Беты (редакторы): Xrymxrums
Фэндом: Kenichi: The Mightiest Disciple
Персонажи: Кеничи\Сигуре, Кеничи\Миу
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Экшн (action)
Размер: Макси, 117 страниц
Кол-во частей: 17
Статус: закончен
Описание:
Бизнесмен и игрок на биржах, бабник и просто талантливый человек попадает в тело маленького Сирахамы. Никаких радикальных нововведений и срыва покровов. Сюжет охватывает период Канонных событий. Небольшие изменения в канонном мире, в виду другого поведения героя.
Примечания автора:
С трудом представляю, как я буду писать по Кенчи. Если про другие фанфики я так сказать не могу, то про этот... битвы - не моя специальность.
Значит, будем писать не про мордобой, а про то, что между этим мордобоем в наличии.
МС скорее нет, чем да. Что касается способностей героя -- Кенчи немного суперменист, но этому не собираюсь придавать значения и долго описывать его способности.
http://samlib.ru/img/k/krylowa_julija_aleksandrowna/zauryadniy/index.shtml
Вот тут иллюстрации.
"Своим Божественным оком, абсолютно ясным и превосходящим человеческое зрение, Бодхисаттва видел, как живые существа умирали и рождались вновь - в высших и низших кастах, с благополучными и горестными судьбами, обретая высокое и низкое происхождение. Он различал, как живые существа перерождаются согласно их карме: "Увы! Есть мыслящие существа, которые совершают неумелые поступки телом, не владеют речью и умом, и придерживаются ошибочных взглядов. Под действием плохой кармы после смерти, когда их тела придут в негодность, они рождаются снова - в бедности, с несчастливой судьбой и немощным телом, в аду. Но есть живые существа, которые совершают умелые поступки телом, владеют речью и умом, и придерживаются правильных взглядов. Под действием хорошей кармы, после того как их тела придут в негодность, они рождаются вновь - со счастливой судьбой, в небесных мирах."
Древний Буддистский текст.
Поезда в Японии – это нечто особенное. Вся транспортная инфраструктура строится на поездах. Люди ездят на работу, на учёбу, ежедневно, только на поездах. Можно сказать, что они стали такой же частью японской культуры, как и самураи, сёгунат, японская исполнительность, театр кабуки и японская кухня. Поезда ходят как швейцарские часы – строго по расписанию. Опоздание на десять секунд – уже вполне приличное, а уж на две-три минуты – признак того, что что-то произошло.
За опоздание на одну минуту строжайшие начальники могут уволить сотрудника, и вместо того что бы плюнуть и пойти искать себе новую должность, нерадивый работник будет вынужден искать себе самую низшую должность, так как "с улицы" на любую другую должность просто не возьмут. Это нереально в принципе.
В отличии от крупных европейских городов, в Японии по традиции строят небольшие дома. Конечно, есть и многоквартирные жилые комплексы, но их строят только в крупных городах, только в их центре. Таким образом привычный европейцу вид города, как большой территории со строго обозначенными границами, рушится и на его месте строится новый вид. Центр города – самая дорогая земля, небоскрёбы тянутся в небо, офисные здания, торговые центры… за ним идёт стандартный городской пейзаж – дома шести-девяти этажей, офисные коробки, частные клиники, гостиницы, торговые центры, стадионы. За тремя-пятью километрами "обычного" города идут частные дома и небольшие домики на четыре-пять квартир. Земля тут не такая дорогая, как в центре города, огромная часть, намного больше всех остальных участков города. По меркам европейской столицы это даже не город, а область, район. Впрочем, и тут не всё так уныло – встречаются то тут, то там, и большие кварталы, офисные, торговые, школы, больницы, и всё прочее. Это – обычный японский город. Не центр, усеянный небоскрёбами, а самый что ни на есть классический – состоящий из бесчисленного множества кварталов и улочек. Когда кто-то говорит про жильё в Японии, снимает ли фильм, или мыльную оперу, всегда герои живут в таком городе.
Единственное, что связывает деловой центр города с районами – железная дорога.
Область сплошной застройки вокруг Токио превышает полторы сотни тысяч квадратных километров – это целый мир в мире, остров в острове. Бесконечный город.
Район Итабаси – немного западнее Токио. Стандартное место для проживания офисного планктона – до Токио, как и до любого другого места из "сверхгорода" можно добраться за десятки минут от станции Итабаси, поезда ходят строго по расписанию, район приличный – множество частных домов, инфраструктура в виде школ, больниц, автострад, стадиона, театра, полицейского участка… всё это и многое другое можно было найти в Итабаси. Рай, а не место для жизни. Или клочок бесконечного города, который, казалось, раскинулся на всю Японию.
Выйдя через турникеты станции Итабаси я направил свои стопы в сторону дома. Привычно уже – целых полтора километра по улице – вдоль ростовых заборов из бетона и кирпича, мимо зоомагазинчика, торгующего исключительно принадлежностями для животных и парой канареек…
Дома в районе были под стать самому району – не было по-настоящему крупных. Если подняться на крышу самого высокого – девятиэтажного здания торгового центра, то можно увидеть простирающийся во все стороны от горизонта до горизонта, город из небольших частных домиков. Стадионы, школа, и офисные здания окраины Токио далеко на горизонте – вот что предстало бы глазам поднявшегося.
Я, кажется, забыл представиться. Рузский Алексей Степанович. Как я представлялся когда-то – бизнесмен широкого профиля.
Биография моя довольно красочна и интересна. Юмор в том, что в одно прекрасное утро я проснулся в Японии. В теле какого-то мальчика.
Не скажу, что просто проснулся – процесс появления на свет был долог и мучителен, и мне пришлось пережить очень неприятные ощущения, я бы даже сказал, страдания. Такое ощущение было, что в теле поселилась не душа, а вулкан, причём горячий, который жёг меня изнутри.
Промучился я долго, но потом всё равно пришёл в себя.
Это был шок, трепет, стенания – каково это – после того, как целую жизнь положил на алтарь бизнеса, собирал по крупицам своё дело, старательно, как муравей собирает свой муравейник, вдруг, внезапно потерять всё? И не в ходе очередного обвала валюты – к ним у меня выработался стойкий иммунитет и привычка диверсифицировать вклады с учётом вероятности обвала. И даже не в ходе рейдерского захвата, а непонятно почему, просто так.
Но глаза боятся – руки делают. Знания японского мне далось просто так – мозг прекрасно интерпретировал японский, английский, французский, русский… Да, с языками у меня проблем не было. Через неделю плаванья по течению я наконец освоился более-менее.
Тело, в которое я попал, было детским, мальчика шести лет. Пошёл в первый класс начальной школы. После всех волнений, я постарался успокоиться и припомнить практику дзен. Если сформулировать своими словами – весь мир дрянь, всё – тлен, не волнуйся, не парься, будь самим собой, и забей на всё.
Вот именно забиванием на все свои волнения я и занимался примерно год.
Было очень интересно посмотреть на систему образования в Японии. Если кто думает, что раз взрослый дядька вдруг сидит в перерождённом виде в теле мальчика, то этот взрослый дядька думает, как студент универа и всю программу щёлкает как семечки – то тут вы сильно ошиблись. Мозг устроен, как говорил Холмс, как чердак. Дурак тащит туда нужное и ненужное, после чего не может вспомнить нужное под горами хлама. Умный же складирует всё аккуратно и точно, но…
Как великий сыщик не знал, кто такой Коперник, так и нормальный взрослый человек, скажем, понятия не имеет, как решать задачи по геометрии или дифференциальные уравнения. Если, конечно, они не входят в список "нужных" вещей и подлежащих хранению. Объясню по-простому – я знал экономику, был автором двух книг по экономической теории – макроэкономике и экономике предприятий, умел, и очень хорошо умел играть на бирже и откусывать кусок пирога от рынка акций, умею построить свой собственный бизнес, могу быстро разобраться в законах, так как канцеляризм и свойственные законотворчеству уловки для меня как родные, но… понятия не имею, какая там у Пифагора теорема, а синусы-косинусы из задачки шестого класса вводят меня в ступор.
Нашёл я утешение в том, что не каждому человеку даётся второй шанс переиграть всё с самого начала и построить свою жизнь второй раз. Раньше я думал, "ах, как бы хорошо сейчас было бы быть ребёнком, столько возможностей, что дух захватывает!", а теперь сам попал в шкуру ребёнка, сбылась мечта идиота…
Хотя почему – идиота? Ребёнком быть не так уж и плохо – папа и мама есть, папа офисный начальник, мама-домохозяйка. Годовалая младшая сестрёнка, на которую родители тратят весь свой потенциал. Я только порадовался наличию сестры, так как все сюси-пуси доставались ей, а не мне.
Мир. Выяснить, что такое мир – было делом нерядовым – своего компьютера у меня не было, был только у отца, поэтому я, воспользовавшись своими знаниями, быстро, пока батя на работе, узурпировал комп, и распечатал себе целую гору интересующей меня информации, после чего убежал читать её, пока отец не вернулся. Кажется, он ничего не заметил…
И что же мы видим в распечатке?
Если упростить и максимально зацензурить, то пол часа мата на пяти языках можно свести к "ёмаё, куда я попал, ничего себе!".
Советский Союз. Теперь не моя родина, так как в моём нормальном мире я хотя бы был! А тут, оказывается, ни мамы – заслуженного учителя, ни папы – преподавателя английского языка в одном московском универе, даже не было. То есть в списке преподов за то время не было моих родителей, хотя знакомые фамилии попадались. Телефонный справочник говорит, что ни по одному из адресов, где когда-то жила моя семья, никогда никого из Рузских не было…
Юмор в том, что Советский Союз прекрасно продолжает своё существование.
Как это случилось? И почему Ельцин не похож на пропитого алкаша? Странно, но перестройки не было, было упразднение плановой экономики и формирование строгого контроля над бизнесом, но не было перестройки, демократии, гласности, ничего такого. Советский Союз продолжает жить и конкурировать с Китаем за право называться главным поставщиком электроники – после введения рыночной экономики чуть ли не все граждане вложились не в МММ, а в создание индустрии электроники, увидев в ней будущее. Поэтому на компьютере стоял заветный шильдик мэйд ин СССР.
Когда увидел – подумал "отец" решил приколоться, но позже даже на хихи пробило... не иначе как от волнения.
Холодная война продолжается, но уже как-то вяло – от нефти СССР зависит куда меньше, и все эти бури в пустынях стали приятным бонусом, но не оружием против русских.
А Япония… Япония, как всегда – идёт своим путём.
Решив больше не искать информацию, которая может нанести вред моей неокрепшей психике, я закрыл распечатки и лёг спать.
А на утро вплотную занялся тем, что у меня получается лучше всего – изучением экономики и финансов. Рынков. Бирж. Паранормальная чуйка, интуиция, меня не покинула – вовремя пролезши в кабинет отца я залез в интернет и зарегистрировав демо-счёт на форексе, попробовал сыграть в игры на валютах. Чуйка – это моё главное достоинство, которым я гордился, но втайне, про себя. Демо-счёт в сто баксов к концу дня разросся в пять сотен – это очень даже хороший результат. После того как я убедился, что меня не покинули мои способности и знания, я наконец расслабился… пришло время серьёзно поговорить с отцом насчёт выдачи мне некоторого количества денег.
Учёба была интересной, отношения со "сверстниками" не складывались, на женщин… в своё время я был падок и слаб на слабый пол, но сейчас тупо не видел в них ничего такого. Симпатичные, да, попадаются, особенно среди старшеклассниц, но ничего такого в шесть лет не заметно – тело не требует, мозг не видит.
А что остаётся скучающему путешественнику, окончательно избавившегося от иллюзии отождествления своего Я со своей тушей?
Надо сказать, что я в прошлой жизни постепенно стал немного ближе к тем, кто практикует Дзен. Не к дзэну сознательно шёл, совсем нет – искал своё место и вдруг обнаружил, что есть люди с похожими взглядами. К ним я конечно не приближался, однако кое-чем учился, особенно – медитации. После медитаций и отдыха разума моя аномальная интуиция была на пике и это хорошо подходило для игр на бирже или ведения переговоров. Хотя коллеги говорили, что я таким образом концентрируюсь, отдыхаю. Кто знает – правда или нет. Может, да.
Сидеть в позе лотоса по четыре часа в день в своей комнате – это уже стандарт для меня, как оправиться утром или пожелать спокойной ночи родителям.
Семь лет… этот день рождения отмечали всей семьёй – родители притащили торт, а с отцом я заранее поговорил насчёт подарка. Он не понял, но согласился – подарить деньгами. Это был бы лучший подарок мне на день рождения.
Благо, для современного трейдера компьютер и счёт – вот всё, что нужно для игры на биржах.
На следующий день я всё-таки сделал великое дело – пошёл в буддистский храм. Там меня принял местный настоятель, которому я, не скрываясь, поведал всю свою историю.
Настоятель – сухощавый классический японец, лысый, в классических одеждах японских буддистов.
Выслушать пацанёнка он согласился быстро, но не представлял, насколько затянется разговор. После того, как я рассказал ему основную часть истории, у настоятеля глаза стали совсем не японские – и дёргалась одна бровь. Потребовалось предоставить доказательства. Я решил ему десяток сложных экономических задач, из курса университетов, вот тогда-то он и поверил. Владение языками тоже удивило его, но это было не неоспоримым доказательством – ребёнка можно научить и на пяти языках шпарить, если вовремя взяться за обучение и талант есть.
После задач он окончательно офонарел от свалившихся на него новостей – не каждый день видишь перед собой живое подтверждение истинности своей веры. Или хотя бы одной её части. Настоятель, Матсуэда Шинджи, попросил тайм-аут для раздумий и мы попрощались. Я обещал зайти к нему завтра и попросил не рассказывать никому. Более доказывать своё ненормальное перерождение я не намерен, а ему никто не поверит. Дав слово, Матсуэда-сан распрощался со мной, попросив зайти к нему на следующий день.
Уроки в школе прошли в тот день быстро – я торопился к Матсуэда-сану. Тот встретил меня очень и очень хорошо – проводил в храм, в свои покои, разговаривали мы о религии, о буддизме, о перерождениях… это было интересное время. Я рассказал Матсуэде о своих не совсем нормальных способностях, чему он удивился, после чего провёл меня в место для медитации и посмотрев, как я сажусь в позу лотоса, начал руководить мной.
– Теперь освободи сознание от мыслей… – настойчиво, но мягко говорил Шинджи, – почувствуй своё тело…
– Чувствую, – ответил я, тут же схлопотав недовольство монаха:
– Молчи. Не надо говорить. Слова мешают концентрации. Почувствуй тело…
Я занимался с ним несколько часов, после чего Матсуэда-сан вышел из зала, оставив меня одного.
Суть медитации сводилась к самокопанию и созерцанию своего внутреннего я.
Постепенно у меня всё же получилось сделать то, чего так хотел Матсуэда-сан, я почувствовал, что постепенно ухожу вглубь себя. Тело, слабое, осталось сидеть в позе лотоса, неподвижно, словно статуя, а я посмотрел глубже. Тело было пронизано бесчисленным количеством ниточек, по которым струилась непонятная мне энергия. Такого я никогда раньше в себе не замечал. Ниточки опутывали всё тело, и заканчивались в районе чуть правее сердца. Там был виден маленький огонёк, на подобии света свечи – он горел ровно, но иногда двигался, прерывался. Что это – я так и не понял, но постарался всеми силами запомнить состояние и ощущения. Нити около огонька были больше, но чем дальше, тем они более истончались, превращаясь в тоненькие волокна.
Взглянув на себя, я вышел из медитации. Наваждение пропало. За окном была глубокая ночь, в небольшой зал, в котором я сидел, светила полная луна. Я поднялся, тут же размявшись и потопал в Шинджи. Старик спал… вот что меня пугало – как там родители?
Обошлось без звонков в полицию – Матсуэда успел позвонить отцу и сказать, что я задержусь в буддистском храме. Это вызвало шквал вопросов от родителей, но я смог отвертеться и уже на следующий день, после школы, уверенно пошёл в храм. Там меня уже встретил настоятель, и мы вместе обсудили все вопросы о медитации. Он выслушал результаты моей медитации, и снова удивился:
– Я не предполагал, что ты заглянешь так глубоко!
– А что такое? – полюбопытствовал я.
– Это называется Ки. Жизненная энергия, что течёт внутри нас. Ты видел свой ки-центр и каналы, по которым течёт Ки. Меридианы – те, что самые большие, от них идут капилляры. Если ты углубился настолько, то думаю, нам надо начать развивать твою технику медитации, – безапелляционно сказал Шинджи-сан, – ты можешь навредить себе, если не будешь знать, как обращаться со своей Ки.
– Хорошо, Матсуэда-сан, – кивнул я, – с чего начнём?
* Три года спустя, буддистский храм *
Я сидел в позе лотоса, в давно ставшей моей, личной комнате. Храм располагался на холме, поэтому вид отсюда открывался самый что ни на есть благолепный – особенно на рассвете или закате. Но я смотрел не вне себя, а внутрь. Школа, работа, всё это приносило много волнений и храм – единственное место, где я чувствовал себя спокойно и свободно. Шинджи-сан начал учить меня основам медитаций, основам религии, но их я отталкивал, к его бесконечному сожалению – мне не была интересна жизнь монаха, и даже вера в Будду, тоже не была интересна. Я старался сам познавать мир, а не верить в познания других. Зато с техниками медитаций получилось хорошо – все классические формы я освоил. Особенно легко мне давалась анапанасати – медитация с концентрацией на дыхании. Медитации с Ки были завязаны на дыхание, с этого и началось, когда мне исполнилось десять лет. Я уже научился чувствовать ки, ощущать её вокруг себя и в других, оценивать ток ки в теле и диагностировать заболевания, изменяющие ток ки. Не все, конечно, но всё же. Странно, но Ки в людях не было. Вообще – дай то бог, что у сильных и здоровых найдётся слабенький, едва ощущаемый ки-центр. Тогда как мой и Матсуэды-сенсея был намного больше, сильнее, каналы от ки-центра шли яркие. С годами тренировок ки-центр активировался, превратившись из слабого пламени в огонь реактивного двигателя, из медленного течения в мощный напор, струёй проходящий по каналам и меридианам, дающей мне возможность снизить усталость или вылечить царапину за секунду. Это было фантастикой, но это – было. Я даже не верил – если бы что-то такое было в моём мире, то все давно бы уже знали и изучили этот вопрос, но…
Я точно не в своём мире.
Шинджи подошёл сзади, тихо, так как ходили в храме босиком, но, конечно же, я почувствовал приближение его ки. Матсуэда оторвал меня от концентрации: