Постепенно вой начал раздаваться всё ближе. Похоже, что волки встали на наш след, или может быть тупо бежали к деревне, в надежде поживиться чем-нибудь - в общем-то без разницы, любой из предложенных вариантов грозил нам крупными неприятностями.
Волки крайне редко нападают на людей. Есть мнение, что это делают только бешеные особи. Так как зверь заболевший бешенством не испытывает страха. Но логика подсказывает, что волк не побоявшийся выйти к человеческому жилищу за добычей, может напасть на двух бредущих в ночи охотников. Тем более это резкое сокращение лесного рациона волков. Серые хищники, наверное, не на шутку голодны, раз так осмелели. Пока еще они не нападали на людей из деревни, но кто знает что впереди?
Яков шумно оступился и повалился на снег. Я наклонился над ним, чтобы поднять его, но тут же выпрямился. Невдалеке, сквозь разошедшийся на секунду туман, я увидел мелькнувшую тень животного. Тетива из мешочка быстро перекачивала на выхваченный из-за спины лук. Стрела плавно выскользнула из колчана и замерла на тетиве, готовая к полету. Нарастала паника. Хотелось сорваться с места и броситься бежать, куда глаза глядят.
Я шепнул Якову, не прекращая озираться вокруг:
- На дерево сможешь залезть?
Он отрицательно покачал головой и начал готовить лук к бою.
Мозг никак не мог воспринять новую реальность и предлагал, как ему казалось не лишенную доли практичности мысль: "Волки не нападут". Так, наверное, произошло бы раньше, но вследствие всего изложенного выше, это навряд ли. Учуять они нас, точно учуяли, но вот осмелиться напасть на двух человек... смогут ли? Если их большая стая, то весьма вероятно, что да, а вот если всего пару штук, то шанс избежать нападения волков есть.
Совсем рядом раздалось рычание. Буквально в паре метров. Если бы не туман, то я бы увидел зверя. А так произошло то, чему я сам иногда не могу дать объяснение. Я не успел подумать стрелять или нет, как стрела отправилась в полет. Прозвучал визг раненного животного. Я точно знал, что раненого, что это был не предсмертный визг. Мои уши с точностью интерпретировали этот звук. Такой тонкости слуха, точнее, возможность улавливать различные оттенки звуков и расшифровывать их, я тоже не мог дать объяснение.
Яков возбужденно спросил:
- Загубил?
- Ранил, - раздосадовано ответил я.
Парень не стал спрашивать, откуда я это знаю. За восемнадцать лет он действительно неплохо меня узнал. Пожалуй, Яков был наиболее близким мне человеком в деревне, за исключением отца. Другом бы я его не назвал, но вот товарищем да. Да и вообще даже товарищей у меня было не много. Когда я не был занят делами деревни или своими, то любил проводить время за книгами, доставшимися мне от матери, а это не способствовало заведению близких знакомств с людьми, которые читать и писать почти не умели, разве что свое имя могли накарябать неровными буквами, и попробовать по слогам прочесть пару строчек из какой-нибудь книги для детей.
Я посмотрел на Якова и произнес:
- Дай мне половину своих стрел.
Он без возражения протянул мне пять штук, понимая, кто лучше их использует. За то время, которое он потратит на один выстрел, я успею выпустить как минимум четыре стрелы.
Итак, у меня четырнадцать стрел, у Якова пять. Хватит ли нам такого запаса снарядов? Время покажет.
Еще один рык раздался в тумане. Еще одна стрела унеслась во мрак. В ответ тишина и разочарованный скрип моих зубов.
Яков держал стрелу на тетиве, но не стрелял. Он сознавал, что в таких условиях только чудом может попасть в цель, ночью, в тумане, на звук... нет, лучше подождать пока волки покажутся из белесого молока, зависшего в воздухе, и только тогда стрелять, а пока надеяться, что я перестреляю их раньше этого мига.
Нервы были натянуты до предела, как и тетива, холодившая тонкой нитью щеку. Пальцы подрагивали, готовые в любую секунду разжаться. Время тянулось, словно, вечность. Я чувствовал, что волки здесь, что они бродят вокруг нас. Ожидание прекратилось неожиданно. Сколько не готовься к нападению, но оно всегда происходит неожиданно. Волки как по команде, стаей выметнулись из лесу.
Я еще никогда так быстро не стрелял. Тетива непрестанно била по рукавичке. Эти хлесткие удары слились в один протяжный звук, за которым я не сразу различил человеческие голоса. Из тумана, позади нас, оттуда, откуда мы пришли, вынырнули три мужские фигуры. Даже в такой смертельно сложной ситуации мозги, получившие знания не из одной книге по оружию прекрасно выдавали информацию о пришельцах. Одна фигура с ног до головы была закована в блестящие стальные латы, с полутораручным мечом в руке, известным под названием "бастард", который имел искусно выполненный полузакрытый эфес, обладающий дужкой для защиты пальцев. В другой руке обладатель бастарда держал длинный миндалевидный стальной щит с непонятным в темноте гербом. Еще одна фигура размахивала блестящим двуручным мечом. А третья была вооружена двумя длинными, изогнутыми кинжалами с прямыми кардами, загнутыми на концах. Неожиданная троица сходу разогнала стаю. Еще бы, двуручник с одного удара разрубал животное пополам. Меч и щит тоже знали свое дело, скупые, но смертельные выпады, сражали волков. Вихрь кинжалом полосовал серых убийц на кусочки. Я не сразу понял, что мы спасены, настолько все это быстро произошло. Вокруг не было ни одного живого волка, только трупы и фрагменты тел, на красном от крови снегу. Даже раненых животных не было. Все были прямиком отправленные в волчью загробную жизнь, кто гоняться за зайцем, а кто убегать от охотника. Сизые кишки из распоротых животов, серые мозги из разрубленных удлиненных черепов, и кровь, алая, горячая, мои глаза не знали, за что зацепиться - такое зрелище впервые предстало передо мной.
Обладатель двуручника, отправив свое страшное оружие в ножны, прикрепленные за спиной, произнес устало, обращаясь ко мне:
- Прекращай.
- Что простите? - не понял я, пытаясь унять нервную дрожь и отнять взгляд от трупов.
Он, стирая тыльной стороной ладони, брызги волчьей крови с кожаного нагрудника, покрытого заклепкам, мотнул головой в сторону моего колчана.
Я повернул голову и увидел, что моя правая рука бессознательно пытается нащупать там оперение стрелы, но колчан был пуст.
- Лихо ты стреляешь, - продолжил простуженным басом все тот же воин.
- Есть такое, - проблеял я.
- Где здесь ближайшая деревня? - резко сменил тему он.
Немного успокоившись, я произнес:
- Час пути.
Яков, молчавший до этого, проговорил:
- Благодарю, яко выручили наши животы.
Закованная в латы фигура, произнесла высоким женским голосом, приглушенным ведроподобным шлемом с опущенным узким забралом:
- Не стоит благодарностей. Вы нам тоже хоть и невольно, но помогли. Если бы не ваши следы на этой богом забытой дороге, то мы бы так и бродили по проклятому северному лесу в поисках хоть одной живой души.
- Леди Женевьева вы как всегда правы, - поддакнул еще один воин, хриплым голосом. - Познакомиться надобно, - продолжил он, смотря на нас с Яковом, - Харник - это собственно я. Леди Женевьева Сонбаденская наш сюзерен и покровительница. И вот этот угрюмый здоровяк - Георг.
Я сразу поклонился благородной воительнице. Яков последовал моему примеру. Людей высшего сословия мы сроду невидали, но знали, как к ним нужно относиться.
- Так что, - произнес Харник, - проводите нас до деревни?
- Конечно, сэр, - ответил я, на всякий случай, наградив воина рыцарским обращением. - Мое имя Горан, а это Яков.
Харник расплылся в довольной серогубой улыбке, но с сожалением произнес:
- Не называй меня так парень. Я не рыцарь. Это здесь в медвежьем углу за это ничего не будет, а в империи мигом окажешься на эшафоте.
- На виселице, - поправил Георг. - Но результат один.
- Да, пеньковая подруга лишит тебя жизни так же верно, как и топор палача, - проговорил Харник.
- Ведите нас в деревню, - приказала леди-рыцарь.
Я подставил Якову плечо, и мы потопали вперед, но всего пару шагов.
Георг добродушно произнес:
- Давай я помогу.
Он подхватил Якова с другой стороны, и мы начали двигаться заметно быстрее.
Харник, идущий чуть позади, спросил:
- А у вас лошади в деревне есть?
- Есть, - ответил я.
- Отлично, а то наших волки сожрали. Не углядели.
- Ты не углядел, - подал голос Георг. - Ты отвечал за них.
- Ну, сколько можно! Это меня не прощает, но ты ведь сам кумекаешь... что я мог сделать в той ситуации? Подкрались волки, кинулись на наших лошадей. Они испугались и деру дали. От них, наверное, сейчас только рожки да ножки остались. Хотя откуда у лошадей рога? Поклажу-то как жаль. Там у меня в мешке лежал такой хороший, теплый, меховой плащ. Тьфу, разорви их моя бывшая теща на мелкие кусочки этих ваших волков. Больно умные они здесь!
- Привязывать надо было лучше, - буркнул Георг.
- Оборвали ведь узду, - отбивался Харник.
- Прекратили собачиться. Единый даст все нам вернётся сторицей, - твердо остановила перепалку леди Женевьева.
- А вы кем вообще являетесь? - спросил я, смягчив вопрос, пытаясь, запоздало выяснить, кто они такие.
- Наемники? - попытался угадать Яков.
- Наемники? - гневно переспросила леди Женевьева. - Ты сравниваешь нас с этими ублюдками? Мы воины императорской армии, смерд!
- Простите, госпожа, - промямлил парень.
Девушка гневно фыркнула, выдохнув облачко пара сквозь решетку забрала, но промолчала. На этом разговоры прекратились, что давало мне возможность, украдкой изучать новых знакомых, благо, туман начал рассеиваться, и упорно пробивающийся звездный свет давал глазам возможность кое-что рассмотреть. Начну с Георга. Вот его можно было бы назвать Горан. Действительно человек-гора. Роста мы были одинакового, но какой же он был широкий. На его плечи можно было спокойно положить быка, и он бы весь целиком уместился на них. В его кожаный нагруднике могли влезть трое, таких как я, если не четверо. А уж руки в обхвате были как мои ноги, а уж сами ноги... да, статью он был не обделен. Черты лица Георга были подстать его телу, крупные, обращающие на себя внимание. Большой, побитый оспой, курносый нос с широкими ноздрями. Белесоватые брови, нависающие над серо-стальными, на выкате, глазами. Спокойный, уверенный взгляд был устремлен строго вперед, выискивая там врагов и прочих недругов, которым можно отсечь голову молодецким ударом двуручника. Губы едва выглядывали из черной с проседью бороды, закрывающей шею. Из-под шлема выбивались кудрявые вихры, такие же как борода - черные с проседью.
Я оценил его как бывалого воина, на которого можно положиться на поле брани. Возраст примерно сорок - сорок пять лет.
Отдельно хотелось бы рассказать о его выдающемся оружии, поразившем меня. Благо я встречал такое в одной из книг. Это был полутораметровый фламберг с обернутой черной кожей рукоятью. Он представлял собой двуручный меч с клинком, имеющим ряд последовательных изгибов, расположенных на две трети своей длины от гарды -- конец клинка оставался прямым и служил для нанесения как рубящих, так и колющих ударов. По всей длине клинка, лезвие затачивалось, при этом "волны" клинка чуть отгибали как у пилы. Перед основной гардой, он имел еще одну, чуть поменьше, служащую для перехвата клинков противника.
Так, теперь Харник. Невысокий, жилистый, быстрый, очень быстрый. Я видел, как он орудовал своими кинжала. Стальной смерч, не иначе. На его тонких губах играла насмешливая улыбка. Бегающие темные глаза, казалось, ни на чем не останавливалась дольше, чем на пару секунд. Жидкие темные волосы падали на смуглую кожу лба. Конечно, не только лоб был смуглый, он весь был смуглый. Черные, как смоль брови несколько раз прерывались ниточками шрамов. Нос Харника был далек от идеальной прямоты. Сколько раз его ломали - неизвестно, но явно не единожды, сейчас он заметно склонился к правой щеке, на которой, кстати, красовалась татуировка в виде когтей какого-то зверя. В отличие от Георга одетого в кожаный нагрудник поверх длинной кольчуги до колен, опоясанной широким, кожаным поясом, Харник был одет почти так же, как мы с Яковом, только у него на поясе были ножны, в которых притаились два кинжала, а через плечо была переброшена перевязь с метательными ножами. За спиной он нес объемный мешок.
Леди Женевьева. На данный момент ее лицо было скрыто забралом шлема, сквозь которое ничего увидеть было невозможно. Сам шлем опирался на плечи, защищенные круглыми наплечниками с торчащими вверх длинными шипами. Фигуру тоже не оценить, доспехи надежно скрывали ее. Это были белые доспехи - так назывались любые латы, не являющиеся воронёными, не покрытые тканью и не раскрашенные одновременно. Даже герб на щите не рассмотреть, так как он висел у нее за спиной. Единственно, что оставалось это рост - на голову ниже меня, в общем, высокая и крупная для девушки.
Несмотря на то, что внешность девушки пока была скрыта, мне было чем заняться - я рассматривал ее доспех. Все было стандартно: выпуклый двумя холмиками нагрудник, расположенный под ним напузник, кольчужная юбка, железки для защиты ног, сабатоны, они же латные сапоги, рондели для защиты подмышек, латные рукавицы, способные выдержать удар меча и ведроподобный шлем с забралом гармошкой. В целом все смотрелось безупречно красиво и надежно. Стальной блеск буквально сигнализировал о том, что эти латы так просто не пробить. Еще у меня в голове блуждала мысль об их возможной цене, но я не мог оперировать подобными категориями, поэтому просто выгнал на мороз эту мысль, цена казалась какой-то запредельной.
Глава 3
- Далече еще? - спросил Яков.
Его глаза блеснули совсем рядом с моим лицом. Тучи, низко нависшие над лесом, почти задевающие тушами верхушки деревьев, пришли на смену туману, и скрыли только-только заблестевшие холодной красотой звезды. Лес покорно канул во мрак.
Вот теперь ночь полностью приняла бразды правления в свои метафизические руки. Такие шутки природы были не в диковинку для этой местности.
- Совсем рядом, - ответил я.
- Как ты ориентируешься в такой темени? - удивленно произнес Харник.
- Дымом пахнет. Хлевом. Рыбой копченой. Собака брешет, - проговорил я, пытаясь рассмотреть силуэт воина. - А как вы собственно здесь оказались, в этом лесу?
- Деревни обходим, - последовала короткая реплика от Харника.
По характерному звуку было слышно, что он втягивает ноздрями воздух, пытаясь почувствовать перечисленные мною запахи, и очень напряженно прислушивается, так что аж вот-вот послышится хруст удлиняющихся ушей.
- Зачем? - удивился я, почти физически ощущая, как он разочарованно качает головой.
- Скоро узнаешь, - загадочно ответил воин, словно, скрывая какую-то не совсем приятную, но не смертельную весть.
- Может лучше сейчас? - почуял я неладное.
- Неа, - бросил Харник.
В этот момент мы поднялись на небольшой пригорок и вдали показались огни деревни. Некоторые жители еще не спали, благодаря этим полуночникам я почувствовал, что этот сумасшедший день почти закончился. Желтый свет свечей, пробивающийся сквозь бычий пузырь, натянутый на оконные рамы, дарил мне ощущения дома.
Деревня была почти полностью обнесена новеньким частоколом. Тяжелый труд вкапывать бревна в промерзшую землю, но безопасность превыше всего. Как мы ненавидели волком, когда сооружали его. До этого отродясь никаких частоколов у нас не было. Воевать не с кем, бандитов у нас тоже нет, да и волки вели себя тихо до этой зимы.
Георг не сбавляя шаг поинтересовался:
- Как хоть называется?
- Северный Мыс, - откликнулся Яков. - Это последняя деревня. Оже дальше пойдете, то там только море.
- Прибавим шаг, - скомандовала леди Женевьева.
Наш маленький отряд ускорил темп передвижения.
Голова очистилась от переживаний, и пока шли, всплыла назойливая мысль: "Зачем императорские воины обходят северные деревни?". Я знаю, что империя по большей части феодальная страна, но в ее состав входят и такие территории как наша - где нет сюзеренов. Полсотни лет назад это было суверенное королевство Бривенхейм. Крошечное, затерянное среди лесов и гор, хотя и имеющее выход к Северному морю. Оно долго не интересовало своего могучего соседа. Да и чем оно могло заинтересовать? Полезных ископаемых, кроме угля, кот наплакал, дорог нет, благодатных для посева земель нет, только пушной, да рыбный промысел. Но все-таки империя решила увеличить свою территорию за счет нашего королевства. Война получилась недолгой, но кровопролитной. Имперские воины были хорошо обучены, но только не сражениям в заснеженных лесах, когда из-за каждого дерева в тебя готова прилететь стрела. Империя Истред Клат, конечно, победила, но благодаря стойкости наших дедов Бривенхейм получил множество свобод, которыми могут похвастаться далеко не все территории, завоеванные империей. Королевство перестало существовать, но его народ имел право на свободу вероисповедания, на самоуправление, на отсутствие всяких господ из империи, на которых мы бы гнули спину, конечно, налоги мы платили, но сразу в столицу, в город Альт-Аарон. Это были основные свободы, которые сходу пришли мне в голову. Были и еще кое-какие, но сейчас мне не до них, отряд вступал в пределы деревни. Навстречу нам вышел часовой с факелом в левой руке, а в правой был зажат короткий поводок, на конце которого во всю пасть улыбался желтыми зубами лохматый здоровенный кобелина. Сегодня в качестве часового был старик с тремя перьями на лысине. Раньше мы и никаких часовых не выставляли, но с нападениями волков все изменилось. Я боялся, что он не удержит угрожающе рычащую на имперцев собаку, но он как-то справлялся.
- Кто такие? - проговорил, щурясь старик Ярофей, не сразу сориентировавшись из-за бьющего по глазам пламени факела.
- Беги за деревенским головой, - громко произнесла леди Женевьева.
Ярофей догадался вытянуть факел подальше от себя, и наконец, разобрал, кто перед ним стоит. Он тут же начал кланяться. Я услышал, как жалобно трещать кости его позвоночника. На собаку слова леди-рыцарь не произвели впечатления, как только она почувствовала, что старик ослабил поводок, попыталась броситься на благородную, но Ярофей вовремя опомнился и схватил поводок двумя руками, чуть не выронив факел.
- Давно ты меня поклонами не встречал, - весело произнес я.
Часовой бросил на меня злобный взгляд, но тут же поковылял исполнять приказ благородной, борясь с рвущимся к имперцам кобелем.
Спустя буквально пару минут прибежал старик Громых - он был глава Совета старейшин деревни. Тут же начал лебезить перед леди Женевьевой, потом чуть успокоился и повел трио имперцем в гостевой дом. Деревенские собаки оглушительно лаяли, почувствовав чужаков. А так как брехающие животины были в каждом дворе, лай стоял до небес, в этот момент вся деревня точно проснулась, я ни капли не сомневался.
Мы с Яковом мгновенно стали никому не нужны. Я их понимаю, куда уж нам. Ну, не было нас целый день в деревне, ну, хромает Яков, так тут же целый леди-рыцарь прибыл, или прибыла? Наверно, все же, прибыла.
Я посмотрел на парня и произнес:
- Пойдем, провожу до дома.