- Счастливые у тебя бабы, есть у них за спиной сильный мужик и защитник. Я вот смотрю на тебя, а вижу тигра - лежит себе на травке, лениво помахивая хвостом, весь такой мягкий и пушистый, обманчиво добродушный. Но подходить нельзя - резкий прыжок и вот летят во все стороны клочки по закоулочкам, а потом снова - пушистый и добродушный.
- И как же ты не побоялась встретиться…с таким тигром?
- Да захотелось, дурёхе, острых ощущений.
- Получила?
- Получила, теперь отпускать жалко.
- А если ещё немного, чтобы не жалко?
- Попробуй, огорчи меня.
И я стал таким, каким выгляжу за пределами Земли, хотя далось это с определённым трудом. Татьяна сначала дёрнулась, испуганно зажмурив глаза, но я прижал её, не давая оцарапаться о чешую. Спрыгнул с кровати и, наклонившись к побелевшему лицу, спросил, оскалив клыки:
- А такой тигр тебе нравится?
Она резко перекатилась на другой край, сжалась в комок и задушено закричала:
- Прекрати немедленно!
Я вернул себе обычный вид и протянул руку, чтобы успокоить женщину, но она оттолкнула её со словами:
- Уходи. Больше встречаться не будем. Завтра пойду в церковь - грехи замаливать.
- Это правильно. Свечку там поставить.
- Мирошников, не юродствуй. Господи… - запричитала она, закрыв лицо руками, - Господи, прости меня дуру - я спала с дьяволом…
- Тань, ты в крайности‑то не бросайся? Где ты дьявола видела?
- Ты - дьявол, - её палец обличительно уставился в моё лицо. - Ты прикидываешься человеком и вводишь в соблазн слабые души. Я ведь не узнаю себя, пока тебя не увидела - всё было нормально. Ты свёл меня с ума. Не знаю как Вера, но твоя девчонка точно такая же.
- Танюш, - я задумчиво посмотрел на неё, - Может убить тебя и забрать твою душу, чтобы никто, ничего не знал?
Она отчаянно замотала головой, бормоча сдавленным голосом:
- Нет. Нет, Серёжа, я буду молчать, я никому не скажу.
- Я, тебе, верю и знаешь почему?
- Почему?
- А это, уважаемые зрители, вы узнаете после рекламной паузы. Пора в помывочную.
Я услышал её шаги, когда заканчивал одеваться. Дверь ванной распахнулась, открывая вид на фигуру, замотанную в мятую простыню.
- Говори, сволочь, я уже извелась вся, ломая голову.
- Уже не боишься?
- Боюсь. Говори, не мучай меня.
- Ты очень хочешь услышать? И не пожалеешь? Нет? - я притянул её к себе, поцеловал в мягкие губы и шепнул на ухо. - Я не трогаю матерей своих детей.
- Ты что мелешь, Мирошников, - она оттолкнула меня и, задыхаясь от возмущения, прошипела, - Какие дети? Ты специально так говоришь, да? У меня их уже давно не может быть из‑за бесплодия после болезни. Ты вот так решил отомстить, за то, что я тебя принудила? Какая же ты всё‑таки скотина.
Она отвернулась и плечи затряслись от тихих рыданий.
- Послушай, Таня, - я положил руку на её плечо, но она скинула одним движением. - В твоём теле происходят изменения, ты их замечаешь, но не придаёшь внимания, и это пока. Можешь посчитать глупостью или издевательством, но сходи, пожалуйста, к гинекологу. Если захочешь, скажешь мне результат. Когда забирать паспорт?
- Я позвоню, - ответила она глухо, - Уходи.
Через четыре дня Татьяна назначила встречу в паспортном столе. Выглядела бледновато, но чуточку моложе. Молча указала на скамью для ожидающих и зашла в кабинет. Через пару минут меня вызвали, дали расписаться в нужных местах и вручили заветную книжечку. При этом вопросов по поводу отсутствия хозяйки нового паспорта, не задавали, видимо всё уже было оговорено.
Татьяна никуда не ушла, ждала в коридоре. Она тоскливо посмотрела в глаза и тихо спросила:
- И что мне теперь делать, Серёжа?
- Жить, Танюша, жить. Ради этого стоит. У Веры тоже будет ребёнок.
- Старые дуры, - она покачала головой с горькой усмешкой. - Что я скажу полковнику, когда живот полезет? Ветром надуло? Да он, как увидит, сразу на развод подаст.
- Если подаст, будешь моей третьей женой.
- Так это… - указала на паспорт. - Тоже? А я чуть было про дочь не поверила. Вот значит как, собираешь гарем в своё дьявольское королевство.
- Видишь, ты уже шутишь, значит не всё потеряно.
- Пока не всё, - тяжело вздохнула. - Осталось подождать какие‑то два - три месяца.
- Если появятся проблемы, звони. А лучше приходи, разберёмся.
- Ну да, чтобы твои женщины разорвали меня?
- Зачем так пессимистично? Поругают только меня, погрозят да и смирятся. Перед женской солидарностью ничто не устоит. - я успокаивающе погладил, начинающие светлеть, волосы.
Глава 20. Пополнение семейства
Женщины кудесничали на кухне под приглушённую болтовню маленького телевизора. Вернее готовила Вера, а Нарейса пока находилась в звании 'подай - принеси'. Судя по количеству заполненных вазочек и тарелок - половина праздничного стола уже практически наполнена.
- Есть хочешь? - Вера оторвалась от разделки селёдки.
- Не особенно, но можно и перекусить.
- Подождёшь. Вот закончим с салатами, тогда и позовём.
- А если мы в кафе сходим? - стрельнула Нарейса глазками.
- Обойдётесь. Ты лучше запоминай, что и куда кладётся. Серёжа, ты всё получил?
- Да. Хотел на завтра подарок сделать, ну раз заговорили, то смотрите, - я достал из внутреннего кармана куртки чёрный пластиковый пакетик.
- У меня руки грязные, - Нарейса посмотрела на пальцы, измазанные свёклой, потом перевела взгляд на раскрытый паспорт. - Мирошникова Анастасия Сергеевна…мне нравится, красивое имя. И фамилия мужа тоже.
- Штампик там есть, замужняя девушка? - съехидничала Вера. - Нет, а фамилия без штампика ничего не значит. В таком случае ты будешь дочерью; ну‑ка, доченька, почисть картошку.
- Зато у меня браслет есть, - надулась Нарейса.
- Поздравляю. Мирошников, ты чего стоишь, отвлекаешь нас от дела? Иди, телевизор посмотри, в интернете полазь или просто поваляйся. Не расслабляй мне молодого бойца…бойчиху.
Я сделал обиженное лицо, сказал, что они злые и ухожу от них…в гараж. Вдогонку мне посоветовали раньше, чем через два часа, не возвращаться. Два, так два - загнал машину в бокс, покрутился вокруг, в поисках лишних зрителей, и перешёл на территорию Спирали, нужно было поговорить.
- Винсах, есть кое - какие вопросы, - произнёс я в пустоту.
- Спрашивай, - обстановка резко сменилась на светлую комнату.
- Нужна консультация по женскому вопросу.
- Что, уже? - Винсах рассмеялся, щёлкнул пальцами и разлил по бокалам искрящийся напиток из вычурной бутылки, - За новую жизнь.
- Это обязательно? - я повторил его жест.
- Нет, конечно, но признайся, всё‑таки эффектно. Так что за вопросы?
- А мысли почитать?
- А своим языком рассказать?
- Согласен. Мне тут недавно предложили, через два месяца, привести Нарейсу на осмотр, но я этому человеку не очень доверяю. Он что‑то пытался намудрить во время свадебного обряда и был явно недоволен результатом.
- Скажи мне, Сергей Сергеевич, - он задумчиво покачал бокал. - Ты в бога веришь?
- Сам знаешь - нет.
- Знать и услышать - немного разные понятия. Я похож на бога?
- Судя по всем, виденным мной, чудесам - да, но это с чьей стороны посмотреть.
- Вот именно. Вас, людей технического мира, трудно убеждать в существовании высших сил.
- Так и мы, на данном этапе развития, для какого‑нибудь неандертальца, покажемся небожителями.
- Верно рассуждаешь, но вернёмся к исходной точке. Тебя волнует продолжительность беременности?
- Естественно, будь мы нормальными людьми, то и говорить не о чем - сыну уже семнадцать.
- По моим данным срок будет около семи с половиной месяцев и в момент родов она обязана находится на территории моего проекта. Ребёнку, в первые мгновения жизни, потребуется энергетическая подпитка. Силовые поля, охватывающие Спираль Миров, имеют оригинальную конфигурацию, чего нет в других местах и тем более в твоём мире.
- Подожди - подожди, - я не на шутку заволновался. - Кроме Нарейсы у меня ещё есть…
- Ещё? - он недоумённо поднял брови. - Ах да, женщина из твоего мира.
- Боюсь, что не она одна.
- Слушай, Сергей Сергеевич, - рассердился Винсах, - Ты не мог себя как‑нибудь сдерживать?
- Так сложились обстоятельства, - мне оставалось только развести руками.
- Обстоятельства, - передразнил осуждающе. - Признайся честно, силовым узлом пользовался?
- Это та сфера из шестигранных пластин? Было дело, - изобразил смущение, хотя, какая разница, чего я там изображаю, он меня, можно сказать, насквозь видит.
- Значит изменения уже должны проявится, сначала внешние, а потом полная перестройка организма, - пробормотал он себе под нос.
- И что теперь делать? - я вроде не глухой, прекрасно слышал его слова.
- Под моим управлением целый галактический сектор, а это миллиарды и миллиарды существ и я должен копошиться в проблемах пары - тройки человек? Наглеешь, прапорщик. - он ожог меня взглядом, даже жарко стало.
- А разве мы не в ответе за тех, кого приручили?
- Банальщину говоришь, но вынужден признать - по сути верно. Хорошо, сделаем так… - он вызвал трёхмерную проекцию Спирали. - Ваш мир здесь, а пройти надо сюда - тут будет реабилитационная зона, поделённая на несколько частей для плавного перехода между изменениями тела.
- Ничего себе, - я прикинул расстояние до указанной точки. - Мне туда год топать.
- Не тебе, а вам. Ты и твоя женщина…или женщины.
- Подожди, но кроме Нарейсы этого больше никто не сделает.
- На этот случай есть средство. Держи. - он жестом фокусника извлёк из воздуха два медальона в виде шариков с ребристой поверхностью. - Оденешь на них перед выходом из своего мира. Это генераторы защитного поля - срок годности не ограничен.
- Спасибо, конечно, но туда, как минимум, сотня километров.
- Тебе знакомо понятие - свёрнутое пространство? Слышал? Уже лучше. Достаточно просто представить конечную цель, напитать образ энергией силового узла и всё. Шаг и ты на месте.
- А почему я не знал этого раньше?
- Раньше ты не выкидывал такие номера, - съязвил Винсах. - Пойдёте, когда назреет необходимость, сейчас это опасно. Всё, иди, без тебя дел полно.
Видимо я вернулся гораздо позже отведённого времени и нахмуренные взгляды обоих женщин сулили небольшую взбучку. А что будет, если сюда добавится и третья? Ой держись, Сергей Сергеевич, тогда мало не покажется. Меня слегка попинали, морально, и милостиво разрешили доесть лишние остатки салатов с картошкой; затем устроили небольшой экспресс - допрос.
- Ты где шлялся, Мирошников? - Вера воинственно сложила руки на груди.
- Да, действительно? - Нарейса повторила жест старшей женщины и смешно сдвинула брови. - Мы тут стараемся, а тебя всё нет и нет.
- Ходил к нашему лучшему другу по личному вопросу, - я указал пальцем вверх.
- А почему без меня? - сразу скуксилась Нарейса.
- Потому что это касается только Веры.
- Я то тут причём? Ну‑ка давай, выкладывай, - она пристроилась на соседнем стуле.
- Дорогие женщины, давайте найдём более уютное место. Что мы тут ютимся, словно не у себя дома?
Мы прошли в зал, где меня плотно окружили в буквальном смысле слова - сдавили телами с обеих сторон. Я обнял их за плечи и, глядя на Веру, спросил:
- Как себя чувствуешь в последнее время?
- Ну… - задумалась она, - срок ещё маленький, особо неприятных ощущений пока нет, но по ночам кости понемногу ноют, зубы побаливают, ногти посерели. Сегодня смотрелась в зеркало - корни волос начали светлеть. Да, ещё мне кажется, что юбки и платья стали чуточку короче.
- Ага! - вскричала радостно Нарейса и ткнула пальцем Веру, - Скоро ты станешь такой же как мы и не будешь обзываться 'чудищем иномирским'.
- И чего это я стану? - смутилась та. - Между прочим, я говорила любя, по - матерински.
- Как же, как же. Кто тогда требовал не строить глазки, не лезть к мужу на чужой территории, не одевать сексуальное бельё?
- Всё, хватит. Брейк, - хлопнул я ладонями. - Вы мне договорить не даёте.
Женщины присмирели, кидая друг в друга уничижительные взгляды.
- Когда ты начнёшь поправляться? - кинул взгляд на Верин живот.
- Недель через пять, - она ощупала себя через халат.
- В высших эшелонах власти мне посоветовали отправить тебя в…своего рода санаторий, где будет легче перенести сопутствующие проблемы при беременности.
- Но туда нельзя. Ты же сам рассказывал.
- Теперь можно, - я достал кулон и одел ей на шею.
- Какая прелесть, - Нарейса ухватилась за шарик. - А мне?
- Ты, моя радость, и так можешь бродить без всякой бижутерии. - заметил недовольный взгляд Веры. - И ты тоже - радость. Вы, обе для меня, большие радости.
Сам же подумал, что скоро может и третья прибавиться, вот тогда веселья будет - полные штаны. Новый год встретили втроём - сын выпросил денег и убежал на вечеринку в каком‑то кафе, заявив матери, что 'не собирается, как дурак, пялится в телевизор, когда все друзья гуляют'. За что и получил хороший напутственный подзатыльник. Мы прослушали речь президента, дождались Курантов и пригубили, кто сколько сможет - женщины по паре глотков шампанского, я - граммов двести коньячка, так как не был в интересном положении. Потом гуляли по ночному городу, смотрели салюты, взмывающие со всех сторон - народ отрывался на всю катушку. Погода стояла, словно кто‑то сделал специальный заказ гидромедцентру - ветер стих, крупные снежинки, густой волной, медленно опускаются с тёмного неба, постепенно сглаживая окружающий ландшафт. Я чувствовал настоящее умиротворение, обнимая своих женщин у большущей городской ёлки, весело подмигивающей огоньками гирлянд.
Весь январь пролетел как‑то незаметно. Мы, с Нарейсой, сходили пару раз в Дарино, совершили очередной бартер с Эйнарой - ей косметику, нам украшения. Кстати, выглядела она просто великолепно. Старший Деранго уехал заниматься государственными делами, видимо махнул рукой на неторопливых учёных. Те, в свою очередь, устроили из базы сплошной дом отдыха. Раздражённый Бенардо обозвал энергиков 'нехорошими людьми' и 'предателями истинной науки', попросил, при случае, вызвать его и удалился в свою школу. У Андреса с Анитой окончательно охладились отношения, но помолвку пока не отменили, видимо её родители ещё не подыскали подходящую партию. Нам оставалось только посочувствовать несчастному положению парня, но увы, здесь молодёжь не решает ничего.
К концу февраля Вера была вынуждена уйти на больничный - участились боли во всём теле. Время от времени случались сильные головокружения, после одного из которых мне позвонили её испуганные коллеги и попросили забрать домой. Вера упала во время обхода пациентов, а дежурная медсестра не смогла сделать укол, игла просто не прокалывала кожу. Я уже начинал подумывать о походе в 'реабилитационный центр', но жена отчаянно сопротивлялась, видимо боялась неизвестности. Нарейса наоборот, чувствовала себя прекрасно, ещё больше округлилась, лишь иногда морщилась, от каких‑то неприятных, только ей, запахов. После обеда, седьмого марта, я сгонял на цветочный базар и купил два букетика мимозы, поздравил женщин с наступающим и удивился поведению Нарейсы. Она взяла в руки веточки, обнюхала их расширенными от возбуждения ноздрями, и стала отрывать жёлтые шарики, с явным наслаждением кидая в рот.
- На мой не смотри, коза мартовская, - Вера быстро спрятала мимозу за спину, спасая нежное растение от поедания.
- Больно надо, - лениво бросила Нарейса, следя за перемещением необычной 'вкусняшки'. - Серхео мне ещё купит. Да, дорогой?
Я только почесал затылок, уж больно кусалась цена у весеннего цветка. Впрочем, ехать всё равно пришлось, чтобы не обидеть Веру. Так называемая 'коза', всё время пыталась незаметно протянуть свои лапки и проредить кустик. На рынке сторговался с одной бабкой 'всего за пять тыщ вместе с ведром' и вручил его демонице, алчно сверкающей глазами, с пожеланием сильно не мусорить. Та схватила презент и унеслась в свою спальню, откуда сразу же донеслись ахи и подвывания.
- Как тебе, Мирошников, женские выкрутасы? Забыл поди? - Вера рассмеялась, прислушиваясь к раздающимся звукам. - Может и мне попросить что‑нибудь этакое?
Ответить помешал звонок от входной двери. Странно, Артём только ушёл недавно, да у него и ключ есть. Гостей никто не приглашал, не до них из‑за состояния Веры. На вопросительный взгляд пришлось пожать плечами и идти впускать неизвестных гостей. На пороге стояла Татьяна, её бледное, усталое лицо сильно оттеняла чёрная пушистая шапка, бледные руки с чёрными ногтями сжимали шерстяные перчатки. Она взглядом побитой собаки посмотрела на Веру и тихо произнесла:
- Можно войти?
- Так, так. Ну, ты Мирошников… - глаза жены сузились и она, повернув голову в сторону зала, крикнула. - Нарейсочка, а ну‑ка иди сюда, родная моя, сейчас тебе ещё подарок будет!
- Ещё бу… - радостный голос запнулся и после мгновенного сканирования гостьи, ласково - угрожающе пропела на даринском. - Серхео, муж мой, как всё это понимать?
Ситуация сложилась патовая, видимо у Татьяны начались проблемы в семье и она пришла туда, где ожидала найти помощь. Я молча помог ей снять пальто, стянул короткие сапожки и, под взглядами волчиц, загнавших лань, проводил женщину в зал. Старшая и младшая, словно сговорившись, принесли из кухни стулья и уселись напротив 'жертвы'. Первой начала Вера, используя право старшинства:
- Смотри, Нарейса, каким непосильным трудом достались тебе паспорт, свидетельство и аттестат, - она тщательно выделяла каждое слово, заставляя новую соперницу вздрагивать и всё больше сжиматься от страха.
- Да, Верочка, наш Серхео так старался, так старался…нам почти ничего не доставалось.
- И теперь она будет предъявлять на него права, но мы можем этого не позволить, - Вера плотоядно улыбнулась, показав достаточно размера клыки.
- Я её сейчас загрызу, - злобно оскалилась Нарейса, метнувшись к несчастной женщине, забившейся в угол дивана.
Татьяна истошно вскрикнула и потеряла сознание. От такого поворота событий я буквально почернел и заорал на этих…специалисток по запугиваю:
- Вы что, бабы, совсем охренели от своей ревности! Бедная женщина чуть не родила от ваших выкрутасов.
- Но ведь не родила, да и рано ещё, - Вера что‑то прикинула в уме, видимо считала, когда я первый раз поехал за документами, - Примерно на две недели позже нас.
- А о чём думала, эта 'бедная' женщина, когда соблазняла тебя? - Нарейса тщательно осмотрела коготки на правой руке, протянула её в сторону лежащей и сделала вид, будто с наслаждением душит конкурентку.
Я решительно сел на диван, осторожно привалил Татьяну к себе и обнял. Раздавшийся следом возмущённый двухголосый крик 'Ты ещё поцелуй её!', пришлось задавить резким взмахом руки. Через минуту она очнулась и, натолкнувшись на внимательный взгляд Веры, попыталась вырваться:
- Ну что ты такая пугливая. Никто тебя грызть не собирается. Это девчонки пошутили неудачно, правда девочки? Вот видишь, правда. Ты же непросто так сюда пришла, ведь так?
Женщина закивала головой и тут же заплакала навзрыд, постоянно повторяя: