Уртред вопросительно посмотрел на Аланду, которая слегка кивнула. - Делай все так, как если бы нас не было.
- Но она жива, - сказала девочка.
- Да, но она спит - а ей надо проснуться, - ответил Уртред.
Девочка неуверенно посмотрел на Талассу, лежавшую без сознания.
Аланда мягко подняла ее на ноги и вывела из темноты. Имуни боязливо взглянула на Уртреда, потом опустила взгляд на мешочек, лежавший в клещах его перчатки. Она потянулась вперед, дрожащими пальцами взяла черный мешочек и открыла, обнажив массу наполовину растаявшего снега. Сунув руку внутрь, она набрала горсть кристалликов, которые засветились в свете раннего утра.
- Давай, - сказал Уртред, кивая в сторону Талассы. Девочка, колеблясь, пошла к ней, постоянно оглядываясь назад, но глаза чужаков не отрывались от нее, так что она не осмелилась не послушаться. Она встала на ступеньку и, сжав снег в кулаке, выдавила ледяную воду на бледные губы Талассы. Ледяные бусинки падали вниз, ударялись о губы и бежали по подбородку. Таласса слегка застонала. Но не проснулась.
Аланда тоже встала на ступеньку и нагнулась над девушкой. - Таласса? - прошептала она. Таласса слегка пошевелилась, слабая улыбка разлепила ее губы и она медленно открыла глаза.
- Ты видишь меня? - спросила Аланда.
- Свет, - прошептала Таласса, опять плотно закрывая глаза. - Такой яркий…
- Мы все здесь, дитя: Я, Уртред и Джайал.
- А что произошло? - сонно спросила она, как если бы была готова опять соскользнуть в бессознательное состояние.
- Ты не должна спать, дитя, - твердо сказала Аланда. - Тебя укусил вампир, из второго сна ты можешь не выплыть…
Внезапно по лицу Талассы прошло выражение боли. - Теперь я вспомнила: я была на болотах, на верхушке пирамиды костей, живые мертвецы… - Она застонала, когда память о сражении вернулась к ней. - Верно, меня укусили. Аланда, я заражена их ядом! - Отчаяние перекосило ее бледное лицо.
- Вампир, который укусил тебя, мертв.
Таласса пощупала синевато-багровые отметины зубов на шее и вдрогнула. - И все-таки я чувствую яд в моих венах…
- Это может быть рана, но не яд, - сказал Уртред. - Открой глаза, - приказал он и она послушалась.
- Такой яркий свет… - опять пожаловалась она.
- Но ты все еще можешь на него глядеть. - Он вытянул руку за спиной и перчаткой указал на вход в пещеру. - Как ты могла бы вынести вид солнца, если бы была одной из них?
- Ты забываешь, жрец, что изменения происходят медленно, не за один час. - Тем не менее Таласса подняла голову, сражаясь с головокружением и жжением в глазах. Она прищурилась от света солнца, падавшего через вход в пещеру и, казалось, ее кожа светится как алебастр. - Где мы?
- На севере. Магия меча перенесла нас сюда в мгновение ока. Фаран далеко, мы в безопасности.
- Ты можешь встать? - спросила Аланда. Таласса неуверенно спустила ноги с полки и осторожно поставила их на пол. Потом она оттолкнулась и встала, ее ноги дрожали, как у только что родившегося жеребенка. Уртред и Аланда поддержали ее. И все это время Имуни глядела на нее большими круглыми глазами.
- Кто это? - спросила Таласса, в первый раз обратив на нее внимание.
- Девочка из деревни наподалеку. Каждое осеннее равноденствие они совершают здесь ритуал: ребенок приносит подношение в святилище.
- Что за святилище? - спросила Таласса.
- Это самое место: вплоть до сегодняшнего утра здесь стояли четыре статуи, которым они покланялись.
- Статуи?
- Да, изображающие нас четырех и поставленные сюда Маризианом в начале времени.
- Но для чего?
Аланда взяла ее руку и внимательно посмотрела в глаза Талассе, - Тысячи лет назад он предвидел этот день.
Ноги Талассы подогнулись, и она опять тяжело уселась на каменную полку.
К этому времени солнце уже позолотило все камни вокруг них. Глядя на Талассу, сидящую на полке, и в сознании, Утртред чувствовал, что тревога начинает улетучиваться из его сердца. По меньшей мере она жива, а может быть и не заражена. Враги далеко, а тут еще Таласса опять подняла голову и улыбнулась, посмотрев на него: немедленно его настроение начало стремительно подниматься до тех пор, пока не взлетело так же высоко как и полчаса назад, когда меч поднял их всех так же высоко, как само солнце.
- Пойдем, - сказал он. - Давайте пойдем в деревню.
Он осторожно обвил одной из своих когтистых рук плечи Талассы, и, с видимым усилием, она встала, поддерживаемая с другой стороны Джайалом. Они медленно вышли из пещеры. Аланда и деревенская девочка шли следом.
Они оказались на верхушке монументальной лестницы. Оранжевый шар солнца уже достаточно высоко поднялся в небо. Вся земля была видна: пурпурно-коралловые переходы света и тени от покрытых снежной шапкой гор на юге; глубокое ущелье слева от них; и сверкающая слюдяная равнина на восточном горизонте. Уртред жадно впитывал в себя это зрелище, потом его глаза поднялись и он посмотрел вперед, за равнины. И только тогда в первый раз он увидел зазубренные пики Сломанных Вязов и темные облака, окутавшие их. Дыхание стеснилось в груди.
Таласса заметила, что он почти перестал дышать. - Что случилось, жрец? - спросила она.
- Я не знаю, - рассеянно ответил Уртред. - Эти горы… как если бы я их уже видел, раньше.
- Каким образом? - спросил Джайал. - Ты же провел всю свою жизнь в монастыре, жрец. Никто, кроме горстки людей нашего народа никогда не видел эту землю.
Уртред покачал головой. - Да, верно: всю свою жизнь я провел в Форгхольме, но я не родился там: меня и брата принесли в монастырь, когда мы были еще младенцами.
- Ты думаешь, что тебя принесли отсюда? Как младенец может помнить хоть что-нибудь?
- И тем не менее что-то здесь есть, что-то очень знакомое… - ответил Уртред. Он повернулся к Имуни. - Как называются эти горы?
Та, чтобы не смотреть на его маску, уставилась себе на ноги. - Сломанные Вязы, - прошептала она. - Там живет всякая нечисть, призраки, только не люди. Мы называем их всех Полунощной Чудью.
- Полунощная Чудь! - воскликнул Джайал. - Столетия назад Легионы Огня были посланы сюда, чтобы истребить их.
- И никто не вернулся назад, - мрачно ответил Уртред. - Как люди могут жить здесь, так близко от зла? - спросил он.
- Раньше мы жили одни, - ответила Имуни. - Только два поколения назад там появилось темное облако. И теперь мой народ страдает, - сказала она с дрожью в голосе, глядя на Сломанные Вязы и мрачное облако. Пока они смотрели, облако пронзил удар молнии.
Уртред чувствовал, как какая-то странная сила тянет его туда, к далеким горам. Его сердца забилось быстрее, наполненное возбуждением и страхом. Что-то там было, он был уверен в этом - быть может это то самое место, про которое говорил Манихей, место, где скрыта тайна его рождения?
- Давайте пойдем в деревню, - сказала Аланда. Уртред с трудом оторвал взгляд от гор, опять осторожно взял руку Талассы и начал помогать ей спускаться по широким, вырезанным в камне ступеням.
Прежде, чем они прошли полпути, она увидели вдали группу людей, идущую по направлению к ним через руины.
- Отец! - воскликнула Имуни и понеслась вниз по ступенькам к этим людям. Жители деревни услышали ее крик. Поглядев вверх, они увидели и четырех незнакомцев, спускающимся по лестнице, и мгновенно остановились. Обе группы молча глядели одна на другую, разделенные бегущей девочкой.
- Они выглядят достаточно дружелюбно, - наконец сказала Аланда. Уртред не ответил, ожидая того, что произойдет, когда девочка окажется среди своих.
Наконец Имуни добежала до второй группы. Она стала возбужденно что-то говорить, постоянно указывая на лестницу. Теперь Уртред разглядел их и понял, что это были самые обыкновенные фермеры и скотоводы, вроде тех суеверных людей из маленьких деревушек под Форгхольмом, которые приходили к его башне, надеясь на исцеление. Он вспомнил, как глядел сверху вниз на них из своего тайного орлиного гнезда: они выглядели точно так же, как эти. Он знал, какой ужас охватил бы добрых фермеров Форгхольма и каким образом они бы встретили его, если бы он на самом деле спустился бы вниз со своей башни и постучался к ним в дверь. Тогда он был бы не их спаситель, а страшный демон, каким, если доверять реакции этой девочки, его представляли эти люди.
Как бы не обрадовались эти северяне, повстречавшись со Светоносицей, все будет испорчено, как только они заметят его. И все будут в опасности. - Бери Талассу, - приказал он Джайалу.
- Почему? - спросил младший Иллгилл.
- Ты привык к моей маске, мой друг, а жители деревни нет. Я подожду здесь, наверху. Объясни им, что я не собираюсь сделать им ничего плохого.
- Очень хорошо, - сказал Джайал, становясь рядом с Талассой.
Уртред подождал, пока его друзья не пошли дальше вниз по лестнице, потом взобрался обратно на плато и подошел к деревьям. Ветки молчали. Соловей улетел. Как только Уртред уселся на утоптанную землю под деревьями, еще один порыв теплого ветра пролетел над горами.
Тем временем жители деревни столпились внизу, у подножия лестницы. Они стали перешептываться, когда южане подошли поближе, так как заметили сходство между Аландой и ими самими. Горцы были невысокими и кривоногими, носили коричневые плащи и шерстяные краги, и были вооружены толстыми палками, копьями и луками. Имуни с легкостью оказалась самой красивой из своего народа, так как среди остальных было слишком много уродов, людей с бельмами на глазах и калек.
Имуни держалась за своего отца, Гарадаса. Он был не выше ее, жилистый и крепкий, с коричневой кожей, выдубленной ветром и солнцем, роскошными черными волосами, бородой и кривыми ногами. С первого взгляда было ясно, почему именно его выбрали старостой: в его глазах светился недюжинный расчетливый ум. Он остановился в нескольких шагах от основания лестницы и разглядывал незнакомцев. Обе группы с опаской глядели друг на друга. - Откуда вы пришли? - наконец спросил он. Южане поняли его, так как он говорил на их языке, хотя и с гортанным архаичным выговором.
Аланда оставила Талассу на попечение Джайала и сделала шаг по направлению к старосте. - Из святилища, - ответила она.
- Никто не проходил через деревню этой ночью; многие глаза глядели наружу, ведь сегодня - святой день. Как вы оказались там?
- Мы просто проснулись там, перед рассветом.
Глаза Гарадаса сузились, но тут заговорила Имуни, ее высокий чистый голос прорезал воздух. - Отец, статуи исчезли. - Все жители деревни, как по команде, повернули головы и уставились на нее.
- Исчезли?
- Да, полки были пустыми: только эти люди были там.
Гарадас опять посмотрел на всех трех, его коричневое лицо еще больше наморщилось. - А кто это там, под деревьями? - спросил он, указывая на плато перед пещерой.
- Демон, - ответила Имуни. По толпе собравшихся северян пронесся вздох ужаса.
- Он знает, что для вас он пария, поэтому предпочел вернуться на плато, - быстро сказала Аланда.
Гарадас на мгновение задумался. - Все это очень странно. Я должен пойти к пещере и сам осмотреть ее. Не спускайте глаз с воина и девушки, - сказал он своим людям. - Я пойду со старой дамой. - Было непонятно, услышали ли жители деревни его слова, так как они громко переговаривались между собой, постоянно указывая на святилище. Гарадас приглашающе протянул руку Аланде, и они вместе стали взбираться по ступенькам.
- Мы не хотим вам ничего плохого, - сказала она, карабкаясь вместе с ним.
- Да, в это я верю, потому что моя дочка вернулась целой и невредимой, - ответил он. - Но мой народ намного более суеверен, чем я. И мне надо самому посмотреть, что случилось со статуями.
Как только они подошли, Уртред встал из тени деревьев. Староста какое-то время не отрываясь глядел на маску Уртреда, прежде чем жестом попросил Аланду подождать. Потом он прошел мимо Утреда прямо в пещеру. Молодой жрец и Аланда обменялись недоуменными взглядами, но не сказали ни слова, молчание нарушал только шум ветра, пролетавшего над плечами гор. Через несколько минут Гарадас появился опять, из под загара и бороды было видно его внезапно побелевшее лицо. - Моя дочка сказала правду. Статуи исчезли, - потрясенно пробормотал он. - Расскажите мне снова, как вы оказались там. - Аланда повторила свой рассказ. Когда она закончила, Гарадас опустил голову. - Я простой человек: народ Года называет меня жрецом, но у меня нет никакого образования. Последний человек, умевший читать и писать, умер несколько столетий назад. Простите меня. Когда Бог Маризиан уходил, он ожидал, что в этот день здесь будет жрец. А здесь только я, погонщик яков.
- То есть ты веришь в нашу историю? - спросила Аланда.
Староста ответил не сразу, сначала он посмотрел вниз с горы на Талассу, сидевшей, сгорбившись, на камне у подножия лестницы, охраняемая Джайалом от жителей деревни, которые раскрыв рты глазели на нее. - Увы, я священный человек только по имени, но легенда моего народа гласит, что это божественное существо, Светоносица, придет и вновь зажжет умирающее солнце. А она, - он кивнул на Талассу, - больна. И вообще она выглядит как самая обыкновенная девушка, совсем не богиня. - Тут он повернулся к Уртреду. - Мы ожидали демона, но это обыкновенный человек, который носит страшную маску. А ты, - сказал он, глядя в синие глаза Аланды. - Ты вообще выглядишь так, как будто родилась в деревне. - Он пожал плечами, как если бы слов у него больше не было.
- Да, я понимаю, тебе трудно, - ответила Аланда. - Ты не можешь поверить, что мы именно те, кого вы ждали. Верно, мы люди, как и ты, и никто из нас не видел, как эти статуи исчезли. Обращайся с нами так, как с другими незнакомцами.
- Незнакомцами? - удивился Гарадас. - Никогда ни один незнакомец не приходил в Году.
- Быть может мы будет твоими гостями? После того, как эта девушка выздоровеет, мы пойдем своим путем.
- Своим путем? Куда? Весь мир здесь, ничего другого нет.
- А эти равнины и лес за ними? - спросила Аланда, указывая рукой в направлении их.
- Идет зима. Очень скоро Великий Волк начнет рыскать по равнинам. Здесь некуда идти, старая леди, только в Году.
- Тогда мы пойдем именно туда.
Гарадас повернулся к Уртреду. - Теперь я вижу, что ты носишь маску; значит ты не тот монстр, которого мы боялись. Но в таком виде ты не сможешь войти в нашу деревню - много поколений мой народ верил, что ты демон. Эта маска напугает их всех до полусмерти. Сними ее - и ты тоже будешь нашим желанным гостем.
Уртред покачал головой. - Я поклялся никогда не снимать ее. Даже мои товарищи не видели то, что лежит за ней.
Гарадас нахмурился. - Тогда ты не сможешь войти в деревню. - Аланда начал было протестовать, но он остановил ее движением руки. - Я уже говорил вам, что я погонщик яков, практичный человек. Но мой народ суеверен до крайности. Я обязан сказать им, что статуи исчезли, а эта девушка - Светоносица. Иначе они решат, что вы разбили статуи - и тогда на ваши головы обрушится все, что только они не придумают. Так что твой друг будет демоном, а она - Светоносицей. Все должно быть так, и не иначе.
- Ты собираешься оставить его умирать в горах?
Гарадас опять покачал головой. - За деревней есть смотровая башня. Зимой никто не ходит туда. Я сделаю так, что туда будут приносить еду и дрова для огня. Он может оставаться там, пока не придет весна и вы сможете уйти.
Аланда опять попыталась что-то сказать, но на этот раз ее остановил Уртред. - Эта маска не давала мне общаться с товарищами, когда я был еще ребенком. Что ж, пускай это повторится опять. Я пойду в эту башню, если ты скажешь мне, как ее найти.
Гарадас указал рукой на тропинку, уходившую вправо от горного амфитеатра, в котором находились руины заброшенного города. - Иди по ней, но не сразу, дай нам время уйти. Люди не должны видеть тебя. - Потом он повернулся к Аланде. - Пошли, мы должны присоединиться к остальным. - Аланда опять взглянула на Уртреда, но тот жестом приказал ей идти, так что она вместе со старостой пошли вниз по горной лестнице.
Жители деревни зашевелились и начали перешептываться, когда увидели, что Гарадас возвращается. Дойдя по подножия лестницы, он поднял руку, призывая к молчанию.
- Статуи исчезли, - сказал он. Все потрясенно вздохнули, услышав его слова. - Произошло чудо, Светоносица здесь, - продолжал он, указывая на Талассу. - Какое-то мгновение собравшиеся люди глядели друг на друга, не веря своим ушам, но Гарадас твердо стоял на земле, его темные глаза сверкали, и никто не осмелился возразить ему. Мгновение прошло, послышался шорох одежды, и они все как один упали на колени перед камнем, на котором сидела Таласса.
Аланда быстро подошла к ней. Лицо девушки было бледно как мел, она, казалось, даже не понимала, что к ней было приковано внимание всех людей. Аланда легонько толкнула ее. Таласса пошевелилась и взглянула вверх, ее глаза сузились, встретившись с ярким светом солнца, потом посмотрела на жителей деревни. - Почему они все стоят на коленях, - прошептала она.
- Ты же Светоносица, - тихонько шепнула ей Аланда.
Таласса покачала головой. - Я не богиня: я человек, как и вы. - И действительно, трудно было представить себе что-нибудь более слабое и смертное: лицо было очень бледным, а на шее были отчетливо видны пурпурные отметины зубов. Хотя воздух был достаточно теплым, она никак не могла согреться и дрожала не переставая.
Аланда посмотрела на Гарадаса с молчаливым призывом. Староста мгновенно начал действовать. - Сделать носилки, - приказал он. - Необходимо торжественно внести Светоносицу в деревню. - Жители деревни быстро встали и разбежались по склонам горы.
Вскоре рядом с ней появились два достаточно длинных куска дерева, несколько минут назад бывших двумя чахлыми деревцами, росшими на склонах. Их крепко связали вместе, в середине положили плащ и на него осторожно перенесли Талассу. Немедленно четверо мужчин взяли каждый по концу шеста.
Когда все было готово, Гарадас кивнул и они пошли через руины. Все дружно затянули громкую гортанную песню, и на всем протяжении пути им отвечало эхо с каждого каменного склона вокруг них.
Процессия ушла, а Уртред еще долго стоял на краю плато, и порывы ветра, дующего с севера, доносили до него их песню. Он опять был один, оторванный от людей, с которыми сдружился за последние двадцать четыре часа. Одиночество упало на него как темнота: надежда на дружеские речи и веселый смех исчезла, узы, которые связали его с другими, порвались. Чувство принадлежности схлынуло как морской отлив, ушло вместе с друзьями и с этой песней, которая стала еле слышным шепотком ветра. Когда процессия перевалила через гребень кряжа, вместе с ней исчезла и песня.