- Неожиданный поворот, - сообщаю Гарри. - Не, не, не, я тебе верю. Если говоришь, что Сириус невиновен, хорошо, пусть так. Но невиновен он в своих глазах, в твоих, в моих вот. Но для Министерства он беглый преступник и убийца.
- Да, это так, - кивает Гарри, - но я верю, что его могут оправдать! Не сейчас, чуть позже, когда шумиха вокруг Пожирателей уляжется.
С учётом возрождения их хозяина, ничего не уляжется, но Гарри об этом лучше не знать.
- Но ты, надеюсь, понимаешь, что Долорес Амбридж ничего не должна узнать?
- Конечно! - подпрыгивает Гарри. - Чтобы я предал своего крестного?! Да никогда! Лучше сам умру, но он больше не отправится в эту ужасную тюрьму за то, чего не делал!
- А чего он не делал? - небрежно так спрашиваю, мол, мне это не слишком интересно.
- Не убивал моих родителей, конечно!
Глава 8
Вечером, за ужином, выясняется, почему же сдвинулось расписание занятий. Режим ужесточили, ибо "в окрестностях школы рыщет Сириус Блэк!" Ага, ещё нужно было бы добавить "ища, кого б сожрать", для полноты картины кровожадного монстра и преступника. Так что опять патрули в коридорах, патрули вокруг школы, и - самый смех! - ответственный за обход школы и главный по обороне смотритель Барнард Уайт.
С трудом давлю смех, представляя, как Сириус Блэк ищет сам себя в закоулках Хогвартса.
Но школьники вот ропщут и проклинают беглеца, да и всех Пожирателей, и даже Сами-Знаете-Кого. Толковый шаг, наверняка Министерство настояло, а Дамблдор, посмеиваясь, сделал вид, что ему нечего возразить. Удивительно ещё, как нас не построили во дворе для обнюхивания дементорами? Или в Министерстве решили не пугать детишек дементорами, ну, чрезмерно пугать, ибо остановка поезда 31 августа всё-таки имела место быть?
- Вуд говорит, что нам надо усилить тренировки! - заявляет Гарри. - Мол, раз нам урезали время, надо тренироваться ещё больше!
- Где логика?
- Не знаю, - пожимает плечами Гарри, - но с таким режимом домашние задания точно придётся делать вечером, сидя в гостиной. Думаю, что в этом году больших баллов от меня никто не дождётся. Гермиона, как ты все успеваешь?
- Я не играю в квиддич, вот и весь секрет.
Гарри моментально надувается, потом решает, что это шутка и сдувается обратно. Хотя какие уж там шутки. Если на то пошло, ничего не успеваю, учёба и дополнительные занятия радостно делают ням-ням на все моё время. Похоже, тоже придётся делать домашку по вечерам.
В таком вот режиме проходит неделя. Уроки, Амбридж, дополнительные зелья и трансфигурация, учёба по вечерам, и прочие занудства школьной жизни. Не сказать, что кручусь, как белка в колесе, но все же как-то вот не удаётся поймать рабочий ритм, как-то всё тяжело идёт, натужно. Становится понятно, что нужно отвлечься, хоть как-то, и даже придумывается способ.
Поэтому в субботу, не слишком рано, так, после завтрака, я, Луна и Гарри направляемся к Хагриду.
Лесничий дома, варит себе похлёбку в огромном казане. Хммм, как-то раньше не обращал внимания, но ведь и вправду, Хагрид неоднократно при нас готовил себе еду. Его не устраивает то, что стряпают домовики? Или он лишний раз в Хог заходить не хочет? Кулинар из нашего егеря так себе, пробовал я его стряпню. Нет, в студенческой столовой, например, он смог бы подрабатывать шеф-поваром, легко и непринуждённо, но вот на нормальное кафе уже не потянул бы.
- Привет, - басит Хагрид. - Гарри, Гермиона, Луна - правильно?
- Да, - Луна уже обходит хижину своей танцующей походкой, - мне папа про вас рассказывал!
- Ксенофилиус, - ухмыляется Хагрид в бороду, - как же, как же, помню, несколько раз его вытаскивал из самой глубины Запретного Леса, он там все каких-то Мордокизляков искал…
- Морщерогих Кизляков, сэр! - добавляет Луна.
- Можешь звать меня Рубеус.
Ну, в принципе да, хоть ему и за шестьдесят, но всё равно Хагрид и сэр - понятия несовместимые. Он как будто остался все тем же школьником, которого выгнали полвека назад, ну подрос немного, конечно, до трёх с половиной метров, но всё равно в душе остался огромным ребёнком.
- Хорошо, Рубеус, - соглашается Луна. - А правда, что вы умеете перекидываться в дракона?
Хагрид, который как раз подносил к губам половник, разбрызгивает суп по всей хижине.
- Нет, - после длинной паузы выдавливает он из себя, - я не умею перекидываться в дракона.
- Жаль, они такие славные, - Лавгуд мечтательно поднимает глаза к потолку. - Такая классная чешуя!
Лесничий, всегда мечтавший о собственном драконе, резко оживляется. Минут десять они с Луной перебирают различных драконов, обсуждая их достоинства и недостатки. Я и Гарри молча слушаем, не желая прерывать такой занимательный диспут. Потом Хагрид всё-таки выныривает из драконьего обсуждения, потому что похлёбка выкипает, и с некоторым трудом вернувшись в реальность, спрашивает.
- Эээ, Гарри, Гермиона, вы что-то хотели?
- Да, нам нужно волшебное дерево.
- Эээ, которое исполняет желания? - хмурится Хагрид. - Я бы сам от такого не отказался.
- Которое проводит магию, как в наших палочках! У меня диадема из такого, - подсказываю.
- А, такое дерево, - понимающе кивает егерь, - и зачем оно вам?
- Сделать Луне такую же диадему.
- Только из женского дерева! - тут же добавляет Лавгуд.
Вопрос пола дерева, надо полагать, очень и крайне принципиален для неё. Хагрид задумывается.
- Предположительно на таких живут Лукотрусы, на первом занятии УЗМС профессор Кеттлберн показывал нам одно такое, неподалёку от опушки.
- Да, точно, - оживляется Рубеус, - есть несколько неподалёку. Вглубь то сейчас того этого не пройдёшь, снега многовато, мне то ничего по пояс, максимум, а вот вам выше головы будет.
- Это плохо.
- Ничего, - Хагрид снимает котелок с огня. - Тута недалеко, почищу вам дорогу. Пойдём, ребятишки!
Луна хлопает в ладоши и подпрыгивает, Гарри заинтересован. Выходим, и Хагрид берет свою монструозную лопату. Взмах, взмах и трактор "Кировец" отдыхает. Главное близко к Хагриду сейчас не подходить, а то случайно метнёт порцию снега не туда, и все, погребёт тебя под рукотворным сугробом. Не проходит и десяти минут, как мы добираемся до места, куда нас водил Кеттлберн. Хагрид оглядывается и чешет бороду…
- Вроде вон та сосна, хотя точно не поручусь, - подумав и оглядевшись, лесничий добавляет, указывая на ещё одно дерево. - И вот эта рябина. Только Лукотрусы зимой спят!
- И это просто замечательно, - ухмыляюсь, вспоминая встречу с этими человечками из коры и палочек.
Дальнейшее труда не представляет, спасибо магии. Снять ожерелье, слепить отрезной круг, заслать, отрезать по маленькой веточке, залевитировать в руку и убедиться, что оба дерева относятся к разряду "магопроводящих". Луна и Гарри немного ошарашены, Хагрид одобрительно наблюдает.
- Хорошая штука, - замечает он, - надо бы себе такую же завести. Ёлки пилить перед Рождеством, да.
- Кстати, теперь, когда стало ясно, что не ты призывал василиска, тебе вернули возможность иметь палочку? - спрашиваю как бы ненароком.
- С чего бы? - удивляется егерь. - Суда никакого не было, никто ничего не возвращал.
Хммм, странно. Дамблдор решил не обострять или просто подождать победы над Министерством? Ох уж мне эти политические игрища, хотя если вспомнить фильмы, то там Хагрида оправдали, а палочку он всё равно не завёл. Ладно, не будем углубляться в эту тему.
- Понятно. Луна, какое тебе дерево больше по душе?
Лавгуд в сомнениях. Вертит головой туда и сюда, потом снимает вязаную шапочку, и, отодвинув волосы, наводит уши на деревья. Ушки у неё умилительно-розовые, как у поросят в мультфильмах, и вообще как-то так сразу впечатление меняется. То стояла юная серьёзная магесса, а вот сейчас просто милая девочка-блондинка, в сущности, ещё ребёнок. Гарри, который хоть и не взял шапку, но спасается от лёгкого морозца копной нечёсаных волос, наблюдает за этим сеансом "прислушивания". Потом, поколебавшись, тоже наводит ухо на рябину, которая ближе к нам, чем сосна.
Так они вдвоём стоят минуту, мне же думается, что увидь такое Джинни, от злости съела бы мантию.
Младшая Уизли сегодня занята какими-то семейными делами, но даже в её отсутствие нетрудно представить реакцию. "Не дам, он мой!", как кричал волк в мультфильме, и этим все сказано. Будь у Джинни возможность, она бы заперла Гарри в самый надёжный сейф, и не выпускала никуда. Вдруг ещё поранится, упадёт, вывихнет палец или не дай бог подавится за обедом?
Мелкие частнособственнические инстинкты, хе-хе.
- Ничего не слышу, - разводит руками Гарри.
- Это потому что ты мальчик, - тут же заявляет Луна. - С женскими деревьями умеют говорить только девочки! Но, думаю, я возьму рябину, она лучше защитит.
- Хорошо, - кивает Хагрид, - режь, Гермиона, мне прямо не терпится посмотреть ещё раз.
Пожимаю плечами, и отрезной диск срезает ветку, достаточного размера, чтобы обеспечить всех "Ёжиков" диадемами, амулетами и прочими деревянными игрушками. Луна опять хлопает в ладоши, и уверенно кастует Левиосу, притягивая ветку к себе. Хагрид тоже очень доволен, а вот Гарри чешет в затылке.
- Это продвинутая Трансфигурация, да?
- Скорее упрощённая, - улыбаюсь в ответ. - Представляешь себе предмет, и как будто лепишь его своей волей.
- Звучит сложно.
- Я тоже хочу такому научиться! - заявляет Луна.
Договариваемся на завтра, всё равно сбор "Ёжиков", как обычно. Может, и близнецы что-то покажут, в конце концов, пятый курс, не хухры-мухры, да и разработка собственных трансфигурирующих сладостей. Подозреваю, что они туда ещё и зелья подмешивают. В общем, Фреду и Джорджу есть что рассказать и показать, если вдруг они вздумают давать уроки.
Возвращаемся в хижину Хагрида, пьём чай и раскланиваемся с весьма довольным егерем.
После обеда занятия с Ремусом, и работать над диадемой придётся завтра. В принципе, под это дело можно и Луне, и Гарри показать пару приёмов, хотя там вся соль во впечатывании сердцевины в дерево, а само дерево обточить в требуемую форму несложно. Во всяком случае, теперь, когда я догадался таскать с собой запас металла, придавая ему ту или иную форму по мере необходимости. С абразивом тоже особых проблем нет, а если сильно приспичит всегда можно часть стекла перевести в исходную форму песка.
В общем, завтра, как говорил мой друг, страстный поклонник игры: "Герои Меча и Магии 3".
В кабинете преподавателя ЗОТИ обнаруживается не только Люпин, но и наша ненаглядная розовая Чебурашка. Долорес, которой выделили кабинет и спальню на третьем этаже - да, да, там где некогда пускал слюни Пушок - всю неделю окучивала Гриффиндор и Гарри Поттера, но добилась не слишком многого. Фан-клуб Поттера так вообще ей все уши прожужжал о том, как Гарри молодец, всех нас спас и вообще, и Долорес, которой по слухам пришлось выслушать двадцать версий спасения Хогвартса, к концу рассказов была готова то ли хлопнуться в обморок, то ли разорвать там всех на клочки. Вообще, подозреваю, за эту неделю ей столько сплетен и слухов вдули в уши, что Чебурашка пожалела о том, что эти самые уши так широко растопырены.
- Добрый день, профессор Люпин. Добрый день, инспектор Амбридж.
- Извините, инспектор, у меня занятия, - разводит руками Ремус.
- Последний вопрос, - улыбается Долорес. - Вас пригласил на эту должность лично директор Дамблдор?
- Он прислал письмо, - спокойно отвечает преподаватель ЗОТИ. - Я подумал и согласился.
- Несмотря на то, что над должностью висит проклятие, которое директор Дамблдор не в силах нейтрализовать уже которое десятилетие? - Амбридж спрашивает и пишет.
- Нет здесь никакого проклятия, а если бы и было, то я бы его снял.
- Вы довольно уверены в своих силах.
- Именно так, инспектор, иначе не взялся бы за эту работу. Прошу извинить, у меня урок.
- Нет, нет, погодите, ещё вопросик! - настаивает Амбридж. - Дело принципиальное, ведь если проклятие было, а теперь нет, значит, его кто-то снял?
- Почему вы думаете, что директор Хогвартса не мог этого сделать?
- Потому что если мог бы, то должен был снять его намного раньше! - победно заявляет Чебурашка.
Но Люпин лишь скептически пожимает плечами. Мол, не все сразу получается и удаётся, даже у Дамблдора. Но вслух он произносит совершенно иное.
- Извини, Гермиона, как видишь, не получится занятий.
Амбридж по-прежнему улыбается, и остаётся только посочувствовать оборотню.
- Да, профессор.
- Но я подготовил конспект, который вам предстоит изучить, обдумать и пересказать мне на следующем занятии, которое, надеюсь, всё-таки состоится, - голос Люпина наполняется холодом, - вовремя на следующей неделе. Вон та тетрадь на столе, Гермиона, возьми её и начинай учить.
- Да, профессор. До свидания, профессор, инспектор.
Покидая кабинет, слышу следующий "последний" вопрос Амбридж.
- Чему вы учите мисс Грейнджер отдельно от остальных учеников, уважаемый Ремус?
Кхех, расскажи он правду, думаю, Долорес прямо там бы удар хватил. Но Люпин не расскажет, будет бесстрастно твердить о дополнительных занятиях, кивать на прошлые года, когда возникали пробелы в образовании, в общем, останется спокоен, невозмутим и непоколебим. Как показывает практика, очень действенная тактика, против тех, кто вынужден вплетать эмоции в неприятную работу, как Амбридж. Соответственно, она начнёт злиться, выходить из себя, и так далее. В таком состоянии компромат не копают, ибо получается, как правило, ерунда, окрашенная в личностные эмоции.
С другой стороны, если высасывать компромат из пальца, то и так сойдёт.
Остаётся только пожелать Ремусу Люпину не схватить передоз розового, так сказать.
Вначале собираюсь пойти в библиотеку, но потом вспоминаю, что сегодня суббота. Много народу, и сколько ни бурчит полусонная мадам Пинс, истинной тишины там на выходных не бывает. Это все из-за начала семестра. Злые и похмельные после каникул преподаватели вечно задают "на дом" больше нормы, и ученики старательно пыхтят в библиотеке, пытаясь родить эти несчастные свитки сочинений, и прочую лабуду, которая в жизни не потребуется.
Пойду лучше в Дуэльный Клуб. Всё равно там тихо и спокойно, ведь после ликвидации василиска все новоиспечённые ученики разбежались. Ладно, может после той пары занятий, хоть палочки лучше держать стали? Не интересовался, честно говоря, не хотят заниматься, да и гхыр с ними. Как снова припечёт, опять прибегут. Хотя в команду "Ёжиков" им точно не войти, типаж не тот.
Да и ладно, пока заниматься не мешают, меня всё устраивает.
Придвинуть стол, раскрыть тетрадь, убедиться, что она написана от руки, тяжело вздохнуть и начать разбирать чернильные каракули. Подозреваю, что автор просто диктовал, а зачарованное перо строчило только в путь, неразборчиво и невнятно. Но зато прямая речь сохранена, о да, слава зачарованным перьям.
Глава 9
Причины, вызвавшие первую магическую войну
Первая магическая война, развязанная Томом Реддлом, имела свою предысторию, длинную и запутанную.
Итак, для полного понимания происходящего, необходимо оглянуться назад. Чтобы понять, как маги стали такими, нужно вспомнить историю. Как рассказывал профессор Бинс, история магов насчитывает много тысячелетий, но сейчас речь пойдёт о временах не столь отдалённых. Люди и маги мирно или не очень сосуществовали, люди обращались к магам за помощью, те помогали или нет, покупали продовольствие, но в целом, повторюсь, сосуществовали. В какой-то момент количество людей начало быстро расти, но это было бы полбеды. Люди вышли на новый уровень агрессивности и вооружения.
Появилось огнестрельное оружие, армии людей начали насчитывать десятки тысяч, а королевства начали трещать и сыпаться. Это, разумеется, очень упрощённый вариант, ведь если пересказывать все хроники того времени, да ещё пытаться вычленить правду, то можно и десять лет без передышки рассказывать. Маги, всегда бывшие высокомерными, вели себя с людьми по-прежнему заносчиво, не осознавая, что времена изменились. Времена, когда неграмотные крестьяне падали ниц перед магом, сотворившим воду, прошли. Также старый добрый Ступефай, хорошо пригодный против пары-тройки грабителей, слабо действовал на строй в пятьдесят человек, да ещё целящихся в тебя из огромных мушкетов и аркебуз.
Численность магов начала потихоньку сокращаться, но уроков никто не извлёк.
Наоборот, маги попробовали ответить насилием на насилие. В результате случилось много ужасных вещей, и Европу залило кровью в 16–17 веках, а численность магов едва не упала ниже критической отметки. Стало понятно, что маги просто не выдерживают войны с людьми. Войны необъявленной и даже толком не ведущейся. Люди воевали с людьми, попутно убивая магов, мешавшихся под ногами. Инквизиция подбрасывала буквально и образно дров в костёр, и вскоре стало понятно, что нужно либо бежать, либо попытаться организовать своё королевство или республику, в общем, какую-то свою территорию.
Момент, когда нужно было объединяться в огромную армию магов и выступать в открытую был упущен. Да и не получилось бы ничего, не действуют маги толпами. Но самая трагедия для магов была в том, что никто специально с ними не боролся. Магам, привыкшим, что они самые главные и важные, это было обидно до глубины души, и самые нетерпеливые лезли доказывать людям, кто самый главный. Так были истреблены самые нетерпеливые маги. В общем, много кто погиб, и уцелели самые осторожные, те, кто отсиживался в тихих углах, кто маскировал свои способности, кто прятался и молчал.
Они оглянулись и увидели, что ещё немного и некому будет вести в жизнь новые поколения магов.
Так появился Статут о секретности, принятый от безысходности, от желания жить и желания спрятаться. Маги, принимавшие его, понимали, что рассказы о поражении от людей, скорее всего, вызовут у новых поколений магов желание отомстить. К чему приводят такие желания, к тому времени было очень хорошо видно - маги едва-едва не закончились. Поэтому, помимо принятия Статута и его обеспечения самыми жестокими средствами, были распущены правильные слухи и заданы правильные тенденции.
Люди были названы магглами и объявлены косорукими неумёхами, с которыми стыдно и противно контактировать. Мол, маги выше и лучше, и вообще не хотят пачкать руки о грязных магглов. Были придуманы истории о том, как маги доблестно сражались, но были побеждены могучей Церковью, ну думаю, эти истории вы и так читали. Также ещё фигурировали слухи, мол, вокруг стало слишком много грязных магглов, и маги отстранились от суетного мира, чтобы не пачкаться. Общее у всех этих историй было только одно: маги - выше всех, а магглы - грязь под ногами, и вообще негодяи, магией не владеют, и достойны только презрения.