Он вскинул руку и перекрестился; мой взгляд привлек висящий у него на шее серебряный крестик. Человек выглядел так, словно хотел убежать, но моя болезнь удерживала его на месте - то, как я двигался, сияние глаз.
Зуд пробежал по коже - типа того, что я чувствовал, когда поднимался по лестнице в комнату Минервы. Я истекал слюной.
Мужчина обильно потел, и запах его страха был так же непреодолим, как запах жарящегося бекона, просачивающийся под дверь спальни по утрам.
- Держись от меня подальше, - умоляюще сказал он.
- Я стараюсь.
Положив на пол гитару и усилитель, я порылся в кармане, нащупал пластиковый мешочек, вытащил зубок чеснока и принялся очищать от тонкой кожицы, разрывая ее ногтями. Наконец обнажилась жемчужно-белая плоть, гладкая и маслянистая на ощупь. Я сунул зубок в рот, даже не очистив до конца, и надкусил.
Острый, горячий сок, похожий на соус "Табаско", потек в горло. Я вдохнул его пары и почувствовал, как тварь внутри меня немного ослабела.
Я облегченно выдохнул - конечно, с запахом чеснока.
Человек прищурился. Столбняк, удерживающий его на месте, отступил. Он покачал головой при виде моей рваной футболки и грязных джинсов; для него я снова стал просто семнадцатилетним парнишкой, усталым, нагруженным музыкальным снаряжением. И совершенно не опасным.
- Не нужно мусорить. - Он кивнул на кожуру от чеснока, которую я уронил. - Кому-то придется убирать за тобой, знаешь ли.
Потом он повернулся и быстро пошел прочь, унося с собой страх.
Я втянул глубоко в легкие запах чеснока.
"Мы не должны есть хороших людей", - прозвучал в голове голос Минервы.
Нет, определенно нужно предпринять новую попытку с чаем из мандрагоры. Пусть у него вкус как у скошенной травы, все равно это лучше, чем вкус…
Тьма в туннеле беспокойно смещалась, что-то огромное перекатывалось там во сне, и я забыл о своем голоде.
Оно было здесь, создание, которое грохотало под нами, когда мы играли.
Я подхватил "Страт" - а усилитель оставил - и спрыгнул на рельсы. Запах уводил дальше во тьму, гравий хрустел под ногами, и этот звук эхом отдавался от стен, словно барабанный бой Аланы Рей. Запах становился непреодолимым - типа того кайфа, который я испытывал, уткнувшись носом в шею Минервы, - и притягивал все ближе.
Земля начала кружиться, тьма под ногами внезапно стала жидкой. Когда глаза привыкли к отсутствию света, я понял, что это целая орда крыс, хлынувших, словно вода, во все стороны от моих теннисных туфель; их тут были тысячи и тысячи.
Однако это зрелище не заставило меня содрогнуться - крысы пахли знакомо и безопасно, типа теплого, спящего на груди Зомби.
Запах привел меня к зияющей неровной дыре в стене туннеля, достаточно большой, чтобы туда можно было войти, и очень похожей на ту, где мы с Минервой впервые поцеловались. Брешь уходила в угольно-черную тьму, ее стены сверкали. Крысы кружили около моих ног.
Сейчас я ощущал запах опасности, но убегать не хотел. Кровь пульсировала, все тело готовилось к схватке. Я прислушался и инстинктивно понял, что пещера пуста, хотя что-то прошло через нее.
Я прикоснулся к разломанному граниту, и мои пальцы коснулись чего-то вроде темного клея, густого, точно мед. Как и черная вода, он мгновение сверкал на коже, а потом испарился.
Но его запах оставил в моем сознании сообщение: "Враг". Прямо как всегда говорит Мин: "Своим пением я вызываю врага". Земля под ногами задрожала, крысы начали пищать.
Я побежал по туннелю подземки, хрустя подошвами по гравию, крысы за мной. Ярость волнами прокатывалась по коже. Тело призывало меня сразиться с этой тварью.
И потом я услышал его, почувствовал его запах, увидел, что оно приближается ко мне…
На фоне тьмы двигалась фигура, в целом бесформенная, если не считать щупалец, хватающихся за опорные столбы туннеля в поисках поддержки. Оно тащило себя ко мне - безногое, но зато с множеством рук.
Я остановился и нервно рыгнул чесноком; голова мгновенно очистилась. До меня дошло, насколько оно велико - типа скользящего по рельсам вагона подземки - и насколько я безоружен…
Но потом зверь внутри плотнее стиснул позвоночник, наполняя меня яростью. Я вытащил из футляра "Страт", взялся за гриф обеими руками и положил гитару на плечо, как топор. Стальные струны и золотые звукосниматели вспыхнули во мраке, и внезапно прекрасный инструмент превратился просто в оружие, в кусок дерева, которым можно крушить все подряд.
Крысы сновали вокруг меня, карабкались на стены и столбы.
Тьма так и не позволила монстру обрести форму, но сейчас он двигался ко мне быстрее, из-под его тела в обе стороны летел гравий. Он хлестал по свисающим служебным светильникам подземки, с треском разбивая их один за другим, словно накатывающее облако дыма, несущее тьму.
Потом что-то влажно блеснуло в его центре - открытая пасть с рядами похожих на кинжалы зубов. И я со своей электрогитарой. Какой-то крошечной, рациональной частью разума я понимал, что сильно, очень сильно влип…
Тварь находилась на расстоянии всего двадцати ярдов. Я вскинул "Стратокастер", зашатавшись под его тяжестью.
Десять ярдов…
Внезапно мимо меня из тьмы промчались человеческие фигуры, прямо навстречу твари. Вспыхнуло блестящее металлическое оружие, и пронзительный визг монстра эхом прокатился по туннелю. Кто-то толкнул меня в бок и буквально пригвоздил к стене, не давая двинуться, пока монстр проносился мимо. По всей длине из него торчали цилиндрические отростки, заканчивающиеся ртами с острыми, скрежещущими зубами. Воздух вокруг наполнился криками людей, шорохом летящего гравия и писком крыс.
И потом тварь скрылась, всасывая за собой воздух, словно поезд подземки.
Женщина, прижимавшая меня к стене, расслабила хватку, и я, пошатываясь, вернулся на рельсы. Чудовищная белесая масса удалялась во тьму, оставляя за собой след блестящей черной воды. Темные фигуры и поток крыс преследовали ее. Оружие вспыхивало, словно искры подземки.
Я стоял, тяжело дыша и держа "Страт" таким образом, словно собирался ударить кого-то. Потом монстр исчез из вида, скрылся в найденной мной дыре, точно длинный, бледный, втягивающийся в рот язык.
Охотники последовали за ним, и внезапно в туннеле остались лишь я, несколько сот раздавленных крыс и женщина.
Я удивленно смотрел на нее. Она была немного старше меня, угольно-черная челка почти прикрывала карие глаза; одета в кожаную куртку и рабочие штаны с сильно набитыми карманами.
Она смотрела на гитару в моих руках.
- Мы можем поговорить?
- Поговорить?
Я стоял в полном ошеломлении и дрожа.
- В смысле, просто побеседовать, парень. Или у тебя уже крыша поехала?
- Ммм… - Я опустил "Страт". - Не думаю.
Она фыркнула.
- Хорошо, все правильно. Итак, парень, ты, типа, хотел, чтобы тебя убили?
Она повела меня дальше по рельсам, к заброшенной станции метро, полутемной и призрачной. Лестницы были забиты досками, будка для продажи жетонов разворочена, но разрисованная граффити платформа гудела от возвращающихся после преследования охотников. Они забирались на нее прямо с рельс, так же грациозно, как темные фигуры, спускающиеся по пожарной лестнице в тот вечер, когда я встретил Перл.
"Ангелы" - так Лус называла людей, участвующих в этой борьбе. Но мне никогда и в голову не приходило, что ангелы носят рюкзаки и уоки-токи.
- Полегче с этой вещью, - сказала женщина, которая спасла меня. - Мы все здесь друзья.
- Что?… Ох, прошу прощения.
Я все еще сжимал "Стратокастер", словно оружие. С одного конца свисал плечевой ремень, и я пристегнул гитару за спину.
Я чувствовал себя сбитым с толку. Неужели, я в самом деле видел гигантского монстра? И хотел сразиться с ним?
Я посмотрел на женщину.
- Ммм… Кто ты?
- Я Ласи. А ты?
- Мос.
- Можешь произносить собственное имя? Неплохо.
- Что я могу делать?
Вместо ответа она вытащила из кармана маленький электрический фонарик и посветила мне в глаза. Свет ослеплял.
- Ой! Что ты делаешь?
Она наклонилась ближе, принюхиваясь к моему дыханию.
- Чеснок? Умный мальчик.
Из-за ее спины послышался мужской голос.
- Инфицирован? Или просто очередной псих?
- Определенно инферн, Кэл. Но занимается самолечением, судя по всему.
- Еще один? - спросил Кэл с заметным акцентом южанина. - Третий за эту неделю.
Остаточный след вспышки фонарика все еще мешал мне смотреть, но я разглядел, как Ласи пожала плечами.
- Ну, чеснок упоминается в фольклоре. Кто посоветовал тебе есть его, Мос?
- Женщина по имени Лус.
- Врач? Целительница?
- Она, ну… - Какое слово употребляла Мин? - Сечет в эзотерике.
- Что это, черт побери? - сказал Кэл. Мое зрение прояснилось, и я разглядел, что на нем футболка с изображением Бритни Спирс, а сверху кожаная куртка, которая почему-то казалась неуместной.
- Что-то эзотерическое, - сказала Ласи.
Я покачал головой; вообще-то я никогда не встречался с Лус лицом к лицу.
- Она целительница. Отчасти католичка, как мне кажется. Варит всякие чаи и настои.
- Время любителей, - нараспев произнесла Ласи. - Итак, Мос, как давно у тебя открылся аппетит на мясо с кровью?
Я вспомнил о поцелуе Мин.
- Три недели и четыре дня назад.
Кэл вскинул бровь.
- Какая точность!
- Ну, это когда я впервые… - Мой голос затих. Рассказать о Мин? Нет, эта идея мне не нравилась. - Кстати, а кто вы сами, ребята?
Ласи фыркнула.
- Парень, мы те, кто спас твою задницу. Этот червь едва не превратил тебя в лепешку, помнишь?
Я сглотнул, глядя, как два ангела поднимают третьего на платформу. На ноге у него была глубокая рана, оттуда текла кровь вперемешку с черной водой. Он не кричал, но лицо исказилось от боли, зубы были крепко стиснуты.
И я собирался сражаться с этой тварью в одиночку?
- Ммм… Спасибо.
- Ну, приветствуем тебя. - Она прищурилась. - У тебя есть подружки? Соседи по комнате? Коты?
- Коты? - Мне припомнился странный взгляд Зомби. - Послушай, я не понимаю, о чем ты. Что здесь происходит?
- Он ничего не знает, Ласи, - сказал Кэл. - Давай грузи его - и двигайте отсюда. Этот зверь только ранен и запросто может вернуться.
Женщина долгое мгновение пристально смотрела на меня, а потом кивнула.
- Ладно. Тут вот какая штука, Мос. Старомодные народные средства не позволят тебе долго оставаться в здравом уме. Очень скоро ты начнешь скверно поступать со своими друзьями и соседями. Поэтому тебе придется совершить с нами небольшую прогулку в Нью-Джерси.
- В Нью-Джерси?
- Да, Монтана переполнена. - Ласи улыбнулась и достала из кармана штанов маленький тонкий предмет. На кончике его сверкнула игла. - Это совсем не больно, и ты пробудешь там всего неделю-другую благодаря своей эзотерической подруге. Должна признаться, она помогает тебе сохранять очень приличную форму.
- Эй, постой секундочку, - Я попятился, выставив перед собой руки. - Я никуда не собираюсь. У меня на следующей неделе выступление.
- Выступление? - Ласи перевела взгляд на гитару у меня за спиной. - Круто. Но, боюсь, тебе придется пропустить его. Мы должны обучить и подготовить тебя.
- Подготовить к чему?
- К спасению мира, - ответил Кэл.
Я сглотнул.
- Вы имеете в виду, что Лус права? Что на самом деле происходит борьба?
- Она говорила тебе о… - Ласи смолкла, закрыла глаза и принюхалась. - Эй, Кэл… чувствуешь?
Я чувствовал. Моя магическая сила заработала. Я отступил на шаг.
- Не так быстро, Мос!
Ласи схватила меня за руку. Игла придвинулась ближе.
Но когда я вырвался, земля под нами разверзлась…
Огромные отростки пробили бетон платформы, ряды зубов вспыхивали в темноте. Один отросток хлестанул совсем рядом, и рукав моей куртки превратился в лохмотья. Я уже бежал, увертываясь от молотящих по воздуху щупалец, спотыкаясь о вывороченный бетон.
Позади сражались ангелы, вокруг со свистом рассекали воздух мечи, не менее смертоносные, чем скрежещущие зубы.
Я спрыгнул с платформы и оглянулся. Ласи кружилась на месте, рубя длинным мечом мощные колонны плоти, как только они проталкивались из-под земли. Из рваных обрубков фонтанировала черная вода.
Руки снова потянулись к грифу "Страта", зудя от желания сдернуть его со спины. Я страстно хотел вернуться и вступить в борьбу, но закрыл глаза, достал чеснок и раскусил прямо неочищенный зубок.
Жгучая едкость прочистила мне мозги: я не хотел участвовать ни в какой борьбе. Я не хотел отправляться в лагерь в Нью-Джерси. Все, что я хотел, - это оставаться здесь, быть в своей группе, выступать и стать знаменитым!
Я повернулся спиной к схватке и помчался по рельсам, обратно к станции "Юнион-сквер". Когда я пробегал мимо бреши в туннеле, оттуда тек нескончаемый поток крыс, устремляясь в сторону сражения. Они стремительно проносились мимо, и я приплясывал, словно босоногий парнишка на горячем асфальте.
В конце концов, передо мной замерцали огни станции. Я вспрыгнул на платформу, побежал дальше, вверх по лестницам и туннелям с уклоном, и наконец, вырвался на открытый воздух.
Карманы оттягивали деньги - хватит на такси до Бруклина. Я должен рассказать Мин о том, что видел. Враг оказался точно таким, как она говорила: что-то чудовищное. Ангелы реально существуют, и они вербуют других в свои ряды, увозят инфицированных в… Нью-Джерси?
Не важно. Борьба на самом деле происходит.
Я остановил такси и сообщил водителю название улицы Минервы. Он сказал, что не поедет в эту часть Бруклина. Тогда я наклонился вперед, оскалил зубы и попросил его хорошенько подумать. Он повернулся, встретился с моим взглядом безумной рок-звезды - и пересмотрел свое решение.
Как только машина взлетела на Уильямсбергский мост, высоко над землей, нервы начали успокаиваться. Я ехал к Минерве, в безопасное место. Я сбежал от ангелов, и если я буду держаться подальше от подземки, они никогда снова не найдут меня…
Потом я вспомнил, что футляр от гитары и усилитель остались там, под землей. Я откинулся на сиденье и плотно зажмурился.
Усилитель - это ерунда, мне он больше не нужен… но вот футляр. Если ангелы будут искать меня, они найдут его на рельсах. Внутри лежала записка, где я вежливо просил того, кто найдет эту гитару, позвонить Мосу по указанному номеру. Вознаграждение гарантируется!
И конечно, в записке был указан мой адрес…
21
"The Runaways"
МИНЕРВА
Я достала подарок Астора Михаэлса на мой день рождения перед самой полночью, как он и сказал.
Он был завернут в серебряную фольгу, и в свете свечи мое лицо отражалось в ней, неясное и искаженное. Зомби вспрыгнул на постель, обнюхал пакет и посмотрел на меня с обеспокоенным выражением мордочки.
Астор Михаэле не семья для меня, Зомби, а теперь и Моса. Он, скорее дальний родственник, часть клана, члены которого пишут свои фамилии чуть-чуть по-другому. Поэтому пах он странно.
- Все в порядке, Зомби. Астор обещал сделать мамочку рок-звездой.
Я начала развязывать красную ленточку, но лишь затянула узел и поднесла коробку ко рту. Ленточка напряглась, когда мои зубы сомкнулись на ней, но потом расслабилась, прямо как цыпленок, когда Лус сворачивает ему шею.
Сейчас зубы как только не использовались. Мосси, к примеру, открывал ими пивные бутылки.
Я вынула коробку из обертки, посмотрела на часы. Еще десять секунд.
Я отсчитывала их, надеясь, что подарок не в форме сердца или что-нибудь в этом роде. Астор Михаэле знает, что я с Мосси. Он заметил это быстрее любого другого, за исключением, может, вонючей Аланы Рей - и Захлера, конечно, которому Мос рассказал еще до того, как позвонил мне. (Ладно, реально не знает только Перл. Бедняжка Перл!)
Я открыла коробку и улыбнулась.
Это был сотовый телефон, крошечный, блестящий, почти невесомый, идеально ложащийся в ладонь. Какая изумительная идея…
Зомби, который таращился на красную ленточку, снова принюхался, и в этот момент телефон в моей руке завибрировал - словно зажатая в кулаке муха. Зомби посмотрел на меня и мяукнул.
- Это, наверно, меня, - сказала я.
Я заставила Астор Михаэлса подождать три вибрации и только после этого нажала зеленую кнопку.
- Какой вы умный!
- Это моя работа - делать талантливых людей счастливыми.
- Ммм…
Интересно, когда Мосси вернется домой после игры в подземке? Предполагалось, что он позвонит мне ровно в час, но теперь я могла бы позвонить ему раньше. Вот он удивится! Я захихикала.
- Видимо, я преуспел, - сказал Астор Михаэле.
- Очень даже… - Я нахмурилась. - Интересно, почему Перл никогда не давала мне такую штуку?
- Может, опасалась, что ты навлечешь на себя неприятности.
- Хммм… - Нет. Скорее всего, Перл хотела, чтобы только у нее был мой номер телефона. - Наверно, дело во времени. Лус спрятала мои кнопки, знаете ли.
- Ты уже говорила. Тебе нужен настоящий телефон, Мин. Тебе пора вернуться к настоящей жизни.
Зомби пристально смотрел на меня, как будто слушал.
- Что вы имеете в виду, Астор Михаэле?
- Почему бы тебе не переехать оттуда, Мин?
- Пере… ехать?
Мой взгляд обежал темную комнату, освещенную единственной свечой.
- У "Красных крыс" есть несколько апартаментов, зарезервированных для наших особых артистов на те случаи, когда они приезжают в город на запись. Можешь в любое время перебраться туда.
Я сглотнула и погладила Зомби. Его шерсть стояла дыбом.
- А как насчет…
- Твоих родителей? Через две недели тебе исполнится восемнадцать, Мин. Разве ты не можешь исчезнуть на это время? Думаешь, полиция станет трудиться искать беглянку, которая вот-вот получит право идти куда хочет?
Я не отвечала. Меня мало беспокоили и родители, и полиция. Но вот, сколько я смогу продержаться без Лус… Может, она и шило в заднице, но ее лечение позволяет мне оставаться в норме, более или менее.
И Мосси нуждается в ней даже больше меня. Я поделилась с ним лекарствами Лус, как только поняла, что он заражен. До сих пор они прекрасно помогали ему, но я не хочу, чтобы у него крыша поехала.
- Мин?
Я прикрыла ладонью микрофон.
- Что думаешь, Зомби?
Он широко распахнул глаза - блестящие, обеспокоенные, но и… возбужденные.
С Мосси все должно быть в порядке, это да, но мы тоже кое в чем нуждаемся - дышать свежим ночным воздухом, впитывать запахи и лунный свет. Спускаться в метро - как Мосси делает каждый вечер.
Я хотела узнавать больше… чтобы мои песни стали еще сильнее.
Я могу созвониться с Лус, и на протяжении двух недель она будет приходить в мое новое жилище. Может в честь моего дня рождения приготовить для нас обоих чай из мандрагоры. А как только мне исполнится восемнадцать, то пусть скажет родителям, где я, это уже не будет иметь значения.
Две недели мы с Мосом как-нибудь уж выдержим. Будем есть много чеснока. Скорее всего, все другие вонючие травы особой роли не играют. Это просто так, для вида.