- Спрашивай, только не обещаю ответить.
- Шрам, почему ты его не вывела?
- Это память, я не хочу забывать.
- Как ты его заработала?
- Это тебя не касается, - довольно резко ответила собеседница. - Точнее это слишком личное, чтобы рассказать незнакомцу, - поправилась Зилия.
- Даже перед смертью?
- Даже перед смертью.
- За что тебя сюда?
- Это тоже личное.
Вот так. Даже попав на Шлак, она не готова рассказать о содеянном. С одной стороны мне все равно, с другой от нечего делать можно было бы и поговорить по душам, особенно перед смертью. Раз для нее это так важно, пускай все останется как есть. Больше мы не разговаривали. Через какое-то время мне удалось задремать. Спать долго я не собирался, настроив внутренний будильник на непродолжительный сон. Обычно у меня получалось просыпаться в нужное время или близко к нему. На этот раз или я сплоховал или Зилия решила, что пора. Девушка осторожно тормошила меня за плечо.
Открыв глаза, смотрю на нее. Она знаком показывает, что наверху все легли на боковую. Прислушиваюсь. Действительно никаких посторонних звуков не слышно. Киваю головой, мол, пора. Зилия становится мне на плечи и я поднимаюсь в полный рост. До решетки всего метра два с половиной или чуть больше, поэтому ей приходится слегка присесть, чтобы не упереться головой в решетку. Что происходит наверху, я не вижу, поднять голову не реально. Попытка поднять решетку успехом не увенчалась, значит есть засов или замок. Если замок, нам ничего не светит. Слышу шорох просовываемой сквозь прутья руки. Зилия шарит в поисках запора.
Через пару секунд раздается непонятный грохот и стон девушки надо мною. Чувствую, как дрожат ее ноги на моих плечах. На поверхности звуки голосов.
- Зиля, что случилось? - спрашиваю обычным голосом. На шум идут охранники, шептать смысла нет.
- Рука, что-то пробило мою руку.
- Вытащить сможешь?
- Нет.
- Сильно болит?
- Да.
- Терпи, сейчас тебя освободят охранники.
Я не стал говорить девушке, что после освобождения, за попытку побега охранники могут нас наказать. Возможно столь ненавистным для нее способом. Думаю и для меня угощение найдется, если они будут не в духе.
- Ну, что я говорил, - раздался наверху обрадованный голос.
- Гадина тощая, - ругается второй мужчина, затем раздается свист рассекаемого воздуха. Зилия кричит от боли, когда палка бьет ее по руке. Судя по звукам ничего другого там быть не может. Охранники не пытаются освободить руку, наоборот один из них лупит по предплечью девушки. Ей больно, очень больно, понял я, когда Зилия от боли обмочилась мне на плечи.
- Сволочи, отпустите руку, мне больно, - кричала девушка.
- Мне из-за тебя теперь два раза в дозор ходить, - матерился мужик сверху.
- А я тебе говорил, не спорь. Сказал же сразу, что попытается выбраться. Видно же, что у нее руки тощие, а этот высокий и здоровый. Хватит ее лупить, - останавливает злого охранника второй.
Удары действительно прекратились. Зилия не могла держаться на ногах самостоятельно. Я поддерживал ее руками, чтобы она не свалилась с моих плеч.
- Мне больно, - повторяла Зилия на языке аборигенов сквозь слезы.
- Больно? А не надо было пытаться выбраться, - не унимался проспоривший охранник.
Через пару секунд сверху раздалось журчание и на нас полилась моча охранника.
- Нормально посидеть в яме не могут. Думают, им кто-то позволит сбежать. Это наша земля, вы здесь чужие и никуда вам от нас не скрыться, - приговаривал охранник, поливая струей прутья. Хорошо, запас мочи у него не бесконечный, поток кончился довольно скоро.
- Теперь сам освобождай ее руку, я по твоей моче возиться не собираюсь.
- Тварь, - слышится глухой пинок, от которого вскрикивает девушка. Она плачет, почти воет от боли.
Сверху происходит какая-то возня. Секунд через пятнадцать Зилия с криком от боли втягивает руку сквозь прутья и тут же падает с меня. Ожидая подобного, я успеваю ее придержать. Места в яме мало, улететь подальше от меня они при любом раскладе не могла. Ставлю хрупкое тело на ноги, которые тут же подкашиваются. Стараюсь не задеть руку. В темноте цвета видны плохо, но на кисти кровоточащая рана. Капкан пробил кисть или раздробил кости. Предплечье в поперечных полосах от ударов палки. Есть вероятность, что кость сломана. Устраиваю Зилию у края ямы, чтобы она могла сидеть, прислонившись к стене.
- Попробуете сбежать, кости переломаю, - раздается недовольный окрик сверху. Охранники, осмотрев запоры, удаляются куда-то в сторону. Слышу, как затихают их голоса и понимаю, что шансов на побег у нас нет. При всей кажущейся беспечности за нами наблюдают. У нас еще был шанс перегрызть веревки, связывающие решетку, но с рукой Зилии эта возможность утеряна. На своих плечах она меня не выдержит. Подняться ногами по стенкам ямы и пытаться грызть? Не факт, что за нами перестали следить.
- Ты как?
- Больно, - девушка потихоньку приходит в себя.
- Кость цела?
- Не знаю. Все болит. Этот гад палкой, а кисть насквозь чем-то пробило. Там капкан стоял, наверное.
- Не клади руку на землю. Держи прижатой к телу, чтобы грязь в рану не попала. Ты долго не просидишь так, клади голову на меня.
Как назло у нас нет одежды, чтобы пустить на тряпки. Небольшие сетки, прикрывающие срам не в счет, от них мало пользы. Раны продезинфицировать нет возможности, что чревато последствиями. Как-то хреново встретил нас Шлак.
Девушка больше не задумывается о своих страхах. Ее голова устраивается на моем бедре. Я сажусь с краю, чтобы она могла лечь на спину или на бок. Выпрямиться тут не получится, нужно хотя бы попробовать вздремнуть. Запах в яме, после всех событий, не самый приятный, только куда нам деваться с подводной лодки. Зилия притихла, пытаясь уснуть. Мне хотелось пить. В яме не так жарко, но после всех перипетий пить хотелось. Просить воды было бессмысленно. В лучшем случае есть шанс заработать мочу второго охранника себе на голову, а то и похуже чего. Замираю, пытаясь уснуть. Силы нужно экономить, они мне еще пригодятся.
Выбраться из ямы не так сложно, если пораскинуть мозгами. Никакие охранники мне не помеха, нужно лишь думать и действовать. Зилия следом за мной углубляется в лес все дальше от поселка. До утра еще есть время. Погоня не скоро нас хватится, к тому времени мы будем далеко. Ночное зрение меня не подводит, я вижу малейшие детали. Удивительно, но куда-то пропали цветные линии перед глазами. Если я потерял способность видеть потоки в мире, это не так плохо. Толку от того зрения почти никакого, а мешает прилично. Девушка за моей спиной сопит, экономя дыхание. Бедняжке здорово досталось. При свете дня осмотрю ее раны, но хорошего там ничего не будет. Как лечить ее в этом лесу не представляю. Могли гады засунуть нам информацию по лечебным травам этого мира. Хотя, откуда у них такая информация? Выгребали с планеты Млечный камень, не заморачиваясь на исследованиях. Когда тебе доступны десятки миров, ползать с радостными воплями у каждой травинки не будешь.
По ощущениям идем мы долго, пора устроить короткий привал.
- Привал, - тихо сообщаю девушке, усаживаясь возле большого дерева. Зилия садится рядом.
- Как рука? - проявляю заботу о попутчице. Мог ведь бросить, но упорно тащу за собой.
- Уже не болит.
Поворачиваю голову на голос и замираю. У девушки нет кисти. Осознание происходящего происходит быстро, словно накатившая волна. Тело девушки сделано из белого камня, формы стали более женственными. Грудь радует глаз красивой формой, бедра как у нормальной женщины. Только глаза остались такими же большими, как и прежде. Зрачков в глазах нет, только белый камень.
- Ты кто? - спрашиваю, заранее зная ответ.
- Не узнал?
- Лицо не твое.
- Разве оно имеет значение?
- А что имеет? - задаю встречный вопрос.
- Ты должен сам определить, - пожимает плечами статуя занявшая тело Зилии.
- Я попробую, только позже. Как твое имя?
- Выбери сам.
Белое лицо собеседницы совершенно бесстрастно. Никаких женских штучек, никаких намеков на кокетство.
- Я тебя совсем не знаю, чтобы дать имя.
- У тебя будет время.
- Если нас поймают, уже не будет. Аборигены не слишком дружелюбно к нам относятся.
- Так не попадай к ним в руки.
Я по привычке говорил нас, какого черта. Я один и скорее всего это очередной сон.
- Я сплю? Поэтому пропали цветные полосы перед глазами?
- Полосы? - в голосе собеседницы заинтересованность.
- Когда меня шарахнули по мозгам зарядом, я стал видеть цветные потоки перед глазами, - скрывать от нее действительность я не собирался. Впервые белая статуя предстала передо мною в другом статусе и нормально общается.
- Интересно. С тобой происходит нечто необъяснимое. Я никак не мог до тебя достучаться.
- Не мог? - мой слух цепляется за оговорку.
- Потом. Давай я попробую разобраться, что с тобой происходит.
Рука девушки тянется к моей голове. Вместо обрубка кисти у нее теперь жезл, прилетевший когда-то в мое плечо. Холодный камень касается головы и я проваливаюсь во тьму.
Пробуждение получилось не самым приятным. Зилия трясла меня за плечо, а охранники сверху вылили ведро холодной воды. В общем, пробудился я в грязной луже на дне ямы.
- Смотри, живой, - обрадовался охранник наверху. - Расшумелась, дура, - недовольено добавил страж и пропал из поля зрения.
- Ты как? - интересуется девушка.
- Вроде ничего, а твоя рука как?
- Болит.
Я и сам вижу, что должна болеть. Предплечье и кисть распухли, местами посинев. Ничего хорошего от такого состояния ждать не приходится.
- Из-за чего переполох?
- Ты долго не просыпался и я не могла тебя разбудить.
- Долго это сколько?
- Сейчас наверное полдень, - сообщает Зилия.
Неслабо меня вырубило. Тут точно не обошлось без проделок статуи. Ух ты, цветной туман перед глазами пропал. Я больше не видел течения потоков. Пользы от них никакой не было, поэтому о потере бестолковой способности переживать не стоило.
- Пожрать не дали?
- Нет.
- Эй там, охранник, - закричал я погромче. - Покормите нас.
Никакой реакции не последовало и мне пришлось требовать еды довольно долго на разный лад. Видимо мои крики сторожу надоели и он появился над решеткой.
- Чего орешь?
- Есть и пить хочется.
- Я на тебя ведро вылили, мог напиться вдоволь.
- Извини, неуклюжий я, рот пошире открыть не успел. Будь человеком, дай еды и воды, - миролюбивым тоном попросил я. - Раз ничего не говорите про нашу судьбу, так хоть не мучайте зря.
- Делать мне больше нечего, как вас мучить. Вам жить до темноты осталось, чего продукты переводить?
- Не скажи, на сытый желудок и помирать как-то легче.
- А мне с того что?
- Кричать не буду. Дурные мысли про побег из головы выкину, а так только и думаю, куда за едой податься.
- Шутник, - оценил охранник мои высказывания. - Ладно, получите воды.
Голова мужчины пропала из поля зрения и нам осталось лишь ждать.
- Слышал, до темноты жить осталось, - прошептала Зилия, когда охранник скрылся.
- Слышал. Боишься?
- Не очень. Рука болит, а умереть не боюсь.
- Я тоже не боюсь умереть. Жрать хочется, а умереть ерунда. Конечно пожить я не откажусь, коли возможность выпадет. Интересно узнать за что нас так.
- Спроси у охранника.
- На казнь поведут, приговор зачитают - тогда и узнаем.
На этом наш разговор прекратился. Сидеть и ждать, больше нам ничего не оставалось. Охранник принес воды в кожаном бурдюке. Воды оказалось не много, пришлось экономить. Даже небольшого количества хватило, чтобы почувствовать себя лучше. Запашок тут конечно образовался не самый приятный и сырость земли для голого тела не в радость, зато не жарко. В любой ситуации можно найти свои положительные стороны. Главное не падать духом и не унывать.
Мне было жаль девушку, рука у нее раздулась и превратилась в один большой синяк. С одной стороны мы не связаны обязательствами, а с другой - собратья по несчастью. К состоянию ее руки я имею косвенное отношение. Моя идея была ее поднять к замку, с другой стороны интерес в побеге обоюдный. Вроде как не кидал я ее под танки специально. Так вот за тревожными размышлениями приходилось коротать время.
Пришли за нами с наступлением темноты. Группа вооруженных мужчин опустила в яму лестницу, приказав подниматься на верх. Зилия с трудом могла выбраться наружу. Девушке приходилось прижимать распухшую руку к телу. Я подталкивал ее снизу, что бы хоть как-то помочь. Никаких возражений от моей спутницы не последовало, не до правил приличия в такой ситуации.
Меня заставили лечь на землю и связали за спиной руки. Связали не очень крепко, со временем можно попробовать расслабить веревки. Зилию вязать не стали, хватило взгляда на ее руку. Девушка не побежит, ей не до того. Не удивлюсь, если у нее сейчас температура. У меня была мысль потягаться с охранниками, но четыре направленных на меня копья не оставили шансов. При любом раскладе вырваться, не получив ни одного ранения, было не реально. Раненую дичь на своей территории аборигены загонят быстро. Лучше посмотреть, что нам уготовили.
Нас повели куда-то за границу поселения. Примитивных хижин крытых пальмовыми или похожими ветками было немного - может с десяток. Стены хижин сделаны из плетеных веток, впечатление, что поселение временное. По уровню развития должны местные уметь дерево пилить на брус или доски. Получается мы в каком-то поселке кочевников, охотников?
Недалеко от хижин в лесу виднелось пламя факелов. Мы направлялись в их сторону. Понятно, почему руки не стали вязать капитально. Все должно решиться на освещенной площадке. Когда мы к ней подошли - сомнений не осталось. Первым делом взгляд цеплялся за большого белого идола, символизирующего богиню. Резьба по дереву была не на высоте, зато белой краски не пожалели. Чуть ниже этой статуи стояли два стула или трона. Нечто деревянное с высокой резной спинкой. Не лень же такую красоту в такое захолустье тащить. Может, при каждой статуе такие стулья положены в любой деревне? Пока ответа нет, но возле оригинала никаких тронов я не припомню.
Нас ставят на колени перед сидящими на троне мужчинами. Один из них в богато расшитой одежде из шелка (откуда в таком захолустье?), второй в простой одежде с лицом вымазанным белилами. Второй наверняка служитель этому самому идолу. Вокруг площадки метров пятнадцать в диаметре стоят люди, человек двадцать, может тридцать. Большинство из присутствующих мужчины, женские лица в толпе попадаются редко. Лица присутствующих сосредоточены в преддверии действа. Плахи нет, виселицы тоже не наблюдаю, что же нам уготовили миролюбивые дикари?
- Вы пересекли границу наших земель. Вы знаете, что за это полагается смерть? - заговорил мужчина в богатых одеждах.
- Нет. Мы только прибыли сюда и нас хотели сделать рабами. Мы убегали от погони и ничего про границу не знали.
- Разве вы не видели белую фигуру возле тропы?
- Видели, - не стал я отрицать очевидного. - Только дома нам говорили, что местное население дружелюбно относится к пришельцам. Белый идол нам ни о чем не говорил, никаких правил мы не знали. Прошу нас простить, если мы что-то совершили по незнанию. Мы лишь хотели спастись от преследователей.
- Мы поначалу относились нормально к пришельцам, - заговорил белолицый. - Только коварные люди решили уничтожить нашу святыню, а чуть позже стали превращать нас в рабов. Терпение Богини не безгранично, она указала нам верный путь. Ваши души падут к ее ногам, чтобы загладить зло причиненное нашему миру.
Да, знал бы ты мужик, что перед тобой тот, кто развалил на кусочки твою ненаглядную Богиню. Конечно я об этом сообщать не собираюсь. Может до большого собрания таких белолицых меня и подержат, зато потом отыграются по полной. А вот сказать, что Богиня ко мне приходила во сне - стоит. На мой взгляд, это аргумент и аргумент сильный для дикарей.
- Она не говорила, что я должен отдать свою душу, - я решил попробовать выкрутиться.
- Кто она? - спросил мужчина в богатых одеждах. Скорее всего, он местный старейшина или вождь.
- Женщина, вся белая в тунике, одна грудь оголена в руке скипетр.
- Где ты ее видел?
- Она приходит ко мне во сне.
- Давно?
- Началось все давно, а приходила она ко мне пока я спал в яме. Именно поэтому меня не могли разбудить.
Вождь после моих слов повернулся с вопросом во взгляде к шаману или кто он тут.
- Пришелец пытается нас обмануть. Если он нужен Богине, она его защитит. Его дух может стать защитником Богини. Пусть несущая свет решит.
- Пусть несущая свет решит, - повторяли люди вокруг нас.
Шаман встал и направился в мою сторону. В его руке был небольшой жезл, на котором я свое внимание не заострял, а стоило. В навершии жезла был закреплен белый мутноватый камень. Если посмотреть мельком - обычный камень. Только я посмотрел немного пристальнее. Не знаю, откуда это во мне, но я видел, что камень наполнен энергией. Камень просто светился изнутри и я понимал, что свет этот связан со статуей, с Богиней. Кроме осознания и созерцания мне пользы от свечения не было никакой. Оставалось ждать, что произойдет дальше.
Шаман стал передо мною и громко провозгласил:
- Все во власти Богини.
После этого он направил камень к моему лбу. Я не боялся прикосновения камня нисколько, он не нес зла для меня уж точно. К сожалению, шаман оказался хитрее, он заставил камень светиться, создав вокруг него светящийся шар. Все бы ничего, только шарик был создан обычной магией. Этот беломордый гад не был никаким служителем. Он всего лишь подсвечивал магией камень, выдавая себя за святого.
- Самозванец, ты не служишь богине, ты шарлатан, - закричал я на шамана, отклоняя голову в сторону. На белой маске промелькнула слабая ухмылка и он ткнул меня в лоб камнем. Я видел, как он активирует какое-то заклинание из обычной магии. Заклинание не самое приятное для жертвы. Я-то за столько лет работы с магией имел представление о плетениях и структурах. Этот гад решил выжечь мне мозги. Обидным до слез было, что я ничего не мог противопоставить магии. Не маг я ни грамма и способностей у меня к магии нет и не было.
Мир перед глазами вспыхнул яркой вспышкой. Вместо ожидаемой боли я почувствовал умиротворение. Молочно-белый свет заливал все пространство вокруг и мир покачнулся. Нечто, спавшее внутри меня долгие годы, неожиданно пробудилось. Мне открылся непонятный пласт знаний, необычных знаний на уровне интуиции. Я словно слепой котенок, ищущий сосок с молоком, но я понимал, что так нужно поступать.
Разряд белой молнии отбрасывает самозванца от меня. Не ожидавший такого хода шаман выронил жезл.
- Свяжите самозванца, - мой приказ звучит громко и четко. Пусть попробуют ослушаться. Не рискнули. По кивку старейшины охранники кинулись вязать белолицего.
- Он обычный маг. Будьте осторожны, если он начнет применять заклинания, - предупреждаю своих союзников. - Развяжите мне руки.