Можно ли жить без эмоций? Стоит ли любить без надежды? Возможно ли рассказать правду, если она опасна?
Множество вопросов для Джейн и Кэмерона, а будут ли ответы? И будут ли влюбленные вместе? Это решат судьба и время…
Юлия Славачевская, Марина Рыбицкая
ЛЮБЛЮ. ЦЕЛУЮ. НЕНАВИЖУ. КЭМЕРОН
Мечты тоже разбиваются на счастье.
NN
ПРОЛОГ
Двадцать восемь лет назад
Грохот китайских шутих, фейерверков и петард буйствовал за окном. Окружающие дом деревья и кусты купались в лучах прожекторов и мягком сиянии новогодних электрических гирлянд.
Бомм! Бомм! - пробили старинные часы, и за столом раздался звон бокалов с шампанским. В доме царила радость: ожидали появления наследника хозяина дома!
Гости вкушали дорогие вина из хрустальных бокалов, деликатесы на серебряных блюдах и вполголоса переговаривались между собой, ощущая атмосферу празднества.
Первый крик новорожденного раздался в богатом особняке с колоннами на фасаде как раз в то мгновение, когда старый год сменяет новый и наступает минута безвременья. За окном мягко падал снег, засыпая землю белым пуховым одеялом, вдалеке раздавался разухабистый свист и гремела музыка.
- Что вы скажете, любезнейший? - поинтересовался гордый отец у известного астролога, стоя в щупальцах яркого заоконного света и прижимая к груди долгожданного сына. - Что сулят планеты моему ребенку?
- Это очень странно, - бормотал индийский астролог, полностью погруженный в расчеты. - Но у вашего сына нет предписанного пути. - Он поднял на молодого отца ошарашенные глаза. - Все перечеркнула падающая звезда…
- Вы шарлатан! - сдвинул темные брови мужчина, глядя на безмятежное личико младенца. - У всех есть своя предписанная судьбой дорога в жизни, и звезды обязательно отображают этот путь.
- Только не у этого ребенка, сэр, - поправил на носу очки астролог. - У вашего сына нет ничего определенного, лишь путеводная звезда, к которой его будет тянуть всю его жизнь, и…
- Немедленно покиньте мой дом! - приказал багровый от злости мужчина, выходя из комнаты с сыном. - Вам пришлют чек на оплату ваших неоказанных услуг, но не надейтесь на рекомендации!
- Первый раз такое вижу, - бубнил астролог, не обращая внимания на угрозу и рассеянно вращая в руках листок с натальной картой. - Где же я ошибся? Как можно быть одновременно счастливым и несчастным? Победителем и проигравшим? Ничего не понимаю…
Наше время
Быстрые шаги за моей спиной. Шаги, переходящие в тяжелый топот. Мне опять, уже в который раз, снился странный сон: я в легком струящемся платье и летних босоножках стремительно убегала по темной аллее, а за мной кто-то гнался следом. Я точно знала, что он, этот безликий некто, кричит, зовет меня в ночи, но вот имени, что произносил, как ни старалась, расслышать не могла.
Я убегала от этой темной фигуры, мчалась изо всех сил прочь в липкую тьму. В этом месте после перекрестка в меня всегда больно врезалось что-то огромное, и я бесконечно долго падала-падала-падала на землю, через мгновение ощущая холодный асфальт под щекой…
- Мисс Доусон, - разбудил меня скрипучий голос сто раз перепроверенной спецслужбами горничной. - Пора вставать, если хотите успеть на все встречи.
Я медленно открыла глаза и обвела взглядом унылую безликую спальню. Ну вот. Начался еще один напряженный трудовой день.
И хотя я в принципе не хотела ничего, кроме пары дополнительных часов сна, тренированный мозг уже приступил к своей ежеутренней загрузке, сканируя доступную информацию и размещая ее по ячейкам памяти.
Итак, меня зовут Джейн Доусон. Это для публики. И "объект Ди" - для всего остального мира. Поясню: остальной мир - это спецслужбы, секретные службы и сверхсекретные службы, которые презирают первые две категории, но ничем особым от них не отличаются. Кстати, в каком качестве я представлена президенту и его советникам - не знаю. Если честно, просто не интересовалась. Это последнее, что меня волнует на данный отрезок времени.
Вот что меня действительно беспокоит - это полнейшая безэмоциональность. Я, как оказалось, совершенно неспособна испытывать хоть какие-то чувства. Вообще. Но намереваюсь это исправить, начиная с сегодняшнего дня. Потому что у меня состоялся весьма странный разговор с одним из советников президента.
Вчера
- Мисс Доусон, - спросил меня советник по государственной безопасности, разглядывая из-под насупленных кустистых седых бровей, - вам действительно абсолютно безразлично, когда вы озвучиваете количество жертв, которые может повлечь за собой то или иное решение? Или вас так хорошо натренировали?
- Если вы читали мое досье, мистер Кречет, - равнодушно ответила я на этот выпад, - то вы уже знаете, что я не дружу с эмоциями. Проще говоря, у меня их просто нет. Есть факты и прогнозы - а чувства, с ними связанные, для меня невозможны и совершенно неуместны.
- Но это как-то неправильно, - сложил пальцы домиком советник, глядя на меня исподлобья и пожевывая седой ус. - Как можно так сухо прогнозировать человеческие жизни? Вы же не машина, мисс Доусон.
- Иногда я в этом сомневаюсь, сэр, - пробормотала я, испытывая странное ощущение неловкости. Как будто он пытался вскрыть мой мозг и посмотреть на него изнутри.
- В вашем досье написано, мэм, - не отставал от меня мистер Кречет, - что вы способны просчитать со стопроцентной вероятностью любую проблему и выдать несколько путей ее решения. Но я, - он подчеркнул "я" интонацией, - сомневаюсь, что мы можем использовать ваши рекомендации, если они сделаны без учета человеческого фактора. - Он поднялся. - Простите, мисс Доусон, но я буду ставить вопрос ребром о вашей непригодности для этой работы. Потому что то же самое нам может просчитать и компьютер. Но компьютер, как и вы, безэмоционален - а следовательно, не человек.
- Как вам будет угодно, - кивнула я холодно советнику и покинула кабинет в сопровождении агентов охраны, размышляя над словами высшего чиновника. Во мне зародились сомнения, если так правильно назвать сосущее чувство неуверенности в своей правоте. Может, это начало постижения новой для меня отрасли науки - человеческих эмоций и чувств?
Почему я такая - не знает никто. Почему действую и живу, как хорошо запрограммированный робот? Интересный вопрос или, скорее, загадка века. Чувства умерли во мне, не родившись, или я не способна их воспроизводить?
- Мне нужны ДВД-проигрыватель и диски во всеми романтическими или остроэмоциональными фильмами, - бросила я агентам, открывая дверь в свой гостиничный номер. - Срочно!
- Что вы подразумеваете под "романтическими или остроэмоциональными"? - полюбопытствовал один из моих безликих теней.
- Все, что может вызвать слезы и затронуть душу, - отрезала я, скрываясь внутри. Для особо "продвинутых" пояснила: - Чем больше слез и соплей, тем лучше!
- Да нет ни одного фильма в мире, способного растопить эту глыбу льда, - пробурчал мне вслед второй, такой же безликий, агент. - Если только поставить ей под задницу раскаленную плиту и включить автоген!
Я пожала плечами. Я такая, какая есть, но мне не нравится, когда меня уличают в некомпетентности. Прогнозирование - это то, что составляет мою жизнь, и в чем я полностью уверена. И если для этого мне нужно проливать горючие слезы в три ручья и изящно сморкаться в носовой платочек, говоря о жертвах, - значит, так и будет.
Через час в моем номере было требуемое. Мне принесли и подключили проигрыватель и выдали сто тридцать два диска и коробку бумажных носовых платков в придачу.
- Приятного просмотра, - ядовито пожелал мне агент, выходя из номера. Не оборачиваясь, присовокупил к сказанному: - Надеюсь, вам хоть что-то понравится, мисс Доусон. По крайней мере, мы все обзвонили своих жен, подруг и сестер, чтобы подобрать вам эту коллекцию.
- Благодарю! - кивнула я, засовывая в проигрыватель первый диск и включая ускоренный показ.
- У вас есть ровно два часа до следующей встречи! - строго заявила мне секретная горничная, поправляя на бедре пистолет под форменным платьем. - Поторопитесь!
- Непременно, - согласилась я, отключаясь от внешнего мира и погружаясь в мир кинематографа и выдуманных историй.
Пока я смотрела и впитывала в себя весь спектр человеческих проблем и переживаний, под дверью моего номера слонялись толпы агентов, периодически заглядывая и проверяя меня и коробку носовых платков.
- Все бесполезно, - заявил один из них. - Ее ничто не может сдвинуть с мертвой точки. Это не женщина, это скала. Наверняка сейчас уже плюнула и давно спит.
- Скала может раскрошиться, - возразил второй. - А наш объект - именно что объект, а не живой организм.
- Мисс Доусон, - снова нарисовалась настырная горничная, почесываясь через отверстия на месте рукавов бронежилета. Напомнила, вызывая мерзким тоном своего голоса зубовный скрежет, как от бормашины: - Вы опаздываете на совещание.
- Потом досмотрю, - встала я с кресла и внимательно взглянула на оставшиеся тридцать восемь дисков.
Несмотря на скептицизм агентов, вчерашний вечерний просмотр для меня даром не прошел. Пару вещей я уяснила точно: в основном все героини получали свои переживания либо через секс, либо в процессе побега откуда-то. Осталось лишь выбрать для себя, что из списка я попробую первым. Потому что хоть мне и нравилось решать множество проблем одновременно, но кое-что оставалось за кадром моей жизни. И я намеревалась это исправить!
А сегодня…
- Мисс Доусон! - заорал у меня над ухом мой персональный неугомонный дятел и будильник в одном лице в форменном платье и при пистолетах. - Не придуривайтесь! Вы уже давно проснулись!
Да, я проснулась. Сейчас встану, доползу в ванную и узрю в зеркале одну и ту же картину, которую вижу на протяжении последнего года, - смазливую мордашку с гладкой фарфоровой кожей. Девушку лет двадцати, с идеальными чертами лица, великолепными белоснежными зубами и не менее идеальными пепельными вьющимися волосами, ниспадающими до самой талии. Просто-таки идеал белой леди-переселенки!
Во мне нет изъянов. А очень хочется, чтобы были. Хотя бы один и мелкий, но мой. Но нет. Яркие бирюзовые глаза, брови вразлет, скульптурно вылепленное лицо, точеная фигура. Сплошное слюноотделение и мужской восторг. Хотелось бы его разделить, но у меня восторгов не бывает.
- Мисс Доусон! - никак не могла успокоиться неутомимая дама с тонкими губами, постоянно сжатыми в куриную гузку. - Вы не можете опаздывать! Это не принято в высшем обществе!
Вообще-то в высшем обществе принято еще и не то. За год я внимательно изучила этот социальный пласт и узнала все его потайные стороны и грязные мыслишки. Меня постоянно выводят туда на променад. Там на меня глазеют, вполне искренне вожделеют и жадно представляют, каково это - трахнуть национальное достояние. Но все это тщательно скрывается под лощеными манерами и непроницаемыми масками.
- Мисс Доусон! - верещала моя суперпупергорничная с вечно насупленными бровями и нездоровым зеленым цветом лица. - Даже ваша уникальность не заменит вам хороших манер!
Я вздохнула и выпрямилась. Да, я уникальна. Мой мозг - самый совершенный компьютер. Я могу просчитывать все: ситуации, инвестиции и последствия любых поступков. По моему желанию падают или поднимаются биржевые акции. Все крупные финансовые вложения обычно одобряются мной. По моим советам и консультациям оценивается политическая обстановка. В общем, я знаю все, кроме…
Я не знаю, кто я. Откуда взялась. Как на самом деле зовут. И зачем живу. Зачем каждая минута моего дня расписана на много лет вперед. Почему ни в одном засекреченном архиве я не могу найти даже упоминание о себе. Вернее, не так - есть куча файлов, но самый ранний из них датирован прошлым годом. А дальше только гриф "Сверхсекретно". Ну не могла же я в самом деле родиться от союза этого грифа и бумаги, на которой он поставлен!
- Мисс Доусон! - снова занудила горничная ноль-ноль-семь, имени которой я принципиально не хотела запоминать. - Через пятнадцать минут у вас завтрак. И если вы не хотите вкушать пищу неумытой и в пижаме, то вам пора вставать.
- Доброе утро, - мужественно запретив себе дальше симулировать, вновь открыла я глаза. Все как всегда - безликий роскошный гостиничный номер, недружелюбные лица служащих и внутренняя пустота.
Помпезная кровать с кожаной коричневой обивкой изножья и изголовья, стены в оранжево-коричнево-бежевой гамме, клетчатый ковер на полу (не будем вспоминать, какого оттенка!), большие стеклянные окна, темные серые гардины из дамаста со светлыми узорами. Белый столик у одного из окон с намеком на аристократичность. Пузатые терракотовые кресла. Примитивная люстра с белыми плафонами. Такие же бра. Рядом уныло-помпезный кабинет а-ля чиппендейл, узкая гардеробная… бодряще-голубая кухня с видом на Вашингтон (единственное исключение из пятизвездочного стандарта, подозреваю, за нее государству приходится прилично доплачивать). Туалет для дальтоников - черно-сине-золотой. Ванна для них же - бело-розовая.
Если бы я была более эмоциональна, то от одного вида осточертевшего гостиничного дизайна могла бы завыть. Но если вспомнить в придачу ко всему забитую дешевыми синтетическими ароматизаторами слабую вонь химчистки, полиролей, запах антисептиков и казенной пыли, которые приходится вдыхать день за днем, гостиничный быт становится вообще тяжело переносить.
Я потянулась, встала и пошлепала в ванную. Равнодушно уставилась на себя в зеркало. Все как всегда. Идеально. Ясные глаза, свежая кожа, прическа - волосок к волоску. М-да, а хотелось бы хоть раз проснуться опухшей и растрепанной с мужчиной в обнимку. Покосилась на унитаз. Честное слово, не удивлюсь, если открою крышку и оттуда вылезет бравый агент спецслужб, контролирующий канализацию.
И именно в этот момент я решила, с чего начну свое путешествие в нормальный человеческий мир! Выбор сделан!
- Позовите мне мистера Паррота! - крикнула я своей надзирательнице, как всегда караулящей под дверью. - Мне нужно срочно с ним поговорить!
- Это невозможно! - откликнулась горничная, скрипя зубами и ненавидя меня, себя и заодно весь мир. - Вы и так опаздываете!
- Или я поговорю с главой секретной службы и опоздаю, - заявила я в ответ, выдавливая пасту из тюбика на зубную щетку, - или не пойду совсем!
- С жиру бесится! - тихо пробурчала в сторонку рьяная служака, но что-то прокричала в рацию на своей личной азбуке Морзе. Типа Пятачок вызывает Винни Пуха, потому что Крошка Ру хочет десерта. Хм… Очень глубокомысленный шифр. Враги ни за что не догадаются.
- Мистер Паррот спрашивает, - через пару минут заорала горничная, когда я полоскала рот, - по какому вопросу?
- Скажите, что меня не устраивает отсутствие личной жизни, - любезно пояснила я, выплывая из ванной и двигаясь к накрытому для меня столику с завтраком. - Хочу разнообразить свое пребывание здесь.
И новая порция бреда по рации, что нужен ослик Иа и горшочек с медом. Первое навевало мысль о слабоумии, второе о диабете.
Пока я жевала условно съедобный завтрак, трудолюбиво перерабатывая безвкусную тепличную клубнику и резиновые оладьи с кленовым сиропом, и заодно выстраивала свою линию поведения, в номер стремительно ворвался мистер Паррот.
- В чем проблема, мисс Доусон? - делано изумился высокий тощий мужчина, нависнув надо мной знаком вопроса. - Любой из охраняющих вас агентов будет счастлив удовлетворить любую вашу потребность.
- Да неужели? - ехидно сощурилась я, скопировав мимику одного из множества крутившихся в моей голове фильмов. Надеюсь, сейчас я не стала напоминать улыбающегося Шварценеггера-Терминатора!
- Конечно, - подтверждающе кивнул суперпуперначальник в черном пиджаке. Дернул плечом. - Я немедленно отдам соответствующее распоряжение.
- А камеры? - изогнула я бровь, следуя тактике героини из фильма. Топнула ножкой и состроила подходящее выражение физиономии. - Я не собираюсь предаваться своей личной жизни под прицелом камер и множества наблюдателей.
- Если вы выберете одного из наших агентов, мисс Доусон, - неискренне заверил меня собеседник, - камеры будут отключены.
- Я проверю и удостоверюсь, - уменьшила его фальшивый восторг подопечная.
- Всенепременно, - скис начальник. Он был прекрасно осведомлен о моих возможностях.
На том наш спор и закончился. Мне как-то не очень светило получить заработанное многомесячной службой свидание под принуждением. Но пусть меня простят будущие подопытные, я его выстрадала и заслужила.
- Отдайте, пожалуйста, все необходимые распоряжения, - заявила я мистеру Парроту, моделируя ситуацию и начиная ощущать настоящий азарт. Впервые с того момента, как я открыла глаза и узнала, что я мисс Джейн Доусон. Имя "Джейн" мне нравилось, а вот фамилия… Но еще хуже была кличка "объект Ди"! Но разве кто-то спрашивал моего мнения, когда составлял секретную директиву? Нет. И совсем зря…
- У вас сегодня важная встреча, - напомнил мне начальник всех агентов.
- И что? - буркнула я в ответ. - У меня сегодня слегка изменились планы.
Планы у меня действительно изменились, и даже не слегка. Но кому нужны детали?
- Это недопустимо, мисс Доусон! - завопила резаным подсвинком или, скорее, свиньей сверхсекретная горничная с шестым уровнем доступа, не сумев удержаться от критики в присутствии начальства. - У вас сегодня встреча с самим президентом!!!
- Это у него сегодня встреча с самой мной! - ядовито отрезала я. - И ему это гораздо нужнее, чем мне! - Встала из-за стола. Пристально посмотрела на стремительно бледнеющего мистера Паррота. - Вы ничего не хотите узнать по поводу этой встречи, которую вы перенесете через десять минут на основании того, что у меня свиной грипп и вирусная пневмония?
Начальник застыл с миной беженца-погорельца и памятником всеамериканскому стихийному бедствию и уже мысленно оформлял себе пособие по безработице. Молча, но по виду вполне красноречиво. Я решила, что мне нравится такое положение дел. Но отдавала себе отчет, что людям нужно давать возможность осмыслить все последствия. И потому особо не давила, сами из себя все выдавят.
Я направилась в гардеробную, при этом полностью игнорируя беснующуюся каргу и соляной столп.
- Если сам президент будет обо мне спрашивать… - Тут я на минуту задумалась. - Скажите, что на интересующий его вопрос ответ - "нет". - Я потерла пальцем нос. - И еще… Не надо принимать последний закон - это надолго подорвет экономику страны.
- Но-о, - испуганно уставилась на меня негласная надсмотрщица, - повестка вашей беседы еще не получила огласки…