- Неужели ты думаешь, что я отдам тебя трусу, который сбежал отсюда, стоило Ходоку обнажить клыки? По приезду домой я сам объясню отцу, какого недостойного жениха он выбрал.
- Но как же… - я повернула голову в сторону телепата. Теперь его взгляд был направлен прямо на меня. Тут же на ум пришли его последние слова в мире Ходока: "Слишком поздно". Так вот, что он имел в виду. Жених оказался трусом и теперь вряд ли получит благословение от моих родственников. Но зачем тогда здесь остался один из его ищеек и рисковал собой ради меня?
- Потому что не намерен служить слабому хозяину, - не скрывая, что прочитал мои мысли, ответил телепат. - И оставлять беззащитную девушку, пусть даже глупую и взбалмошную, в лапах демона не в моих правилах. А теперь извините, вынужден вас покинуть. Надо искать нового хозяина.
Он развернулся и стремительно пошел к двери.
- Но разве вы не Страж? - вырвался давно терзавший меня вопрос.
- Я дикий, - ответил он. Мы с братом ахнули. Это невероятно. Дикий с силой дара как у древних родов! Никогда бы не поверила, что такое бывает.
Телепат уже стоял у двери, когда Вейас остановил его.
- Погодите. Вы заслужили награду.
- Мальчик, какая награда? У вас же ничего нет.
- Но наш отец очень богат. Я напишу бумагу, в которой попрошу выплатить вам сотню золотых за спасение сестры.
Телепат громко хохотнул.
- Вы, богатенькие дети, так наивны. Ваш отец меня на порог не пустит или вообще велит высечь за то, что посмел явиться пред светлыми очами. Нет уж, если хотите наградить, сделайте это здесь и сейчас.
- Чего же вы хотите? Я отдам все, что у нас есть, только попросите! - заверил его мой брат. Мне отчего-то стало не по себе. Словно я знала, о чем он попросит, заранее.
- От тебя мне ничего не нужно. Не ты втравил нас в эту заварушку, а твоя сестра. Вот пусть она и расплачивается.
Я сжалась в комок, мысленно посылая брату просьбу ответить нет на любое требование этого жуткого человека. Одно дело согласиться выйти замуж за знатного выскочку, и совершенно другое - оказаться во власти дикого. Да он, небось, и как с девушками обходиться не знает.
Как выяснилось, ничего не знала тут только я… ну и мой брат.
- Пусть принцессочка меня поцелует, - ехидно улыбаясь, заявил телепат.
Брат выпучил глаза.
- Да как можно? Кто ты, а кто она! Не смей даже думать о таком!
- О, я вас умоляю. Пять минут назад она была готова отдаться какому-то плешивому демону, а теперь не сможет наградить меня хотя бы одним поцелуем?
Я вздрогнула и скривилась.
- Не хотите? - покачал он головой, заметив мою реакцию. - Тогда зачем речи о награде ведете? Дети!
Он уже открыл дверь и сделал шаг за порог, но на этот раз его остановила я.
- Согласна.
Просто хотелось доказать гнусному типу, что мы не дети и что я, Лайсве Веломри, вовсе не глупая и взбалмошная особа, не способная отвечать за свои поступки. Я умею щедро благодарить за спасение, пусть даже мой спаситель не самая приятная личность.
Телепат повернулся и оценивающе глянул на меня. Потом нарочито медленно направился к постели и устроился на самом краю.
- Я жду, - подставил он свою щетинистую щеку.
Я зажмурилась и прикоснулась к ней губами, надеясь, что все закончится быстро. Но телепат оказался не так-то прост. Он обхватил мою голову руками, резко развернул к себе и впился в мой приоткрытый от удивления рот. Я обомлела от неожиданности. Не знала, не понимала, что происходит и как это остановить. А он все терзал меня губами, зубами, языком, словно исследуя, пробуя на вкус, лаская, укрощая и подчиняя одновременно.
- Да что ты себе позволяешь?! - послышался гневный возглас моего брата. Именно он побудил меня к сопротивлению. Я попыталась оттолкнуть наглеца, но он опустил сам. И тут же смерил свинцовым взглядом.
- Как я и думал, поцелуй принцессочки ничем не отличается от поцелуя деревенской потаскушки. Не такие уж мы и разные, даром что гонору и строптивости поменьше, чем у господ будет. Ну, прощайте, дети! Надеюсь, свой урок вы надолго запомните.
Он поднялся и пошел к двери, не обращая внимания на брата, который кинулся к нему с требованиями принести извинения, принять вызов на поединок и еще демоны знают чего. Телепат даже не делал вид, что слушает его. А я все сидела на кровати, прижимая руку к распухшим губам.
- Как твое имя? - спросила я в последний миг. Он резко остановился и снова внимательно ко мне присмотрелся. В его взгляде промелькнула тень удивления.
- Микаш Остенский, - коротко бросил он и пошел прочь. Брат побежал следом.
- Микаш, - повторила я в наступившей, наконец, тишине, чтобы сохранить это имя в своей памяти навсегда".
Герда не заметила, как ее сморил сон. Даже не помнила, о чем говорилось на последних страницах, которые успела прочесть. Знала только одно - про кота там ничего не было, а все остальное… Такое странное чувство, когда читаешь чужой дневник, словно подглядываешь за чем-то для тебя вовсе не предназначенном. Совсем как тогда в лесу с Майли и Финистом. Стыдно, неприятно и страшно, что кто-нибудь поймет, что ты знаешь. Нет, в чужие тайны лезть совершенно ни к чему. Николя был единственным, в чьи помыслы действительно хотелось проникнуть. Наверное, он так и останется для нее загадкой, ведь теперь они и видеться почти не смогут. Он неизбежно отдалится и забудет. Хотя было ли у них вообще нечто настолько ценное, что было бы горько забыть или потерять?
Этой ночью Герде снились томные сны. Будто она стала той самой прекрасной и дерзкой наследницей рода, чей дневник читала накануне. Светловолосый телепат крепко обнимал ее и целовал властно, но одновременно нежно и сладко. И не было ни страшно, ни противно. От его рук исходила невероятная теплота, которая оборачивала ее пуховым одеялом. Под кожей по всему телу разносились волны пленительного наслаждения. Запах мужчины щекотал ноздри, вытесняя напрочь все мысли. А потом Герда снова становилась собой, а ласкавший ее мужчина превращался в Николя, останавливался и улыбался. И эта улыбка была настолько прекрасна в своей искренности и открытости, что дыхание замирало в груди от восхищения. Именно тогда Герда поняла, что это сон, ведь наяву он никогда так не улыбался. А если это сон, то не страшно, если она выйдет за рамки приличий. Герда протянула руку и запустила пальцы в черные кудри, освободив от стягивавшей их на затылке тесемки. Просто касаться его было так здорово! Хотелось продолжить, ощутить нечто большее, узнать, есть ли что-то еще за гранью этой запредельной неги. Герда подалась вперед и поцеловала его. Мягко, несмело скользнула по кончикам его губ своими и громко всхлипнула, не совладав с чувством неведомого прежде блаженства.
Герда тут же проснулась, разбуженная собственным голосом. Подушка и одеяло оказались на полу. Простыня смялась в комок, а ночная рубашка промокла от пота и неприятно липла к телу. Герда встала и принялась собирать упавшие вещи. Дверь резко распахнулась. Герда вздрогнула от неожиданности и обернулась. В темноте видно было плохо, но по ауре она поняла, что это Николя.
- Все в порядке? Я слышал, как ты стонала, - встревожено поинтересовался он хриплым со сна голосом.
- Кошмар приснился. Простите, что разбудила, - не поворачиваясь, ответила она и принялась перестилать постель. И так увлеклась, что даже не заметила, как Охотник оказался у нее за спиной и, склонив голову низко над ее плечом, с шумом втянул запах.
- Кошмар, говоришь? - усмехнулся Николя. Показалось, что он каким-то образом догадался, о чем был ее сон. Она покраснела до корней волос и благодарила темноту, которая не позволяла Охотнику разглядеть ее лицо. Николя ухватил одеяло, которое Герда поднимала с пола, и помог его расправить.
- Если ты немного расслабишься и перестанешь сдерживаться, все твои кошмары останутся в прошлом, - тихо заметил он.
Герда поджала губы. Почему он не может обойтись без туманных намеков и сказать все прямо?
- Вы мне больше не учитель, - грубо напомнила она, дав волю раздражению.
- Ну да. Как я мог об этом забыть? - быстро согласился Николя и ушел.
Герда забралась в постель, заливая подушку слезами. Да так и заснула, не сумев до конца успокоиться. Проснувшись, все же решила спуститься к завтраку, несмотря на сохранившуюся слабость. Лежать уж точно больше не хотелось. К тому же, требовалось показать всем, что она полностью выздоровела и готова заниматься с Финистом. Хорошо, что теперь именно он станет ее учить вместо Николя. Желание общаться с Охотником убывало с каждой новой встречей.
***
Завтрак по сложившейся уже традиции проходил в полной тишине. Все старались не поднимать глаз от тарелок, даже Эглаборг с Вожыком, у которых и вовсе не было никаких причин для грусти, впали в уныние, подчинившись общему порыву. Один Финист, устроивший Герду по правую руку от себя, сверкал белозубой улыбкой, как медный чайник после того, как его основательно почистили песочком от гари и копоти.
Как только тарелки опустели, все быстренько разбежались по делам: Николя забрал Вожыка на очередной урок, Майли вернулась к себе в комнату отдыхать - она все еще чувствовала слабость после случая с Ходоком. Эглаборг осмотрел Герду, напоил ее очередным зельем и скрепя сердце отпустил вместе с Финистом, заставив его пообещать, что он не станет утомлять ее сверх меры. Оборотень резонно заметил, что он не Николя, который требует от всех невозможного и никого не щадит. Целитель проворчал нечто неразборчивое, но они уже этого не слышали.
Когда Герда с Финистом вошли в конюшню, лошади сладко посапывали после плотного завтрака, развалившись в денниках на сухой соломе, кто-то на животе, поджав под себя копыта, а особенно уставшие плашмя на боку, вытянув длинные, как жерди, ноги. Герда восхищенно посмотрела на Яшку, которая в такой позе выглядела особенно умилительно: подогнутые угольно-черные ноги обрамляли трогательное светлое брюшко, на красноватой шкуре проклюнулись едва заметные желтые яблочки. Кобыла явно находилась в отличной форме, отъевшись досыта и хорошо отдохнув после изнурительного путешествия, и теперь стала настоящей красавицей, не хуже породистых жеребцов из Будескайска.
Позволив вдоволь налюбоваться на Яшку, Финист отвел Герду к своей кобыле. Увидев хозяина, Золотинка вопросительно вскинула голову и повела ухом. Финист улыбнулся и, отодвинув засов, распахнул дверь. Кобыла вздохнула, вытянула передние ноги, оперлась на них и поднялась. Отряхнувшись, сладко зевнула и принялась облизывать хозяйские руки, ласкаясь. Золотинка набирала вес куда хуже Яшки, неизменно оставаясь мосластой и сухой, а ребра скрывал лишь толстый слой золотисто-рыжей шерсти, который она предусмотрительно отрастила на долгую холодную зиму. Однако животное пребывало в прекрасном расположении духа: фыркало и с любопытством заглядывало за плечо Финиста, где стояла Герда.
- Красавица, - она провела рукой по белой проточине на носу кобылы.
- Сейчас нет, - возразил Финист. - Золотинка уже не так молода и долго восстанавливает силы, но когда к лету вылиняет и нагуляет чуток жира, станет настоящим зареченским золотом.
- Думаешь, мы задержимся здесь до лета? - задумчиво спросила Герда.
- Не знаю. А ты куда-то собираешься?
- Когда-нибудь эта учеба закончится. Нельзя же пользоваться гостеприимством мастера Николя вечно.
- Думаю, после испытаний вас распределят по назначениям от компании Норн.
- А если мы провалимся, что тогда?
- Сомневаюсь, что тебе стоит этого опасаться. У тебя очень редкий дар. Вряд ли Компания станет им разбрасываться понапрасну, так что не переживай - на улице не окажешься. Кроме того, мы всегда можем убежать вместе.
- Финист! В последнее время эта шутка приобрела дурной оттенок.
- Согласен. Извини. Так на чем мы остановились?
- Ты обещал научить меня пользоваться даром.
Финист лукаво ухмыльнулся, взял Герду за руку и начал едва заметно поглаживать большим пальцем кожу на тыльной стороне ладони.
- Что ты делаешь? - нахмурилась она.
- Наслаждаюсь, - честно признался он и протянул ее руку к шее Золотинки. Его губы не шевелились, но Герда явственно услышала, как оборотень шепнул:
- Солнце, поздоровайся с моей девушкой.
- Здравствуй, - прозвучал в голове Герды высокий, исполненный достоинства голос. Рот сам распахнулся от удивления. Она ведь даже ни о чем подумать не успела. Это получилось совершенно неожиданно и так легко! С Николя такого ни разу не было.
- А теперь расскажи, как тебе здесь живется, - Финист снова говорил с Золотинкой, не открывая рта.
- Вроде ничего, только холодно жутко и места мало. Везде горы, а я привыкла к степному простору. Бескрайнему, до самого горизонта, чтобы скакать за ним много дней наперегонки с южным ветром и так и не догнать.
- Она скучает по дому, - заключила Герда. Финист согласно кивнул.
- И жеребец этот шумный очень. Мнит себя пупом земли, скакуном величайшего в Мидгарде героя, а на самом деле обычный хвастливый шалопай, каких на юге пруд пруди.
Из денника напротив высунулась черная морда и плотоядно оскалила зубы то ли на Золотинку, то ли на ее хозяина. Герда в голос рассмеялась.
- Можно, я ей скажу! - попросила она.
Понимать животных оказалось так чудесно. Невообразимо лучше, чем до бесконечности отрабатывать технику дыхания, отбивать снежки и падать на спину в ожидании того, что тебя может быть подхватят.
- Давай не будем спешить. Эглаборг велел не переутомляться, забыла? Ты и так очень хорошо справилась с сегодняшним заданием. Стоит закончить на хорошем.
Герда послушно кивнула. Попрощавшись с Золотинкой, они вышли из конюшни. Финист, нахватавшись непонятно где галантных манер, взял ее под руку и повел обратно к дому.
"Как же с ней легко! Она такая послушная и старательная. Не то, что Майли с Вожыком. Понятно теперь, как Охотнику удалось достичь с ней таких успехов. Знать бы еще, насколько далеко он зашел в ее обучении".
Герда остановилась, как вкопанная, и удивленно уставилась на Финиста. Она продолжала слышать его голос, как в конюшне, внутри своей головы.
- Что случилось? - с подозрением спросил Финист.
- Ничего, - задумчиво ответила Герда. - Просто подумалось, что мой дар относится к стихии ветра. Она порождает всего два вида способностей: телекинез и телепатию. Остальные лишь их разновидности. Значит, мое отражение тоже разновидность одной из этих способностей. Интересно, какой?
- Разве Охотник не говорил? - нахмурился Финист. - Отражение - предельный вид телепатии.
- Так я телепат?
- В некотором роде.
- А я смогу когда-нибудь читать мысли, как телепаты?
- Сложно сказать. Может, позже. Дар часто меняется, растет. Возьми хотя бы меня. Вначале я мог лишь оборачиваться соколом, а потом научился понимать животных и даже иногда ими управлять. На это нужно время, а твой дар только открылся. Не требуй от себя слишком многого. Ты и так очень быстро учишься. Гораздо быстрее, чем все остальные мои ученики. Только не загоняй себя из-за того, что говорил Охотник. Он и так довел тебя до истощения. Он не умеет щадить даже себя, не то что окружающих. Он самый неудачный для тебя учитель, как я для Вожыка. Хорошо, что он смог осознать это до того, как случилось непоправимое.
Герда пожала плечами, в который раз вспоминая разговор с Николя.
- И все-таки мне бы хотелось научиться читать мысли. Хотя бы только его мысли, - тихо призналась она себе.
Вернувшись домой, Герда отправилась помогать Эглаборгу готовить обед, а Финист куда-то запропастился. То ли работал по хозяйству, то ли снова мастерил что-то на продажу, то ли просто ушел в город, чтобы развеяться. Вернулся к полудню вместе с Вожыком и Николя. Эглаборг тут же пригласил всех за стол, правда, обед вышел ничем не веселее завтрака. Первым столовую покинул Охотник. Для приличия выждав несколько минут, Герда последовала за ним, так и не доев свою порцию. Искать Николя пришлось долго. Умел же он прятаться, когда хотел побыть один. Не было его ни в гостиной, ни в кабинете, ни в спальне. Обнаружился лишь в библиотеке, куда Герда заглянула, уже совсем отчаявшись его найти. Охотник стоял у шкафа и в задумчивости листал какую-то книгу.
- Мастер Николя, можно вас спросить? - осторожно начала Герда.
- Уже спросила, - проворчал он, не отрывая глаз от книги.
- Мой дар - разновидность телепатии?
Он коротко кивнул.
- Почему вы не сказали раньше?
- Не видел необходимости. Это знание отвлекало бы тебя от занятий, но, похоже, твой нынешний учитель так не считает. Что ж, посмотрим, чего ему удастся добиться таким способом. Все-таки возможностей у него гораздо больше, чем у меня.
Герда нахмурилась, не поняв и половины из его слов. И все же осмелилась задать вопрос, ради которого пришла сюда.
- Я когда-нибудь смогу читать мысли, как телепаты? - хотелось добавить "ваши мысли", но она не посмела.
- Ты сама прекрасно знаешь ответ, - Николя оторвался от книги и испытующе глянул на нее. Герда оробела и потупилась. Она действительно знала ответ и без подсказки. Просто было интересно, как давно об этом известно ему. Но больше ничего спросить Герда уже не успела.
Распахнулась дверь, и в библиотеке показался счастливо улыбающийся Финист.
- Я тебя обыскался, а оказывается ты… - оборотень запнулся, увидев Николя. - То есть вы здесь. Надеюсь, не придется напоминать, что ты сам отдал ее мне.
- В ученицы, - значительно добавил Охотник. Герда испуганно моргнула. Они что задумали делить ее прямо в ее присутствии?!
- В ученицы, - по обыкновению скрипнув зубами, согласился Финист. - Так зачем она здесь?
- Лучше у нее спроси, - Николя кивнув на Герду. Та послала ему умоляющий взгляд с просьбой не впутывать в их дрязги.
- Я хотела кое-что уточнить…
- Что, по всей видимости, не смогла уточнить у тебя, - с едва сдерживаемым злорадством закончил Николя.
Финист еще раз многозначительно скрипнул зубами, не найдясь, что ответить, и переключил внимание на Герду.
- Я собираюсь прогуляться в город, не составишь мне компанию?
- А можно? - по привычке поинтересовалась у Охотника.
Тот пожал плечами: