Это была правда - мне не вредили ни одно, ни два, ни даже больше пирожных, тем более, что есть их мне приходилось весьма редко. В отличие от большинства балерин, считавших каждый кусок, мне не приходилось прикладывать значительных усилий для поддержания себя в форме. Конечно, объедаться сладким не стоило, но и полностью от него отказываться я тоже не собиралась, к вящей зависти моих коллег.
Я вошла в гримёрную, условившись с Андресом, что он будет ждать меня внизу, и только тут вспомнила, что собиралась поговорить с голосом. Я заколебалась. Спуститься вниз, извиниться и сказать Андресу, что у меня появилось срочное дело? Но когда он ещё захочет поговорить со мной, а мне и в самом деле хотелось порасспросить его об его житье-бытье. Ладно, решила я, с голосом можно будет побеседовать и попозже. Он объявлялся уже трижды, объявится и в четвёртый раз.
Я спустилась на улицу и села в поджидавшую меня коляску.
* * *
- А кто это тебя там дожидается? - таинственно понизив голос, спросила Стефания.
- Знакомый, - ответила я.
- А-а, - кивнула Стефания с таким понимающим видом, что мне немедленно захотелось сказать ей какую-нибудь гадость. Но с ходу мне ничего придумать не удалось, а Стефания тут же отошла к своему столу, где принялась шушукаться с подругами. Может, их беседа и не имела никакого отношения ко мне, но мне представилось, как они во всех подробностях обсуждают моего, как они думают, кавалера.
На самом деле в коридоре меня ждал Андрес. В прошлый раз мы очень мило посидели с ним в кафе, перебирая общие воспоминания, потом он подвёз меня к пансиону. Я думала, что этим всё и закончится, ведь больше нам, собственно, говорить было не о чем, но после следующего спектакля он опять пришёл и принёс очередной букет. В первый момент, увидев его, я решила, что он пришёл к Мачадо, и даже успела сказать, что она сегодня не танцует. "Я знаю, - ответил он. - Это вам".
Девушки заметили мои цветы и тут же зашипели друг дружке на ухо, как гуси в камышах. "Наконец-то" - разобрала я. С их точки зрения такое внимание могло объясняться только одним. Разубеждать их было бесполезно, их разгорячённого воображения не остудил даже тот факт, что Андрес после этого исчез больше чем на неделю. И вот сегодня я встретила его у дверей репетиционной. Как он мне объяснил, по своему обыкновению, слегка смущаясь, он гулял по городу и, проходя мимо театра, решил зайти, спросить, как у меня дела. И если у меня нет каких-либо планов на сегодня, может, я соглашусь составить ему компанию? Планов у меня до вечера не было, и я согласилась.
Я постаралась поскорей закончить сборы и выскочила из гримёрной раньше всех. Андрес сказал дежурную любезность, что я, мол, прекрасно выгляжу, галантно предложил мне руку, и свёл вниз.
- А куда мы идём? - спросила я, когда мы вышли на улицу.
- Не знаю, честно говоря. Куда-нибудь. Может, просто прогуляемся по парку?
Я согласно кивнула. Мы миновали ограду и медленно пошли по дорожке, беседуя о каких-то пустяках. Андрес расспрашивал о театре, о моей работе, подругах. Потом вопросы кончились, и мы замолчали. Бывает такое неловкое молчание, когда не знаешь, что говорить, и, будучи не в силах ничего придумать, чувствуешь, как всё возрастает и возрастает взаимное напряжение. Зря я согласилась на эту прогулку, подумала я. Никакой темы для беседы в голову не приходило, и я решила переложить эту заботу на плечи моего спутника.
- Ну а теперь вы мне что-нибудь расскажите, Андрес.
- Что рассказать?
- Не знаю, что-нибудь. Я рассказывала вам о своей жизни, а вы расскажите о своей.
- Понимаете, Анжела, - Андрес смущённо потёр нос. - Я просто не знаю, о чём рассказывать. Моя жизнь событиями не богата, о своём путешествии я вам уже рассказал, а с тех пор не происходило ничего интересного.
Я увидела идущего нам навстречу Энрике. Поравнявшись с нами, он поклонился. Андрес ответил на его поклон, а я сказала:
- Здравствуйте, Энрике.
- Это кто? - спросил Андрес, когда мы отошли на несколько шагов.
- Энрике Корбуччи. Слышали о нём?
- Слышал, конечно. Так это он? - Андрес обернулся вслед удаляющемуся танцовщику. - Надо же, а я его и не узнал.
Я усмехнулась: немудрено, что не узнал. На сцене Энрике был сказочно прекрасным принцем, но вне её, без грима, в повседневном костюме, он становился просто красивым мужчиной, одним из многих.
- Анжела, - неожиданно спросил Андрес, - что вас с ним связывает?
- Простите?
- Ну… насколько близко вы знакомы?
- Мы танцуем в одном театре, - я пожала плечами. - Иногда вместе занимается, он помогает мне готовиться к сцене. А что?
- Да ничего, - Андрес отвёл глаза. - Так просто.
Мы достигли конца аллеи и повернули обратно.
- Анжела, - спросил Андрес, - вы позволите мне иногда встречаться с вами? Приходить к вам на спектакли, приглашать куда-нибудь?
- Андрес, а разве я могу вам это запретить?
- Вы можете не захотеть.
Я посмотрела в его серые глаза. Они были очень серьёзны.
- Приходите, я буду рада, - немного удивлённо сказала я.
- Правда? - спросил он, напомнив мне ребёнка, заглядывающего в глаза взрослому: "А ты правда возьмёшь меня в цирк?"
- Конечно.
Мы снова замолчали. Я поглядывала на его лицо, обращённое ко мне в профиль, и думала, что мой приятель детских лет превратился в красивого юношу. Этот профиль очень хорошо смотрелся бы на медали… Интересно, как обстоят его дела в свете? Он родовит, сын богатых родителей, хорошо образован, умеет поддержать интересную беседу, наверное, неплохо танцует… Хорошо должны обстоять. Интересно, маркиз ди Ногара не присмотрел ещё для сына подходящую невесту?
Впереди показались парковые ворота. Подойдя к ним, я остановилась.
- Вы извините, Андрес, но мне пора.
- Что ж… Тогда не смею вас задерживать, - Андрес развернулся ко мне лицом и взял меня за руку. - До свидания. Было очень приятно с вами встретиться.
Я улыбнулась и сделала шаг назад, но он не выпустил моей руки, и я вынужденно остановилась.
- Скажите, Анжела, вы сегодня вечером танцуете?
- Да.
Андрес глубоко вздохнул.
- Можно пригласить вас после спектакля… ну, скажем…
- Нет, - я качнула головой, не дожидаясь, пока он придумает место. - Я рано ложусь, потому что рано встаю. Да и устаю после спектаклей. Если хотите меня пригласить, то делайте это днём, или хотя бы в вечер пятницы. По субботам у меня выходной.
- А-а… Ну ладно. Тогда я надеюсь просто поздравить вас сегодня вечером с окончанием спектакля. Можно?
- Боже мой, ну конечно! - я невольно улыбнулась. - До вечера, Андрес.
- До вечера, Анжела, - Андрес наконец выпустил мою руку, и я пошла прочь.
Вечером он и впрямь появился с неизменными цветами. После того, как мы обменялись приветствиями, и я взяла протянутые розы, Андрес что-то вынул из кармана.
- Я хочу сделать вам маленький подарок. Только не подумайте, что это вас к чему-то обязывает… Просто, мне показалось, что он вам подойдёт.
В его руке был маленький золотой медальончик на тонкой цепочке с изображением ветки шиповника в круге, изящный и не очень дорогой. Подумав, я взяла. Будь это что-то помассивнее или с драгоценным камнем, я отказалась бы, но такая вещица и впрямь была скорее символическим подарком.
- Спасибо, Андрес. Очень красивый медальон.
- Рад, что вам понравилось. Надеюсь, завтра увидеть вас ещё.
Сразу после ухода Андреса мне навстречу попался Энрике с такой блаженной физиономией, что мне невольно вспомнился пресловутый кот со сливками.
- Она приехала, - сообщил он мне.
- Кто?
- Рита… Сеньорита Мариньо. Представляете, а я и не знал, она мне не слова не написала. А сегодня получаю от неё записку - оказывается, она в зале!
- Неужели одна приехала?
- Да нет, конечно, с тетушкой.
Я вспомнила сварливую Розу, ворчавшую по поводу Ритиной неловкости. Она не показалась мне человеком, которого легко уговорить поехать в незнакомое место. Но, может, первое впечатление было обманчиво, и в племяннице она души не чает, поварчивая только для порядка? К тому же судьбу девушки действительно надо устраивать, а тут вполне приличная партия намечается…
Поздравив Энрике с долгожданным свиданием, я отправилась переодеваться. Переоделась, вышла из комнаты, и направилась к лестнице. По Опере всё ещё ходили люди, но когда я вышла на лестничную клетку, на мгновение осталась одна.
- Анжела, - прошелестел рядом со мной бесплотный голос, - на втором этаже одна из комнат открыта. Зайди туда…
С верхней лестничной площадки раздались голоса, и по ступенькам сбежала стайка девушек. Я посторонилась, пропуская их. Мой "ангел" хочет поговорить без свидетелей. Как я уже давно убедилась, сам он умел делать так, что никто, кроме меня, его не слышал, но вот ответы приходилось произносить вслух. Мысли он читать не умел.
Я уже перестала его бояться, хотя по-прежнему удивлялась, что такая чудесная вещь произошла именно со мной. В его небесное происхождение я так и не поверила, но он упорно продолжал именовать себя моим ангелом. Про себя я строила разные версии его происхождения, и однажды прямо спросила его: вы призрак? Ответ был кратким и категоричным:
- Нет.
Общались мы мало. Пару раз мне удавалось его немного разговорить, в частности, он подтвердил, что те таинственные подарки - его рук дело. "Мне захотелось сделать тебе приятное", - сказал он. Но в основном он появлялся во время моих занятий, давая советы практического свойства. Как и раньше, их частенько сопровождала неслышимая другим музыка, но только в тех случаях, когда я была одна. При Энрике или ком-то другом он обращаться ко мне не рисковал, и недаром - я частенько вздрагивала от неожиданности, всё ещё будучи не в силах привыкнуть к раздающемуся из ниоткуда голосу.
Искать открытую дверь на втором этаже не пришлось - распахнутая створка, за которой горел свет, бросилась в глаза, как только я шагнула в коридор. Вот чего мне так и не удалось - это добиться от него ответа, имеет ли он материальное тело, или пользуется исключительно силой мысли. Вообще-то, мало вероятно, что то же шампанское прилетело на почту по воздуху. Либо сам "ангел" при желании может являться в человеческом обличье, либо у него есть помощник-человек. И если последнее верно, то на чьи деньги, интересно, покупались подарки?
Я вошла в маленькую пустую комнату и закрыла дверь за собой.
- Вы хотели со мной поговорить?
- Да, - ответил голос. - Кто для тебя этот человек, что сегодня сделал тебе подарок?
- Это Андрес ди Ногара, мы дружили в детстве. А теперь вот встретились.
- Ты хорошо его знаешь?
- Настолько, насколько можно знать человека, с которым не виделась много лет. А что?
- Я просто хотел, чтобы ты как следует подумала: стоит ли этот Андрес ди Ногара твоего искусства и твоей карьеры?
- В каком смысле? - озадаченно спросила я.
- Ты прекрасная танцовщица, Анжела. Ещё немного - и столица упадёт к твоим ногам. Но лишь в том случае, если ты без остатка отдашь себя танцу. Ты не должна превращаться в рядовую балеринку, угождающую очередному покровителю, ты достойна большего. И романы, пусть даже с друзьями детства, тебе помешают.
- Но я и думать не думала ни о каком романе! Андрес мне друг, и только.
- Ты, быть может, и не думала, зато он думал. Этот молодой человек испытывает к тебе интерес совсем не дружеский.
- Вы преувеличиваете.
- Анжела, вспомни его сегодняшнее поведение. Неужели ты действительно думаешь, что приходил к тебе по дружбе или от нечего делать?
Я подумала, восстановив в памяти и дневную прогулку, и только что полученный подарок. И отрицательно мотнула головой, скорее из упрямства, чем из-за того, что осталась при своём мнении.
- Нет, это просто смешно. Не хотите же вы сказать, что он в меня влюблён?
- Не вижу в этом ничего невозможного. Впрочем, даже если любовью здесь и не пахнет, он вполне может выбрать тебя для развлечения.
- Только не Андрес!
- Сдаётся мне, Анжела, ты всё же знаешь его недостаточно хорошо, чтобы утверждать это столь категорично. С годами люди сильно меняются. В любом случае, ты не можешь себе позволить отвлекаться на него. Я пришёл к тебе, чтобы помогать, направлять и предостерегать тебя, и теперь я предостерегаю - не разменивай блестящее будущее на минутное удовольствие в настоящем, о котором сама же потом будешь горько жалеть. Если же ты будешь упорствовать в своих ошибках, я ничего не смогу для тебя сделать. И если ты не готова посвятить танцу всю жизнь, мне не останется ничего другого, кроме как уйти.
- То есть, - медленно сказала я, - вы хотите, чтобы я выбрала между вами и им?
- Не между мной и им. Между ним и балетом.
Я помолчала и тихо сказала:
- Я подумаю.
- Здесь не о чем думать, Анжела. Или да, или нет. Отбрось наносное и несущественное, загляни в себя, и спроси - чего я хочу: танцевать, воплощать на сцене прекрасные образы и бессмертные чувства, творить красоту на радость людям? Или поменять свой талант на житейское благополучие и бедные радости плоти? Жить обыденностью, зависеть от каприза любовника, видеть в глазах людей не восхищение и благодарность, а сдержанное презрение и мужскую похоть? Стоит ли ради этого продавать себя?
Я молчала.
- Стоит ли, Анжела? Ты хочешь танцевать? Стать Девой-Птицей, Джильдой, Жозефиной?
- Хочу, - прошептала я.
- Я и не ждал другого ответа. Всего, чего ты добьёшься, ты добьёшься своими силами и моей помощью, а не покровительством богатого любовника. Ты сможешь гордиться собой, Анжела, сможешь сохранить чувство собственного достоинства. Искусство не терпит компромиссов. Не зря в древности говорили, что боги ревнивы, и лучше не приходить к ним вообще, чем пытаться отдать лишь половину себя.
На следующий день я отказалась пойти гулять с Андресом. И ещё через день - тоже. На решительный разговор я отважилась далеко не сразу, мне не хотелось его огорчать, да и моя вечная стеснительность мешала. Но, в конце концов, я решила, что чем дольше я стану тянуть, тем труднее мне будет начать. И я сказала, что прошу его больше не приходить ко мне и ничего не дарить, что мне дорого воспоминание о нашей детской дружбе, но нельзя войти в одну и ту же воду дважды. На его вопрос, почему я не хочу попробовать подружиться заново, я почти буквально процитировала слова моего "ангела" о ревнивых богах. Андрес посмотрел на меня взглядом побитой собаки и ушёл, и больше, как и просила, я его не видела.
Сначала мне было немного грустно из-за этого, и я поняла, что в глубине души надеялась, что он проявит больше настойчивости. Всё же голос полностью меня не убедил, и я отнюдь не была уверена, хочу ли я по-прежнему быть объектом его неусыпного внимания. Однако, коль скоро Андрес так легко от меня отказался, значит, никаких серьёзных чувств ко мне у него и впрямь не было, а раз так, то и сожалеть не о чем. И постепенно воспоминания о нём отодвинулись на задний план, заслонённые новыми событиями и впечатлениями.
Энрике Корбуччи женился. О предстоящем бракосочетании я узнала от него самого, когда он пригласил меня на свадьбу. Впрочем, приглашён был весь театр. Свадьба вышла не очень богатой, зато весёлой, невеста от смущения напоминала хорошенький помидорчик, но выглядела совершенно счастливой, а жених так просто светился. В подруги невесты, как я втайне надеялась, меня не позвали, но и без того праздник удался. В финале молодожён вдруг поднял ахнувшую новобрачную на вытянутых руках над головой, да так её и унёс под общие аплодисменты. А чуть раньше я отпраздновала своё девятнадцатилетие. На этот раз я пригласила только Бьянку и Энрике с Ритой, и не к себе, а в кафе.
Медовый месяц молодожёны решили отложить до конца сезона. Они планировали отправиться на курорт, а без Энрике я не захотела уезжать на летние гастроли, хотя объявившийся сеньор Арканжо и предлагал. Но одной мне было боязно, да и захотелось отдохнуть, честно говоря. Последние два года я работала весьма интенсивно, и теперь мне приходилось ежеутренне поднимать себя за шкирку и вести в репетиционный зал, уговаривая себя, что надо позаниматься ещё совсем немножко. Ехать на отдых мне было некуда, и я решила провести эти месяцы в столице, где, правда, было жарковато, но зато достаточно спокойно между сезонами.
- А что это твой давно не появляется? - будто мимоходом спросила у меня как-то Жоана.
- Нет у меня никакого "моего", - ответила я. Жоана пожала плечами:
- Не хочешь говорить, не надо.
В это время в гримёрную постучал секретарь сеньора Эстевели.
- Сеньорита Баррозо, зайдите к господину директору, он вас ждёт.
- Что он от тебя хочет? - удивилась Жоана. Настал мой черёд пожать плечами. Быстро причесавшись и заколов волосы, я вышла из комнаты и направилась в директорский кабинет.
В окна светило яркое майское солнце, до конца сезона оставалось чуть больше месяца. Самый трудный период, когда до отдыха, казалось бы, уже рукой подать, а работа всё не кончается и не кончается, и не дай бог расслабиться. Нет уж, на этот раз я буду наслаждаться заслуженным отпуском, делая только необходимые упражнения. Перенапрягаться тоже опасно, так можно и сорваться.
Я постучала в приёмную, уже успевший вернуться секретарь разрешил войти и молча кивнул на директорский кабинет. Я открыла тяжёлую резную дверь.
- Сеньорита Баррозо? - сеньор Эстевели отвернулся от окна. - Проходите, садитесь.
Я села.
- Вы, конечно, уже знаете, сеньорита, что от нас уходит одна из ведущих солисток, сеньорита Бенисимо, - начал директор. Я кивнула. - На её место мы переводим одну из первых солисток, но это означает, что у нас открывается вакансия. Мы приглашали на просмотр несколько танцовщиц, но все они по разным причинам нам не подошли, - сеньор Эстевели сделал паузу, казалось, он сам был не уверен в том, что хотел сказать. - И тогда сеньор Росси и сеньор Корбуччи рекомендовали мне взять на освободившееся место вас.
Он снова замолчал.
- Меня? - переспросила я.
- Да, - кивнул Эстевели. - Я позвал вас сюда для заключения нового контракта. Разумеется, мы берём вас с испытательным сроком, так что дальнейшее зависит от вас. Если вы покажете себя достойной, то останетесь на сольных партиях, если же нет… Так вы согласны?
Разумеется, я была согласна. Прыгнуть сразу через ступеньку, минуя рядовых солисток сразу в первые! Даже если меня берут только для того, чтобы заткнуть дыру, пока не найдут кого-то получше, надо быть полной дурой, чтобы упустить такой шанс.
- Репетировать новые роли начнёте немедленно, с тем, чтобы в новом сезоне выступить сразу с ними, - сказал напоследок директор. - Поэтому завтра приходите к сеньору Сорро, он обо всём предупреждён. Всего хорошего, сеньорита.
На обратном пути я остановилась у доски, на которой вывешивалось расписание репетиций. Сеньор Сорро назавтра проводил занятия с участниками балета "Замок снов".