Ворочался, размахивал руками, словно и во сне продолжал с кем-то драться, постоянно выкрикивал свое имя и разговаривал на неизвестном мне языке. Поскольку в тюрьме он подобного поведения не демонстрировал, я списал его беспокойство на последствия битвы. Возможно, недавний бой пробудил в нем каких-то внутренних демонов, которые теперь не желали засыпать.
Ко мне сон не шел.
Чтобы не сидеть без дела, я разделся по пояс и попы-тался отстирать в ручье свою одежду. Получалось плохо. Понятия не имею, как принято выводить с лохмотьев пятна крови.
Развесив мокрую одежду на ветках, я уселся на траву и принялся рассматривать своего нового спутника. Похоже, он умудрился выйти из вчерашней бойни, не получив ни одного нового шрама, и это было странно, если вспомнить, где и как он дрался. Интересно, как он вообще умудрился выжить? После того, что он творил на поле боя, на месте его врагов я изрубил бы его на куски. Исключительно для большего спокойствия.
Наверное, его большой опыт неумирания все-таки ему помог. Где бы мне самому раздобыть хоть малую часть подобных навыков?
В Тхай-Кае.
Ага, у Великих Фангов полно всякого опыта. Только я сомневался, что они согласятся поделиться этим опытом с первым встречным. Пусть даже этот первый встречный является принцем в изгнании.
Вряд ли Великие Фанги, правители с тысячелетней историей, испытывают большое уважение к принцам, утратившим наследие предков.
Я попытался вспомнить, какие дипломатические отношения связывали Тирен и Тхай-Кай, но помимо того факта, что лорд Вонг был послом Великих Фангов при пюре моего отца, больше ничего припомнить не смог. Тхай-Кай находился слишком далеко, и ни одно государство Срединного континента не рассматривало его в качестве серьезного стратегического союзника. Брекчия и прочие приморские страны поддерживали с империей Великих Фангов экономические отношения, но военных союзов с ними никто не заключал просто по той причине, что могучая армия Тхай-Кая находилась за океаном, и не было никаких шансов, что она вдруг окажется здесь.
Течение моих мыслей нарушил чей-то далекий разговор. Несколько голосов, приглушенных легким шепотом листвы, доносились… В лесу трудно определить направление по звуку, но мне показалось, что доносились они с той стороны, откуда пришли и мы с Лансом. Отдельных слов я разобрать не мог, зато слышал, что обладатели этих голосов явно приближаются к месту нашей стоянки.
Ничего хорошего это не сулило.
Я подобрал с земли меч и двинулся к Лансу, чтобы его разбудить.
Черный клинок, взявшийся, как и прошлый раз, из им откуда, вылетел мне навстречу и замер в нескольких сантиметрах от моего горла. Это произошло так быстро, что я не успел отбить выпад трофейным мечом. Да что там, если уж быть до конца откровенным, я и заметить-то этот выпад не успел.
Ланс открыл глаза.
- А, это ты.
Свобода все-таки не пошла ему на пользу. В каринтии-ской тюрьме он спал гораздо спокойнее.
Но язвить по этому поводу я не стал, времени не оставалось.
- Кто-то идет, - сообщил я.
- Слышу, - Ланс плавно перетек из горизонтального положения в вертикальное, и только потом убрал свой клинок от моего горла.
Голоса смолкли, зато им на смену пришел шум, издаваемый группой мужчин, продирающихся сквозь подлесок.
- Их не очень много, - сказал Ланс. - Меньше десятка. Может быть, просто поохотиться решили.
- С таким-то шумом? - усомнился я.
- Это смотря на кого они охотятся, - сказал Ланс. - Если на таких, как мы с тобой, то шум им не сильно помешает.
- С чего бы кому-то на нас охотиться?
- Необязательно на нас, - сказал Ланс. - На любых выживших во вчерашней битве. А также на дезертиров, мародеров и прочую малоприятную публику. Полагаю, нам не надо было останавливаться на привал так рано.
- И что теперь…
- Тихо, - сказал Ланс. - Встань рядом со мной и молчи.
Я заткнулся и принялся считать силуэты ребят, ломящихся к нам через подлесок. То, что они ломились именно к нам, сомнений уже не вызывало. Вчера мы не озаботил ись тем, чтобы заметать за собой следы, и обнаружить нас оказалась совсем несложно.
Их было шестеро, и они не были простыми охотниками. Они были имперскими охотниками и, как Ланс и предположил, охотились в этом лесу на людей.
Четверо были вооружены короткими мечами, двое держали в руках взведенные и готовые к бою арбалеты. Парни остановились в нескольких метрах от нас, чуть выше по течению ручья.
Арбалетчики сразу же взяли нас на прицел. Старший группы, судя по возрасту и покрытому шрамами лицу ветеран нынешней кампании, сделал шаг вперед. Взгляд командира был прикован к черному клинку в руках моего товарища.
Ланс медленно переложил меч из правой руки в левую, постаравшись сделать так, чтобы этот жест не ускользнул ни от кого из охотников.
- Мародерствуете? - поинтересовался старший. Не знаю, чего добивался Ланс, но, похоже, имперцы сделали неправильный вывод.
Хотя, если посмотреть на нас их глазами - двое обо-рванцев, один постарше и весь в шрамах, другой помоложе и с остатками ножных кандалов, где-то в лесу… Да, такое оружие нам по статусу не положено, а это значит, что мы его украли.
- От случая к случаю, - признался Ланс.
- По законам Империи за мародерство положена смертная казнь.
- Так чего же вы ждете? - осведомился Ланс. - Вас что-то останавливает?
- Вы принимали участие во вчерашнем бою?
- Да. Сказать, на чьей стороне?
- Император объявил амнистию всем каринтийским солдатам, которые принимали участие во вчерашнем бою, и отпустил пленных по домам, - сказал старший группы. - Но мародеров этот указ не касается.
- И что из всего этого следует?
- Я не хочу вас убивать, - сказал имперец. - Я вообще не хочу никого убивать. Такое у меня сегодня настроение. Так что отдайте оружие и можете катиться отсюда на все четыре стороны.
На первый взгляд, все могло бы обойтись не так плохо, но я был уверен, что Ланс свой чудо-меч никому не отдаст. И убирать его туда, где он обычно находится, где бы он обычно ни находился, тоже нет никакого смысла. Если Ланс сделает это, в нем заподозрят мага. А магов в Империи любят примерно так же, как и в Брекчии.
- Не вариант, - сказал Ланс.
Правой рукой он сильно толкнул меня в плечо, я потерял равновесие и, уже падая, услышал два сухих арбалетных щелчка. Арбалетный болт пролетел в нескольких сантиметрах от моей головы, и я даже почувствовал легкий ветерок на своем лице.
Второй арбалетный болт, летевший ему в грудь, Ланс отбил мечом.
Теоретически я знал, что такое возможно, и слышал много историй, в которых рыцари хвастались своими достижениями, но воочию наблюдал впервые.
А потом… я еще не успел упасть на землю, как Ланс бросился в атаку и уложил двоих мечников.
Арбалет - оружие мощное, но главный его недостаток заключается в том, что на перезарядку требуется слишком много времени. Имперские арбалетчики сообразили, что ребята с мечами вряд ли смогут создать им достаточный запас этого самого времени, побросали арбалеты на землю и схватились за ножи. Это их не спасло.
Черное лезвие Ланса прочертило в воздухе несколько кривых линий, после чего имперцы принялись падать на землю и умирать. Может быть, я и ошибаюсь с последовательностью.
Вполне может статься, что на землю они падали уже мертвыми.
Всего несколькими мгновениями спустя Ланс взмах-пул мечом, стряхивая с лезвия капли крови, а еще через миг его страшное оружие уже исчезло из поля зрения.
- Вставай, принц. Думаю, нам здесь лучше не задерживаться.
ГЛАВА 13
Обыскав трупы, мы раздобыли немного еды, но кусок не лез мне в горло. Ланс решил, что он может поесть и на ходу и задерживаться на обед нам не стоит.
В тюке, который он прихватил с поля боя, нашлась более-менее целая одежда, так что надевать свои старые шмотки, еще не высохшие после стирки, мне не пришлось. Нацепив кожаные куртки имперских пехотинцев, мы тронулись в путь.
Ночь застала нас в самой чаще леса, но Ланс заявил, что собирается двигаться без остановки, и мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Порой заросли становились настолько густыми, что нам приходилось прорубать дорогу мечами. Свой меч Ланс для этого не доставал - на такой случай он прихва-тил с собой железяку одного из убитых днем имперцев.
Я же в очередной раз задумался о своем будущем.
Предложение Ланса отправиться в Тхай-Кай было не лишено смысла. Хотя бы потому, что на Срединном кон-гиненте мне вообще никто не поможет. Но все-таки это был шаг, продиктованный полной безысходностью. Что я буду делать, когда попаду на Утренний материк, где там искать помощь, пробиваться ли на аудиенцию к владыке Фангу, и если пробиваться, то каким образом, или же обратиться за помощью к кому-то из тамошних мудрецов - я и понятия не имел.
Ланс предлагал решать проблемы по мере их возникновения. Это чертовски верная стратегия, если проблемы валятся на голову строго одна за другой. А как быть, если они упали одновременно?
Не успел я погрузиться в свои нерадостные размышления, как Лансу приспичило поговорить.
- Скажи, а зачем ты хочешь убить Гарриса? - этот вопрос застал меня врасплох.
- Разве у меня есть выбор?
- Ты можешь отказаться от этого дела, как я и предлагал, - сказал Ланс. - Но ты хочешь убить императора. Зачем? Что именно побуждает тебя попробовать сделать такой ход?
- Я не совсем понимаю суть твоего вопроса.
- Ты хочешь отомстить за отца? Вернуть престол Тирена? Избавить мир от ужасного деспота? Какой основной мотив заставляет тебя действовать?
- Если я не сделаю этого, он убьет меня.
- Значит, ты считаешь это самообороной?
- Ты так говоришь, как будто в этом есть что-то плохое, - сказал я. - Что-то недостойное. Странно слышать такие слова от человека, только что уложившего шестерых.
- Не сравнивай, - сказал Ланс. - Мы на войне, а на войне определить врага очень просто, и нет никаких сомнений в том, как следует с этим врагом поступать.
- Они предлагали нам сдать оружие, - напомнил я. - И говорили, что после этого мы будем вольны идти, куда захотим.
- При этом не было никаких гарантий, что они не порубили бы нас в мясной фарш после того, как мы отдали бы им свои мечи, - сказал Ланс. - Я предпочитаю не рис ковать своей жизнью, опираясь только на чьи-то уверения, сколь бы убедительно они ни звучали. А эти парни не показались мне такими уж убедительными.
- Ага, - сказал я. - У тебя с ними, значит, война. А у меня с Гаррисом, выходит, нет?
- Именно так. Гаррис не воюет с тобой, - сказал Ланс. - Он с тобой играет. Если бы он с тобой на самом деле воевал, ты сейчас был бы уже мертв. И ни за что не по-кинул бы пределов своей страны.
- Мне все равно, играет он или нет, - сказал я. - Я с ним воюю.
- Случается и такое, - согласился Ланс.
Перед тем как мы двинулись в путь, он еще раз достал свой черный меч, попросил меня отвернуться и двумя ударами рассек мои ножные кандалы. На правой ноге оста-лась неглубокая царапина, на левой - только ссадины, на-тертые самими кандалами.
Я бы на его месте тоже не захотел расставаться с таким мечом.
- А можно теперь я спрошу?
- Валяй, спрашивай.
- Ты ведь вполне мог освободить нас до боя, - сказал я.
- И мы могли бы попробовать уйти ночью. Почему ты этого не сделал?
- Во-первых, вряд ли бы нам так просто удалось сбежать, когда вокруг столько народу, - сказал Ланс. - А вовторых… Мне нужен был этот бой.
- Зачем?
- Это был своего рода тест, - сказал Ланс. - Проверка для нас обоих.
- Кто-то из нас мог и не пережить такой проверки.
- Такой вариант снял бы все вопросы, - согласился Ланс. - В этом суть подобных тестов.
Я вдруг поймал себя на мысли, что Ланс чем-то напоминает мне Гарриса. Мотивы его поступков было так же трудно понять.
- И что же показала сия проверка?
- Мы оба выжили. Это можно расценивать как знак.
- Или это просто случайность.
- Тогда это будет уже вторая случайность, - сказал Ланс. - Две случайности подряд тоже могут расцениваться как знак.
- А когда была первая?
- Подумай сам.
- Когда мы оказались запертыми в одной камере?
- Происходящее с нами можно расценивать по-разному, - проговорил Ланс. - Кто-то увидит в одном и том же цепь случайностей, кто-то - закономерность и перст судьбы.
- Ты поэтому решил мне помочь? - спросил я. - Потому что тебе перст судьбы так указал?
- Нет, - ответил Ланс. - Просто ты напомнил мне о другом юноше, которого я знал довольно давно.
- И что стало с другим юношей? - поинтересовался я.
- Это долгая история.
- Мне казалось, времени на разговоры у нас полно. Тут подлесок стал гуще, и Лансу, идущему первым, пришлось снова взяться за меч. Стало не до разговоров.
Интересно, наступит ли такое время, когда я получу ответы на все свои вопросы, или же эти приключения прикончат меня раньше?
- Когда-то я знал другого юношу, - сказал Ланс, когда я уже перестал ждать его рассказа. - Он был чуть постарше тебя, когда узнал, что он тоже своего рода принц.
- Как такое может быть?
- Он жил далеко от своего королевства и очень долго считал себя сиротой. В свое время его отец, правитель небольшой страны вроде твоей посчитал, что так будет безопаснее. Потому что хотя страна его была небольшой, у нее было немало могущественных врагов и многие желали смерти ее правителю. К старому лорду… королю част подсылали убийц, и когда одному из них удалось добиться цели, верные слуги разыскали юношу, рассказали ему правду о его происхождении и помогли ему вступить в права наследования.
- А так бывает? - спросил я. - Я имею в виду, меня с детства учили тому, как быть правителем. Если тот юноша не знал о своем предназначении, он просто не мог быть го-гов к тому, что на него свалилось.
- Он и не был готов, - сказал Ланс. - Ему пришлось всему учиться на ходу, и он показал себя весьма способным учеником. Однако долго управлять государством ему не дали. С момента его воцарения прошло всего несколько лет, когда соседние королевства снарядили могущественную армию, которая должна была положить конец его родине. Уничтожить ее. Стереть с лица земли.
- Что-то я никогда не слышал о такой войне, - сказал я. - Когда это было?
- Давно. И довольно далеко отсюда.
- На нашем континенте?
- Нет.
- Но в Тхай-Кае такого точно не могло быть, - убежденно сказал я. - Великие Фанги создали единое государство более тысячи лет назад.
- Есть и другие миры, помимо вашего, - сказал Ланс, - Можешь думать, что это произошло в одном из них. А еще ты можешь считать, что это просто легенда.
- Но ты же сказал, что знал того юношу.
- Ну, так и считай меня частью легенды.
- А почему соседи хотели уничтожить ту страну, которой правил юноша? - спросил я, решив сначала дослушать историю до конца, а уже потом думать о том, как к ней следует относиться и следует ли верить утверждению Ланса о том, что он явился сюда из другого мира.
- Тому было много причин. Видишь ли, его считали Темным Лордом, злым колдуном и вообще живым вопло-щением всего самого ужасного, что есть на земле, - тон, которым говорил Ланс, не позволял усомниться в его словах. - Однако на самом деле все было гораздо проще и одновременно гораздо сложнее. Сопредельным государствам нужен был внешний враг, кому-то была нужна большая война, кому-то было нужно, чтобы эта большая война случилась подальше от его владений. Каждый преследовал свои цели, а козлом отпущения назначили того юношу и его государство.
- А на самом деле он не был воплощением всего самого ужасного, что есть на земле?
- Вряд ли, - сказал Ланс. - Это была тьма, которую нарекли тьмой, потому что так было выгодно тем, кто считал себя воинами света. Точнее, тем, кто себя таковыми называл. Историю, как ты должен понимать, пишут победители, а юноша был последним представителем рода, который все время проигрывал. Проигрывал на протяжении жизни нескольких последних поколений. Поэтому терминологию определял не он и не его предки.
- И что там произошло?
- Проблема этого юноши была в том, что он формально согласился играть роль мирового пугала, но так и не смог привыкнуть к этой роли. Он знал, что война неизбежна, готовился к ней, укреплял свою армию и пытался привлечь новых союзников, но все-таки в итоге к этой войне он оказался не готов. Морально не готов. Понимаешь?
- Не совсем, - признался я.
- Скажи, Джейме, ты считаешь себя хорошим человеком?
- Не знаю. Полагаю, не мне об этом судить.
- А все-таки?
- Ну, наверное, я все-таки не самый плохой.
- Теперь представь, что прямо сейчас тебе в руки попадет оружие страшной разрушительной силы, - сказал Ланс. - Магическое оружие, которое сделает тебя почти неуязвимым и одновременно с этим предоставит тебе сверхчеловеческие возможности. С таким оружием ты сможешь не только убить Гарриса, но и разнести на куски всю его Империю. Поставить весь мир на колени.
- Полагаю, я не отказался бы от такой возможности, - сказал я.
- Подожди, я еще не закончил, - сказал Ланс. - Ты с самого начала должен знать, что это оружие принадлежит темной стороне силы и что его использование, более того, даже простое владение им, по умолчанию, будет означать, что ты принадлежишь тьме и служишь всему недоброму, что только есть на земле. Что твой любимый Тирен отныне будет называться Империей Зла, и многие обитатели этого мира, люди в целом неплохие, люди незнакомые, поди, о которых ты даже ничего не слышал, будут желать твоей смерти. И гибели всей твоей стране, кстати. Они будут желать смерти всем твоим подданным только потому, что ты ими правишь. И для того чтобы просто оставаться в живых, тебе придется убивать этих, в сущности, неплохих людей. Как тебе такая мысль?
- Это обязательное условие? - уточнил я. - То есть вообще никаких вариантов? И нет никаких шансов что-то кому-то объяснить, как-то улучшить свою репутацию?
- Никаких, - отрезал Ланс.
- Пожалуй, я бы отказался, - заявил я после неболь-в их раздумий. - В такой-то ситуации.
- А у того юноши, которого я знал, выбора не было, - сказал Ланс. - Отказаться он не смог. Но и полностью привыкнуть к своей роли у него тоже не получилось.
- Полагаю, немногие бы согласились на такое, - сказал я. - По сравнению с ним даже Гаррис находится в бо-lee выигрышной позиции.
- Сравнения тут неуместны. Если Гаррис выиграет свою войну, вряд ли кто-то запомнит его воплощением зла, уже независимо от его личных качеств, - хмыкнул Ланс. - Помнишь, кто пишет историю?
- Да. Так этот юноша, которого ты знал, проиграл свою войну?