Кристофер Фаулер
Грядущие чудеса
Вся жизнь Роя Брука проходила на заседаниях и совещаниях.
В ожидании очередного он сидел на семнадцатом этаже гостиницы "Атлантика" в зале заседаний Совета и подрагивал от навеваемого кондиционером холода. Вместе с ним за ореховым столом заседаний было пять старших инженеров, сжимавших в ладонях остывшие кружки с логотипом кофе "Старбакс". Собрали их, чтобы определить, отчего строительство гостиницы не завершено в положенный срок. "Скайп" помог установить телемост с главами консорциума в Гуанчжоу.
– Взглянем на проблему в перспективе, – произнес Макивой, инженер из Лестера, с мягкими чертами лица, чей усыпляющий тон понуждал добираться до любого неотложного решения ползком. – За последние три месяца у нас случилось тысяча триста неполадок. Главным образом обрывы сети, отключения, короткие замыкания и перегоревшие трансформаторы. Наш допуск на ошибку установлен на уровне четырехсот в месяц. Я пытаюсь объяснить невыполнение плана и не в силах придумать ничего лучше, чем то, что мы имеем дело с негативным человеческим фактором.
– Проблема электрическая – чисто и просто, – возразил Джим Дэйвенпорт, один из самых старших инженеров гостиницы. – Барахлит что-то крупное. А значит, это или главная подстанция, что вряд ли, или неверно проложенная проводка ниже уровня земли.
Худшей новости Джим поведать никак не мог: мраморное основание пола (стоимостью почти в миллион фунтов) было положено на всю электропроводку и цепи оптико-волокнистых кабелей, которые были захоронены в глубине, исходя из предположения, что никому не понадобится касаться их по меньшей мере лет десять! Разгорелся спор: обмен (обстрел) доводами шел больше часа. Рой говорил редко, но когда говорил, слушали его все.
– Штат вы увеличивать не намерены и запуск не отложите, так что необходимо подтянуться, а стало быть, ввести более длительные рабочие смены. Вы как считаете, мы такое потянем?
Макивой взглянул на расчеты на своем планшете:
– Это прямо сыграет на руку профсоюзам.
Наконец было решено сделать еще перерыв на кофе. Рой, у которого вся спина задубенела от холода, нагоняемого системой воздухообмена, поднялся и подошел к широченному окну, выходящему на площадку. Он думал об открытии курорта, назначенном на завтрашний вечер, о том, сколько им удастся укрыть от глаз общественности. Работу с не очень крупными косметическими элементами, вроде наружного освещения и зеленых насаждений, можно завершить в несколько часов перед открытием, пусть даже объектам покрупнее придется подождать. Инновационные методы помывки стен требовали привязки зданий по карте, озеленителям понадобится уведомление о переброске по воздуху полностью зрелых фиговых пальм на подготовленные места с автоконтролем влажности. И все же он по-прежнему представлял себе, как приблизительно все это можно состыковать. Будут новые всплески паники и сорванные сроки, но вполне можно ожидать, что все встанет на свои места через неделю после запуска, при условии, что больше не будет никаких отключений.
– Слышь, Рой, – окликнул Дэйвенпорт от двери. Мертвенно-бледный цвет посеревшего лица делал его ходячим воплощением напряженки со сроками. – Ребята провели опрессовку секции трубопровода с толщиной стенки на три миллиметра больше, чем в трубах, что мы проложили, – сообщил он, – все выходные дни прессовали – и ничего, ни на волос ни единой трещины. Неполадки, видно, в чем-то другом.
– Полагаешь, дело вообще не в трубах? – спросил Рой.
– Тогда как сточные воды добрались до выпуска канализационного коллектора?
– Проверки показали, что стоки не были очищены, так? Это значит, они не проходили через предварительные и вторичные очистители, баки аэрации или осушители. Так что неполадка где-то на более раннем этапе, еще даже до того, как начала работать система удаления отходов. Единственная связка там – это сепаратор между стоком и внутренними водотоками.
Система управления канализационной сетью "Атлантики" была призвана стать одной из самых успешных в мире и предусматривала восемь раздельных ступеней очистки, в том числе питаемые солнечными батареями микрофильтрацию и аэробную обработку, в ходе которых бактерии и простейшие поглощали биоразлагаемые материалы. В конечном счете предстояло ультрафиолетовое обесцвечивание для разрушения органических загрязняющих веществ и уничтожения микробов. Это означало, что гостиница будет способна осуществлять рециркуляцию уже использованной воды практически без потерь, при том, что проживающие о том и не догадывались бы. Модель, которой стали бы следовать все курорты. Когда продаешь людям мечту, думал Рой, им ни к чему знать, как эта мечта действует.
– У тебя есть время заглянуть на очистные? – спросил Рой.
Дэйвенпорт, казалось, заколебался.
– Ты же знаешь, Рой, я нынче в основном занимаюсь противопожарными системами. У меня к тем установкам даже допуска нет. – Дэйвенпорт по специальности был инженером-проектировщиком, но посчитал эти обязанности непосильными для себя. – Мне может нагореть просто за то, что я оказался там.
– Об этом я не подумал. Да, мог бы сам сообразить.
Рой проводил взглядом Дэйвенпорта, припустившего по служебному проходу, потом по пожарной лестнице спустился в подвал в пункт управления и, открыв стальную дверь, вышел в насквозь промерзший первый подземный этаж здания.
Радж Джаяраман сидел в одиночестве в полумраке, держа в левой руке тако, свернутую в трубочку лепешку с начинкой, и выстукивал пальцами правой руки что-то на клавиатуре. Заплетенные в косичку волосы свисали у него за спинку кресла и заканчивались гроздью разноцветных деревянных бусин.
– Привет, Рой. Тащи себе стул, если сумеешь его найти. Добро пожаловать на подвергшийся сокращению объект.
– А где все?
– Их распустили. – Грузный молодой эколог, получивший в университете Бангкока специальность по управлению экологическими ресурсами, ныне занимался тем, что целый день пялился на компьютерные мониторы, отслеживая прохождение гостиничных отходов. – Ты разминулся с парой наших друзей из Гуанчжоу. Они притащили с собой команду по резервам производительности и пришли к выводу, что у нас излишки штатов.
– Так, и кто остался?
– Один лишь я, браток.
– Безумие какое-то. А чем ты занимаешься, когда смена кончается?
– За дело берется программа. Она вламывается, даже когда я пописать ухожу. Дошли до той точки, что теперь я здесь совсем не нужен.
Не считая ситуаций вроде этой, подумал про себя Рой.
– У тебя нет никаких неполадок с сепаратором? Мы все никак не сообразим, почему неочищенные сточные воды попадают в океан. Малышне завтра придется плавать среди множества дохлых рыб.
– Ты мне рассказываешь! – хмыкнул Радж. – Я провел диагностику каждого квадратного сантиметра этой штуки и ничего не обнаружил. По-честному, это неправда. Вот что я нашел. – Он выбрался из своего плетеного кресла и потряс в воздухе пластиковым пакетиком. – По-твоему, это что?
На стол лег небольшой щербатый бежевый предмет в форме неправильной сферы, пористый, как комок затвердевшей пены кофе латте.
– Магматическая порода, – сказал Рой. – Остывшая лава. Вот только местность эта не вулканическая. Понятия не имею, чем еще это могло бы быть. Может, старый метеорит? Тут они по всему побережью набросаны.
– В этом, может, и закавыка.
– Никоим образом это не способно пробиться через систему фильтрации и создать трещины в трубе.
Радж положил на стол тако, вытер пальцы и ладонь о футболку:
– Верно, если только это не было органикой, чем-то гибким и живым. Потрогай.
Рой ткнул указательным пальцем, рассчитывая упереться в твердую поверхность камня. Ноготь его вошел внутрь по самую надкожицу. Инженер торопливо убрал руку.
– Что за дрянь?
– Твоя догадка моей под стать. От этой штуки несет аммиаком, но, может, просто пропиталась. Эта – не одна. Они тут повсюду, сразу же под системой труб "Атлантики". Когда топографы их впервые подобрали, я подумал, что попросту гравий вижу. Потом я взял картинку пошире и обнаружил миллионы таких штук. Говорю как есть: миллионы.
– Прежде их там быть не могло.
– И я о том же.
– И что они творят?
– Не знаю. Ничего. Если они способны двигаться, то я этого не заметил. Мне только то и известно, что они влажные на ощупь, воняют и, если убрать их с земли, через несколько часов твердеют. Я послал образец Лиз Пибоди в Исследовательский Центр морской биологии и экологии Плимутского университета, но никакого ответа до сих пор не получил.
– Только не говори мне, что ты Королевской почтой воспользовался.
– Понимаю, что я кретин. Поздно было.
– Тут всякой техники на два миллиарда евро, а ты прибег к услугам почты времен королевы Виктории!
– А что еще мне было делать? Эта штука должна была физически попасть в Центр. Лиз – единственный специалист, кого я знаю, способный сказать нам, природный это объект или сотворенный человеком.
– Что значит сотворенный человеком?
– Я подумал об утечке какого-нибудь побочного продукта.
– Ты, надеюсь, команде из Гуанчжоу ничего об этом не говорил?
– Нет, браток. Хочу продержаться в своем кресле как можно дольше.
– Тебе попадались трещины в трубах?
– Нет, я ж тебе говорил, мое дело сидеть вот тут, перед экранами – и ничего больше. Если б это было чем-то простеньким, вроде залипшего клапана, это бы уже тут было замечено. – Радж ткнул пальцем в монитор. – Тогда поток сам собою перенаправился бы. Но этого не было, так что, должно быть, произошло два сбоя.
– Ты это о чем?
– Какой-то физический огрех с одной из сточных труб и одновременно сбой, не позволивший зафиксировать это в диагностике.
– Такого как бы быть не может, так?
– Если только что-то не так с программой и мы этого не замечаем, так что, когда неполадка на самом деле случается, мы ее не видим. Из-за той самой штуки.
– Ты хочешь сказать, нечто в духе этих идиотских Куотермассовых скальных обломков из космоса, которые способны проникнуть внутрь сквозь трещину в волос толщиной и одновременно блокировать электронные выводы данных? Иисусе, Радж, не вернуться ли нам в реальный мир? Вся система может полететь, а ты этого и не заметишь. Ты в управлении с кем-нибудь говорил об этом?
– Обещают поручить кому-то проследить за этим, только пока никаких признаков действия. Мне странным казалось, что ничего – совсем-совсем ничего – не указало на сбой, но это за пределами моей сферы.
Роя, считавшего, что гостиница прежде всего управляется сложной сетью дублирующих друг друга компьютерных программ, всегда удивляло, как мало у них под рукой технических специалистов. Вера компании в технику была трогательной, однако, по его мнению, едва ли заслуженной.
– Если чужеродное тело попадет в канализационный стояк (а такое случается, когда температура подводит, потому как эта штука начинает отвердевать, если та падает всего на несколько градусов), то оно должно бы появиться вот тут, но вчера… – Радж осекся, вдруг сообразив, что разговаривает с сотрудником из другого департамента.
– Я не собираюсь ни о чем болтать, Радж. Сказанное остается в этой комнате, окей? Я так полагаю, мимо твоего внимания не прошло, что до запуска остается меньше двадцати четырех часов. Тебе непременно надо сейчас же позвонить Элизабет и получить прогноз, если исходить из того, что посылку она получила.
– Я пробовал звонить, но нарывался на автоответчик… тем временем я следил за регуляторами в первичных осадочных емкостях. Если одна из них выйдет из строя, весь курорт окажется по колено в дерьме. Дело в том, что сюда сигнал об этом не попадет. Если возникают неурядицы, они остаются невидимыми. Экраны показывают, что все чисто и нормально. Так вот, я допустил намеренный сбой, который смог бы засечь. – Он указал на соответствующий монитор. – И ничего. Странно, это уже вовсе из ряда вон.
Рой вглядывался в диаграммное изображение трубопроводов и проводки, представленное в трехмерной матрице синих, зеленых и желтых кривых, но не видел того, что видел Радж.
– Здесь нет совсем ничего необычного?
– Будь мне позволено, – сказал Радж, – я бы предположил, что той штуке удалось заморозить программу и переписать ее, только не могу понять – как. Вот дрянь-камень!
– Хорошо-хорошо, попробуем рассмотреть это логически. – Рой медленно выдохнул, давя ладонями на грудь и начал сначала: – За три года, пока строился этот гостиничный комплекс, никто не сталкивался с чем-либо геологически необычным.
– Не сталкивался, в том-то и дело, – кивнул Радж. – Не думаю, чтоб эти штуки тогда были.
– Тогда откуда же, черт побери, они взялись? – Радж нерешительно вытянул указательный палец к потолку, потом опустил его, направляя к земле.
– Отлично, значит, у нас ком лавы с биоэлектрической чувствительностью роет себе нору под самой большой курортной гостиницей, когда-либо открывавшейся в нашей стране. Отличное время выбрал, отдаю ему должное. – Он с сомнением глянул на пористый камешек. – Попрошу кого-нибудь спуститься и взглянуть – негласно. Так никто в беду не попадет. Только… в самом деле? Я говорю, это в самом деле? Если, черт возьми, ты шутки дикие со мной шутишь и выяснится, что эта штука – сушеный гриб из твоей пиццы, тебе не жить.
– Я не шучу, Рой, и твою помощь ценю. Только оказывай ее побыстрей, потому как я не могу сказать, что там происходит. А по виду – все путем.
Рой оставил Раджа созерцать застывший экран: одинокая фигура несшего ответственность за сортировку отходов крупнейшего курортного объекта в стране и за самую смертельную их потенциальную опасность.
Красные хризантемы уже начинали поникать от жары раннего вечера. Главная сцена "Атлантики" была украшена шестьюдесятью тысячами этих цветов, вывезенных из Амстердама и уложенных лондонским флористом в громадную ступенчатую пирамиду. Распылители ледяной воды опрыскивали сидящих гостей каждые двадцать секунд. За выступлением министра культуры последовало несколько таинственных фраз на английском, заученных по пути председателем правления, м-ром Лау. Представитель шейха в делах по развитию бизнеса говорил о ближневосточных финансах, прокладывающих путь экотуризму, а глава российской Международной финансовой группы по развитию передовых технологий подчеркнул эпохальную значимость момента для архитектуры компьютерного проектирования. Российская делегация встретила эти слова (как к тому призывал инструктаж) бурными аплодисментами.
Пресса, представлявшая крупнейшие мировые издания и каналы, с нетерпением ожидала начала представления. За кулисами томились ожиданием ведущие вечера, две увядающие голливудские звезды, которых заманили на мероприятие обещанием поддержки лелеемых ими благотворительных фондов в пользу домашних животных. Порядок следования выступлений не утверждался до самого последнего дня, пока уровень рисков для безопасности в связи с открытием не был официально подтвержден и доведен до сведения шефов пиар-служб, управлявших передвижением своих звезд. Проявившие малодушие актеры и певцы, отказавшиеся было от участия, как говорят, в драку вступали за место в программе.
Рой дождаться не мог, пока вся шумиха закончится. Томясь ожиданием вместе с другими инженерами и архитекторами в одном из многочисленных залов для неформальных деловых встреч, он заставлял себя не думать о том, что могло бы пойти вразнос прямо под поверхностью курорта.
Геолог быстренько объявился и взял подписку о неразглашении. Если магматическая частица некогда была живой, то ныне таковой не является, успев отвердеть на воздухе с контролируемой температурой. Радж предпочел в зал не подниматься. Кто-то другой неприметно скользнул на его свободное место. Организационная структура не терпела никаких пустот.
Арабская певица вышла на середину сцены в серебристом сияющем платье и хиджабе и только-только принялась изображать губами начало своего самого популярного хита, как погас свет.
Поначалу Рой подумал, что отключение связано с намерением ярче обозначить сцену, однако, оглядевшись, он понял, что во тьму погрузился весь курорт. Толпы народа хранили молчание, ожидая чего-то необычайного, фейерверка или компьютеризированного танца фонтанных струй, однако секунды утекали за секундами, и постепенно становилось все жарче и тише. Распылители воды больше не работали. Кто-то тронул Роя за плечо.
– Рой, пойдем со мной.
– Что случилось?
– Нам лучше поговорить там, где нас не услышат. – Радж Джаяраман пошел впереди по временному служебному проходу, соединенному с крылом гостиницы. – Электричество вырубилось во всем, мать его, комплексе. То есть именно повсюду. Ты понимаешь, что это значит?
Последствия Рой осознал сразу же. У разных секторов в пределах курорта имелись собственные генераторы на случай выхода из строя основной сети электроснабжения, а значит, невозможно было лишиться света в двух местах одновременно. Соединяло их только одно: все использовали одну и ту же компьютерную операционную систему (ОС). Сеть все равно латалась после того, как были обнаружены некоторые огрехи безопасности, и обновление версии завершилось всего несколько часов назад.
– Такое ощущение, что ОС подверглась атаке и энергоснабжение было убито из точки внутри курорта, – сказал Радж.
– Во Второй блок кто-нибудь отправился? – спросил Рой.
Вспомогательные информационно-технологические ресурсы "Атлантики" управлялись из защищенного блока, находившегося в отдалении возле прибрежного шоссе.
– Бригада едет туда прямо сейчас, только, по-моему, ничего они не найдут. Неполадка тут. – Радж завел Роя в помещение операционного пункта с одними лишь голыми бетонными стенами и закрыл дверь. – Тут не только электричество вырубило, – сказал он, – все коммунальные службы курорта полетели.
– Как такое возможно? Я считал, что система полностью надежна.
– Выяснить, как такое произошло, будет время попозже. А прямо сейчас у нас серьезная беда намечается. Внутри гостиницы, на средней обзорной, находятся две сотни ВИП-гостей. Свет там пока еще горит, потому как на крыше есть генератор на случай ЧП.
– Я и не думал, что они ту обзорную для кого-то откроют, – сказал Рой. – Там до сих пор некоторые окна не застеклены. А обогрев и слив, должно быть, вообще дерьмово прилажены.
– В последнюю минуту число приглашенных возросло. Больше их девать было некуда. – Радж указал на пустые экраны внутренней сети. – Двери атриума герметично закрыты, кондиционирование воздуха отключено.
– Кондеи никогда не рассчитывались на выключение, только сведение мощности к самому низкому значению, – заметил Рой. – Ты же знаешь, окна первого этажа открыть невозможно. Все оставшиеся там лишатся воздуха. – Гостиничный атриум герметично изолирован во избежание проникновения холодного воздуха. Все этажи изолировались один от другого, за исключением каскада служебных шлюзовых.
– Сколько у них еще времени?
– Могу сказать только грубо-приблизительно. Чрезвычайные службы вызваны?
– Мистер Лау вовсю жаждет избежать нарушений общественного порядка. Тут у него все директора из Гуанчжоу, ему нельзя терять перед ними лицо.