- И всё же, должен быть способ! Суще... - Конрад осёкся. - Милорд Николас! Вы пришли в себя! Вы меня слышите?
- Слышу, Конрад, не надо так кричать... - голова раскалывалась. - Я просто не смог так долго терпеть шутки Даркоса. Почему здесь так темно? Пусть Ори принесёт свечи...
- Но, милорд Николас, сейчас день, и Ваши покои полны света. Я не понимаю... - голос Конрада казался в высшей мере озадаченным.
- Николас, ты что, видишь только темноту? Неужели... Николас, обернись на мой голос, - а это уже Беневаль.
Кажется, слева от меня он стоит... Или летает чуть повыше пола. Голова всё-таки повернулась на шее, хотя это и стоило мне огромных усилий.
- Николас, твои глаза... Они... - впервые на моей памяти Беневаль не мог подобрать подходящих слов. Хотя этого и не требовалось: до меня начинало доходить, что же такое со мной произошло. Точнее, с моими глазами. Темнота, ни Даркоса не видно вокруг - и это в солнечный день. Такое бывает, да...
- Они ослепли, милорд Беневаль, Вы это хотели сказать? - и снова тьма окружила меня, чтобы через мгновение разлететься на тысячи осколков.
Холод, свет тысяч звёзд, а через мгновенье - поросшие вереском холмы и горные склоны. Солнечный свет, Такир Беневаль, оглядывающийся по сторонам. Здесь мне всё было видно...
- Николас, ты так внезапно пропал, - Такир странно поглядывал на меня.
- Что-то вернуло меня в нормальный мир. Только... мне не хочется туда возвращаться. Там я не вижу. Я ослеп, - комок подкатил к моему горлу, и я не говорил, а скорее хрипел.
- Ослеп? Но как... Ты же видишь меня здесь, в этом мире? Не понимаю... - Те же интонации, что у и его предка, Эдвина. Фамильная черта?
Хотелось думать о чепухе, о глупостях, но не о том, что же со мной происходит.
- Зато я понимаю: Даркос меня предупреждал об этом. Просто так мне не вернуться в мир живых, Равновесие потребовало кое-что взамен.
- И причём не по твоей вине, знаешь ли, юный маг, - голос шёл откуда-то сзади. Бог-проводник мёртвых оказался тут как тут.
Теперь на нём были уже малиновые штаны в зелёный горошек, простая полотняная рубаха с распахнутым воротом и прутик орехового дерева в левой руке. Однако, как ни странно, этот безумный облик не вызывал удивления. Скорее, возникало чувство, что Даркос и ДОЛЖЕН так одеваться, и никак иначе.
- Этот мир становится слишком населённым, - попытался пошутить Такир Беневаль, пряча за шуткой своё удивление. - Вы...
- Даркос. Бог Даркос. Ты, кстати, в моём мире находишься, хотел вот всё тебя навестить, да некогда. Люди, знаешь ли, даже из вежливости не хотят перестать умирать и дать мне пару свободных минуток, - ухмыльнулся Даркос. - Но на этот раз я воспользовался той неразберихой, которая возникла из-за состояния Николаса.
Бог посмотрел мне прямо в глаза, но мне пришлось отвернуться: взгляд Даркос был слишком тяжёл для меня.
- Это тебе так кажется, что слишком тяжёл. Ты вообще-то против Равновесия пошёл - и даже победил его. На некоторое время. Ты до борешься, и весьма успешно борешься, за то, чтобы чужая глупость не отправила тебя к моему папочке.
Даркос картинно развёл руками, а потом залился звонким смехом.
- Вообще, конечно, интересная ситуация. Однажды кое-что, - Даркос произнёс последнее слово с просто-таки осязаемым отвращением, - уже привело к подобным последствиям. Только в тот раз ко мне отправилась довольно-таки большая компания бедняг. А на этот раз... Николас, тебя спасает фамильная настырность - и холодность. Да, тебя можно назвать бесчувственным - и это-то и спасает тебя. Пока что спасает. Ты уже успел заметить, что стоишь одной ногой а этом свете, а другой - на том. Да уж, каламбурчик...
Даркос проказливо улыбнулся.
- Люблю каламбуры, люблю шутников и весельчаков. Они могут составить прекрасную компанию по пути к чертогам моего отца. Но да ладно. Даже не будучи шутником, ты мне нравишься, Николас. Тебе предстоят интересные дела, не великие, может быть, не нравятся мне великие дела. Они, на самом деле, не так уж интересны, - пальцы Даркоса изобразили в воздухе замысловатый узор. - Да и столько работы после тех, кто ничем, кроме подвигов, и заниматься не может и не умеет! Так вот. К сожалению, дела снова зовут меня подальше отсюда, но я успею тебе кое-что посоветовать. Не сдавайся. Никогда не сдавайся. Тебе ещё предстоит бой за жизнь, и, знаешь, я очень хочу, чтобы ты его выиграл. Да и, признаться, есть ещё один в высшей степени мерзкий тип, который желает, чтобы ты жил и здравствовал. Он тебе тоже привет передавал. Ты его по глупому балахону узнаешь и манерам ярмарочного фокусника.
Похоже, Даркос очень не любил того человека, о котором говорил. Как-то уже совсем и не приятно становится от мысли, что какие-то... в общем, какие-то люди (и боги) интересуются мною. Непонятный интерес - это мне не нравилось никогда.
- Так что, Николас, держись! Слышишь, держись до конца! Ведь ты мне, будучи живым, столько работы облегчишь!- это говорил уже не бог, а вихрь из жёлтых и красных листьев, закрутившийся в воздухе. Запахло осенним лесом...
Королевство. Герцогство Сагирина.
Утро пришло на равнины южного Королевства. Хмурые облака проносились над землёй. Стояли лужи.
- Опостылело мне это уже, парни, как же опостылело! Прячемся, трясёмся за жизнь, а там - наши родичи гибнут! Позор огнарской армии! Позор! - раненая рука совершенно не мешала светловолосому, молодому огнару с правильными, едва ли не аристократическими чертами лица, вещать. Собственно, говорить по поводу (и даже без оного) Эльфред мог везде и в любой ситуации. Деревенского певца только смерть заставила бы замолчать. Но люди, более или менее хорошо знавшие Эльфреда, в этом сильно сомневались.
- Помолчи, и без тебя тошно, - проворчал рыжий бородач, Хардак, поплотнее закутываясь в шерстяной плащ. - Похлёбки бы, да с чесночком, да с горбушкой ржаного хлебушка...
Хардак причмокнул своими необъятными губами, закатил глаза и, похоже, отправил мысли подальше от этого местечка, к родному дому, к печке, к столу...
- Пошто уж ты вспомнил, а, пошто? - тёмно-русый великан Ян Усмарь хлопнул в ладоши, отчего нечто вроде грома раскатилось по округе. - И так не ели уж сколько...
Всеобщее урчание животов было ему ответом. Всеобщее... Но один желудок изволил молчать.
Рядом с бившимся в лихорадке усачом, которого уже скоро должен был посетить Даркос, лежал, уставившись в небеса, "тот самый седовласый Старик". Именно так успели прозвать приползшего к огоньку странного человека. Сперва думали, что он отправится на тот свет, так ужасен был видок Старика, но нет - выдержал. С утра уже никто бы не сказал, что этот человек прополз лиги две или трети, под дождём, смертельно уставший - но не сломленный.
От него со вчерашнего вечера не было слышно ни звука. Старик просто пялился в небо, не обращая ни на что внимания - и это-то пугало. Было в этом человеке что-то... ненормальное... Что-то от загробного мира.
- Слышь, Ян, ты чего о нём думаешь? - шёпотом спросил Усмаря Хардак. Похоже, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о еде, бородач решил думать о Старике.
- Я-то? Странный он, больно на волхвов наших похож. И смерть у него в глазах, это каждый дружинник знает, когда вместо человека на тебя костлявая глядит...
Ян Усмарь не был огнаром - рождён он был мидратами. С юности служил в дружине одного мелкого князька, державшего вотчину на границе с Королевством. Дни сменялись днями, бои - боями, а веселье - печалью. Усмарю было скучно на родине, его душа требовала деяний, а не делишек вроде "охраны" проходящего мимо купеческого каравана. И вот пятнадцать лет назад разразилась очередная война Королевства с Тайсарским каганатом. Там были настоящие сражения, можно было потешить себя ратными подвигами. Ян Усмарь упросил князя отпустить своего дружинника - и смог попасть в огнарскую армию. Любой желающий мог попроситься туда, не только потомок воинов Огнара. Первые короли прекрасно понимали, что для северян, привыкших к постоянным стычкам и дракам, сложно будет заниматься мирным трудом. К тому же враги окружали со всех сторон, ксариаты желали поквитаться за поражения, а мидраты - за гибель своего единого государства. Тысячи и тысячи вчерашних охотников и дружинников стали щитом юной страны, и ещё каким щитом! Правда, на содержание такой оравы требовались огромные средства, поэтому каждый король определял верхний предел количества воинов, состоящих на службе у короны. В случае чего, на помощь приходили ополчения знати и войска Владетелей. Да и занимать их надо было постоянно, иначе бы солдаты устроили бы весёлую жизнь самому Королевству. Благо с последним пока что справлялись: войн огнарам хватало, с лихвой. Огнариды могли даже уступить соседям пару-тройку конфликтов, не жалко...
- Ну какой же Даркос - костлявый? Даже "костялвая", - прыснул Эльфред. - Вот скажи ему это при встрече, он, думаю, шутку оценит. Мне бабушка говорила, сын Тайтоса - преизрядный шутник.
- Это к вам Даркос приходит, а к нам, мидратам - костлявая. Ты смотри, ещё познакомлю тебя, краснобай, с нею. Не до смеха будет! - Ян загоготал.
- Вы здесь веселитесь, а ваш товарищ по оружию умирает от лихорадки. Какие же вы... - звуки незнакомого голоса застряли в ушах беседовавших у догорающего костра. Эльфред завертел головой, Хардак натянул плащ на самые глаза ("Даркос пришёл, Даркос пришёл!"), и лишь Усмарь был спокоен.
- Ты тоже, незнакомец, не особливо волнуешься, - пожал плечами Ян, поглядывая на Старика. И вправду, именно ему принадлежал тот жёсткий голос, который будто бы из металла выковали.
- Но я и не смеюсь, - этот странный человек приподнялся на локтях. - Надо что-то сделать, чтобы хотя бы ему страдания облегчить...
- Добить предлагаешь? - присоединился к очень "весёлому" разговору Хардак. - Так, что ли?
- Уже ничего не надо, братцы, - прохрипел бившийся в ознобе солдат и затих. Глаза остекленели...
- Даркоса встречать отправился, - сглотнул Хардак...
Похоронить по-человечески беднягу не смогли: могилу рыть было нечем, а камней для кургана достать в округе было невозможно.
Эльфред нашёл поблизости, на вершине одного из холмов, расщелину, в которую положили тело, и кое-как накрыли кусками дёрна. После решено было уходить. Правда, тут же встал вопрос: а куда же, собственно, идти. По округе вполне могли рыскать тайсарские разъезды, и четверых пеших людей могли просто расстрелять издалека. Да и если бы не расстреливали: только у Усмаря осталось оружие, остальные его бросили, чтобы легче было скрыться с поля боя.
- А этот топорик-то я не брошу, он мне верой и правдой послужил, товарищем стал, и мне же его - в яму, в грязь, в лужу, под копыта степных коней? - говоря это, Ян любовно поглаживал щербато улыбавшееся лезвие. - Дедовский топорик-то ещё, счастливый...
Возразить на это никто бы не смог. Да и как-то не хотелось спорить о степени "счастливости" топора, который был в руках у опытного бойца...
Четверо людей брели по полям, поросшим ковылём, ромашками и одуванчиками. Где-то там, впереди, находился Ларанн, который тайсары вполне могли и обойти стороной. А там и отдых, и еда, и помощь...
Разговаривали мало: скорее, это Эльфред говорил почти что без умолку, а остальные поддакивали да отвечали короткими фразами. Старик же больше молчал, думая о чём-то своём.
- А вот ещё, помню, рассказывал мне отец, как они пошли в лес, прозванный в деревушке Неспящим... - рассказывал очередную байку Эльфред, когда честная компания взбиралась на очередной холм.
- Дымом пахнет, - произнёс Старик, втягивая ноздрями воздух.
Деревенский певец умолк, то ли принюхиваясь, то ли разозлившись на наглого незнакомца, перебившего его на самом интересном месте рассказа.
- И правды, дымком тянет, - подтвердил Усмарь. - А ну-ка, поглядим...
Ян, несмотря на усталость, взбежал на вершину холма, вгляделся вдаль - и обомлел.
- Эй, что там? Что там? - Хардак последовал за мидратом - и то же остановился как вкопанный.
- Ларанн. Был, - коротко ответил Старик и с неожиданной для его возраста прытью устремился к догоравшему городу...
Деревянная стена вокруг города была практически нетронута - только вместо ворот зияла опаленная дыра. Земля за этой дырой была усеяна трупами людей и лошадей. Трупы были повсюду: даже мирные жители не избежали тайсарских мечей и стрел. Не будь на небе чёрных туч и не свети солнце, цари обычная для здешних мест жара - уже стояла бы жуткая вонь мертвечины. Но холод холодом, а в воздухе уже вились первые мухи, а вскорости и вороньё должно было слететься на пиршество.
- Звери. Здесь не тайсары, а звери какие-то побывали. Степняки не жестокие, они мстительные... -протянул Ян Усмарь, с содроганием оглядывая побоище.
Раздался грохот и треск: неподалёку просел горевший дом, подняв алую тучу искр.
- Тут вообще живые есть? - выкрикнул во всю мощь своих лёгких Ян Усмарь, будто стараясь потягаться с громом громкостью своего голоса.
Ответом мидрату была тишина.
- Не могли же они всех - за такое короткое время, ведь так, не могли? - Эльфреда, похоже, мутило. Он ведь совсем недавно решил пойти в Южную армию, семье трудно было прокормить до сих пор холостого парня, а певцу не хотелось быть обузой...
- Кто их знает. Городок-то... А тайсаров - ух! - деловито заметил Хардак. - А ты, Старик, чего об этом думаешь? Старик!
Все трое повернулись к этому чудаку: тот стоял на коленях, уставившись в одну точку. Его можно было бы принять за трупа, если бы не пальцы, нервно теребившие воротник рваной рубахи.
- Оставь его. Вдруг у него тут друзья полегли... Да и кто из армии тут может быть, не все же погибли вчера... - Эльфред и сам почти не верил в последнее.
- А и то верно. Надо бы осмотреться. И чего-нибудь взять с собою, вдруг что-то полезное да осталось. Мёртвым уже ни к чему, а нам пригодится, - протянул Хардак и направился в сторону нетронутых огнём и врагом домов. Таких, правда, было маловато...
Королевство. Тронгард.
С самого утра в городе царил хаос. Весть о начале войны с тайсарами разлетелась по столице со скоростью лесного пожара, а уж когда дошли слухи о полном разгроме Южной армии...
Теперь на пути степняков стояли только ополчения феодалов и Центральная армия, в которой едва можно было насчитать тысяч пятнадцать воинов. Северная армия ещё не получила приказания двигаться к Тронгарду, с двумя другими связь вообще наладить было невозможно. Маги лишь разводили руками, говоря о возмущении магических потоков, нарушенном Равновесии и гневе Тарика. Словом, было, из-за чего нервничать простонародью.
По опыту прошлых войн была примерно известна скорость передвижения тайсарских полчищ: около месяца им потребуется на прорыв к сердцу Королевства. Правда, оставалась надежды, что тайсары займутся грабежами, а потом повернут обратно, в степь. Но у страха глаза велики, а Даркос не привык задерживаться...
- Боюсь, Ваше Величество, армия Гильдии пока что не готова к войне. Воины ещё не способны на слаженные действия, не все приёмы боя отработаны, да и восемь тысяч воинов не хватит. Если верны сведения, дошедшие до столицы, о числе тайсарской орды...
- Но Вы обещали, Тенперон, обещали! - Даркхама перебил маршал Ревенкьюл.
Дело происходило на королевском совете, где кроме Фердинанда Огнарида, герцога Артуа и графа фон Даркмура присутствовали Архимаг огнарский и командующий столичным гарнизоном. "Для гарнитуру" было здесь ещё несколько знатных огнаров, но те предпочитали помалкивать.
- Да, я обещал, и сдержу своё обещание, - Тенперон хмуро посмотрел на маршала. Ревенкьюла угораздило от волнения забыть, как следует надевать парадный камзол, помощи слуг он никогда не признавал - и потому надел костюм задом наперёд. - Но не прямо сейчас. Моих людей просто сметёт конная лавина, и восемь тысяч людей будет потеряно зря.
- А маги? Пусть Гильдия магов... - начал наглым тоном Жерар Артуа, но Тенперон всплеском руки показал, что это невозможно.
- С тайсарами у нас подписан Договор братской крови. Ни они не используют своих камлаков и шаманов против нас, ни мы не обрушиваем силу стихий на их головы. Ваша светлость, Вы забыли про это? - Даркхам был рад подчеркнуть недостатки своих оппонентов. Только зря это всё было: Фердинанд во всём слушал только фон Даркмура и Артуа. Но Тенперон всё равно надеялся: ведь в Войне за престол ему несколько раз удалось убедить тогда ещё принца Огнарида действовать по совету мага...
- Не до жалких соглашений, когда само Королевство поставлено на карту! - взвился Жерар Артуа. Да, Архимаг его поддел!
- Стране пока что ничего серьёзного не угрожает. Да, тайсары в пух и прах разбили Южную армию, да, они, скорее всего, идут прямо на столицу. Да, сил у нас слишком мало, раны, нанесённые Войной за престол, не успели зажить. Но разве нам впервой смотреть в глаза опасности? Разве Огнар Великий не встретился со много более опасными врагами? Разве Энрике Меч огнаров трясся от страха, когда тайсары, мидраты и аркадцы объединили свои усилия, дабы стереть нашу родину с лица земли? Разве не Вы, Ваше Величество, - Тенперон смотрел прямо в глаза королю, - выиграли Войны за престол без единой на то надежды? Мы выстоим.
- Но чего нам это будет стоить? - Эрик фон Даркмур впервые за весь совет заговорил. - Снова- налоги, жертвы, сожжённые города, разорённые купцы... Может, нам стоит откупиться от тайсаров? Надо просто Сарлеку назвать такую цену, за которую он отступится от Королевства. Я слышал, что на эту войну его подбил один из Людольфингов... Так не проще ли отсыпать золото кагану, дабы тот выдал брата узурпатора? Или заплатить надёжному человеку, чтобы он избавил нас от гнилой крови...
- Это будет не по-рыцарски, сударь мой фон Даркмур, - устало, но уверенно сказал Фердинанд. - Я не хочу ни опустошать казну, ни трусливо избавляться от своих врагов. Король огнарский не аркадский василевс! Потомок Огнара не будет драться нечестно, пусть и очень многое завит от исхода драки. Нет, я вызову Сарлека или Людольфинга на поединок, и Немайди не даст мне проиграть!
- Исключено, Ваше Величество! - картинно замахал руками Артуа. - Вы последний Огнарид, кроме Вас, прямых наследников у Вас нет! Своим поражением Вы обречёте страну на новую Войну за престол!
- Или на правление одного из Владетелей, быть может, даже Вашей светлости, - Тенперон произнёс последние слова с легко различимой насмешкой. - Ведь Артуа, наравне с Эр-При и Филиппикой, являются ближайшими родичами Огнаридов, и трон вместе со всей страной перейдёт в руки одной из этих фамилий... Но только не при моей жизни, Ваше Величество, уверяю. Поединка не будет. Нужно только собрать все силы в кулак, призвать под знамёна всех, способных держать оружие...
- И сплотить дворянство! Ваше Величество, именно сейчас Сейм является наилучшим выходом. Выборные от всех Владений помогут королю и Королевству! Их сила...
- Их сила будет в их красноречии! - снова Ревенкьюл. - Воины должны воевать, а не чесать языками. Ваше Величество, ведь Вы не допустите, чтобы в столице упражнялись одни дворяне во владении словом, тогда как другие гибли в боях...
- Ваше Величество, это неизбежно. Только дворянство способно дать средства казне, нужно попросить его дать золото и серебро, дать воинов, и при этом предоставить что-то взамен. У нас нет другого выхода, кроме созыва Сейма, - с нажимом сказал фон Даркмур.