***
Приближался Осенний праздник, который в Мелге знаменовал наступление более спокойной для горожан зимней поры. Хотя Тихое море не замерзало круглый год, туманы и шторма препятствовали судоходству, и количество кораблей, приходивших в вольный город, заметно уменьшалось.
- Серп, ты пойдешь на гуляния? - спросила как-то вечером Иви, поднимая голову от шитья.
- Нет. Я не любитель шататься в полупьяной толпе. К тому же палача там никто не ждет.
Девушка ничего не сказала, но заметно погрустнела. После приснопамятной ночи ограбления мелжской сокровищницы поведение чародея частенько ставило Иволгу в тупик. Серп то с удовольствием отвечал на ее вопросы о прочитанном в книгах, пускался в долгие рассказы и объяснения, то смотрел холодно и неохотно цедил слова. Перепады настроения никак не были связаны с нуждой в силе.
- Ты хотела пойти? - неожиданно спросил Серп. - Крестэль вряд ли будет возражать против твоего общества.
- Он идет с этой Серпентой. А она уж точно будет возражать, - Иви скорчила гримаску.
- Неужели Змейка замечает твое присутствие? - искренне удивился чародей.
- Змейка? - переспросила Иволга. - Почему ты так ее называешь?
- Потому что именно это означает ее имя на одном из древних языков. Более точный перевод - "змея".
- Змея и есть, - насупилась девушка. - И присутствие очень даже замечает. Не упускает случая сказать что-то вроде бы сочувственное, но непременно унизительное.
- Ты, наверное, ведешь себя недостаточно вежливо. Я же объяснял…
- Я помню, что ты объяснял! - перебила Иви. - И делаю, как ты учил. Говорю тихо, только по необходимости, держу глаза долу. Вовсю стараюсь, чтобы госпожа как можно меньше внимания на меня обращала. Но Серпента будто нарочно меня ищет. В последний раз даже на кухню заглянула, одна, без Кайта. Похвалила печенье и напиток, которые я им отнесла. А после принялась говорить, какая я смелая, раз уже не первый месяц в услужении у палача. И как, наверное, неприятно ловить на себе брезгливые взгляды горожан.
Серп соизволил оторваться от книги. Птаха раскраснелась, глаза подозрительно блестели.
- А что, на тебя и правда как-то не так смотрят?
- Ничего подобного! Ошейник носишь ты, а не я. Да и те, кто знает, с кем… у кого я служу… - быстро поправилась. - Лавочник, пара торговцев на рынке. Еще портниха знакомая, - на всякий случай перечислила девушка. - Так вот, все ко мне хорошо относятся. И про тебя дурного не говорят.
Серп, наблюдая за Иволгой, внезапно подумал, что пойти с ней на осенние гуляния, в сущности, пустяк, не требующий ни жертв, ни напряжения сил. Возможно, будет повод позабавиться, если встретятся Крестэль и его подружка. И Вермей в последнее время не отстает, мол, жена прослышала про подвиги младшего палача и мечтает с ним познакомиться. Чем тащиться к ним в гости и сидеть весь вечер, проще обменяться несколькими фразами среди праздничной толпы.
- Я поговорю с Крестэлем. Пусть приструнит свою даму, - пообещал Серп. - И, если ты так уж хочешь, схожу с тобой на гуляния. Может, получится Юнкусу на мозоль наступить. Хотя какие у солнечного мозоли…
- Правда?! - девушка не поверила своему счастью. - Спасибо, Серп! - она чуть было не назвала его Серпиком, но в последний миг одумалась. Вряд ли угрюмому чародею такое прозвание пришлось бы по вкусу. Зато сдерживать порыв обнять и поцеловать Иви не стала.
- И чего ты туда так рвешься? - проворчал почему-то слегка смущенный Серп. - Все будут разряженные, а у тебя обновок нет. Тут не только Змейка станет издеваться. Хотя есть ведь золото, что Глиняшка притащил. Твоей доли хватит на не одно нарядное платье.
- У меня будет, что надеть, - Иви потупилась. Она не собиралась рассказывать, что отдала деньги Кайту на кисти и краски. - Я еще в середине лета случайно познакомилась на рынке с портнихой. Как-то помогла одной тетеньке тяжелую корзину домой донести, а она оказалась мастерицей. Я и попросила выучить меня шить. Сейчас уже кое-что умею, Зира дает мне несложную работу. А еще я ей немного по дому помогаю, так за обучение и расплачиваюсь. - Серп припомнил, что девчонка действительно частенько сидит с шитьем. Причем большей частью не с его поношенными вещами или добротной, но простой одеждой Крестэля, а с какими-то разноцветными тканями. Иволга тем временем продолжала: - А недавно одна дама заказала Зире платье, да осталась недовольна и платить не стала. Портниха мне позволила примерить и, знаешь, подошло. Немного пришлось кое-где расставить, кое-где ушить, - очень хотелось сказать, что расставить пришлось в груди, а ушить в талии, но девушка постеснялась. Серпа и без того, кажется, начал утомлять ее рассказ. - Но, раз наряд все равно теперь продавать по дешевке, Зира разрешила мне одеть его на праздник. Сказала, что надеется, я с той дамой столкнусь. Но мне как-то не хочется.
- А я бы посмотрел, - хмыкнул Серп. - Ладно, договорились, сходим на гуляние.
***
Когда в день праздника уставший ждать чародей зашел в комнату Иволги, где та наводила красоту, он даже присвистнуть не смог. Девушка, заслышав звук открывающейся двери, тут же повернулась и теперь смотрела на Серпа с волнением. Лицо мужчины, в первый миг удивленное, становилось все более мрачным. Густые черные брови сползлись к переносице, в глазах зажегся какой-то странный огонек.
- Так плохо? - пролепетала Иви.
- Нет, очень даже хорошо, - сумел выдавить Серп.
Девушка озадаченно, но уже без страха и беспокойства смотрела на мужчину. Если хорошо, то почему он так угрюм?
Чародей же мысленно обзывал себя болваном. Дважды болваном или даже трижды. Мраков Крестэль ни хрена не приукрашивал на своих картинках.
Серп поймал непонимающий взгляд служаночки и постарался изобразить улыбку. Получилось, наверное, криво. Нет, он нипочем не станет объяснять ей, что только слепец не смог бы разглядеть, как хороша на самом деле девушка, с которой спит не первый месяц.
Нужно было насторожиться еще в избушке Кверкуса, когда она вышла из купальни в нормальной одежде. Уже тогда стало заметно, что птаха вовсе не дурнушка. Да она и выглядела прехорошенькой в мраковой комнатушке в Залесном. Он решил - показалось из-за бешеной жажды силы. И сам же потом не мог от нее оторваться. Вот и теперь пальцы зудят: прикоснуться, погладить, приласкать… Серп осторожно завел руки за спину и сжал кулаки, прогоняя ненужные желания. Ох, Госпожа Луна, кажется, сыграла ты со своим слугой недобрую шутку.
Сейчас, в серовато-светло-лиловом, будто осенний мелжский туман, платье, которое облегало изящную фигуру, служаночка выглядела настоящей дамой. Для кого же предназначался этот наряд? Да для кого б ни предназначался, на Иволге он смотрится, будто на нее шит. Толстые золотистые косы перекинуты на высокую грудь и спускаются чуть ниже гибкой талии. На белой шее поблескивает скромное девичье ожерелье, серебряная цепочка, с которой по всей длине свисают маленькие лунные камешки, ограненные в форме капель.
- Так тебе нравится? - несмело улыбнулась Иволга.
- Угу.
- Зира как увидела меня в этом платье, так и сказала, что непременно позволит надеть на праздник, - слегка смутившись, проговорила девушка. - Еще и украшение дала, - пальчики осторожно прикоснулись к мерцающему ожерелью. - Сказала, оно дешевое, но к наряду чудесно подходит.
- Да уж, - хмыкнул Серп. - И не только к наряду.
У чародеев существовала традиция дарить своим избранницам украшения из камней и металлов, более всего потребных им самим. Подруги солнечных щеголяли в золоте, радужных - в жемчугах и перламутре. Очи полнолуния чаще всего украшали женщин лунных. И только такие, как Серп, не придерживались строгого выбора. Так что лунные камни на шейке птахи сбивают с толку, но, увы, не совсем уж бессмысленны.
Чародей поспешил выйти с Иволгой из дома - мысли, вернее, чувства, которые пробуждала сегодня девушка, слишком тревожили. На людной улице стало значительно легче и, следуя за веселыми нарядными горожанами, парочка направилась к главной площади Мелги. Туда, к замку, стремилось большинство гуляющих и, как быстро поняла Иви, не зря.
На просторном открытом пространстве, сейчас заполненном народом, веселье было в разгаре: выступали на помостах лицедеи, акробаты, жонглеры. Со стены замка лились задорные звуки дудок и более нежные мелодии флейт. Сновали в толпе продавцы сладостей и прочих лакомств. У фонтана на южной оконечности площади было особенно оживленно. Стараниями городских чародеев и богатейших купцов Мелги из разверстых ртов каменных рыб и распахнутых створок чудных раковин били розовые струи вина, вполовину разведенного водой. От знакомых горожан Иви знала, что к вечеру струи потемнеют, ибо воды в вине с течением дня становилось все меньше, пока она не иссякала вовсе.
Вопреки мрачным пророчествам Серпа мелжане не толкались и не наступали друг другу на ноги, жители города все больше улыбались и чинно раскланивались со знакомыми.
У помоста с лицедеями чародей заметил Вермея с женой и направился туда, тем более, Иви хотела посмотреть представление. Пары обменялись положенными приветствиями. Жена палача, невысокая полноватая женщина, еще не старая, с добрым улыбчивым лицом, с нескрываемым любопытством разглядывала Серпа и его спутницу, рассыпалась в похвалах смелости чародея и красоте Иволги. По счастью, очень скоро откуда-то вынырнул мальчишка-подросток, внук Вермея, и потащил своих деда с бабкой к очередному развлечению.
Когда представление закончилось, Серп повел девушку к фонтану.
- Сейчас туда еще можно подойти. Когда водицы поубавится, народу сильно прибудет.
Иви, допив разведенное вино, задержалась у кромки бассейна, рассматривая каменные фигуры причудливых морских жителей. Среди розовых струй они выглядели непривычно.
- Мое платье! - вдруг раздался возмущенный визгливый голос.
Иволга тут же обернулась, безотчетно вцепляясь в локоть Серпа. Перед ней стояла, сверкая глазами, девица, отдаленно похожая на нее саму, в розовом, расшитом золотом платье. За спиной рассерженной особы возвышался не кто иной как Юнкус. Присутствие верховного чародея странным образом подействовало на Иви. Вместо того, чтобы пуститься в сбивчивые объяснения, она подняла голову, расправила плечи и холодно произнесла:
- Вы отказались забрать это платье, госпожа. И не заплатили портнихе за работу. Вряд ли оно может считаться вашим.
- Да как ты смеешь! Это платье для благородной дамы, а не…
- В вольном городе представителям любых сословий дозволяется носить цветную одежду из богатых тканей, - отчеканила Иволга. Ей об этом рассказывал Кайт, а потом она сама прочитала в книге по истории Мелги, которую нашла на столе у Серпа.
- Дозволяется, - с бесстрастным видом вступил в разговор Юнкус. - Если у означенного представителя хватает средств купить наряд. Неужели ты расплатилась с портнихой?
Иви вспыхнула. Она отлично помнила, что соврать чародею не получится, а объяснять, почему Зира позволила ей надеть платье, будет еще более унизительно.
- С портнихой буду расплачиваться я, - Серп положил свою руку на пальчики девушки, еще сильнее впившиеся в его локоть.
- Я проверю, одаренный, - Юнкус успокаивающим жестом провел рукой по плечу своей невесты, дыхание которой от возмущения все более учащалось.
- Конечно, верховный, - склонил голову Серп. - Веселого праздника тебе и твоей любезной даме, - он шагнул в сторону, увлекая за собой Иви.
- Палачова подстилка! - прошипела разъяренная девица.
Кое-кто из горожан, с самого начала не без интереса следивших за напряженной беседой дам Юнкуса и палача, присвистнул. Иволга побледнела и прижалась к Серпу. Казалось, окружающие мигом перестали быть дружелюбными и глядели на нее кто нагло-оценивающе, кто презрительно-насмешливо. Помощник Вермея стремительно развернулся, в несколько шагов догнал удаляющуюся пару, заступил им дорогу.
- Так получилось, что я не только палач, но и чародей, прекрасная госпожа, - последние два слова прозвучали издевкой, ибо Серп окинул невесту верховного нарочито пристальным взглядом, и выражение его лица говорило, что увиденное отнюдь не вдохновляет. - Как и почтенный Юнкус, - последовал вежливый поклон в сторону чародея. - Я хочу поблагодарить тебя за науку, о верховный. Теперь мне известно, как ведут себя благородные девицы, появившиеся на свет в высоких палатах. Может быть, я сумею привить хотя бы малую толику утонченных манер Иволге.
Несколько человек поблизости не сдержали смеха. Невеста Юнкуса залилась краской от ушей до краев выреза своего богатого наряда. Она набрала полную грудь воздуха и уже приоткрыла рот, но верховный тихо проговорил:
- Суонна, успокойся. Веселого праздника, - кивнул Серпу с Иволгой и двинулся прочь, увлекая за собой рассвирепевшую девицу.
- Серп, спасибо, - голосок Иви дрожал. - Почему она такая злая? У нее ведь все есть. Было с самого рождения…
- Да что там у нее есть? Грудь плоская, косы тощие. И губы все сгрызены со злости и зависти. Не везет Юнкусу с бабами. А может, ему такая и нужна?
Иволга чуть порозовела и хотела спросить, правда ли подруга Юнкуса совсем-совсем не понравилась чародею, но вспомнила о куда более насущном вопросе.
- Как же ты расплатишься с портнихой?!
- Как-нибудь, - пожал плечами Серп, чье настроение значительно улучшилось после столкновения с верховным. - Золота Черена, наверное, хватит. Я бы и больше заплатил за такое удовольствие. На мозоль старичку наступил, даму, которой платье не подошло, увидел. И ты сумела достойно ответить. Впрочем, к этому пора бы мне привыкнуть, - с улыбкой обнял девушку за талию, теснее прижимая к себе. - Покажи-ка, где живет эта твоя мастерица. Я после праздника отдам ей деньги.
История с платьем неожиданно разрешилась быстро и легко. Когда Серп с Иви подошли к дому портнихи, Зира как раз собиралась отправиться на гуляния. Но, ради удовольствия во всех подробностях услышать о встрече с недобросовестной заказчицей, решила задержаться и пригласила парочку в дом. Муж ее, купец, был в отъезде, а дети давно жили своими семьями, так что беседе никто не мешал.
- Деньги свои оставь себе, - сказала женщина, когда рассказ был закончен. - О другом хочу тебя попросить, чародей. Мы с мужем, хоть на достаток и не жалуемся, за полные охранные чары на дом заплатить не можем. Еле-еле наскребли, чтобы от пожара и воров на десяток лет защититься. А я бы хотела, чтобы как у Иволги, пыли и грязи не было. Шить я больше люблю, чем метлой махать да тряпкой возить. Сделаешь?
- Сделаю, - кивнул Серп. - А ты хорошо подумала? Я в Мелге палачом служу. Если ни ты, ни муж тьмы не боитесь, Юнкус может прицепиться. Он ведь непременно проверит, как я расплатился.
- Муж ничего не узнает, - усмехнулась женщина. - Будет думать, это я по-прежнему спины не разгибая скребу и чищу. А верховный пусть только попробует недовольствовать! Я ему живо про штучки Суонны напомню! Ей, видите ли, цвет ткани разонравился. Сама же выбирала! Я сразу сказала, к ее коже и волосам такой оттенок не слишком подходит, так нет, уперлась! - Зира в возмущении хлопнула ладонью по колену. - И тьмой ты меня не пугай, чародей. Твою тьму Иволгин свет разгоняет.
Серп, не откладывая, навел требуемые чары, правда, сразу предупредил, что продержатся они недолго, от силы год-два. Длительную охрану должны были обеспечить напитанные силой очи полнолуния, которые чародей обязался установить в жилище.
- Если все чары со временем рассеиваются, как же тот мост, который ты строил через Льдистую? - спросила Иволга, когда они снова оказались на улице.
- Я его не строил, - пояснил Серп, про себя в очередной раз дивясь памяти птахи. - Строили его обычные люди, каменщики. Я ворочал камни. Поднимал с помощью чар в воздух, перемещал, куда просили, укладывал, придерживал, пока их закрепляли. Вообще-то, чародей может вечный мост в одиночку выстроить. Но для этого требуется отдать часть своей жизненной силы. На такое идут очень редко. Никому не хочется сокращать свой век. Говорил, правда, Кверкус про какие-то чары сердца. Мол, силой любви можно творить необратимую волшбу без ущерба себе. Но это, по-моему, сказки.
- Чары сердца… - повторила девушка вполголоса. - Красиво… - она немного помолчала, потом, к удивлению Серпа, сказала: - Нет, про любовь это не сказки. Она и обычному человеку может придать силы, о которых он не догадывался.
Чародей подосадовал в душе. Набралась птаха глупостей из крестэлевых книжонок. Печально видеть, что все эти выдумки могут сбить с толку даже того, кто сызмала знаком с подробностями взаимоотношений мужчин и женщин. Впрочем, пусть ее тешится, особенно сегодня. Еще успеет понять, что к чему, не глупа ведь.
Дальше день шел, как Иволга даже мечтать боялась. Серп оставил обычную мрачность, не скупясь, угощал девушку сладостями и другими лакомствами, которые нахваливали уличные торговцы, сам предложил сходить в порт, поглядеть на корабли. И хотя в наступающем предзимье их оказалось совсем мало, Иви все равно была рада. Она сумела рассмотреть каждый в подробностях, от кончиков мачт до уходящих в воду бортов, от носовых фигур, изображавших прекрасных дев, птиц, разъяренных чудовищ или морских тварей, до кормы с непременным названием.
- Надо же, "Оседлавший волну" все еще на плаву, - удивился Серп, остановившись напротив небольшого двухмачтового судна, нос которого украшал поднявшийся в прыжке дельфин. - Я часто видел его мальчишкой. Он проходил мимо нашей деревушки, когда направлялся в Приморские Холмы.
- Ты давно не видел родичей?
- Давно, - чародей нахмурился. - И не собираюсь навещать, пока не избавлюсь от ошейника.
- Но…
- У них все хорошо. Иначе я бы знал. К тому же, я не единственный их сын.
- А я бы все отдала, лишь бы иметь рядом хоть одного родного человека, - пробормотала девушка.
- Выйдешь замуж, нарожаешь себе целый выводок.
Иволга не ответила, и как-то так получилось, что обратно к замку они шли, избегая касаться друг друга.
Выступления лицедеев и прочих умельцев на главной площади уже закончились, там установили столы, горожане несли яства, кто что мог. Струи фонтана стали совсем темными. Молодежь не слишком интересовалась угощением, ее гораздо больше влекла возможность потанцевать, благо музыканты спустились со стены замка и услаждали слух гуляющих, расположившись с краю площади.
- Тебя ли я вижу на этом празднике жизни, серп Хладной Жницы! - раздался звучный голос.
- Ох, Госпожа моя Луна, - проворчал чародей себе под нос. - Пьяный Крестэль должен являть из себя жуткое зрелище.
На самом деле стражник вовсе не был пьян, так, слегка навеселе и просто в хорошем настроении. Сопровождавшая его Серпента, как всегда, лучилась довольством.
- Иволга, ты выглядишь настоящей принцессой! - продолжал Кайт. - Теперь-то признаешь, что я верно тебя нарисовал?
- Сегодня спорить не буду, - Иви зарумянилась, глаза радостно блеснули.
- Оказывается, палачи в Мелге неплохо зарабатывают, - невинно заметила Серпента. - Ах, нет. Тебе-то на обновку не хватило, - небрежно скользнула рукой по аккуратной, почти незаметной заплате на рукаве чародея. - Как это благородно! Мой отец тоже прежде всего думает о вассалах и слугах, а потом уж о себе и семье.
Улыбка Иволги тут же потухла, заметили это оба мужчины. Серп помрачнел еще больше и собрался что-то сказать, но Кайт его опередил.