Диант снова ощутил, что его окутывает мягкое тепло, и проклятая слабость, которая никак не желала проходить, опять отступила. Так удивительно было слышать, что кто-то искренне беспокоится как он себя чувствует, не плохо ли ему, возьмет на себя труд утешать! У синеглазого был уверенный, но не жесткий голос, не несущий в себе требования беспрекословного подчинения, при звуках которого все страхи рассеивались. У него были сильные руки, чьи прикосновения воплощали надежность и защиту. Каким же невыразимым счастьем было укрыться в них, сбросив с себя все тревоги! Диант с улыбкой прикрыл веки.
Дамир представил, что сейчас он вламывается в сознание мальчика, и его передернуло. Нет, определил он, нельзя применять к Дианту силу, что бы не говорили многомудрые учителя Лизеллы! Ко всему, что было связано с вторжением в разум, он испытывал понятное отвращение, а парнишке и так досталось, - исключительно из всяких благих побуждений. К тому же ведь вот, опять поплыла по "зеркалу" тонкая сеточка трещин, без всякого насилия и принуждения… Они что-нибудь придумают, обязательно! А время есть: пока он рядом, истощение мальчику не грозит.
Странный шум и крики в становище отвлекли его от планов на будущее, и Дамир решительно поднялся, намереваясь выяснить причину переполоха, Хаген слетел с плеча. Подходя ближе, молодой человек с немалым удивлением осознал, что источник беспорядка находится кажется у самого его шатра, а происходящее вызвало непосредственное детское любопытство у орков от мала до велика. При виде него они откровенно хихикали, обмениваясь многозначительными взглядами, и поспешно расступались с ободряющими криками в его адрес. Все-таки пробравшись к своему шатру и оценив ситуацию, Дамир на мгновение остолбенел от неожиданности, а потом бросился между противниками.
* * *
Лизелла как раз собиралась найти Дамира, что бы объясниться. С одной стороны ей было неудобно за свою подозрительность: человек, который способен пробудить в ученике такую глубокую привязанность не может быть дурным. Но с другой - Черный трон это не школьная медаль за успеваемость!
Переодевание заняло довольно значительное время, поскольку предметы дамского туалета обнаруживались в самых неожиданных местах либо не обнаруживались вовсе. Попутно Лизелла набиралась решимости, что бы наконец высунуть нос из шатра, показаться посреди орочьего становища и прогуляться по нему. Неуверенность приближалась к панике, но сидеть и трястись одной - было еще глупее. Раздраженно разыскивая чулки, Лизелла не сразу отреагировала на упавшую на нее тень, и повернулась только тогда, когда над ней раздался странный звук: нечто среднее между шипением очень большой и очень сердитой кошки, боевым воплем берсерка и рычанием тигра, у которого отняли добычу.
Уточнять, что именно за девушка стоит у порога, испепеляя ее взглядом, было излишне. Так это значит и есть его любовница, - Лизелла окинула ее оценивающим взглядом, и не могла не признать, что со вкусом у Дамира все в порядке, - Красавица, хоть и степнячка!
Она даже залюбовалась невольно: именно так, пожалуй, и должна выглядеть подруга Черного принца: горделивая осанка, гибкое сильное тело, волнующие изгибы которого не скрывают ни штаны, ни шитая шелком безрукавка, на пару с тяжелым монисто едва прикрывающая совершенную грудь… Черные змеи кос, перевитые золотыми нитями, со вплетенными монетами, и чехлами на концах. Огромные пылающие черные очи и чувственный изгиб пухлых губ, которые в данный момент кривились в кровожадном оскале.
После секундной заминки, вереща нечто нечленораздельное, девица стремительным прыжком, которому позавидовал бы и мастер боевых искусств, кинулась на наглую соперницу, явно имея намерения куда более серьезные, чем повыдергать волосы и выцарапать глаза, поскольку в тонкой ручке, звеневшей браслетами, возник самый настоящий кинжал. Лизелла оказалась опрокинута на ковер и некоторое время шла отчаянная борьба: заглянувший на шум Ресс даже попятился, устрашенный зрелищем. Вначале растерянная от положения, в котором очутилась, Лизелла тоже разозлилась и отбросила от себя ополоумевшую жаждущую крови девицу простейшим заклинанием, - волшебница она или нет? Однако это лишь усилило бешенство оскорбленной красавицы.
Лизелла, пыталась собраться с мыслями и вспомнить что-нибудь более действенное, но в следующем прыжке фурию перехватил уже сам виновник происшедшего, и ярость разбушевавшейся дочери степей обратилась на него. Вполне заслуженно, злорадно подумалось Лизелле. Дамир держал свою пассию крепко, но девица продолжала вырываться, вымещая на любовнике весь гнев с присущим ей темпераментом, - по счастью кинжал остался вне пределов досягаемости. Они еще и успевали переругиваться!
К этому времени вокруг уже собралось все стойбище, наблюдая за бурным выяснением отношений с живейшим интересом. Наконец выведенный из себя Дамир, далеко не нежно стряхнул буйную красавицу и рявкнул короткую фразу, сплюнув в ее сторону и добавив еще несколько "теплых" слов. Зрители разразились смехом, шлепая себя по бедрам, бокам.
Девица вскочила на ноги, как ошпаренная кошка, и не задержалась с ответом, тоже сопроводив его плевком, при этом тыча в сторону стоящей у шатра Лизеллы. Смех как отрезало.
В полной тишине Дамир повторил свои слова, - дикая красотка хрястнула кнутовищем о колено, переломив его надвое, растолкала тех, кто не успел вовремя убраться с ее пути, и взвилась в седло: только пыль столбом.
Поняв, что все любопытное уже закончилось, зрители стали потихоньку расходиться, косясь в сторону молодого человека и его гостьи.
- Что это было? - рискнула спросить растрепанная Лизелла, когда почти никого вокруг не осталось.
- Кажется, я только что получил развод, - хмуро пояснил Дамир, промокая пальцами кровь из глубоких царапин на шее и щеке.
Прежде чем девушка успела что-либо высказать по этому поводу, он тоже оказался в седле и унесся к горизонту.
Задавить или хотя бы смирить обиду оказалось необыкновенно сложно. Это как называется: трам-бам, - спасибо, мадам?! Вообще-то его "очаровательная" подруга ее чуть не убила! Мог бы хоть поинтересоваться, цела ли она, как чувствует себя, какого мнения по поводу приятного знакомства… А еще добавлялась здоровая злость на себя: стоило спросить думала ли она вчера хотя бы каким-нибудь местом! Если и думала, то вопрос каким именно отпадал сразу!
Можно представить, что он ей предложение руки и сердца сделал! Наверно, на колено стал и сообщил, что последует за ней на край света! И ли хотя вообще сказал что-нибудь содержательное… Ночью, понятное дело, им не до бесед было, а в пылу страсти чего только не нашепчешь на ушко, но позже - ни намека, как будто так все и должно быть.
Правда, он был занят принцем Диантом, а потом не вышло как-то, но мог бы… Мог бы - что? Ты его, собственно, и не спрашивала ни о чем, накинулась так, что вздумай он пойти на попятную и начать сопротивляться - не помогло бы! Конечно, мужчины хоть в Степи, хоть при дворе, - на такие вещи иначе смотрят, но было обидно почти до слез, что ее могли отнести к девушкам на один вечер.
Из-за ее же небрежного поведения, - едва не скрипнула зубами Лизелла, окончательно осознавая, что свободные отношения без всяких обязательств и короткие романчики - относительно себя она не приемлет абсолютно. Либо все, либо ничего! Доведись ей оказаться на месте черноокой гурии, она разумеется не стала бы хвататься за холодное оружие, да и голос повышать она особо не любила, но без ругани и скандалов тоже можно прояснить все аспекты. Наверное, она бы просто ушла, стерла бы из своей жизни человека, способного на предательство.
А не поступить ли так же и сейчас, - закралась крохотная мыслишка. Пока он не вернулся вместе со своей милой женушкой, придя ко взаимной любви и согласию, скрепив их… Так, о том, чем они могут быть сейчас заняты думать совершенно не стоит, иначе при появлении она все-таки расцарапает господину Неотразимому Покорителю Сердец остатки пострадавшей физиономии! Не так уж и безупречен оказался ее темный рыцарь, если крутит шашни с одной за спиной у другой. Так может уйти, просто прыгнуть обратно в Винтру, тем более, что она связана обязательствами…
Лизелла тяжело вздохнула: неужели он все еще тебе нужен? Вот попала!
Ну уж, нет! На этот раз прятаться она не станет, останется здесь и убедится в истинном положении вещей. По крайней мере, поговорит с ним, не откладывая еще на два года, что бы не оставлять больше недомолвок и неясностей.
Правда как начать этот разговор Лизелла не представляла. Извини, ты знаешь, что я тебя люблю, зато я не знаю любишь ли меня ты, нет, я не навязываюсь, просто не знала, что ты женат, а на второе место никак не согласна, да и на первое, тоже, если оно не единственное, так что будь добр, объяснись, зачем еще и я тебе понадобилась… До чего оригинально и проникновенно!
Однако, время шло, а Дамир все не возвращался. Лизелла сыпала проклятьями в его адрес, тем не менее сходя с ума от беспокойства: сам же говорил, что народ здесь жадный до драки. Может там его уже оскорбленные родственнички супруги поджидали с недвусмысленными намерениями!
Ладно, Дамир за себя постоит, но добавлялась еще одна причина для волнения - Диант. День уже к концу подходил: догадался ли хоть кто-нибудь о нем позаботиться, и как сам мальчик на попытки реагировал? Лизелла все-таки выбралась из шатра, надеясь, что ее положение - хм! - женщины Дамира оградит ее от всех возможных происшествий.
К ее удивлению у Дианта были гости: такое впечатление, что сюда собрался весь клан, точнее мужская его часть. Рядом с принцем, усаженным на яркий роскошно-алый ковер, сидел орк, который когда-то приезжал с Дамиром на переговоры, и подкладывал в блюдо у него на коленях лучшие куски, приговаривая:
- Ешь, маленький Волк, любую силу надо питать. Ты брат волкам, а волки наши братья. Ешь, это честь для нас.
Судя по тому, что Диант не отпустил от себя стаю далеко, а у ног его расположилась троица матерых хищников, он не чувствовал себя спокойно от гостеприимства зеленокожих. На плечах у него была наброшена белая шкура, а лоб украшала кожаная повязка с хвостами по бокам, напротив сидел немолодой шаман, и его пристальный взгляд, направленный на принца, волшебнице совсем не понравился.
- Огонь, у которого ты сядешь, запылает ярче, род который ты изберешь - возвысится…
В одном Дамир уже оказался прав: мальчика следовало немедленно увозить, пока его еще не сделали знаменем в разборках между кланами. Чувствуя, как внутри все скручивается в тугую спираль, Лизелла шагнула к костру, и Диант резко вскинул в голову в ее сторону. Кого он ждал и надеялся увидеть - было очевидно, и появление у степного костра девушки, более соответствующей привычному, оставленному им миру, чем нынешнее окружение, его не обнадежило. Лизелла улыбнулась в испуганные и потрясенные серые глаза, придав улыбке заговорщический оттенок.
- Он скоро придет, Ди.
Ласковое прозвище стало паролем, - глаза мальчика расширились в ответ. Он даже подался в сторону, освобождая ей место рядом с собой.
- Я бы не был в том так уверен, - подал голос Ресс, - Луноликая Юлдуз-ханым давно мечтает свести Белого ворона, как лучшего жеребца из табуна!
Судя по тому, как дружно грянул смех, многие здесь понимали общий.
- Что-то не встречала жеребца, которому по нраву шпоры! - зло процедила в ответ Лизелла, опускаясь рядом с принцем и делая при этом жест, как-будто выпускала когти.
Новый взрыв смеха.
- Верно, сахарок всяко слаще! - орк кивнул на волосы молодой волшебницы.
Ко всеобщему веселью не присоединился только шаман. Признаться, от его взгляда по спине шел неприятный холодок: орк не сомневался в том, что они противники, Лизелла - тоже.
Единственная женщина на этом сборище, она сидела с каменным лицом, наблюдая, как в ход пошли уже мехи и тыквенные бутыли, как появились барабаны и бубны, а взгляд старого шамана напротив - парализовывал и притягивал…
Молчаливый поединок сквозь высокое пламя костра отнимал все возможные силы. К тому времени, как дело дошло до плясок, Лизелла уже сама себе поражалась. Случись что, она даже не сможет толком защитить мальчика, она же не боевой маг! Она и не целительница, просто школьная учительница, чародей широкого профиля, то есть никто…
Ночь упала на них незаметно. Скосив глаза на принца, даже несмотря на отблески пламени, она заметила, что мальчик становится все бледнее.
- Ди, ты очень устал? - что за вопрос! Конечно, он устал, напуган, растерян и прочее, прочее…
Диант бросил на нее один короткий взгляд, и Лизелла просто взяла его за запястье. Пальцы легли на нужные точки - он вздрогнул, но потом заметно расслабился: ощущение было совсем другим, нежели от присутствия синеглазого, но стало легче.
Волшебница тихонечко про себя молилась, что бы пережить эту ночь без последствий и потрясений. На чем держался Диант - не понятно! Скорее всего боялся разочаровать своих новых друзей и знакомых. Он уже не только не выдергивал руку, но сам вцепился в Лизеллу, как в единственный надежный ориентир.
Когда из ночи соткалась одинокая фигура, оба почувствовали лишь неимоверное облегчение.
Появление Дамира было в полной мере неожиданным: Лизелла не слышала, а еще вернее, не была в состоянии слышать стук копыт - виски раскалывали проклятые барабаны. Молодой человек без слов подхватил почти теряющего сознание Дианта, и девушка последовала за ним, крепко держась за куртку: попробуй еще сбежать!
- Какого черта здесь творится? - обвинительным тоном поинтересовался Дамир, неся успокоившегося мальчика к своему жилищу.
- Ты у меня спрашиваешь?! - Лизелла задохнулась от возмущения, в свете подобных претензий разом избавляясь от признательности и радости, вызванными его долгожданным возвращением, - А тебя где дьяволы носили? Пока ты со своей горячей подружкой миловался, второго воплощения Черного мастера дождаться можно!
Дамир не ответил ей, дернув плечом, из-за чего ворон раздраженно каркнул.
- Спи, Ди, я никуда больше не уйду, - шепнул он, укладывая Дианта на свою постель, снимая хвостатое украшение, и был вознагражден сияющим взглядом слипающихся глаз.
Мальчик уснул раньше, чем Дамир его отпустил, и молодой человек присел у откинутого полога, прислушиваясь к продолжающемуся разгулу. О чем бы он не думал, но веселого в его мыслях было мало.
- Ты права. Извини, - признал он все-таки после долгого молчания.
Лизелла погрустнела: вот как, права, значит…
- Кажется, я окончательно испортила тебе жизнь?
- Оказывается, мир так мал! - раздражение прорвалось наружу, - И с этим приходится мириться…
- Ничего, кто быстро вскипает, быстро отходит… Помиритесь.
Ей его еще и утешать приходится! Оставалось только поражаться собственному великодушию.
- Лиз, - Дамир наконец повернулся, и она смогла разглядеть, что он не только расстроен, раздосадован, но и немало смущен, - Я виноват перед тобой за прошлую ночь… Наверное, я действительно порядком здесь одичал!
Значит, это теперь так называется! Лизелла не знала: толи оскорбиться, толи возмутиться, толи заплакать от обиды. Прежде, чем она что-нибудь смогла произнести, подобрать слова, хоть как-то выражающие, что именно она сейчас ощущала, Дамир продолжил с грустной усмешкой.
- В свое оправдание могу лишь сказать, что совершенно потерял от тебя голову!
Она тоже в его присутствии теряет голову, - сокрушенно кивнула девушка, - И если бы не контекст, от такого признания лишилась бы ее раз и навсегда.
- И… - Дамир неловко спотыкаясь торопился объяснить, - Я все равно собирался поговорить с Юлдуз… Не надо думать, что я кого-то обманывал! Собственно, я не совсем женат… Я не платил за нее калым, и как видишь, общего очага мы тоже не разжигали! Но… мы давно вместе, и об этом все знают. Не буду врать, нам было совсем неплохо!
Он вскочил, постукивая кулаком по ближайшему опорному шесту.
- Я никогда ей ничего не обещал, - закончил свою речь молодой человек, - И не давал повода надеяться на нечто большее!
Последние слова прозвучали предупреждением, и Лизелла приняла его к сведению.
- Тогда чего ты так забеспокоился? Я тоже не жду от тебя больше, чем получила!
В конце концов, у нее есть гордость! Была… Помнится, где-то точно была…
Дамир стоял к ней в пол оборота, и лица она его не видела, только как сжался на мгновение кулак.
- Что ж, значит, мы опять друг друга не поняли, - он спокойно завершил поднятую тему, - Не беспокойся, мои проблемы больше тебя не коснутся! Завтра я разберусь с делами здесь, и вплотную займусь Диантом. Если получится, то завтра же мы и уедем. Если ты, конечно, не пожелаешь сделать это немедленно - задерживать я не вправе! Прошу извинить, что сегодня развлечь не смогу, вынужден удалиться.
Дамир отвесил изысканно-небрежный поклон, выглядевший в степном антураже неуместно, и резко развернувшись, направился в сторону разошедшихся орков.