- Ну, что ж, я вижу, что ты уже довольно комфортно устроился. Уверен, что и жить тебе будет столь же комфортно. Я привез весьма добрые для тебя вести. Как я и предполагал, тебя удалось отправить достаточно своевременно. Его Величество изволили некоторое время гневаться, что его распоряжения не смогли быть исполнены. Однако после нескольких приватных бесед между нами, мне удалось сменить его гнев на милость и даже мне было обещано, что впредь преследовать тебя не будут при условии, что ты будешь избегать метрополии и жить - неподалеку от меня.
- Да, здесь действительно намного удобнее и если мне будет позволено продолжать мои опыты, то лучшего и желать не придется.
- Тебе достаточно перечислить необходимое моему управляющему и он закупит сам или назовешь ему нужную сумму и получишь деньги на закупку. Кроме того, он ежемесячно будет передавать тебе деньги на содержание. Теперь же я хочу задать вопросы, интересующие меня.
- Я с радостью отвечу на них, если мне хватит знаний и опыта.
- Так вот, мой первый вопрос: возможно ли создать бумагу, видом выглядящую на несколько столетий старше, чем она есть в действительности, - и, видя, что алхимик собирается пуститься в долгие объяснения, добавил, - мне нужен ответ только да или нет, и достаточно ли у тебя приспособлений и ингредиентов для изготовления такой бумаги.
- Подобный опыт произвести не составит труда, во всяком случае все действия подробно описаны в трудах Раймонда Луллия и повторить их сможет даже ученик. Что же касается ингредиентов, то у меня в достаточном количестве нет только серы, но ее купить не сложно. Я думаю, что вашему управляющему это не составит труда.
Граф, распрощавшись, ушел, а алхимик, поразмыслив, пришел к выводу, что если подобного рода услуги позволят ему спокойно заниматься своими делами, то игра стоит свеч.
До весенней ярмарки жизнь бежала практически по накатанной колее. Небольшие эксперименты по созданию компонентов для изготовления философского камня перемежались выполнением заданий графа, которому требовалось, чтобы та или иная грамота была состарена на сто или более лет, а тот или иной указ выглядел не менее подлинным, чем настоящий. Алхимик даже не задумывался, для каких целей графу требовались эти бумаги, как и не вникал в их содержание.
После весенней ярмарки произошли события, внесшие разнообразие в течение жизни алхимика. На ярмарке оказался торговец алхимическими снадобьями, привлеченный в городок слухами о живущем здесь алхимике самого короля Рудольфа.
Сам же алхимик, обрадованный оказией пополнить свои запасы необходимых ингредиентов, скупил чуть ли не все, что предлагал торговец.
Вечером, разложив все купленное на столе в лаборатории, он перебирал покупки, по привычке называя вслух каждый из ингредиентов. Когда же он дошел до пузырька с драконьей кровью, то неожиданно услышал голос:
- И это называется драконьей кровью? Шарлатаны! Кстати, а зачем она тебе вообще потребовалась?
- Для создания философского камня, - несколько растерянно ответил алхимик, все еще никого не видя в лаборатории и не понимая, с кем говорит.
- Философский камень из этих ингредиентов? - в голосе слышался неприкрытый сарказм. - Да любой булыжник из мостовой будет более действенным, чем созданный из этого камень!
В дальнем углу лаборатории что-то зашевелилось, и из него вышел Василиск.
- Не может быть, - сказал Алхимик сам себе, - судя по описаниям - это существо, похожее на Василиска.
Василиск подозрительно осмотрел себя.
- Конечно, Василиск, - согласился он, - вот только не надо обзывать меня существом похожим. Я есть то, что я есть.
- Но великий Ар-Рази, описывая василисков, утверждал, что обитать они могут только в месте слияния девяти сфер мироздания, в городе девяти врат.
- Относительно того, что только лишь здесь, сей ученый муж, конечно, переврал, хотя и не очень далеко ушел от истины.
- Так неужели это и есть легендарный город девяти врат!? - воскликнул алхимик.
- И это называется ученый муж? - с пафосом сказал Василиск, - за все время, что он провел здесь, у него не хватило времени обойти город вокруг и сосчитать врата. М-да… - задумчиво протянул он.
- Но это означает, - продолжил алхимик, похоже, не слышавший скептических высказываний Василиска, - перестают действовать законы нашего мира и открываются безграничные возможности для трансмутаций…
- Эк тебя занесло, - перебил его Василиск, - ты хоть представляешь себе, как происходит это слияние сфер мироздания?
- Ну, только теоретически, - несколько смутившись, ответил алхимик, - но все это было описано в книге Ар-Рази.
- Что ты мне заладил про Ар-Рази, или как он еще себя называл, Разес - на редкость нетерпеливый графоман. Ему, бывало, объясняешь, объясняешь, а он, не дослушав, вскакивает и кидается писать. Так мало того, что не дослушает, он еще и переврет то, что услышал.
Алхимик нервно заходил по лаборатории, а Василиск тем временем расположился в кресле и молча наблюдал за ним. Внезапно алхимик остановился.
- Но если это так… - начал он.
- Именно так, а не иначе, - вставил свое слово Василиск.
- …то мне придется самостоятельно изучать все свойства этого места.
- Браво! - воскликнул Василиск, - Хотя какой смысл изучать-то, если их нужно использовать, - добавил он.
С этого момента алхимик, забросив все свои опыты по созданию философского камня, углубился в изучение свойств места слияния девяти сфер мироздания.
Встречи с Василиском были хотя и не ежедневными, но довольно частыми. Тот появлялся в лаборатории и с видимым удовольствием обсуждал все заключения алхимика, не отказывая себе в удовольствии поиздеваться над ложными выводами.
Один из таких визитов пришелся на время, когда алхимик изготавливал очередную грамоту по заказу графа.
- Позволь полюбопытствовать, чем это ты занят? - спросил Василиск, устраиваясь в кресле, - сдается мне, что это не имеет ни малейшего отношения к свойствам девяти сфер.
- Минутку, - алхимик обрызгал лежащий перед ним свиток раствором из колбы, - видишь ли, это та часть моего соглашения с хозяином замка, которая позволяет мне посвящать достаточно времени своим занятиям.
- Хозяин замка, - задумчиво сказал Василиск, - благодарение покровителям этого места, что этот пройдоха не может путешествовать по всем девяти сферам. Насколько я знаю, ни в одной из них большего мошенника не существовало.
- Может быть, и так, - согласился алхимик, - только более благоприятных условий для работы у меня не существовало.
- Вот только потом бы не пришлось расплачиваться за свою наивность, - все также задумчиво продолжил Василиск.
- Однако заказ я выполнил, - сказал алхимик, помахав в воздухе свитком и положил его на просушку, - и мы можем вернуться к нашим опытам.
Больше они к этому разговору не возвращались, и все шло своим чередом, пока не появился молодой монах.
Все началось с того, что настоятель монастыря по рекомендации графа заказал алхимику изготовление нескольких грамот.
По просьбе настоятеля, не желавшего, чтобы хоть кто-нибудь в городе видел его посещающим дом алхимика, он сам отнес готовые листы в монастырь. Уже выходя из кельи настоятеля, он столкнулся с молодым монахом. При виде алхимика он перекрестился и как ошпаренный кинулся к настоятелю.
Не придав этому значения, алхимик возвратился домой и вернулся к своим занятиям. Однако на следующий день его вызвали в замок.
Граф принял его весьма дружелюбно.
- Мой дорогой ученый, я прошу тебя внести некоторые коррективы в распорядок занятий и выделить время для посещения одного монаха, который будет читать молитвы в твоей лаборатории.
- А нельзя ли без этого как-нибудь обойтись?
- Было бы крайне нежелательно, чтобы по городу поползли слухи о твоих контактах с нечистой силой.
- Ну, что ж, - без особой радости согласился алхимик, - если это необходимо, то пусть приходит.
Уже на следующий день молодой монах пришел в дом алхимика. Войдя с обреченным видом, как если бы он входил в преддверья ада, он на протяжении часа читал молитвы, а затем с явным облегчением покинул этот дом. С этого момента визиты монаха стали регулярными. Он приходил, читал молитвы и уходил. С каждым разом посещения эти давались ему все легче и легче. Во время чтения молитв ничего не происходило. Да и его бормотание не очень отвлекало алхимика от составления своих трудов.
Все так и продолжалось до тех пор, пока однажды монах не появился в неурочный час, таща с собой большой крест, который он, видимо, собирался водрузить в лаборатории. Так уж случилось, что в это время в лаборатории был Василиск.
Увидев его, монах поднял над головой крест и с нечленораздельным воплем пошел в атаку. Василиск соскочил с кресла, бросился в угол лаборатории, монах последовал за ним. Алхимик успел увидеть, как по стене пошла какая-то рябь, и все пропало.
Василиск появился на следующий день.
- Скажи, что стало с монахом? - допытывался алхимик.
- Да утомил меня этот молодой дурень с дубиной. Давно не приходилось так бегать.
- Но что ты с ним сделал?
- Я?! Ничего.
- Но ведь он не вернулся!
- А кто, спрашивается, заставлял его ступать на дорогу между сферами? Бегал бы за мной. Побегал бы, успокоился и вернулся в этот мир цел и невредим. А теперь, где его носит, даже я не скажу.
Они еще немного поговорили о свойствах дороги между сферами, а затем вернулись к обычным темам.
Как ни удивительно, но исчезновение молодого монаха прошло совершенно незамеченным. Отправляясь к алхимику в неурочный час, он никого не предупредил, а как он входил в дом, тоже никто не заметил. Так что его пропажу никто не связывал с алхимиком, а настоятель монастыря по каким-то ведомым ему одному причинам тоже предпочел не придавать этому событию никакого значения.
Случай этот канул в лету, и со временем даже алхимик с Василиском перестали к нему возвращаться.
Последовали спокойные годы, жизнь текла размеренно. Но однажды на пороге появился слуга из замка.
- Вас требуют к графу, сейчас же.
- Мне необходимо захватить с собой что-либо из своих принадлежностей?
- Мне не было дано никаких указаний на этот счет, только вы и сейчас же.
Подобные приглашения, сродни приказу, не предвещали ничего хорошего, тем не менее, требовали выполнения без отлагательств и обсуждения.
Граф принял алхимика в своем кабинете и, жестом отпустив слугу, обратился к алхимику, только закрылась дверь кабинета.
- Так уж случилось, что на глаза мне попалось сие сочинение, - он указал на фолиант, лежащий на его столе.
Алхимик с ужасом увидел, что это один из томов его труда, в котором он описывал свойства девяти сфер мироздания, однако от комментариев воздержался, ожидая дальнейшего развития.
- Итак, я сумел прочесть лишь его название, весьма заинтересовавшее меня - "О свойствах девяти сфер мироздания". Надо сказать, я наслышан о данном феномене, но мне хотелось познакомиться с ним как можно ближе, в том числе и с практической стороной.
Голос графа звучал мягко, почти ласково и, если бы этот разговор происходил в лаборатории, то алхимик не удержался бы и рассказал графу обо всем. Однако сейчас в его памяти всплыли слова Василиска, что мошенника подобно хозяину замка в девяти сферах еще не знали, и, случись ему попасть в них, неведомо, к каким последствиям бы это привело.
Не дождавшись ответа, граф продолжил свой монолог, вот только в голосе его прорезались жесткие нотки.
- Вообще-то чувство элементарной благодарности должно подвигнуть тебя посвятить меня в эти таинства. Но как я вижу, ты не спешишь это делать, а, исходя из того, что сей труд тобой зашифрован, то и вывод остается один - это тайна. Тайны же лучше всего хранятся там, где они никому недоступны.
Граф громко хлопнул в ладоши и в кабинете оказалось два крепких слуги.
- Отведите нашего алхимика в подземелье, пусть он там в тишине поразмыслит, стоит ли на них менять свой дом и достойно ли отказывать в малой услуге тому, кто для тебя достаточно много сделал.
Вскоре алхимик уже находился в маленькой каморке, вырубленной в скале, на которой стоял замок графа.
Тишину подземелья лишь раз в день нарушали шаги тюремщика, приносившего ему еду. Первое время эта тишина совсем не угнетала алхимика, позволяя погрузиться в собственные мысли и выстроить и закончить в уме заключительные главы своего труда. Однако спустя некоторое время ему стало казаться, что в тишину подземелья вкрадываются какие-то звуки, а в темноте стали видеться какие-то тени.
Когда же в углу его камеры появился Василиск, то он уже не знал, действительно это он или перед ним морок, созданный его разгоряченным воображением.
- М-да, - вместо приветствия сказал Василиск, - и ты находишь сии палаты гораздо более достойными, чем прежние?
- Я-то нет, а вот хозяину замка кажется, что мне здесь будет лучше думаться.
- Нечто подобное я и ожидал. И как? Думается лучше?
- Это смотря о чем, - невесело усмехнулся алхимик, - и все бы ничего, только последнее время стало мне казаться, что я теряю рассудок.
- Теряешь рассудок? Это каким же образом ты пришел к такому занимательному заключению? - поинтересовался Василиск.
- Понимаешь, с каждым днем здесь становится все больше звуков, и потом эти непонятные тени.
- А-а-а, ты об этом… - засмеялся Василиск, - а то я чуть было не испугался. А ты как думал, заниматься столько времени экспериментами с девятью сферами мироздания и быть уверенным, что твоя собственная природа останется неизменной? Изменения накапливались, им нужен только толчок, чтобы проявиться, и твоя изоляция здесь и стала таким толчком. Да, кстати, не сменить ли нам обстановку, мне, признаться, не очень по душе это место.
- Мне тоже, но я еще не придумал способа, как его покинуть.
- Ну это же проще простого, однако, прежде чем покинуть такой тихий, хотя и печальный, уголок, мне хотелось бы обсудить с тобой вот что. Как ты и сам прекрасно понимаешь, в лице своего бывшего покровителя ты отныне приобрел врага, причем врага могущественного и, к сожалению, умного. Укрыться от него в этой действительности можно лишь на какое-то время. И потому я хочу спросить тебя - заинтересует ли тебя возможность сменить форму своего существования, сделав местом своего обитания пространство между девятью сферами. Не спеши с ответом, здесь, как и везде, есть свои положительные и отрицательные стороны, но мне кажется, что тебя, как истинного ученого, подобная метаморфоза должна заинтересовать.
- Войти в пространство между девятью сферами, но возможно ли это?
- И чему я учил тебя столько времени! - Василиск схватился за голову, - Конечно, возможно, а для тебя, пожалуй, легче, чем удерживаться в этой действительности. Насколько я понимаю, ты согласен. В таком случае постарайся, следуя за мной, не отходить далеко, а то, как молодой монах, окажешься неизвестно где.
На глазах алхимика одна из стен камеры пошла рябью, словно скала, в которой было вырублено это помещение, потеряла свои свойства и стала жидкой. Алхимик отважно шагнул в эту рябь, следуя за Василиском.
* * *
- А Роза-то, Роза, никто из вас ни разу не упомянул о ней, о ее истории, - воскликнул я.
- Знаете, молодой человек, ее история произошла задолго до моей, - сказал Алхимик, - честно говоря, я кое-что знаю, но рассказывать не решусь. Да к тому же поведать историю Розы лучше, чем сама Роза, вряд ли кто-то сможет.
- Но ведь она куда-то исчезла, - сказал я.
- Ну, почему же исчезла, - за моей спиной прозвучал голос девушки, - всему свое время. Если же вам действительно интересно, то я согласна рассказать свою историю.
- Это было бы просто чудесно, - ответил я, - тем более, что я так заинтригован остальными рассказчиками.
- Что ж, пусть будет так, только боюсь, что это будет не самая занимательная из историй, услышанных вами сегодня.
* * *
Все это случилась в давние времена, когда на месте замка стояла лишь одна башня, служившая пристанищем королевскому воеводе, а по окрестностям разъезжали странствующие рыцари, закованные в латы. Только вот город со своими девятью воротами стоял практически такой же, как и сегодня.
Роза жила одна в огромном каменном доме. Мать она не знала совсем. Смутно помнила только отца. С малых лет все заботы о ней взяла древняя Старуха, жившая в соседнем доме.
Старуху эту в городе не любили и боялись. Однако, когда кто-нибудь заболевал, к ней шли за целебными травами и настоями. И хотя Роза не принимала участия ни в сборе трав, ни в приготовлении настоев, не общалась с клиентами старухи, все же настороженное отношение горожан распространялось на нее. Она росла и хорошела, а они все больше сторонились ее, и все чаще она слышала, что ее за глаза называют цыганкой.
Однажды девушка не вытерпела и спросила у старухи:
- Скажи, почему в городе все называют меня цыганкой, ведь цыгане - это странники, не имеющие постоянного пристанища, а я родилась и выросла здесь и никогда не путешествовала?
- По праву крови, деточка, - ответила Старуха, - видишь ли, твои отец и мать не принадлежали к этому народу. Еще до твоего рождения твои родители пришли в этот город и поселились в доме, подаренном им Тем, кто имел право сделать им такой подарок за оказанную услугу, но при этом они оставались людьми своего народа.
- Но это значит… - начала Роза.
- Ничего это не значит, - неожиданно оборвала ее Старуха, - а если кому-то хочется почесать язык, то пусть, прежде чем это делать, хорошо подумает.
Хотя они и разговаривали с глазу на глаз, но только в городе после этого разговора ее никто больше не называл открыто цыганкой, но шепоток "цыганка пошла", она слышала достаточно часто, да и отношение к ней стало еще настороженней.
Когда она входила в пору юности, возле городских ворот объявился цыганский табор. Они поставили свои шатры и зазывали горожан, предлагая им свои товары.
Больше из любопытства, чем из-за необходимости что-либо приобрести, Роза вместе с другими решила сходить в табор.
Пришла она под вечер, когда цыгане сидели возле больших костров, расположенных между шатрами. Но стоило ей подойти к какому-нибудь из них, как постепенно у всех сидящих находилось какое-нибудь дело и они расходились. До ее слуха долетали слова "Странница", "Странница пришла". Внезапно возле нее остановилась пожилая цыганка.
- Дитя моё, - обратилась к Розе она, - зайди в этот шатер, - и указала на один из шатров, стоящий несколько поодаль от остальных. Сказав это, цыганка пошла дальше. А Роза, влекомая любопытством, последовала ее совету.
Посреди шатра на куче цветного тряпья сидела очень старая цыганка, то ли дремлющая, то ли погруженная в свои мысли. Не решаясь побеспокоить ее, Роза повернулась, чтобы уйти, но тут раздался голос:
- Заходи, коль уж пришла, про судьбу твою расскажу, красавица, всю правду поведаю.
Однако конец этой привычной фразы старуха как-то скомкала и произнесла почти невнятно. Роза вошла и присела рядом со старухой.
- Вы, правда, можете мне рассказать всю правду? - спросила она.