала закрываться, отрезая нас от платформы Полиса. Светильники на стенах вспыхнули ярче, а затем на нас рухнула тьма. Я услышал вскрик Хэл и крепче сжал ее руку.
Сон распадался на отдельные фрагменты.
Вполне возможно, нашему клиенту показали путешествие на Гиперпетле, порт Баннгока, с его прекрасными орхидеями и статуями водных божеств, поездку по огромному мегаполису до отеля. Во всяком случае, я бы именно так и сделал. А может быть, не слишком добросовестный создатель этой реальности бросал клиента по самым значимым и эффектным кускам событий. Или сон уже начал разрушаться. Тогда нам надо спешить тем более, пока все здесь не провалилось в пустоту вместе с разумом и жизнью Никоса.
Снова вспыхнул свет. На этот раз не электрический - нас освещали красные лучи закатного солнца. Его прикосновения были все еще слепящими и жгучими.
Мы стояли на улице, напоминающей узкое ущелье, прорезанное между двух горных склонов. И в первый миг были оглушены.
Влажная жара, оседающая на коже липким потом, гарь машин, вонь гниющего мусора, сваленного где-то неподалеку, и отдаленный аромат ванили… непрекращающийся гул транспорта, непрерывный хор человеческих голосов, звучащий над толпой, грохот стройки, доносящийся из-за угла здания, - все это сплеталось в одуряющий фон для слуха и обоняния.
Хэл отчаянно цеплялась за мою руку и, щурясь от яркого солнца, пыталась осмотреться.
- Как душно, - услышал я ее приглушенный голос. - Такое чувство, будто по голове раскаленным молотом ударили.
- Скоро солнце сядет. Будет чуть легче.
Я повлек ее за собой.
Шестидесяти-, семидесяти-, девяностоуровневые здания каменными монолитами возвышались над дорогой, по которой непрерывным потоком неслись машины. Ни единый клочок зелени не скрашивал бетонные стены, в отличие от Полиса с его подвесными садами и парками.
Красные крыши с сильно загнутыми карнизами выглядели очень непривычно. Кое-где на них виднелись золоченые статуи водных драконов с тонкими мордами, поднятыми к небу. Вдоль проезжей части светились огромные, многометровые экраны. Непрерывно повторяющиеся ролики с рекламой машин, энергетических напитков и шоколада блистали преувеличенно яркими красками и вызывающе красивыми черноволосыми, темноглазыми мужчинами и женщинами.
Мне хватило одного взгляда, чтобы понять - тот, кто создавал этот сон, знал о Баннгоке не понаслышке. Он был в этом городе, жил в нем, помнил его запахи, звуки, размеренность и суету…
По узкому тротуару, обгоняя нас с ученицей, иногда толкая или задевая локтями, шли толпы людей. Молодые и старые, мужчины и женщины - абсолютно разные и похожие друг на друга смуглой, желтоватой кожей, черными волосами и узкими раскосыми, темными глазами.
- Ты знаешь, куда идти? - спросила Хэл, ее обычно звонкий голос звучал глухо и смазанно, погашенный неумолкающим гулом города.
Ладонь девушки в моей руке стала горячей и потной, но я не выпускал ее.
- Имею некоторое представление.
Дома стояли вплотную к трассе, оставив немного места для тротуаров. Но и те не были свободны. Здесь в линию вытянулись лотки, фургончики с поднятыми окнами и просто столы. На них громоздились емкости с супами, жаровни с выложенными куриными окорочками, шашлыки на деревянных шпажках, горы нарезанных и целых фруктов самого экзотического вида, холодные напитки, соки, утки, подвешенные за шеи, - сырые, копченые и вареные.
Здесь же на тротуаре были выставлены пластиковые столы и стулья, и все места оказались заняты. Мужчины в строгих костюмах, девушки в платьях и на каблуках, подростки, поголовно уткнувшиеся в свои гаджеты, молодые парни в потрепанной одежде разнорабочих, несколько пожилых людей в униформе таксистов, женщины с детьми… все они ели, пили, разговаривали, не обращая внимания на поток машин, движущийся совсем рядом - на расстоянии вытянутой руки, на прохожих, идущих почти касаясь их столов.
Хэл жадно смотрела по сторонам, хотя влажная жара, толпы людей и какофония звуков слегка притупляли ее обычную наблюдательность. Она не заметила, как оценивающе рассматривали нас - двух жителей Полиса, выделяющихся в этой толпе, - четверо молодых людей, занимающих крайний столик уличной едальни. Не обратила внимания на перешептывание за спиной и короткий телефонный разговор - всего лишь парочка слов, быстро сказанных в трубку, и еще один цепкий взгляд в сторону Хэл.
- Нам что, придется обойти весь город? - спросила девушка, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба. - Ты вообще хоть как-то ориентируешься здесь?
- Да. Это точная копия одного из кварталов Баннгока, Ратчатхеби. - Я потянул ее за собой, ускоряя шаги. - Вон за тем поворотом должен быть выход к каналу.
Мы быстро миновали еще несколько уличных заведений и свернули в переулок, благоухающий всеми оттенками помоечной гнили. Хэл поморщилась, но без возражений последовала за мной, поглядывая на бетонные стены со следами старой и новой плесени. Старалась не наступить в длинные, мокрые зловонные щупальца, вытекающие из-под груды пластиковых пакетов с мусором. И, пожалуй, впервые я пожалел, что не увидел здесь ни одной крысы.
- Мы свернули сюда, потому что тебе не понравились те парни за столиком, которые так нагло уставились на нас? - спросила Хэл.
Значит, я ошибся, свою наблюдательность она не утратила и старалась быть внимательной к деталям, как я ее и учил.
- И поэтому тоже.
Мы прошли переулок насквозь и оказались на берегу канала.
Неширокий, но глубокий. Мутная вода зеленовато-серого цвета текла, зажатая между двух каменных набережных. Вернее, когда-то они были набережными, теперь их застроили коробками домов. Темные от времени, покосившиеся, одни этажи нависали над другими, выдаваясь вперед. На веревках, протянутых где только можно, болталось мокрое белье.
Едва мы с Хэл подошли к каналу, как перед нами неторопливо проплыла одна из знаменитых местных лодок - длинная, с высоко задранным носом, украшенным цветами, и винтом, прикрепленным на вытянутой штанге. Она шла от причала Тха Чанг, бывшего места купания королевских слонов. Гул голосов и шум мотора прокатился над рекой и растаял вдали.
Порыв ветра принес запах теплой сырости, мазута и отдаленной вони из канализации. Все так знакомо… как будто я был здесь вчера.
- Раньше почти весь город был изрезан каналами, - сказал я негромко, - но вода в них загнивала, жить рядом становилось невозможно, и большую часть засыпали.
- Даже не верится, что это сон. - Хэл жадно вдыхала запах речной влаги. - Столько мелких подробностей.
- Тот, кто создал его, наслаждается этим местом. Каждым фрагментом, каждым клочком плесени, каждым зданием. Уверен, королевский дворец так же великолепен и воссоздан до последнего куска черепицы, как и помойка, по которой мы прошли только что.
Хэл внимательно посмотрела на меня, и на ее красивом лице, преображенном миром снов, мелькнуло понимание.
- Ты выглядишь взволнованным. Тебя беспокоит это место. Не сон. Сам город.
- Не важно. У меня есть предположение, где может быть Никос сейчас.
Узкая дорога вела нас вперед, сжатая между каналом и бесконечным рядом дешевых магазинов с пыльными витринами, массажных кабинетов, забегаловок, аптек, из открытых дверей которых вырывались плотные облака запахов гвоздики и ментола, парикмахерских…
Редкие прохожие торопились быстрее пройти мимо двух жителей Полиса, так отличающихся от них. А потом еще какое-то время оглядывались нам вслед.
Неожиданно я ощутил нечто странное… Как будто очень слабый ток коснулся кончиков пальцев, и сдавило затылок.
- Сейчас снова будет обрыв, - я крепко взял Хэл за руку, привлекая ее к себе.
- Я тоже чувствую, - отозвалась она. - Дэймос плохо сделал сон, и он теперь разваливается?
- Когда увижу его, обязательно спрошу, - пообещал я, и нас накрыло тьмой.
На этот раз она не была глухой и тихой. Вокруг раздавались шорохи и потрескивания, мельтешила серая рябь, как на неисправном мониторе.
Земля качнулась под ногами, но затем снова обрела устойчивость.
…Улицы погрузились в темноту. Если окна верхних высотных этажей еще ловили слабые отсветы заката, внизу лежала густая тень. Желтые пятна фонарей нехотя разгоняли мрак. Город был освещен весьма выборочно. Белое электричество заливало площади с дорогими торговыми центрами и ресторанами, остальные районы тонули в темноте. Все забегаловки на тротуарах были битком, не протолкнуться.
Мы с Хэл, моргая от резкой смены слепящего яркого дня на ночь, стояли на узком бетонном бордюре, напротив, через улицу, виднелся вход в восьмидесятипятиэтажный "Байок-скай" - один из самых популярных отелей Баннгока. Правда, понять это было сложновато: витрины двух магазинов, выпирающие вперед, загораживали высокие стеклянные двери, а несколько смуглых мужчин в замызганной рабочей одежде, сидящих внизу лестницы, явно не производили впечатления гостей дорогой гостиницы.
- Тебе знакомо это место? - спросила Хэл, отстраняясь от меня.
- Да.
- А у тебя есть предположения, почему мы попали именно сюда? Помнишь, ты говорил, что в любом сне нужно искать знаки. Здесь они есть?
Я одобрительно взглянул на девушку, не забывающую применять на практике мою теорию.
- Давай осмотримся.
Около отеля, где мы оказались, как всегда, к ночи, выросли ряды палаток с одеждой, обувью, парфюмерией и дешевой техникой.
- Сколько же в мире вещей, без которых можно жить! - задумчиво произнесла Хэл.
Я понимающе улыбнулся в ответ. Она не просто пошутила, а дословно процитировала одного из величайших мудрецов древности.
Приятная неожиданность.
Проходя мимо одного из прилавков, Хэл притормозила, с интересом рассматривая упакованные в пластик миниатюрные платы из белого металла с тончайшими проводами.
- Что это?
- Модемы, - бросив взгляд на товар, отозвался я. - Гунхэгская подделка, естественно.
- Никогда не видела таких.
Продавец - бойкий парнишка с длинной челкой, падающей на левый глаз, заметив, что белая девушка заинтересовалась товаром, нехотя оторвался от игры на приставке, поднялся со стола и произнес несколько фраз хрипловатым, низким голосом. Увидел, что потенциальная покупательница не понимает ни слова, откинул волосы с левой половины головы, демонстрируя металл разъема над ухом, и улыбнулся довольно.
- Говорит, что за полцены тебе его и установят сегодня, - сказал я, наблюдая за гаммой чувств, промелькнувших на выразительном лице Хэлены. - Здесь рядом салон.
- Подожди, они что, вживляют технику в себя?!
- Именно, - ответил я, забавляясь ее бурной реакцией. - Это у нас в Полисе активно развивают биотехнологии и работают над усовершенствованием физиологии, здесь предпочитают соединять тела с машинами. Просто и действенно.
- А если что-нибудь замкнет?
- Мозг сгорит.
Ошарашенная Хэл почти с ужасом посмотрела на улыбающегося ей парня.
- Зачем же так рисковать человеком?
- Народу много. Одним больше, одним меньше…
- Но это чудовищно, - тихо сказала она и отрицательно мотнула головой в ответ на предложение дать ей лучше рассмотреть плату.
Продавец, ничуть не огорченный равнодушием жителя Полиса, вернулся к игре. Впрочем, остальные торговцы тоже не спешили активно зазывать к своему товару, создавалось впечатление, что это всего лишь их любимое вечернее времяпрепровождение. Девушки болтали друг с другом или сидели, уткнувшись в коммуникаторы, время от времени отрываясь от них, чтобы показать подружке картинку или кусок видеоролика, женщины постарше неторопливо обменивались новостями, а вокруг них крутились дети разных возрастов, мужчины пили местное пиво и смеялись.
- Идем отсюда, - сказала Хэл, но я придержат ее за локоть.
- Подожди-ка.
На столике продавца модемов из-под пластиковых коробок выглядывала половинка бумажного прямоугольника, кислотно-желтого цвета. Яркая до рези в глазах. Я потянул ее и вытащил буклет, рекламирующий самый популярный клуб Баннгока, "Калипсо".
- Отличное место, - весело сказал парень, наблюдающий за мной. - Я бы сам пошел туда, если бы не работал сегодня.
- Не против, если я возьму?
- Бери. У меня есть еще.
- Что это? - спросила Хэл, забирая у меня из рук рек ламку.
- Знак.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что я сделал бы точно так же, если бы сам выстраивал сон, в котором хотел привести клиента в нужное мне место. Короткая поездка по каналу, пара антуражных улиц, набережная, отель и вот теперь, поздним вечером - клуб. А затем Ват Арун. Храм утренней зари. Он красиво освещен по ночам.
Я повел Хэл по узкому проходу между торговых палаток, пытаясь пробраться к мосту.
Мегаполис, нагретый днем солнцем, щедро отдавал волны запахов, особенно ярких ночью. Тяжелый, густой жир сырых, вареных или жареных уток сменялся тягучей плесенью, щедро сдобренной нафталином, от завалов дешевой одежды, за ним в воздухе висела кислая волна протухших за день фруктов, вонь пота от уставших, немытых тел продавцов, из открытых дверей лавочек вырывалась оглушающая смесь из эфирных масел и бальзамов от ушибов. И где-то далеко плавали облака тонких ароматов цветущих акаций и жакаранд.
Гул машин и голосов не прекращался ни на минуту.
- Так ты думаешь, Никос в этом клубе? - Хэл взглянула на листок, все еще зажатый в руке.
- Вполне возможно. Если не успел уйти.
- В реальности он теряет сознание и ведет себя неадекватно, значит, здесь с ним происходит нечто плохое?
- Думаю, да.
- Что?
- Не знаю. Увидим.
Мы выбрались наконец из душных торговых переулков и оказались перед дорогой, по которой неслись машины. Черные сверкающие лимузины, десятки спортбайков, на которых, едва умещаясь, сидело по двое-трое пассажиров, старые пыльные такси - все они пролетали, не делая даже попытки притормозить перед пешеходным переходом.
Я крепко взял за предплечье Хэл, подавшуюся было вперед, и произнес:
- Не спеши. Перейдем, когда они встанут на светофоре.
Девушка с недоумением посмотрела на меня. Ее длинные волосы взвивал поток ветра, вызванный бешеной скоростью автомобилей.
- Они что, не тормозят, если видят пешеходов?
- Нет. Более того, если тебя собьют, скорее всего, виновный в аварии не остановится, чтобы оказать помощь, - я наблюдал за непрерывным движением. - А может, даже проедет по упавшему пару раз, чтобы тот точно не выжил.
- Не может быть! - воскликнула Хэл. - В это я ни за что не поверю!
Я невозмутимо пожал плечами, точно зная, что прав.
- Хорошо. Скажи мне, Хэл, что нужно сделать, чтобы избавиться от желаний?
- Получить желаемое, конечно, - тут же, не задумываясь, ответила урожденная жительница Полиса.
- Это в нашем понимании. А здесь считается, что желания приводят к страданиям. Поэтому желания в себе надо победить, отказаться от них. Чтобы не страдать.