9
Святилище Дома Переландро представляло собой пустую сырую комнату с покрытыми плесенью каменными стенами и лужами на полу.
Пapa ветхих, изъеденных грибком гобеленов, казалось, готова прямо на глазах распасться на составные нити. Помещение освещалось лишь призрачным Лжесветом да единственным слабеньким алхимическим шаром, криво сидевшим в своей подставке. Как раз под ним на стене располагалась стальная пластина, к которой крепилась цепь отца Цеппа. В дальнем углу Локки разглядел занавешенный дверной проем. Помимо этого, в комнате ничего не было.
- Кало, Гальдо! - окликнул священник. - Будьте добры, займитесь дверями!
Мальчики в балахонах поставили жертвенный кувшин прямо на пол и направились к одному из гобеленов. Им пришлось немало потрудиться, чтобы отодвинуть его в сторону. За гобеленом скрывалось устройство непонятного назначения. Мальчишки нажали на какие-то кнопки, и внутри стен святилища пришел в действие некий, судя по всему, проржавевший механизм. Створки ворот, до того распахнутые на лестницу, начали со скрипом закрываться. Алхимический шар внезапно вспыхнул и засветился на полную мощность.
- Подойди ко мне, Локки Ламора! - произнес Безглазый Священник, опускаясь на колени, отчего цепь образовала возле него маленький стальной холмик. - Проверим, каковы твои способности и позволят ли они тебе стать посвященным нашего храма.
Теперь, когда отец Цепп стоял на коленях, он был примерно одного роста с мальчиком. Локки послушно приблизился и замер в ожидании. Священник сморщил нос.
- Вижу, твой бывший хозяин не слишком брезглив по части запахов, - заметил он. - Ладно, мы это быстро поправим. А сейчас дай мне твои руки… вот так. - Мягким, но уверенным жестом Цепп притянул руки мальчика и положил их себе на повязку. - Так… закрой глаза и сосредоточься… Я сказал, сосредоточься! Пусть все твои добродетельные мысли выйдут наружу. Пусть внутреннее тепло струится с твоих невинных рук… Да-да, вот так…
Локки слабо понимал, чего хочет от него старик, но ему стало любопытно. С легкой тревогой он заметил, как черты лица священника постепенно разгладились, рот приоткрылся в блаженном предвкушении.
- О-о, - восторженно прошептал отец Цепп, - да-да, у тебя, несомненно, есть талант… и сила… Я чувствую ее! Это может стать настоящим чудом!
С этими словами священник резко вскинул голову, и Локки испуганно отскочил в сторону. Цепь звякнула, когда старик вскинул закованные руки и театральным жестом сорвал повязку с глаз. Мальчик испугался, что сейчас его взору предстанет безобразное зрелище - однако глаза священника выглядели вполне нормально.
Цепп зажмурился, будто от боли, затем энергично потер веки, стараясь не глядеть на яркий алхимический шар.
- А-а! - вскричал он, протягивая руки к мальчику. - Я исцелен! Исцелен! Я снова вижу!!!
Локки в удивлении разинул рот, не зная, что и сказать. За его спиной - там, где стояли юные помощники священника - раздалось тихое хихиканье, и в душу мальчика закралось сомнение. Он недоверчиво нахмурился.
- Вы… вы совсем не слепой, - медленно произнес он.
- А ты совсем не глупый! - воскликнул Цепп, вскакивая на ноги с таким проворством, что в коленях у него что-то влажно чавкнуло. - Кало! Гальдо! - Он замахал закованными в кандалы руками, будто птица, пытающаяся взлететь. - Снимите с меня эти проклятые железки, чтобы я мог пересчитать нашу благословенную дневную выручку!
Двое мальчишек поспешили к священнику и сделали с кандалами что-то, чего Локки не успел рассмотреть. В тот же миг они раскрылись и упали на пол с резким звоном. Цепп осторожно растер запястья - кожа там была белая, будто мясо свежей рыбы.
- Вы… вы вовсе не священник! - ахнул Локки, пока старик продолжал массировать запястья, к которым постепенно возвращался нормальный цвет.
- Почему же? - возразил тот. - Я священник, просто служу не Переландро. Мои помощники тоже не являются посвященными Переландро. И ты не станешь посвященным Переландро, Локки Ламора. Кстати, поздоровайся с Кало и Гальдо.
Мальчики в белых балахонах откинули капюшоны, и Локки увидел, что они близнецы, постарше него на год-другой, но значительно здоровее. Оба имели темно-оливковую кожу и черные волосы, присущие чистокровным каморрцам, и лишь одинаковые длинные крючковатые носы не очень вязались с остальной внешностью. Взявшись за руки, братья с улыбкой поклонились.
- Привет, - произнес Локки. - И кто из вас кто?
- Сегодня я Гальдо, - сказал тот, что стоял слева.
- А завтра я буду Гальдо, - добавил второй.
- Или же мы оба будем Кало, - со смехом закончили оба.
- Со временем ты научишься различать их по количеству вмятин, которые я оставил на их задницах. Один из них всегда умудряется каким-то образом вылезать вперед. - Священник стоял за спиной мальчика, положив обе широкие тяжелые ладони ему на плечи. - Знакомьтесь, ослы, это Локки Ламора. Как видите, я только что приобрел его у вашего бывшего благодетеля, хозяина Сумеречного холма.
- Мы помним тебя, - подал голос тот, который вроде бы был Гальдо.
- Сиротка из Огневого, - поддержал его вроде бы Кало.
- Отец Цепп продал нас вскоре после твоего прибытия, - ухмыляясь, сказали они хором.
- Кончайте трепаться, - не терпящим возражения тоном прервал их священник. - Вы вроде как вызвались приготовить ужин? Груши, жареную колбасу, не помню, что еще… Вот и приступайте. Новенькому - двойную порцию. А мы с Локки займемся пожертвованиями.
Толкаясь и перекидываясь шуточками, близнецы поспешили к завешенной двери и скрылись за ней. Локки услышал, как их пятки простучали по какой-то лестнице, уводящей вниз. Отец Цепп сделал ему знак присесть рядом с медным жертвенным кувшином.
- Садись, сынок. Давай обсудим то, что здесь происходит. - Священник опустился на влажный пол, уселся, скрестив ноги, и вперил в мальчика задумчивый взгляд. - Твой бывший хозяин уверял меня, что ты знаком с арифметикой. Это правда?
- Да, господин.
- Чтобы я больше не слышал никакого "господина"! У меня от этого слова зубы раскалываются, а яйца съеживаются, как на морозе. Зови меня отцом Цеппом. Ну а теперь покажи, как ты вскроешь этот кувшин и пересчитаешь денежки в нем.
Локки с трудом потянул на себя кувшин, пытаясь его наклонить. Теперь он понял, почему Кало и Гальдо носят его вдвоем. В конце концов священник сжалился и помог мальчишке - толкнул кувшин в днище, тот опрокинулся, и деньги высыпались на пол.
- Кувшин нарочно сделан тяжелым, чтобы усложнить работу ворам, - пояснил Цепп.
- Но как… как вы можете прикидываться священником? - наконец задал Локки мучавший его вопрос. Он сидел, разбирая кучу пожертвований: целые медные монеты - в одну сторону, половинки - в другую. - Разве вы не боитесь богов? А если Переландро покарает вас?
- Конечно, боюсь, - ответил Цепп, поглаживая спутанную бороду. - Очень даже боюсь. Но я уже сказал тебе, что я и в самом деле священник, правда, вовсе не Переландро. Я посвященный служитель Безымянного Тринадцатого Бога - Хранителя воров, Ловкача, Отца и Покровителя неизбежных уловок.
- Но… ведь богов всего двенадцать…
- Смешно, до какой степени люди верят в подобную чушь! Мой дорогой мальчик, а не приходило ли тебе в голову, что у этих Двенадцати случайно был младший братец, так сказать, тот урод, не без которого в семье? А его уделом, тоже случайно, являлось воровство. Да-да, мой милый, он был вором, как мы с тобой. И хотя Двенадцать всячески замалчивают существование такого родственничка, не позволяя даже упоминать вслух его имя, в душе они питают тайную симпатию к его ремеслу. Вот почему старым лицемерным позерам вроде меня вполне дозволяется жить и здравствовать. Ты же видишь: я сижу на ступенях храма уважаемого бога Переландро, но в меня не ударяет молния, и разъяренная толпа до сих пор не разорвала меня на части.
- Так вы священник этого… Тринадцатого?
- Именно так, мой мальчик. Жрец воров и ворующий жрец. Кало и Гальдо тоже когда-нибудь станут… да и ты, может быть, если сумеешь отработать те денежки, которые я за тебя заплатил.
- Но, отец… - Локки выковырял из кучи подаяний ржаво-красный кошелек Учителя и передал его священнику. - Если вы за меня заплатили, почему мой бывший хозяин оставил вам пожертвование?
- О, будь уверен, я действительно заплатил, правда, совсем немного. А это - вовсе не пожертвование - Цепп развязал тесемки и вытряхнул себе на ладонь содержимое кошелька - один-единственный белый зуб акулы, длиной с большой палец Локки. - Тебе доводилось когда-нибудь видеть нечто подобное?
- Нет… а что это?
- Смертельная метка, мой милый. Зуб волчьей акулы - личный знак капы Барсави, который является хозяином твоего бывшего хозяина и, кстати, нашим с тобой тоже. А означает этот знак, что ты - упрямый тупоголовый недоумок - настолько достал своего хозяина, что он и впрямь пошел к капе и получил разрешение на твое убийство.
Мальчишка вздрогнул, а Цепп усмехнулся, довольный произведенным эффектом.
- Ага, проняло? Очень хорошо, мой мальчик. Внимательно посмотри на этот зуб, Локки, и хорошенько подумай. Подобная метка выдается в подтверждение оплаченной смерти. Твоей смерти, Локки Ламора. Я перекупил ее, когда заключил сделку с твоим бывшим хозяином. Это означает, что если даже завтра сам герцог Никованте надумает усыновить тебя и объявить своим наследником, я все равно смогу разбить твою глупую башку, а самого приколотить к столбу на площади. И никто в этом городе не скажет мне ни слова.
Цепп опустил акулий зуб обратно в кошелек и повесил его на шею мальчишке.
- Отныне ты будешь носить его, Локки Ламора, - до тех пор, пока я не посчитаю необходимым снять его. Или не решу воспользоваться той властью, которую дает мне этот кошелек… вот так! - Он чиркнул пальцем по горлу Локки. - Носи его под одеждой, прямо на теле. Пусть он напоминает тебе, как чертовски близко подошла к тебе смерть сегодня вечером. Если бы твой хозяин был менее жаден - совсем на капельку, - ты бы уже лежал на дне залива с перерезанным горлом.
- Но что такого я сделал?
Лицо священника мгновенно затвердело, взгляд изменился. В глазах его мелькнуло нечто такое, от чего Локки съежился и сжал в руке злополучный кошелек.
- Послушай меня, мальчик! Мы только-только начинаем наши отношения, и не стоит обижать меня подозрением в излишней глупости. Запомни: на свете есть три человека, которых ты никогда не сможешь провести - ростовщик, шлюха и родная мать. Поскольку твоя мать мертва, я занял ее место. Таким образом, не стоит кормить меня сказками и строить из себя невинную овечку. - Голос священника был очень серьезен. - Ты сам прекрасно знаешь, чем расстроил своего бывшего хозяина.
- Он сказал, что я недостаточно осмотрителен.
- "Осмотрителен"! - передразнил Цепп. - Отличное слово. В самом деле, никто не упрекнет тебя в излишней осмотрительности. Учитель все мне рассказал.
Сидя над маленькой кучкой монет, Локки вскинул на священника большие, широко распахнутые глаза, в которых блестели слезы.
- Все?
- Именно так, все. - Цепп смерил мальчишку долгим испытующим взглядом, затем вздохнул. - И сколько же пожертвовали сегодня Переландро добрые граждане Каморра?
- Примерно двадцать семь медных баронов.
- Хм… Значит, чуть больше четырех серебряных солонов. Негусто. Однако это выгоднее, чем любая другая форма воровства.
- Вы крадете эти деньги у Переландро, отец?
- А как же иначе, мой мальчик? Я ведь вор, забыл, что ли? Только не такой, как ты, а гораздо лучше. Видишь ли, в Каморре полным-полно идиотов, которые делают много лишних движений, пытаясь украсть пару медяков… а заканчивают тем, что их вывешивают на веревке. И все оттого, что они воруют РУКАМИ.
Священник презрительно сплюнул.
- А чем тогда воруете вы, отец Цепп?
Бородатое лицо священника расплылось в улыбке. Он постучал себя по лбу, затем по зубам.
- Своими мозгами и хорошо подвешенным языком, мой мальчик. Именно так - мозгами и языком! Тринадцать лет назад я пристроил задницу на этих ступеньках, и с тех пор благочестивые придурки Каморра ежедневно несут мне свои медяки. К тому же слава обо мне идет от Эмберлина до самого Тал-Верарра. Да что в этой славе… звонкую монету я люблю куда больше.
- А разве это удобно? - спросил Локки, оглядывая обшарпанную комнату. - Жить здесь и никогда не выходить наружу…
- Это убогое помещение так же соотносится со всеми угодьями храма, как твоя нора на Сумрачном холме - со всем кладбищем, - хохотнул Цепп. - Повторяю, мы необычные воры, Ламора, и методы у нас совсем иные. Обмануть, сбить с толку - вот наши способы заработать на жизнь. К чему потеть, когда можно всего добиться при помощи умной лжи?
- Тогда получается… что вы вроде как "живцы".
- Можно сказать и так. Хотя сходство здесь такое же, как между бочкой горючего масла и щепоткой красного перца. Возможно, теперь ты начинаешь понимать, почему я выкупил тебя, невзирая на то, что здравого смысла в тебе не больше, чем в пучке моркови. Ты прирожденный лгун, гибкий, как спина акробата. Полагаю, я смогу сделать из тебя настоящего вора… если решу, что тебе можно доверять.
Священник снова остановил на мальчике взыскующий взгляд, и Локки почувствовал: надо срочно что-то сказать.
- Мне бы очень хотелось этого, - прошептал он. - Что я должен делать?
- Для начала - честно рассказать о том, что натворил на Сумеречном холме. Чем ты умудрился так рассердить своего хозяина?
- Но вам же и так все известно…
- Известно. Однако я хочу услышать это от тебя. Мне нужен подробный и правдивый рассказ, без всякой путаницы и умолчаний. Если ты попытаешься что-то скрыть - а я это сразу пойму, - вини себя одного. Я сочту тебя недостойным моего доверия, а дальше… твоя судьба уже висит у тебя на шее.
- И с чего мне начать? - спросил Локки.
- Например, с твоих недавних проступков. Я знаю, что на Сумеречном холме существует один закон, непреложный для всех братьев и сестер. Тем не менее, по словам Учителя, ты дважды его нарушил, хотя и сумел замести следы.
Лицо у мальчишки вспыхнуло, он потупился и уставился на свои пальцы.
- Не смущайся, Локки. Старый Делатель Воров рассказал мне, что ты подстроил убийство двух мальчиков с Холма. Причем так хитро, что даже он не смог схватить тебя за руку. - Священник задумчиво посмотрел на мальчика со смертельной меткой на шее. - Меня интересует, зачем ты их убил, а также то, как ты это сделал. Я хочу услышать ответы из твоих собственных уст, и немедленно.
КНИГА I. ЧЕСТОЛЮБИВЫЙ ЗАМЫСЕЛ
Что ж, я могу с улыбкой убивать,
Кричать: "Я рад!" - когда на сердце скорбь,
И увлажнять слезой притворной щеки,
И принимать любое выраженье.(Шекспир, "Генрих VI", часть 3, акт III, сцена 2.)
Глава 1. Игра с доном Сальварой
1
У Локки Ламоры было незыблемое правило: хочешь, чтобы мошенничество удалось на славу, - потрать три месяца на планирование, три недели на репетицию и три секунды на то, чтобы обмануть жертву. Сегодня отведенные три секунды ему полагалось провести в удавке.
Локки стоял на коленях, а вокруг шеи у него была обвита пеньковая веревка, которую держал стоявший за его спиной Кало. Выглядело сие вполне убедительно - и веревка, и багровый след на шее… Конечно, Локки понимал, что ни один нормальный каморрский убийца не станет пользоваться веревкой - для того, чтобы надежно пережать горло клиенту, существует проволока или шелковый шнурок. Но если дон Лоренцо Сальвара, наблюдая их постановку с расстояния в тридцать шагов на протяжении секунды, сумеет отличить фальшивку от настоящего убийства - что ж, значит, они сильно недооценили свою жертву. А тогда вся затея в любом случае летит к черту.
- Не видно его пока? И Жук не сигналит? - еле слышно прошипел Локки и издал несколько эффектных булькающих звуков.
- Пока ничего - ни сигнала, ни дона Сальвары. Ты дышать-то можешь?
- Все нормально, - прошептал Локки. - Потряси меня как следует для пущей убедительности.
Они находились в узкой аллее за старым храмом Благих Вод. Где-то неподалеку за оштукатуренной стеной слышалось журчание священных водопадов храма. Локки снова подергал грубую веревку у себя на шее и бросил взгляд на стоящую в нескольких шагах кобылу. К ее спине были приторочены солидные на вид тюки, призванные изображать торговый груз. Лошадь они взяли Кроткую, безупречно глупую и бесстрастную. Ее молочно-белые глаза смотрели с абсолютным безразличием - ни любопытства, ни страха. Даже разыграйся на ее глазах настоящее убийство, она бы и ухом не повела.
Драгоценные секунды истекали. Солнце уже поднялось высоко и теперь раскаленным шаром светило с белесого неба. Жидкая грязь, в которой стоял Локки, подсыхала и цементом стягивала его бриджи на коленях. Жеану Таннену было еще хуже: он валялся неподалеку в том же самом месиве, согласно сценарию, изображая второго потерпевшего, а над ним застыл Гальдо, в любой миг готовый нанести ему мнимо сокрушительный удар по ребрам. Они ждали уже по крайней мере минуту - ровно столько, сколько второй близнец душил Локки.
Предполагалось, что дон Сальвара вот-вот пройдет мимо злополучного тупика и, увидев зловещую сцену, бросится спасать несчастных торговцев. Скорей бы он появился и избавил актеров от затянувшегося ожидания!
- Где носят боги этого проклятого Сальвару? - прошипел Кало на ухо Локки. Со стороны казалось, будто он ему угрожает. - И куда подевался Жук? Так мы целый день проторчим здесь среди дерьма. Или, не приведи Благодетель, дождемся, что кто-нибудь в самом деле пройдет мимо!
- Прекрати паниковать, - прошептал в ответ Локки. - Помни о двадцати тысячах полновесных крон и не выпускай веревку. Лично я могу хоть целый день провести в удавке, если это необходимо.