- Потому что все слова, которые только есть на свете, служили им пищей, - ответил отец. - Они охотились за людьми и поедали их память. Люди забывали, как называются самые простые вещи, забывали даже, как зовут их самих. Узнав об этом, Джордмонд-Законник стал разыскивать Поедателей Слов и ловить их в волшебные сети. Он поймал многих, но некоторым удалось улизнуть от него. Они отыскали большой темный лес и поселись в его чаще. С тех пор всякий, входивший в этот лес, забывал обо всем на свете и блуждал по чащобе до тех пор, пока не умирал с голоду. Там, где он шел, могла расти дикая яблоня или груша, но он проходил мимо, потому что не помнил ни названий этих деревьев, ни для чего они предназначались. Он голодал, но не понимал, что голодает и мог умереть от истощения посреди малинника или грибной поляны. А Поедатели Слов таились в чаще и радовались тому, что они сотворили с этим человеком.
Поскольку отец замолчал, Ирэна спросила:
- А дальше?
- С тех пор, - сказал отец, - Поедатели Слов так и живут в этом лесу. Они подкарауливают любопытных детей и неосторожных взрослых, набрасываются на них и отнимают у них память. Невозможно бороться с ними посредством оружия, потому что они невидимы. Они духи, и все слова, дорогие каждому человеку: "мать", "дом", "любовь", "ребенок", "солнце", "ремесло" - для них лишь сладкая пища.
Отец снова замолчал.
- И это все? - Спросила Ирэна.
- Да, - сказал отец.
- Вовсе и не страшная это сказка, - сказала тогда девочка.
- Что же, - промолвил отец, поднимаясь, - в следующий раз придумаю что-нибудь пострашнее.
Поцеловав Ирэну в лоб, он вышел из дома. Пройдя через всю деревню, он поднялся на холм и посмотрел на восток. Уже скрылось за горизонтом самое яркое из двух солнц Эссенлера, но второе, изумрудного цвета, еще освещало мир, и неколебимо в его свете высились лесные исполины, ровной стеной стоявшие на востоке. Казалось, что между их стволами свила гнезда сама тьма.
В это время услышал отец Ирэны шаги за спиной и, обернувшись, увидел своего тестя - сутулого и седого как лунь, но крепкого еще старика.
Спросил старик, подойдя ближе:
- Тянет обратно?
- Нет, - ответил отец Ирэны. - Теперь уже почти не тянет. А раньше, до рождения Ирэны - тянуло. Отчего-то мне казалось, что если войти в этот лес во второй раз, то обязательно случиться выйти там, где входил я в него впервые.
- Дурак, - сказал ему дед Ирэны, - ты снова все забудешь и сгинешь в лесу навеки. Многие терялись в этом лесу, но ты - единственный, кто из него вышел. Благодари небеса за то, что они подарили тебе вторую жизнь. Бессловесен ты был, словно зверь, когда вышел из этого леса, и смотрел вокруг себя как смотрит ребенок или юродивый. Для того ли ручался я за тебя перед общиной, говоря, что нет в тебе никакого зла, для того ли, спустя год, отдал за тебя свою дочь, чтобы теперь ты снова сгинул в этом лесу? Выброси-ка из головы дурное и немедля ступай в дом.
Склонил голову отец Ирэны и пошел обратно в деревню.
ДОЧЬ ХЕЛЛАЭНА
(история четырнадцатая)
В некоем королевстве жил человек по имени Дерниш. Был он герой и великий воин. Как-то раз пришла к нему женщина - чужестранка по виду и говору - и сказала:
- Меня зовут Рола. Слышала я, что в ваших краях есть место, называемое Безумной Рощей, и отвратительный чернокнижник живет там. Желала бы я уничтожить этого чернокнижника, и если бы нашелся витязь, который бы стал моим спутником в этом походе, немедленно отправилась бы я в это место.
Сказал Дерниш:
- Мъяонель, Хозяин Безумной Рощи - могущественный волшебник. Без всякого труда победил он многих, прежде отправлявшихся в его владения в поисках славы. Невозможно сражаться посредством меча с безумием или болезнью, а ведь это - те силы, которыми повелевает он в числе прочих.
Сказала Рола:
- Сильно преувеличены слухи о его колдовском могуществе. Я и сама искусная чародейка, и уверена, что без труда одолею Мъяонеля в колдовском поединке. Однако Мъяонель трусливо окружил себя многочисленными слугами, и населил свой лес безумными животными и отвратительными демонами, и мне потребен кто-нибудь, кто сопровождал бы меня к Башне Без Окон, и оберегал бы, пока я буду вести колдовскую битву с ее хозяином.
А была Рола стройна и красива. Кожа у нее была белая, как молоко, волосы - подобны черному шелку. Было на ней длинное светлое платье и поясок, расшитый разноцветными узорами, цветами и травами. На плечах у нее покоился серебряный плащ с соболиным воротником и золотыми застежками. Обута она была в башмачки из выбеленной кожи.
Сказал Дерниш, посмотрев на нее:
- С радостью стану я твоим спутником в этом походе, госпожа.
И вот, на следующий день отправились они в Безумную Рощу. Вошли они в старый лес, по которому некогда бродил Повелитель Оборотней, и углубились в него. Долго они шли, и с каждым часом все больше перемен замечали в лесу. Подлесок сделался необычайно густым, было много поваленных, гниющих деревьев, воздух был пропитан влажными испарениями и временами делался мутен, и как будто подергивался туманной пеленой. Стихли птичьи голоса, уступив место безмолвию, и даже шаги Ролы и Дерниша не в силах были разрушить это безмолвие, потому до середины голени погружались их ноги в густой, влажный мох. Кора дерев здесь была скрыта лишайниками и топорщилась от множества грибов-паразитов, а листья были вялыми и скукожеными, с черными, коричневыми и желтыми пятнами.
Так шли они целый день, и никого не повстречали. На следующий день они вступили в иную область. Мох сменился преющей, мертвой травой, и иной травой, будто бы живой, но имевшей черный или темно-бурый цвет. Не лишай, но пушистая плесень покрывала здесь деревья, и комки ее парили в воздухе и оседали на волосах и одежде путников. Воздух здесь был душен, сладковато-горек на вкус и густ, как патока. Молчаливые звери медленно ходили здесь, не замечая ни друг друга, ни путников - пусты и бездумны были глаза этих зверей.
И шли они еще день. На третий же путь их перестал быть так безопасен, как раньше. Лианы, словно змеи, начинали шевелиться при их приближении и норовили поймать людей в свои объятья. Страшные цветы росли здесь - цветы эти плевались ядом и имели зубы, словно дикие звери. Прозрачные создания, напоминающие медуз, дрейфовали по воздуху и норовили прикрепиться к открытой коже - если им удавалось это, пили они кровь и окрашивались алым. Раз видели Рола и Дерниш на поляне нечто, подобное высокому студню, а в том студне различили они человека, глаза которого были наполнены ужасом, а рот - распахнут в крике. Сукровицей сочились здесь деревья, имеющие кору, но под корой были прозрачными, будто стеклянными, липкими, как мед и чуть теплыми. В другом месте видели путники дерево без листьев, с черными обломанными ветвями. Красная кровь вытекала из этих ветвей вместо древесного сока. Здесь набросились на них мертвые волки с вывалившимися глазами, с облезлой шкурой, с плотью, изгрызенной трупными червями. Невозможно было остановить этих волков, иначе как отрубив им все лапы, но и тогда продолжали они поворачивать головы вслед уходящим. С большим трудом одолели их Рола и Дерниш и отправились дальше.
Затем напали на них существа, чье дыхание - смрад, чье прикосновение - болезнь, чья слюна - жгучая отрава. Но и их разогнали Рола и Дерниш. Однако не пришлось им спать следующей ночью, потому что как только легли они, приблизились к ним ходячие деревья с гибкими ветвями - голодные, исполненные злобы и ненависти к людям. Бежали от них Рола и Дерниш и шли всю ночь, не смыкая глаз.
Вот, наступило четвертое утро. Увидели они вдруг узкую тропинку, которая вела в том направлении, что было им нужно, и пошли по ней. Но вскоре остановила Рола Дерниша и, указав на что-то впереди, сказала:
- Следует нам сойти с тропинки и обойти это место.
- Почему? - Спросил ее Дерниш.
- Видишь прозрачное марево в воздухе, как будто от сильного огня? Это - порождение безумия. Изменимся мы, если оно коснется нас хотя бы краем своих невидимых покрывал, сойдем с ума и станем частью этого леса.
- Неужели у тебя нет магии, чтобы изгнать этого демона?
Сухо рассмеялась Рола:
- Для того, чтобы заклясть этого демона, надо быть Повелителем Стихий или хотя бы равняться с ними в магическом искусстве. Не я этого демона, а он меня изгонит, если уж дойдет у нас с ним до спора.
- Постой, - сказал тогда Дерниш, - ведь это создание - лишь слуга Хозяина Рощи. Как же ты противодействовать хозяину, если боишься слуги?
Ничего не ответила ему Рола, но сошла с тропинки и углубилась в лес, а когда Дерниш догнал ее и повторил свой вопрос, бросила:
- Поздно теперь об этом думать.
- Не пойду я с тобой дальше! - Вскричал Дерниш.
Сказала ему Рола:
- Не ходи.
Более не отвечала она на вопросы своего спутника, но уверенно шла вглубь леса, как будто бы знала о Мъяонеле некую тайну, которая могла помочь ей одолеть Обладающего Силой. И, рассудив так, отправился Дерниш с ней дальше.
И вот, по прошествии некоторого времени, различили они в сгущающихся сумерках человеческую фигуру, направляющуюся к ним. Глаза его были - как насекомьи гнезда, а волосы - как паутина. Нехорошо улыбался он, приближаясь к путникам.
Не понравилась эта улыбка Дернишу. Выхватив меч, бросился он к незнакомцу и ударил его что было силы. Но не пошевельнулся незнакомец, а меч Дерниша увяз в его теле, будто бы принадлежало оно не живому человеку, но покойнику. Поднял человек руку и коснулся лица Дерниша. Упал тот и умер за время меньшее, чем потребно для того, чтобы назвать имя и титул вышедшего к Дернишу и Роле - Мъяонель, Хозяин Безумной Рощи.
Сказал Мъяонель Роле:
- Вижу я на тебе некие чары, скрывающие твою внешность.
Ответила ему Рола:
- Не думала я, что станут для тебя эти чары преградой.
Произнес тогда Мъяонель слово Силы, и спали чары, окружавшие девушку. Воскликнул тогда Мъяонель, увидев ее настоящее лицо:
- Сантрис! Любовь моя! Что ты здесь делаешь?!
Сказала ему Сантрис:
- Вид твой еще более мерзок, чем прежде. Если этого ты хотел добиться - следует поздравить тебя с успехом.
Рассмеялся Мъяонель, и повел рукой, отсылая прочь свою Силу. В тот же миг изменилось обличье Мъяонеля, и стал он красивым молодым человеком - темноволосым, худощавым, с жемчужными зубами и ироничной улыбкой.
Сказал Мъяонель:
- Редко бывают у меня гости, и трудно мне отказаться от удовольствия напугать их, показавшись им в своем подлинном обличье. Но ты сильно рисковала, придя сюда: ведь моя Роща - не самое лучшее место для прогулок.
Указала Сантрис на лежащего на земле человека и сказала:
- Для того он и был мне потребен, чтобы уберечься от голодных деревьев и мертвых волков.
Посмотрел на нее Мъяонель и сказал:
- Вижу я, что ты изменилась. Прежде ты не была такой жестокой.
Ответила Сантрис:
- Кто в этом виноват, как не ты?
Сказал Мъяонель:
- Также и более смелой стала ты, как я вижу. Казалось мне, что после нашей последней встречи вряд ли я снова когда-нибудь повстречаю тебя в этом лесу.
- Помню я эту встречу. Но говорят, что с тех пор ты сумел вернуть себе сердце.
Отвернулся тогда Мъяонель и сжал зубы.
- Не напоминай мне об этом, - сказал он.
Помолчала Сантрис, а потом сказала так:
- О помощи я пришла просить тебя, Владыка Безумия.
- Вот как? - Сказал Мъяонель. - Какая же помощь тебе от меня потребна?
- Когда ты прогнал меня из Башни Без Окон, я отправилась в Темные Земли. Трудно мне пришлось там, ибо населен Хеллаэн колдунами и демонами, и жестокие законы властвуют в этой стране. Однако нашлись люди, которые помогли мне обжиться в Хеллаэне и обучили меня волшебству. Звали их Альверд и Диса, и были они мужем и женой. Долго я жила в Темных Землях и даже сумела полюбить эту страну, богатую чудесами и колдовством, но оказалось, что страшнее, чем чудовища и демоны - Лорды Хеллаэна, Обладающие Силой. Вблизи города, где жили мы с Альвердом и Дисой, поселился один из них, по имени Йархланг. Титул его - Повелитель Падали. Многих убил он и оставил лежать не погребенными, и превращал непогребенных в своих рабов и складывал из их тел, как из кирпичей, свой замок. Выступили против Повелителя Падали жители тех мест, и среди них было немало искусных колдунов (а ведь многие жители Хеллаэна - искусные колдуны). Но войско их было разбито, и тела побежденных Повелитель Падали присоединил к своим владениям. В числе побежденных был Альверд. В наказание за мятеж Йархланг обложил наш город суровой данью - обязаны были отдать ему горожане сто мужчин, сто женщин и сто детей. На меня, как на чужестранку, пал жребий, однако Диса вызвалась вместо меня, и слуги Йархланга увели ее. Хотела я идти в его владения и, пав ему в ноги, умолять вернуть мою названную сестру и брата, но кто я для него? Лишь смертная. Не стал бы меня слушать Йархланг и забрал бы себе, как часть добычи. Ты же - Обладающий Силой, и с тобой он станет говорить, как с равным.
- Ты хочешь, чтобы я отнял у него этих людей? - Спросил Мъяонель Сантрис.
- Да, - сказала та. - Я прошу тебя выполнить мою просьбу в память о том, что было между нами раньше.
Сказал Мъяонель:
- Посмотрим, что тут можно сделать.
Затем предложил Мъяонель своей гостье отдохнуть в Башне Без Окон, ибо выглядела Сантрис сильно изможденной после бессонной ночи. Весь остаток дня проспала Сантрис в тех покоях, что занимала во времена, когда жив был ее отец, Повелитель Оборотней. Когда же спустилась ночь, она пришла в спальню Мъяонеля и предалась с ним любовной игре, и показалось Хозяину Безумной Рощи, что вернулось то время, когда вместе бежали они от Повелителя Оборотней, и на ковре из мха, под невидимым плащом Мъяонеля, раскинутом на манер шатра, впервые разделили страсть и, утомленные, заснули в объятьях друг друга.
Но - коротки ночи, проводимые подобным образом! Когда наступило утро, облачились Мъяонель и Сантрис в свои одежды и посредством волшебной дороги переместились в Хеллаэн. Здесь Мъяонель оставил чародейку в городе, где жила она, а сам отправился в земли Повелителя Падали.
Зловонны были эти земли. Повсюду разносился сильнейший трупный запах, и не горы из камней возвышались в тех землях - но горы из человеческих тел. Над телами кружили падальщики, и грызли их крысы, однако же медленно разлагались покойники. Некоторые из них начинали шевелиться, когда Мъяонель проходил мимо, вставали и шли за ним, а другие пытались преградить ему дорогу. Для того, чтобы избежать столкновения с ними, принял Мъяонель бесплотное обличье и сгустком силы, янтарным облаком, дыханием Бреда проник во дворец Повелителя Падали. Был тот дворец сложен из тел и костей. Колонны в нем были из хребтов, пол и потолок - из черепов, крыша - из пальцев рук и локтевых суставов, стены - из мышц, стекла - из слез, двери - из глаз, лестницы - из языков, ширмы - из ушей, а дверные ручки - из мужеских отличий.
Неприязненно принял Мъяонеля Повелитель Падали и не предложил ему ни вина, ни пищи.
Сказал Йархланг Мъяонелю:
- Вижу я, что ты - один из Обладающих Силой, однако не помню, чтобы раньше встречал тебя в Хеллаэне. Кто ты такой и для чего незваным пришел в мои владения?
Сказал пришедший:
- Я Мъяонель, Хозяин Безумной Рощи. Нет ничего странного, что не встречались мы прежде, потому что я редко бываю в Хеллаэне, и я - не из числа здешних властителей. Что до цели моего визита, то слышал я, будто в недавней войне вы собрали большую жатву, и среди ваших приобретений был человек по имени Альверд. Так же слышал я, что вы обложили данью некий город: дань та состояла из ста мужчин, ста женщин и ста детей, и среди посланной вам дани была женщина по имени Диса. Я желал бы приобрести их у вас каким-нибудь образом или чем-нибудь выкупить их.
- Давно уже ни с кем не воевал я, - ответил Мъяонелю Повелитель Падали. - Что до дани, то, правда, каждые двадцать лет облагаю я данью некий город, но дань эта - десять мужчин, десять женщин и десять детей. Минуло уже пятнадцать лет с тех пор, как платили мне эту дань, и должно пройти еще пять, прежде чем выплатят ее снова. Ничего я не знаю о Дисе - может быть, такая и была в числе тех, кого приводили ко мне; но вот мужчину по имени Альверд помню хорошо. Не так давно он забрался в мой замок и попытался убить меня, и надо сказать, что это ему едва не удалось, потому что меч, которым владел он, именовался Убийцей Великих и предназначался для того, чтобы убивать бессмертных и Обладающих Силой. Однако мои слуги остановили его прежде, чем он добрался до меня - хотя и многих моих слуг он уничтожил при этом.
Сказал Мъяонель:
- Таким ли образом оказались в ваших владениях Альверд и Диса, или каким-либо иным, я все же прошу у вас их тела и души, и готов заплатить вам за них требуемую цену.
Сказал Йархланг:
- Если Диса в числе тех, кого приводили мне, как дань, я обменяю ее на любую другую женщину того же возраста. Но что касается Альверда, то я не могу отпустить его так просто. Приведи в мои владения десять тысяч мужчин, десять тысяч женщин и десять тысяч детей и соверши здесь великое жертвоприношение - и тогда я отдам тебе этого героя, хотя меч его, в любом случае, останется у меня.
Сказал Мъяонель:
- Это слишком большой выкуп за одного человека. Знайте, Лорд Йархланг, что когда государь моего народа, Ньерд, и дети его, Фрейр и Фрейя, были приняты в число богов, и многие из моего народа последовали за ними, то отказался я, в числе немногих, уйти вместе с ними на небо, потому что даже и богам не желал прислуживать. Неужели вы полагаете, что я стану прислуживать другому Лорду, и, подобно мальчику на побегушках, собирать для него десять тысяч мужчин, десять тысяч женщин и десять тысяч детей?
- Тогда, - сказал Повелитель Падали. - Из просимых тобою не получишь ты ни женщину, ни мужчину.
- Может быть, - спросил Мъяонель, - без всякого выкупа отдадите вы мне их, оказав тем самым обыкновенную любезность?
Но сказал на это Йархланг:
- Не стану я оказывать тебе никакой любезности.
- Что же, - сказал Мъяонель, склонив голову, - придется передать женщине, просившей за Альверда и Дису, что нет никакой возможности вернуть их. Однако, - сказал Хозяин Безумной Рощи далее, - я весьма благодарен вам, милорд, хоть вас, наверное, и удивит такое признание. Вы напомнили мне, каким должен быть настоящий Лорд - гордым, неприступным, надменным. Как глуп я был, когда позволил какой-то женщине уговорить себя заступиться за ее ближних перед вами! Следует приказывать слабым, и прислушиваться к просьбам сильных, и никогда не забывать об этом простом правиле.
Снисходительно улыбнулся ему Йархланг, Повелитель Падали, услышав такие слова.
- Теперь можешь ступать прочь, - сказал он Мъяонелю. - Так уж и быть, не возьму я с тебя никакого выкупа за то, что без позволения ты вступил на мои земли.
Вскричал Мъяонель: