– Что ты знаешь о прибылях? – хмыкнул директор "Барса". – Нет, сомневаюсь я! Одно дело – золото добывать, камушки драгоценные делать… Полезно и хорошо. Термоядерный синтез, высокие технологии. Ноу-хау, как говорил один мой товарищ-доцент. А другое – когда такая дьявольщина начинается…
– Да не все ли тебе равно, Петрович? Подумаешь, Костяна и Рому замочили. Тебя ведь никто под пули лезть не заставляет…
– Сам ты этих тварей не боишься, Семеныч? – поинтересовался Кравчук. – Страшные ведь твари. Сожрут и костей не выплюнут.
– Да мне как-то без разницы, – ответил Белоусов. – Люди, звери, твари. Да хоть и нечистая сила – лишь бы за нас была, а не против. Косой рядом с Черным этим ехал – и ничего, живой. Даже не вякнул. А посмотрел бы ты, как он его об стенку шмякнул…
– Кто? Косой?
– Нет. Косого этот, что в черном. Хотя худой, как червяк дождевой. Как его звали, кстати?
– Кто его знает. Он вообще себя иначе как "мы" не называл… – Кравчук передернулся от отвращения.
Белоусов налил себе полный стакан коньяка, выпил, закусил лимоном, начал жевать бутерброд с колбасой.
– Как ты на них вышел, шеф? – спросил он.
В другой раз он, может быть, и не задал бы такой прямой вопрос, а Кравчук на него и не подумал бы ответить, но опасность и алкоголь сблизили мужчин, и директор "Барса" открыл дверцу сейфа.
– Как вышел – вопрос второй. Пришел представитель, предложил сотрудничество. Я его выставил за дверь сначала, а потом согласился – они мне задаток хороший дали. А вот как я с ним связываюсь – вот в чем фишка…
Белоусов с интересом заглянул в хозяйский сейф. Там стоял обычный пластмассовый телефон, шнур которого был оборван и лежал рядом с телефоном. Больше в сейфе ничего не было.
– И как? – спросил он.
– Вот, по телефону.
– Подключаешь куда?
– А никуда. Трубку снимаю, и все.
– Рация? – спросил Белоусов.
– Не знаю. Сейф железный. Волны сквозь него не проходят. Не должна рация вроде бы работать.
– Чего только не придумают. Может, колдовство? Кравчук только печально вздохнул.
– Сейчас сниму трубку и пошлю их куда подальше, – после некоторого молчания сообщил он.
– Да ты что, Петрович? Виданное ли дело? От золота, от такой силы отказаться… Да я бы на все пошел, чтобы с ними работать!
– Здесь пока я решаю, – мрачно заметил Кравчук.
– Пока, – вдруг изменившимся тоном сказал Белоусов, поднялся и ткнул своего директора согнутыми пальцами в горло.
Кравчук задохнулся и осел на пол. А Белоусов схватил трубку телефона и закричал в нее:
– Я присягаю вам на верность. Кравчук хотел вас предать. Я не предам. Я на все согласен.
– Согласен? – сразу раздался из телефона жуткий голос, будто бы там давно ждали такого признания. – Хорошо, что согласен… Директора своего не убивай, подожди. Ты, видно, шустрый… Сейчас будем.
Ульфиус и Сергей вышли во двор. Было уже поздно, едва светил тонкий молодой месяц. Легкий ночной ветер приносил аромат травы с полей за городом. К нему примешивался городской запах бензина. Наташа жила на окраине, и чистого воздуха здесь было больше, чем в других районах.
Оглянувшись по сторонам, Ульфиус тихо свистнул, и через минуту к нему примчался статный вороной конь, под седлом и в богатой сбруе. Конь довольно пофыркивал и перебирал длинными сильными ногами.
– Ничего себе, – вздохнул Сергей. Вид коня почему-то больше всего убедил его в том, что Ульфиус – самый настоящий маг из самого настоящего неведомого Авенора.
– Это Гром, – объяснил магистр. – Надежный, верный конь.
Гром поднял голову и громко заржал, отзываясь на имя, приветствуя хозяина. Люди, стоявшие на балконах, с интересом смотрели на появившуюся во дворе лошадь. Впрочем, сильно никто не удивился. На лошадях ездили в городе казаки. Эта, наверное, тоже их. Или цыганская – судя по богатой сбруе. Ульфиус во дворе опять принял образ молодого парня в привычной для Земли одежде, и на него и Сергея совсем не обратили внимания.
– Будем выбираться за город, в поле или в лес, – сообщил магистр. – Вот только как? Не пешком же идти? Сергей пожал плечами.
– Ты поедешь, а я пойду, – предложил он.
– Нет, так не годится. И на коня тебя я взять не могу. Тяжело ему будет, да и вообще – необходимости крайней ведь нет…
– Понятно. Я ведь не девушка, – усмехнулся Сергей.
– Только если я буду верхом, а ты – пешком, мало мы сделаем. Прочность звена равна прочности самого слабого звена, скорость процессии – скорости самого медленного ее составляющего…
– Машины у меня нет, – еще раз вздохнул Сергей. – Все собирался купить какую-нибудь развалюшку… С машиной было бы проще решить все проблемы. Грома отпустили бы пастись, а сами бы ездили, куда нужно. Кстати, куда нам нужно?
– Да базу этих подонков разгромить, – с простотой и обаянием, достойными самого неформального харизматического лидера, ответил магистр.
– Тех, что Наташу хотели похитить?
– Тех самых, – ответил Ульфиус. – Правда, они к нашему визиту теперь подготовятся. И меня-то уж точно ждать будут. Поэтому нужно будет проявить изворотливость. И мобильность.
– Что они замышляют, ты уже знаешь? – поинтересовался Сергей.
– Откуда же?
– Ну, магия и все такое прочее…
– Нет, пока еще не знаю, – не уловив легкой насмешки, ответил Ульфиус. – Но можешь мне поверить, что ничего хорошего. Они из другой плоскости пространства, и просто так здесь не появились бы. Появились они для того, чтобы напакостить. А как напакостить, и кто они конкретно – вопрос второй. У зла достаточно прихвостней, и со многими из них мне приходилось встречаться. Надеюсь, справлюсь и на этот раз. Я так полагаю, Наташа увидела что-то, из-за чего они и встревожились. Значит, эту штуку нам и нужно уничтожить – независимо от того, что она собой представляет.
Ульфиус взял Грома за уздечку и направился к выезду из города.
– Остановимся где? – спросил Сергей.
– Да прямо в поле, – объявил магистр. – Тепло сейчас.
– Может, хоть палатку возьмем? У меня дома есть… – Сергей осекся.
– Вот именно! – заметил Ульфиус. – Домой-то тебе и нельзя. Зачем нам лишняя драка? Так что пойдем налегке. Только пожевать что-нибудь нужно купить.
– Не проблема, – ответил Сергей. Деньги у него были. Остановились у работающего круглосуточно киоска.
– Что будем брать? – спросил Сергей.
– Я со здешней едой мало знаком, – равнодушно ответил магистр. – Бери на свой вкус. Напитков каких-нибудь и поесть. Конфет можно, что у Наташи были.
Сергей усмехнулся – хоть чем-то они пришельца из далекого Авенора удивили.
По тому, как разворачивались события, выходило, что деньги, возможно, скоро станут не нужны, поэтому Сергей решил не экономить. Взял красного вина, большую бутылку "Фанты" и пару бутылок минеральной воды, набрал печенья, сырков, копченой колбасы и специально для Ульфиуса коробку конфет.
– На пикник собрались, ребята? – по-свойски улыбнулась им продавщица.
– В гости, – сурово ответил Сергей. – За девчонками заедем – и в лес.
– А, за девчонками… Ну-ну, – усмехнулась продавщица. Улыбка ее ясно показывала, что в девчонок она не верит. – Водочки вам предложить? Или шампанского?
– Взять чего-нибудь крепкого? – спросил Сергей спутника. Ульфиус пожал плечами.
– Тогда не будем. Лучше на еду оставим. Лунин был противником выпивки, а вина взял только потому, что магистр Ульфиус, как ему показалось, "Фантой" запивать еду не станет. Почему он так решил, Сергей и сам не знал.
Авенорец тем временем с интересом изучал цены в киоске, но соображениями своими с Сергеем не поделился. Сергей вручил ему пакеты, и он навьючил их на коня. Продавщица с интересом наблюдала за происходящим.
Магистр взял коня за уздечку, и странная пара побрела прочь от города, в непроглядную темь, изредка разрезаемую фарами одиноких машин. В небе ярко сияли звезды.
– Девчонки, – хмыкнула продавщица им вслед. Впрочем, уже через пять минут она забыла о своих недавних покупателях, погрузившись в чтение дамского романа.
– А что, обязательно нужно их базу громить? – спросил Сергей, который, вообще-то говоря, был юноша интеллигентный и дрался всегда только по необходимости и на соревнованиях. – Может, лучше Наташу выручим да в милицию заявим? Компетентные органы на то и существуют, они разбираться должны.
– В органах разные люди работают, – сообщил Ульфиус, широко шагая по правой стороне дороги. Гром шел ближе к обочине, гордо вскинув голову. – Я вижу, ты не полностью поверил в необходимость нашего предприятия. Но нам нужно обязательно остановить этих нелюдей. Иначе свершится много бед. Даже война может начаться. Ты мне поверь, я знаю.
– Так уж и война? – недоверчиво спросил Сергей.
– Если не хуже.
– Здесь мы их базу разгромим, а они в другом месте появятся…
– Не появятся. Вернее, появятся, конечно, но не эти и не с такими замыслами. Не так, знаешь ли, просто тропинки по плоскостям торить… Вот мне, на что я путешествовать люблю, и то старым ходом пришлось воспользоваться. На бывший церковный двор он ведет. А Темным – тем гораздо труднее щели в ткани мироздания искать и сквозь них просачиваться, как тараканам или тле… К тому же я-то щели постараюсь заткнуть, если доберусь до них. Но не все же мне делать? Да и на Земле нужно вопросы решить, прежде чем глобальными проблемами заниматься.
– Вы, значит, по трещинам путешествуете? – осведомился Лунин.
Ульфиус нахмурился.
– Темные – по трещинам. Мне трещины только помеха. Я по мирам шагаю вольно…
– Выходит, магия разная есть? – уточнил Сергей.
– Конечно, – улыбнулся Ульфиус. – Истинной магией Слова дозволено пользоваться, изменяя мир, только "белым" магам. Они должны чувствовать мир, и если изменять – то во благо. А Черным доступны только механистические, разлагающие, мерзкие заклинания. Вещи и явления – это слова или идеи. Нужно вникнуть в смысл слов, понять их суть, назначение и предназначение, путь, по которому они движутся, логику их развития – и тогда ты сможешь изменять мир силой слова, вольно бродить по плоскостям и даже выходить за их пределы. Но некоторые коверкают слова, заглушают их, пытаются исказить истинное значение. Это и есть черная магия, магия отпавших.
– Значит, у нас в самом деле были маги? – зачем-то спросил Сергей. – Волшебники – не сказка?
– Моисей запретил магию, – отозвался спустя некоторое время Ульфиус. – Запретил потому, что в мире появилось много черной магии – проще заглушить слово, нежели вникнуть в его смысл и изменить. Воздействуя на мир, нужно или поступать правильно, или вообще никак. Некоторые отшельники времен "Круглого стола" магию все же практиковали. Знаменитый Мерлин, к примеру. После раскола "Круглого стола" дела пошли хуже. Это было одно из самых мощных поражений Светлых сил на Земле. Темным, собравшим для этого все силы, удалось не только рассеять рыцарей, но и очернить их после смерти. Представить чудаками. Расцвели темные культы, множились ведьмы и нежить. Но с ними люди боролись праведной жизнью и недеянием. Сейчас вы вышли на новый виток…
– Любопытно, – согласился Сергей, которого рассказ Ульфиуса заинтересовал. Не очень он, правда, ему поверил. Что же, сейчас следует ожидать продолжения истории, начавшейся при короле Артуре? Заманчиво, но такое только в сказках бывает. Поэтому молодой человек постарался настроиться на деловой лад. – Только без транспорта нам – никуда. Нужна машина. Хотя бы угнать у кого.
– Ох уж эти машины, – почему-то в очередной раз вздохнул Ульфиус. – Нет у меня к ним доверия. Но ведь у вас все на машинах ездят! А сколько она, скажем, стоит?
Сергей улыбнулся.
– Новая, хорошая, но обычной, не очень престижной модели – тысяч сто рублей. Старую и за тридцать тысяч взять можно. Правда, рынок работает только в субботу и воскресенье. А ты что, купить собираешься?
– Я в рублях не очень хорошо понимаю, – проигнорировав последний вопрос, заявил Ульфиус. – Пытался разобраться в ценах, когда ты еду покупал, но не очень хорошо получилось. На золото сколько будет? У вас ведь золото ценится?
– Ну, если по цене лома, а не ювелирного… – замялся Сергей. – Ты же продавать будешь. Сто рублей грамм, тысяча-десять граммов… Килограмм получается! Ни много ни мало! Но ты ведь, наверное, не знаешь, сколько это – килограмм?
– Нет, почему же, – возразил Ульфиус. – Я изучил метрическую систему мер. Килограмм золота – не так много, хотя дороговато даже для хорошего коня…
– Можно продать пару сапфиров из твоего ожерелья, – предложил Лунин. – По-моему, они очень дорого стоят. Магистр отчего-то мрачно посмотрел на молодого человека.
– Стоят они действительно дорого, – сообщил он. – Но за деньги не продаются. Впрочем, когда-нибудь я расскажу тебе о сапфировом ожерелье. А машину мы, наверное, покупать все же не будем. Лучше сделаем.
– Сделаем? – переспросил Сергей.
– Я сделаю. Но чуть позже, мне надо отдохнуть. Тут неподалеку лесополоса, если не ошибаюсь. В ней и остановимся. Думаю, нас не станут искать так близко. А если и найдут – тем хуже для них…
Огромный кот подошел к Наташе и потерся о ее колени. С его размерами это было совсем не трудно. При этом он несколько раз проникновенно мурлыкнул.
– Что ты хочешь, мой хороший? – спросила Наташа. Кошек она любила, но огромный кот ее немного испугал. Размером со среднюю собаку, с прекрасно развитыми, играющими под шкурой мышцами. Несмотря на добродушный вид, он все-таки был хищником, который, правда, пока вел себя миролюбиво.
Кот, убедившись в дружелюбии девушки, звонко мяукнул, и на поляну со всех сторон начали выбегать кошки. Они выходили из кустов, бежали со стороны леса, вылезали из густой травы, где прятались до этого…
Кошки были самых разных расцветок: белые, черные, рыжие, серые, в пятнах, трехцветные, с причудливыми рисунками на шкурках. А размеры… Тот кот, который подошел первым, был самым большим. Маленькие котята, размером чуть больше кулачка ребенка, тоже прыгали вокруг Наташи. Были здесь и кошки привычного роста, и покрупнее, и помельче. И весь зверинец мяукал, радовался, играл рядом с девушкой, терся о ее ноги и всячески проявлял расположение и дружелюбие.
Когда Наташа уже совсем было растерялась, со стороны леса на полянку вышла маленькая чистенькая старушка в белом платочке, которая строго сказала:
– Ишь расшалились! Уж я вам покажу! Ну-ка быстро по домам!
При этих словах некоторые кошки бросились врассыпную, а другие, напротив, стали резвиться еще пуще, прячась в траве и неожиданно выпрыгивая на открытые места.
Старушка неспешно приковыляла к Наташе.
– Что, милая? Напугалась? Не помешали тебе кошечки мои? – спросила она.
– Нет, конечно нет, – ответила девушка, напряженно улыбаясь. – Что же, они все ваши?
– Все до одной, – подтвердила старушка. – Хочешь, я тебе котеночка подарю? Только если ты с ним ласкова будешь!
– Да я и не знаю, – усомнилась Наташа. – Я сюда попала сама не знаю как. И возвращаться, наверное, надо…
– Вестимо надо. Только сюда все попадают неведомо как, – ничуть не удивилась старушка. – На то я здесь и живу. Пойдем ко мне. Накормлю, напою, спать уложу. Да еще и погадаю. А утром смекнешь, что тебе дальше делать.
Улыбаясь проделкам кошек, которые продолжали резвиться, но ни к хозяйке своей, ни к ней самой не прикасались, Наташа пошла за старушкой.
Идти пришлось долго. По едва заметной тропке дошли до леса. Потом, под сенью могучих, в три обхвата, деревьев извилистой тропкой долго пробирались в самую глухую чащобу.
Под огромным орехом на берегу спокойного темного ручья стояла чистенькая бревенчатая избушка. Со стороны тропинки было в ней всего одно окно и дверь. Порожек перед дверью – низкий, замшелый. Над крытой камышом крышей – маленькая труба.
Старушка отворила дверь, вошла сама, будто проверяя, кто есть в доме, поманила Наташу. Внутри избушка тоже была чистенькой Большой деревянный буфет с банками и склянками, под потолком – пучки трав. В углу – несколько бочек, у стен – два сундука. Посреди комнаты – круглый неполированный стол. Вся мебель, похоже, была из липы – светлая, радующая глаз.
– Садись, милая, – предложила старушка, пододвигая Наташе стул. – Проголодалась небось?
Наташа кивнула. Есть хотелось, зачем скрывать? Попала неизвестно куда, когда еще предложат – неизвестно.
Бабушка подкинула в печку несколько поленьев, и огонь занялся как бы сам собой. Наверное, в печке тлели угли еще с прошлой растопки.
– Скоро и ужин поспеет, – сообщила старушка. – Ты пока умойся, а то и выкупайся.
– Где? – поинтересовалась избалованная городскими удобствами Наташа, ожидая, видимо, что за потайной дверью откроется ванная комната с умывальником и душем.
– Известное дело – на речке, – улыбнулась бабуля. – Там и сходни есть, чуть дальше от избушки. Купайся вволю, пока не стемнело. Кошки за тобой подглядывать не будут – я их от того места отвадила. А то вишь ты, какая грязная! Личико нежное, ножки гладкие, а все в пыли.
Наташа улыбнулась и непроизвольно попыталась натянуть короткий халат на колени. Принять ванну она действительно не успела, а теперь неизвестно, получится ли искупаться в ближайшее время.
– Мыло есть, бабушка? – спросила она.
– Зачем тебе мыло? – удивилась хозяйка. – Там берег глинистый, и глина для купания очень подходит. Специально в том месте сходни сделаны.
Наташа пошла на речку, нашла почерневшие деревянные сходни, разделась и опустилась по ним в воду. Вода была теплой, ароматной, пахнущей лесными травами и, совсем немного, тиной. Дно реки кто-то выложил большими плоскими камнями. Длинные тени легли на воду, и на другой речке в такое время, может быть, даже было бы страшновато. Но здесь Наташа ощущала себя покойно и уютно.
Глина, нашедшаяся около берега, действительно мыла, как лучшие косметические средства. Может быть, оттого, что вода в реке была мягкой. Девушка даже вымыла голову, хотя прежде ей казалось, что без шампуня в таком деле никак не обойтись. Чистая и свежая вернулась Наташа в избушку. Хозяйка зажгла высокие желтые свечи. На столе уже стоял большой кувшин молока, пышные белые булки, кувшинчик с медом, порезанный ломтями сыр на коричневой глиняной тарелке.
– Чем богаты, тем и рады, – улыбнулась старушка – Вина не хочешь?
– Нет, спасибо, – смутилась Наташа.
– Хорошо. Молодежь нынче какая – такие девушки пошли, что даже и водку пьют. – Старушка неодобрительно поджала губы. – И штаны носят, совсем как парни. А у тебя – платьишко хоть и куцее, но все ж приличной девушке подобающее…
Наташа скромно потупилась. Водку случалось пить и ей – не каждый день, конечно, но и не слишком редко… То-то поругала бы ее старушка. А халата своего домашнего она почему-то вдруг застеснялась, хотя халат был красивый, шелковый, расписанный большими голубыми цветами.
– Как же звать вас, бабушка? – обратилась Наташа к хозяйке. – Я – Наташа Соловьева. Так растерялась сначала, что и представиться забыла.
– Да что ж ты думаешь, я не знаю, кто ты, откуда? – улыбнулась бабушка, и лучистые морщинки побежали от уголков ее глаз. – Я ведь ведунья. Многие меня так и называют. А ты зови бабушкой. Мне это по душе. Ты кушай, милая, кушай…
Наташа принялась за угощение.