- Хе, туда лучше не ступать, - хмыкнул в темноте проводник. - Это ручеёк со стороны химфака бежит. Говорят, у них лаборанты, когда пьяные, сливают химикаки прямо в ливневый сток. У моего брата подошвы сгорели. Растаяли за пару минут.
Проводник энергично топал по тёмному коридору в уютных болотных сапогах. Через минуту добавил:
- Стоп. Теперь осторожно. Тут придётся по мосткам перелезть, а дальше по вентиляхе. Вниз лучше не падать - метров пять, к тому же трубы торчат.
Гость преодолел преграду с неожиданной быстротой, вслепую, цепляясь за поручни шаткого мостика.
- Гм. А ты крендель крепкий, - заметил проводник. - Ну ладно, цирк закончился. Туточки за углом цивильный бомбарик, с лампочками. Там сейчас Митяй дрыхнет.
Но Митяй уже проснулся и, недовольный, выполз навстречу. Сзади, пыхтя, подвалили ещё какие-то гномы - четыре голубоватых шахтёрских фонарика расположились созвездием. Коренастый силуэт главаря по-хозяйски раскорячился на пороге древнего бомбоубежища.
- Кого ты привёл, Коматоза? - спросил Митяй хрипло.
- Не знаю, шеф! - запищал проводник обиженно. - Шальной какой-то. Обещал всех попалить, если не впущу.
В костюме химзащиты Митяй выглядел как взрослый мужик, а между тем, от роду ему было не более семнадцати. Красная клетчатая рубашка и шейной платок могли сделать его похожим на ковбоя, если б не славянская скуластая рожа, качественно измазюканная глиной, да к тому же украшенная вихрящимся набок чубом. Глядел Митяй, прямо скажем, угрюмо, с казацким прищуром.
- Что привело благородного кадета в логово гнусных подземных шпаков? - процедил Митяй и расхохотался. - Ну дела! Иван Царевич к нам пожаловал!
И тут же серьёзно сдвинув брови, спросил:
- Чего надо-то? Неужели ствол понадобился?
- Никак нет, - Ваня покачал головой. - Давай наедине почирикаем.
Они прошли в "кабинет" Митяя - сухую комнатку, завешанную древними советскими плакатами о гражданской обороне. Вдоль стены темнели стеллажи со слипшимися от времени противогазами. Посреди "кабинета" горделиво громоздился огромный полусгнивший диван, а напротив помигивал экраном самый настоящий телевизор! "Вот умельцы! И антенну провели! - поразился Царицын. - Нам бы такой штаб оборудовать для Кружка любителей выжигания. Никакой колдун не пронюхает!"
- Смотри! - прохрипел Митяй, протягивая Ваньке что-то чёрное, замотанное в промасленные тряпки. - Вчера муравьи притащили. Недалеко от Белого дома нашли: кто-то бросил в тепляк. Настоящий, новенький. Только двух патронов не хватает.
- Страшно, брат Митяй, - сказал Ваня, покосившись на браунинг. - Точно ведь криминальный ствол. Из него, может быть, вчера человека застрелили! Зря ты их подбираешь. Сдал бы лучше в милицию.
- Ага! Сейчас побегу сдавать! Только сапоги сначала поглажу, - фыркнул диггер. Он повалился на стонущий диван прямо в мокром комбезе. - Представляешь, как они меня отблагодарят? Прижмут к стенке и начнут спрашивать, какого хрена я лазил по теплоцентралу. А потом этот же ствол на меня и повесят, чтобы дело закрыть!
- Слишком опасная игрушка, - Ваня помотал головой. - Впрочем, я по другому делу. Тебе "алладины" ещё нужны? Списанные, но рабочие. Четыре штуки есть.
- Ха! - Митяй даже подскочил от возбуждения. - Да конечно, нужны! У меня бойцы в дедулиных довоенных болотниках шлёпают! Вот это разговор, Царевич! Это я люблю.
- Тогда слушай, - Ваня понизил голос. - Два нехороших человека завтра в полдень встречаются на Цветном бульваре. Типа прогуляться решили.
- В такую погоду? Оригинально!
- Вот именно. Я бы сказал, даже подозрительно. Видимо, они предпочитают общаться на улице. Меньше риск, что тебя подслушают.
- А Вам, Иван Царевич, как обычно, это и нужно: подслушивать? - крякнул Митяй, в голосе его скользнуло осуждение. - Впрочем, за четыре хазэ я готов исполнить любой каприз господ кадетов. Тебе, небось, на плёнку надо разговор записать? Как прошлый раз?
- Я к тебе человека пришлю, надёжного, - ответил Ваня. - Забрось его под бульвар, в проход имени Гиляровского. А остальное он сам сделает.
- Что за человек? Не девчонка часом? - насторожился диггер.
- Мальчонка, - успокоил Царицын. - Только вот он у меня немного крупный. Примерно вдвое шире меня. Сможет по вашим трубам лазить? Не застрянет, как Винни Пух в норе?
- Не переживай, - кивнул Митяй. - Протолкнём в лучшем виде. Только не кормите его накануне заброса. На всякий случай.
Глава 22. Тихий Крот
О, не верьте этому Невскому проспекту! Я всегда закутываюсь покрепче плащом своим, когда иду по нём, и стараюсь вовсе не глядеть на встречающиеся предметы. Всё обман, всё мечта, всё не то, что кажется.
Н.В.Гоголь. Невский проспект
Жизнь не всегда справедлива к защитникам Отечества. Известный журналист, член боевого творческого объединения "Городские волки", подрывник Артемий Уроцкий стоял, покуривая, и держал в руке вкуснейшую булочку с сарделькой, намазанной ядрёной горчицей. А Петруша Тихогромов сидел в подземном коридоре ливневой канализации, глядел на журналиста Уроцкого сквозь чугунную решётку водостока и глотал слюнки. Жестокий Царевич накануне лишил Петрушу ужина и на завтрак тоже не пустил. Петруша чудом успел прихватить с собой пару баранок, но их следовало отложить на случай крайней надобности. Если нападёт острейший голод.
Два хмурых подростка в оранжевых касках - Костик Матохин по прозвищу Коматоз и Дима Дымов, известный в диггерских кругах как Крошка Ды-Ды, забросили Петрушу через сток подземной речки Неглинки. По счастью, Ваня Царицын выдал Громычу болотные сапоги, поэтому кадет без особых неприятностей, двигаясь всего-то по колено в холодной воде, к половине двенадцатого достиг намеченной точки. Здесь, ниже уровня мостовой, кадет Петруша просидел без малого сорок минут. Над головой топтались бомжи, пенсионеры и голуби; сквозь решётку опадали окурки и жеваные резинки. Наконец, когда Петруша совершенно разуверился в успехе мероприятия, до его слуха донёсся рыхловатый, знакомый миллионам телезрителей голос Артемия Уроцкого:
- Приветствую Вас категорически, дорогой дружище Сахарский. Ну-с, чем порадует нас историческая наука?
Петруша окостенел от напряжения. Сахарский! Вот как зовут ещё одного наёмника в банде клеветников!
- А п-порадуем мы Вас сен-сен-сенсационным открытием, - проскрежетал в ответ незнакомый голос, срывчивый и недобрый. Сквозь решётку Петруша видел только рыжий ботинок Уроцкого и его зеленоватую брючину. Очень жаль. Хотелось бы поглядеть на лицо этого историка. "Пустыня Сахара, сахар-песок, - сожмурился Петруша, с усилием запоминая. - Только б не забыть!"
- Открытие со-о… состоит в том, что учёные н-нашли ранее н-неизвестное пы-письмо графа Суворова, - изрёк Сахарский.
Заслышав славное имя графа, Петруша мелко задрожал. Сделалось ему холодно: он понял, что гады подняли руку на святое. Нахмурившись, кадет неслышно, по кирпичикам вскарабкался вверх по замшелой стеночке. Прижал чуткое ухо к самой решётке, холодной и мокрой.
- Ха-ха-ха! - довольно расхохотался Уроцкий. - Недурно. И что же откроет для себя публика, прочитав обнаруженный документ? Ну-ну, Сахарский, выкладывайте!
- Письмо сы-скандальное. Граф Суворов пишет п-просто ужасные гадости про поляков, про евреев и турок. Сущий фашизм, расизм, кы-ксенофобия. Пы-представляете себе, этот Суворов был н-настоящим маньяком, человеконенавистником! Он со-со… собирал отрезанные уши своих врагов! И мечтал, что руские за-завоют весь мир. И бу-будут править другими народами, ка-а… как скотами.
- Ах, как это мило! - воскликнул Уроцкий. - Александр Васильевич Суворов - первый фашист в мировой истории?! Так ведь это сенсация, милейший Сахарский. Это ж форменная сенсация, золотой Вы человек!
Вот незадача! Возбуждённо жестикулируя, собеседники двинулись вверх по бульвару. Петруша уловил только угасающий хвостик фразы:
- … д-договориться, чтобы я пы-передал Вам это письмо. Для вашей завтрашней телепрограм-мы…
- Скорее, сюда! - зашипел прикреплённый гном Коматоза, изо всех сил пихая массивного Петрушу вглубь чёрной норы. - Там ещё решётки есть, через каждые двадцать шагов!
Кадет едва успел добежать туда, где через очередную дырку в каменном своде проникал мутный свет, уличный шум и струйки грязной воды. Подтянулся на руках и услышал:
- Послушайте, Сахарский, а если эксперты будут проверять письмо на предмет подлинности? Вы уверены, что никто не догадается о фальшивке?
- Послушайте, Вы меня за шы-школьника держите? Пы-письмо написано на п-подлинной бумаге из архива Суворова. При помощи кы-компьютера мы п-подделали почерк…
И снова голоса удаляются. Видать, от возбуждения не стоя-лось на месте историку Сахарскому и журналисту Уроцкому.
У самой последней решётки взмокший, задыхающийся кадет услышал главное:
- Завтра в полдень, так? Я пришлю к Вам человека, он заберёт письмо. Где Вы живёте, Сахарский?
Внезапная автомобильная сирена заглушила слова историка. Петруша так и не узнал, по какому адресу завтра в полдень прибудет машина!
Не зная адреса, письма не перехватишь. Делать нечего! Недолго думая, бедный кадет сбросил огромные болотные сапоги, размотал портянки - и, вскарабкавшись по выщербленной стене, упёрся плечами в тяжёлую решётку. Напрягся и, сдвинув с места, полез из подземелья на свет Божий.
- Стой! Куда?! - простонал снизу перепуганный Коматоза. Две молодые мамаши, прогуливавшиеся с колясками по бульвару, были немного удивлены, когда прямо перед ними вздыбилась решётка и полез из-под земли совсем молоденький краснощёкий монтёр в промокшем ватнике. Особенно поразило их то, что монтёр был босой.
- Извините, - пробормотал юный работник муниципальных служб, пробегая мимо опешивших мамаш. Босые пятки скользили по тонкому ледочку на лужах. Бешено пыхтя, несовершеннолетний монтёр бросился в сторону проезжей части.
Андрей Сахарский и Артемий Уроцкий уже отошли на полста метров. Стояли подле пешеходного перехода. Уроцкий раскуривал сигарету, а Сахарский, приподняв руку, останавливал жёлтое такси.
- Да-да, они п-предоставили мне кабинет в здании банка, под крышей, - говорил Сахарский. - Кушаю и сплю прямо там. Очень комфортно. Из окна в-вид на реку… Что тебе нужно, мальчик? У меня н-нет мелочи, не мешай.
Последнее относилось к пухлому босоногому беспризорнику, намеревавшемуся, видимо, получить у Сахарского несколько рублей на батон хлеба. Шмыгая носом, беспризорник отошёл. Беспризорнику хотелось плакать. Не потому, что от мороза пылали побагровевшие ступни. А потому, что Сахарский уже залезал в таксомотор, и Уроцкий прощально помахивал ему пухленькой ладошкой.
"В Москве несколько сотен… и не один десяток из них может похвастаться хорошим видом на реку! - простонал Петруша. - Адрес, мне нужен адрес!"
Гениальный журналист Уроцкий отвернулся, направляясь к собственному белому джипу, припаркованному возле здания цирка. Жёлтое таксо с гениальным историком Сахарским, мягко урча, двинулось в сторону центра. Впереди транспортная пробка, но Петруше всё равно не догнать без велосипеда.
Пытаясь выгадать заветную минуту на размышление, Петруша кинулся наперерез автомобилю. Выхватил на бегу грязную рукавицу:
- Дяденька, дайте рубль! Я Вам фары протру! - чумазый бомжик с мокрым от холода лицом, размазывая сопли, увязался за машиной. В просвете меж крыш полыхнул золотой крест Троицкого подворья. "Господи, помоги! - привычно, не раздумывая взмолился Петруша. - Что мне делать?! Ну нельзя же упустить, никак нельзя!"
- Вали отсюда, чмо поганое! - рявкнул таксист, приоткрывая оконце.
Петруша с виноватой улыбкой шагнул в сторону. Он улыбался потому, что уже придумал, как пометить машину, увозившую гада Сахарского в неизвестном направлении. Мобильный телефончик, подарок генерала Савенкова, прикрученный тонким ремешком к бамперу жёлтого таксомотора, подмигнул хозяину красной искоркой. И поехал, родимый, вместе с Сахарским в сторону Бульварного кольца.
А босоногий мальчик кинулся очертя голову через забитую машинами дорогу к Троицкому подворью. Дело в том, что Петруша вовремя вспомнил важное: на подворье у него был добрый знакомый пятнадцатилетний худенький алтарник по имени Вася.
Фамилия у Васи была боевая - Жуков. Кстати заметим, что Вася был родным братом красивой старшеклассницы Оленьки Жуковой - той самой, которую Петруша во время теракта спас от жирного Франкенштейна. Оленькина родня потом приезжала в училище благодарить Петрушу. Вот тогда-то Петя и познакомился со смиренным алтарником Васей, который по совместительству являлся лихим атаманом довольно известной подростковой банды "Лубянские казаки".
Поздняя литургия закончилась, и чистенький, белокурый, похожий на ангела алтарник шёл навстречу с мусорным мешком. Увидел Тихогромыча, радостно тряхнул хвостом светло-жёлтых волос и кинулся навстречу:
- Наконец-то пришёл! Почему босиком?! Что стряслось, брат?!
- Потом расскажу, брат! - мокрый Петруша замахал руками. - Срочно нужна помощь! Вызывай своих казачков!
- Да они здесь, в трапезной! Батюшка разрешил их чаем напоить.
- Некогда чаи гонять! - пискнул Петруша, нетерпеливо пританцовывая на отмороженных пятках. - Жёлтая "Волга"! Ушла по бульвару в сторону центра! Слава Богу, движется медленно, потому что пробки! Вы успеете её догнать, Вы должны!
Вася уже стаскивал через голову расшитый золотом стихарь. Под облачением алтарника скрывались бурые камуфляжные штаны и толстый шерстяной свитер. Ангелоподобный Вася сделался похож на рейнджера.
- Братва, срочный вылет! - он рванул дверь трапезной, крикнул через порог. - По коням, быстро!
Всклокоченные подростки, гремя стульями, повскакивали с мест.
- Пять человек хватит?! - атаман блеснул зелёными глазами на Петю.
- Не зна-а-аю… - жалобно проблеял тот. - А ты песню про Винни Пуха слыхал?
- Какой Винни Пух? У тебя жар! - нахмурился атаман Вася, зорко отслеживая братву, с грохотом выбегавшую из трапезной. - Твоё счастье, что я уже успел прибраться в храме. Эх, не попало бы от батюшки!..
Он вдруг схватил кадета за локоть:
- А ну, говори: зачем жёлтая "Волга" понадобилась? Надеюсь, для благого дела?!
- Для очень благого! - закивал Петруша. - Они хотят хорошего человека оклеветать! А мы не дадим!
- Понял, - решительно кивнул Вася. - Больше вопросов не имею.
Мелькнув золотистым хвостом, он вылетел из храма на улицу. Во дворе четверо парней из пёстрой ватаги велобайкеров седлали своих титановых монстров.
- Василич, мы готовы, - пробасил квадратный отрок в камуфляжном жилете. Он уже сидел в седле и теперь завязывал чёрную боевую бандану на бритом затылке. - Чего замутить-то надо?
Атаман Васильич, он же девятиклассник Вася Жуков, прыгнул в седло чёрно-рыжего штурмового байка, с рыком крутанулся на гравии:
- Как искать твою "Волгу", Петруха? По номерам, что ли? - он глянул на дорогу и нахмурился: в транспортной толпе желтели десятки одинаковых таксомоторов. - Это получается, что каждую жёлтую "Волгу" надо догнать и разглядеть номер?
- Нет-нет, - прохрипел Петруша. - Я же объясняю: надо искать на слух. Песенку про Винни Пуха знаешь?
- Я знаю! - крикнул кто-то из младших бойцов, нетерпеливо гарцуя на велике.
- К бамперу привязан мобильник, он будет пищать про Винни Пуха, - пояснил Петя, поджимая то одну, то другую ногу. - Очень прошу, братцы, найдите нам эту "Волгу"! И проводите до конца маршрута. Нужен адрес дома, в который зайдёт пассажир.
- Слушай мою команду! - прорычал Вася, прыгая на велике перед младшими. - Вислоух, Остапов и Берендейка! Прочёсываете автопробку отсюда и до кольца! Хохол и Спесивец - сразу гоните к бульварам, на перехват. Они не могли далеко уйти, заторы везде плотные. Первый, кто найдёт поющее такси, получит именную рацию!
На миг выпустил руль из рук, быстро перекрестился на золото крестов.
- С Богом, братцы.
Штурмовые велосипеды сорвались с мест: прыгая по ступеням и поребрикам, Васины казаки спустились на проезжую часть и разлетелись, растворились в медленном потоке машин.
Петруша, дрожа от холода, глядел им вслед.
- Милок, возьми-ка валенки скорее! - послышался сзади дребезжащий голос сердобольной прихожанки. - Немного дырявые, да хоть тепло будет ногам-то! Совсем одичала молодёжь: в ноябре босиком ходють! Придумали себе моду, а потом чихать будете!
Торопливо просовывая онемевшие лапы в роскошные валенки, Петруша ангельским голосом поинтересовался:
- Простите… а где у вас тут телефон?
Глава 23. Дешовки продолжаются
В столицах шум, гремят витии,
Кипит словесная война,
А там, во глубине России, –
Там вековая тишина.
Н.А.Некрасов
"Военнопленный" Рашид и два его приятеля работали охотно и быстро. Трудились в тёмное время суток, а днём Телегин ездил на "Рафике" в Козельск, на рынок стройматериалов, и всякий раз брал пленных с собой, чтобы не убежали в его отсутствие. За четверо суток воспитуемые полностью восстановили сарай, забор и туалет во дворе Валентины Дешовкиной. Завалы в "собственном" доме, находившемся через дорогу, Телегин разгребал самостоятельно. Первым делом выкинул весь мусор, чтобы не воняло. Потом заделал окна и кое-как нарастил крышу. Наконец, привёз из Козельска печника и тот, осмотрев труп русской печки, обещал вернуть её к жизни за пятьсот рублей и бутылку "Гжелки".
Каждое утро Телегин приносил Ваське-инвалиду две банки сгущёнки и две банки тушёнки. Валентине на глаза старался не попадаться: Василий очень просил не злить мамашу, и без того она в эту неделю напивалась через день. В субботу, отпустив пленных на все четыре стороны (с твёрдым уговором не возвращаться в Калужскую область под страхом немедленного умерщвления при помощи десантного ножа), Телегин хорошенько выспался, в воскресенье с утра съездил в Оптину пустынь на раннюю службу, а с понедельничка вышел на работу. Запас московских денег почти полностью был истрачен на стройматериалы, нужно было как-то зарабатывать на сгущёнку для Васьки, запасы подходили к концу. Да и сам Телегин стал съедать чуть не втрое больше, чем в Москве, - сказывался физический труд на свежем воздухе.