Любопытно, подумала Кора, что же такого специфически нероновского он мне демонстрировал? Если это и был Нерон, то не по долгу службы, а по извращенному нраву. Об этом надо помнить, но нельзя говорить. Ведь он старается пронзить тебя, Кора, взглядом, чтобы угадать, поверила ли ты толстому дяде. Нет, не поверила, а полагаю, что ты пользуешься собственными возможностями для наслаждения? Для отдыха? Для разрядки? Надо лишь запомнить, что люди, подобные тебе, легко коррумпируются и поддаются шантажу.
- Спасибо за урок, - сказала Кора. - Но вот эти шрамы… и мое порванное платье!
- Я же сказал вам, кабан - это. здешняя реальность. Потому и наши с вами синяки - проступок дрессировщика. Но учтите, если вы направляетесь в индивидуальный тур, то получите все синяки и шишки, как в настоящей жизни. Задавайте мне вопросы. Я готов отвечать. - Я должна буду отыскать принца Густава. - Я знаю и постараюсь вам помочь. Но зачем вам это?
- А где он сейчас? Что он делает?.. - Эльза, будьте любезны, - попросил президент, - свяжитесь с Управлением надзора. Пускай проверят, где сейчас объект Тесей, что делает.
- Приступаю, доктор, - ответила секретарша и включила компьютер.
- Время там, то есть в виртуальной реальности, идет с той же скоростью, что и здесь? - спросила Кора. Вопрос обрадовал доктора Гермеса. - Умница, - сказал он. - Выдрессировал вас Милодар. Сразу берете быка за рога.
- Это самый элементарный вопрос, - возразила Кора. - От ответа на него зависит, сколько времени Густав должен пробыть в ВР, пока он не проживет героическую жизнь героя Тесея.
- Время в ВР проходит по принципу горного хребта, - пояснил доктор Гермес. Он дал знак, и секретарша принялась выстукивать его сентенции. - Представьте себе Гималайский хребет. Он состоит из ста разных пиков. Но вам достаточно назвать Эверест или Аннапурну - да, пожалуй, эти две вершины. И вы уже знаете, что речь идет о Гималаях, о недостижимых горных вершинах. Вы мысленно увидели Эверест и Аннапурну - значит, вы увидели хребет. Значит, вы видели Гималаи.
- Гениально, - сказала секретарша. Эта секретарша, как и прежняя, была влюблена в толстяка. Но стаж ее влюбленности как минимум четверть века.
- Это значит, что мы проходим в той жизни только ее наиболее значительные моменты? - спросила Кора.
- Я же говорил, что вы - умница! - одобрил президент. - Что вам запомнилось из пятого класса средней школы? Что вы делали там третьего октября? Да никогда в жизни не вспомните! А вот первый поход на каток в том же году или сладкое воспоминание о том, как Коля Колин дернул вас за косичку, - это останется до старости. Понятно?
- И сколько же занимает человеческая жизнь? - Тесей погиб не старым человеком, - как бы невпопад ответил доктор Гермес. - Сколько ему там быть?
- Несколько недель, - сказал Гермес. - Но даже такой круиз - нечто редчайшее. Мониторинг и вся обслуга индивидуального круиза такой сложности стоит бешеных денег и научных усилий. Мы вынуждены сократить вдвое обычную деятельность.
- Не преувеличивайте, президент, - произнес Милодар, выходя из стены кабинета и проходя к свободному креслу. - Процент, от силы два процента мощностей… я проверял.
- Но вы не представляете, комиссар, что такое - целый процент моих мощностей! - закричал доктор Гермес-Полонский, воздевая руки к потолку.
Сам факт возвращения комиссара в его кабинет впечатления на президента не произвел, хотя другой бы испугался, насколько легко проникает в святая святых главный сыщик. Но человек, имеющий дело с виртуальной реальностью, привык не обращать внимания на такие мелочи.
- Где сейчас принц Густав? - спросил Милодар. - Где этот бездельник, черт побери?! - воскликнул Гермес.
Секретарша послушно закивала сизой головой. - Как раз поступают данные. Мужской голос произнес:
- Агент четырнадцать-бис вошел в длительный сон, который продлится сорок минут и за время которого он станет старше на год и два месяца.
- Мы можем его сейчас увидеть? - спросил Милодар.
- Виртуальная реальность не позволяет нам увидеть объект, так как он реально не существует для человеческого зрения.
- Как же вы его контролируете, черт побери?! - Мы не контролируем, черт побери! - Бесплотный голос компьютера передразнил Милодара, но сделал это настолько равнодушно, что даже возмутиться было невозможно.
Милодар перевел дух и обратился к президенту: - Мне, пожалуйста, джин с тоником. И немножко лимонного сока, две капли.
- Вы забываетесь, комиссар, - ответил на это доктор Гермес-Полонский, и комиссар, спохватившись, криво усмехнулся.
- Старею, - признался он. - Забыл, что я - голограмма. - Он поднялся с кресла, прошел сквозь стену и исчез.
- Почему нельзя просто сказать принцу Густаву, что ему угрожает смерть, что ему пора прервать ВР-круиз и вернуться в общежитие университета? - спросила Кора.
- Чепуха, чепуха, трижды чепуха! - воскликнул комиссар, возвращаясь сквозь стену. На этот раз в одной руке у него был бокал с кубиками льда, в другой - бутылка джина. Он снова уселся в кресло и налил джина в бокал. - Во-первых, он не захочет прерывать круиз, потому что он хочет стать героем, - продолжал Милодар. - Иначе бы он не затеял эту игру вместо того, чтобы защищать второй диплом, по экономике. Для него отступление на этом этапе, да еще при отложенной дуэли, - смерти подобно.
- А во-вторых, - закончил за комиссара доктор Гермес, - это сделать более чем трудно, потому что принц Густав сейчас закодирован таким образом, что он убежден в собственной идентичности Тесею. - Вот так-то, - согласился с президентом Милодар. Мужчины торжествующе смотрели на Кору, словно победили ее в отчаянной борьбе.
- Значит, если вы пошлете туда человека и попросите его привести Тесея обратно, то Густав просто не поймет, в чем дело?
- Вы совершенно правы, умница, - согласился Гермес.
- Значит, его надо утащить насильно. И спасти. Из этих слов всем стало понятно, насколько Коре не хотелось отправляться в дикое прошлое.
- Наша компания, - доктор Гермес-Полонский махнул рукой секретарше, чтобы та не забыла зафиксировать его мудрые и окончательные слова, - никогда не позволит никому в мире прервать ВР-круиз, даже если за этим стоит вся мощь Галактики. - Почему? - удивилась Кора. - Потому что мы не сможем сохранить в тайне этот инцидент. И через некоторое время потеряем все - и честь, и клиентуру. Сегодня вы выхватываете из круиза клиента Густава, потому что какая-то сумасшедшая интриганка или выживший из ума оракул прокричали вам на ухо, что его собираются прикончить. А завтра к нам прибежит муж клиентки и потребует ее возвращения, потому что он без нее не умеет делать салат оливье. - Не преувеличивайте, - заметил Милодар. - Речь идет не о преувеличении, - рассердился президент "ВР". - Дело в принципе. Люди уходят в круиз, как в небытие, уверенные в том, что они заживут иной жизнью. И если они будут подозревать, что столоначальник может вызвать их, потому что заболел бухгалтер и его некому заменить, то мы можем переходить на торговлю кастрюлями.
- А если мы представим доказательства того, что на принца готовится покушение? - спросил Милодар.
- Пожалуйста. Но я уверен, что вы никогда, ни за что не сможете представить нам таких доказательств. А впрочем, попробуйте.
С легкостью, неожиданной для столь грузного немолодого мужчины, доктор Гермес-Полонский оттолкнулся ладонями, подпрыгнул и уселся на крышку письменного стола. Стол зашатался, но выдержал.
- Но если его убьют, вы будете отвечать по закону! - рассердился Милодар, который не терпел, когда с ним спорят, а тем более, спорят убедительно.
- Еще никто не погиб в круизе, если сам того не хотел, - сказал доктор Гермес. - Значит, кто-то все же погиб? - спросила Кора. - Дорогая моя умница, - терпеливо сказал президент, который явно симпатизировал агенту номер три. - Разрешите мне объяснить вам, как нельзя и как можно погибнуть в ВР-круизе. Как я уже имел честь вам говорить, уходя в прошлое, вы принимаете образ, происхождение, окружение и, в общих чертах, судьбу своего персонажа. Его жизнь и его смерть. Ваша деятельность в прошлом контролируется весьма относительно, в вычислительном центре существует ваш ввод, и микродатчик, вживленный в вас, подает нам сигнал - пока вы живы, мы спокойны. Если вы погибли - мало ли что может произойти, - сенсоры тут же определяют ваше местонахождение и через несколько секунд извлекают вас из круиза, и вы оказываетесь на операционном столе, где вас собирают по кусочкам.
Почему-то это выражение показалось забавным секретарше, которая давно уже перестала стрекотать на клавиатуре и внимала президенту, как божеству. Она захихикала. Доктор Гермес цыкнул на нее и продолжал:
- Скажу больше, в случае, если ВР-круиз проходит по категории "О"… - Опасный? - спросила Кора. - Умница! - уже привычно воскликнул Гермес, вызвав гневный взгляд секретарши. - Маршрут Тесея расценивается как "40", понятно? - Понятно. Чрезвычайно опасный. - В таких случаях мы ведем мониторинг состояния здоровья путешественника. И даже если он не умер, но параметры тела крайне ненормальны, мы посылаем в примерное место действия своего агента. Но это стоит безумных денег и не всегда дает эффект. - Почему? - спросила Кора. - Потому что мы знаем точку нахождения путешественника в пространстве и времени только приблизительно. Постоянна лишь неподвижность. Неподвижность означает смерть. Если вы умерли, то мы вас вытащим, но если вы живы, то вас трудно локализовать в пространстве и времени - вы же движетесь активно. Так что наш агент может помочь, может даже эвакуировать круизника, но порой это ему не удается. Особенно если круизник сам не хочет, чтобы его нашли, и решил покончить с собой. - И предвосхищая вопрос Коры, доктор Гермес-Полонский закончил: - Да, так было трижды. Один раз мы смогли вытащить и оживить самоубийцу, дважды потерпели поражение.
- Как же так? - спросил Милодар, не скрывая сарказма. - Ведь ты сказал: наступила смерть, завершилось движение, объект неподвижен, вы его вынимаете из круиза, но терпите поражение?
- Есть редкие ситуации, когда мы его достать не можем, - уклончиво ответил президент и добавил специально для секретарши: - Это можно не фиксировать.
- Значит, - сразу же бросила в него вопросом Кора, - можно убить человека так, что вы не сможете его вернуть и привести… в порядок? - Теоретически - да. Практически - очень трудно. - Любопытные же вы открываете перед нами перспективы, - сказал Милодар. - Крайне любопытные. Вы не только допускаете смерть клиента во время увеселительной прогулки…
- Кто говорил здесь об увеселительных прогулках? Это ВР-круиз типа "40"!
- Чрезвычайно опасный, - пояснила секретарша. - Но вы еще утверждаете, что мы будем рисковать жизнью моего ценнейшего агента? - Милодар указал бутылкой на Кору.
- Давайте уточним, что будет делать ваш агент в чужом ВР-круизе?
- Она будет беречь принца Густава, который представляет особую галактическую ценность, от покушения. - Так не бывает!
- Причем вы гарантируете, что никакой чужой личности агенту Орват вы не будете навязывать. - В том мире - все современники! - А Кора останется Корой.
- Исключено, исключено, исключено! Вы хотите опозорить меня и разорить.
- Наоборот, я хочу спасти вашу репутацию и поэтому рискую жизнью лучшего агента.
Может, лучше было бы спросить мое мнение? - подумала Кора, но вслух ничего не сказала. Ей польстило то, что ее назвали лучшим агентом. Понятно было, что эти слова вырвались у Милодара только потому, что он торговался с Гермесом, новее же!
- Я могу в крайнем случае направить в прошлое моего сотрудника, - произнес доктор Гермес. - Но только не вашего агента, совершенно неподготовленного, обреченного на провал, к тому же молодую женщину! Нет, нет и еще раз нет! - Президент стукнул по столу пухлым кулаком.
- Ну что ж, - вздохнул Милодар так, словно и в самом деле решение далось ему с трудом. - Властью Галактической Федерации я приостанавливаю деятельность концерна "Виртуальная Реальность" как подвергающую опасности жизни своих клиентов.
- Вы сошли с ума! Вы разоряете миллионы акционеров, вам этого скандала не пережить.
- И вам тоже, коллега, - ответила голограмма Милодара.
И доктор президент Гермес-Полонский с проклятием капитулировал.
Когда перед уходом в ВР-круиз Кора прилетела на Центральную базу комиссара, расположенную подо льдом в Антарктиде, Милодар, пожав ей руку и поцеловав в щеку, - на базе он позволял себе бывать в естественном виде, то есть во плоти, - сразу провел к себе в кабинет.
Он взял со стола небольшой объемный портрет молодого человека, с капризным мокрым ртом, низким лбом итальянского патриция времен Возрождения и курчавыми рыжеватыми волосами. - Узнаешь? - спросил он. Кора покачала головой.
Милодар включил проектор, и на стене появилось изображение Космовокзала - известного шереметьевского терминала. Из туннеля для пассажиров вышел этот молодой человек, одетый богато, но старомодно. - Неужели не узнаешь? - спросил Милодар. - Да нет же! - Ты ненаблюдательна.
Он включил еще один фильм. Кора сразу догадалась - эта пленка была снята ею самой посредством камеры-пуговицы в бедной светелке красавицы Клариссы. Вот и сама Кларисса, вот и старушка, оказавшаяся оракулом Джадсоном.
Глаз камеры обследовал обшарпанные и залатанные обои, протертый ковер с изображением лебедей в пруду, ученический стол с фанерным верхом, на котором лежали учебники странной красавицы…
Затем глаз камеры переместился на стены и последовательно пригляделся к фотографиям, портретам и открыткам, прикрепленным к обоям. Открытки, как правило, изображали какой-то небогатый приморский городок, куда Кларисса, видно, ездила отдыхать; на фотографиях были изображены капралы и фермеры - возможно, предки и родственники девушки…
- А теперь прошу твоего внимания, - сказал Милодар. - Я догадался совершить некий фокус, до которого ты, моя крошка, по неопытности не додумалась. Мы снимаем тонкий слой грима, нанесенный на стены и пол, и смотрим, что же скрывается за обоями и открытками… Смотри!
Верхний слой картинки медленно расплавился. По мере того как таяло изображение. Кора, к своему изумлению, видела, что и комната приобрела иной вид.
Под потертыми залатанными обоями обнаружились иные, шелковые, давленые, безупречные в голубизне, новизне и беспорочности. Попугаи и трясогузки летали с ветки на ветку… Портреты, развешанные по стенам, принадлежали кисти посредственных, но вполне профессиональных светских художников, на полу раскинулся пышный ковер чудесного рисунка, а столик семнадцатого века был изящно инкрустирован драгоценными камнями. На столе лежало несколько модных журналов - и ни одной тетрадки. Да и сама Кларисса была одета настолько дорого и изысканно, что сразу стало ясно, что на туалеты она ухлопывает львиную долю чьих-то денег. - Это гипноз? - спросила Кора. - Нет, это так называемое наведение антиглянца. Недавнее и довольно дорогое развлечение: твое жилище и ты сам выглядишь в глазах гостя так, как тебе того бы хотелось. Тончайшая пленка скрывает истинный интерьер… А теперь посмотри на самый большой портрет над столом.
- Это он! - воскликнула Кора. - Кто он?
- Тот, кто прилетел. Чью фотографию вы мне только что показали.
- За это ты получаешь еще один выговор и предупреждение о служебном несоответствии. Ты упустила одного из главных подозреваемых. И если бы не меры, принятые мной, мы могли бы не заметить того, что сегодня на Землю прилетел не кто иной, как принц Кларенс, под именем торгового агента Купера.
- Это он? - удивилась Кора. - А я думала, что он куда как утонченнее.
- Ты не только не желаешь признавать ошибок, - укорил агента комиссар, - но и упорствуешь в них. Ты лишаешься премии за прошлый квартал.
- До чего вы бываете занудным! - сказала Кора, вытащила из волос шпильку, поддела ее ногтем, и из шпильки выкатилась и развернулась тончайшая пленка - портрет принца Кларенса.
- Могла раньше сказать! - рассердился комиссар. - Почему ты заставляешь меня тратить время, насыщая тебя ненужной информацией. - Премия остается за мной? - спросила Кора. - Только если Тесей вернется из круиза живым. Или не настолько мертвым, чтобы его нельзя было сложить и вылечить. Так что иди выспись, почитай мифы Древней Греции, а также Плутарха - с собой их взять будет нельзя. Завтра в восемь ты отправляешься в мифические времена Афин. Ты рада?
- Я рада, что наконец высплюсь, - уклончиво ответила Кора.
- Если ты в Москву, я тебя могу подбросить до Таганрога, оттуда ты доедешь на метро.
- Что за неожиданная доброта? Неужели ваши невесты там сегодня ныряют? - Вот именно!
Добравшись до своей скромной квартирки, выстроенной в виде небольшого замка на крыше обветшалого небоскреба на углу Маросейки и Потаповского переулка, Кора сразу отключила связь и высыпала, не проглядывая, в преобразователь мусора всю корреспонденцию, накопившуюся за последние дни в почтовом ящике, - все равно прочесть не успеешь. Затем Кора направилась в ванную, намереваясь, смыв с себя пыль космических трасс, рухнуть на диван и проспать часов двенадцать. Но когда она уже была в двух шагах от заветного дивана, преобразователь мусора недовольно заворчал и выплюнул, как не подлежащее уничтожению, открытку от бабушки Насти о том, что черника в этом году не уродилась, а вот вишня была чудесная, и также книгу, присланную комиссаром Милодаром. В углу конверта было крупно написано: "Прочесть до начала задания".
Внутри пакета лежал объемистый труд британского поэта и исследователя Роберта Грейвса "Мифы Древней Греции", где жизни Тесея была посвящена особая часть, подвиги и приключения героя трактовались в контексте культурологических штудий и сравнительной мифологии.
Кора намеревалась проглядеть первые две-три странички, как бы повторить пройденное, но нечаянно зачиталась и отправилась дальше по дорожке жизни своего героя…
Итак, мальчик Тесей рос при скромном дворце Питфея, нежась на ласковых руках мамы Этры, потом стал все дальше и дальше отбегать от родного дома. Учитель Коннид рассказывал ему о богах и героях, а также учил его читать, писать и считать, показывал созвездия и открывал тайны живой природы.