Чего ты хочешь? [Трилогия] - Анатолий Оркас 6 стр.


Марк начал перечислять возможности мага, но речь его становилась все более замедленной и под испытывающим взглядом он совсем умолк.

- И? Это все?

- Нет, - Марк мысленно взял себя в руки, вздохнул и выпалил. - Есть, пить, трахаться - тоже.

Маг совершенно серьезно кивнул.

- Ну так вот, ты всего этого не делаешь!

- Но я же только что ел!

- Вот я и говорю: с точки зрения обычного человека ты можешь все! И то, что могут все, и то, чего не может никто.

Марк подумал и добавил:

- Кроме тебя.

Маг засмеялся.

- Коль ты уж так настойчиво желаешь присвоить мне титул всемогущего, я могу перечислить то, чего не могу...

- Не надо! Это рояли не играет. Но вот ты все это можешь - а ничего из этого не делаешь! Почему?

- А что бы ты хотел, что бы я делал?

- Ну, например, не сотворишь себе еду. Неужели маг твоего уровня не может сделать себе жратву без унижения до попрошайничества? Да все, что угодно. Хоть убрал бы этот долбаный ветер!

- А зачем?

- Холодно!

- И ты меня называешь ленивым? Встань и перейди вон за ту гору. Или разведи костер. Или оденься. А ты сразу - ветер.

- Тогда зачем нужно всемогущество, если его все равно нельзя использовать?

- Использовать, говоришь... А ты хочешь поглядеть на результаты такого всемогущества?

Марк задумался.

- Наверное, нет.

- А с другой точки зрения?

- Наверное, да, - улыбнулся Марк.

Маг вдруг засмеялся.

- Знание не дается даром. Знание нужно выслеживать, поймать и хватать. Оно может ускользать из цепких ручонок или можно гнаться за ним годами, когда оно само спешит за тобой. Но я покажу тебе, где водится нужное тебе знание. Вот видишь гору? Иди на нее, взойди на вершину и крикни: " Я могу все! И я делаю так".

Марк помолчал.

- И все? - спросил он.

- А дальше все зависит от тебя.

Марк встал, и побрел по склону вверх.

На горе было особенно ветрено. Марк зябко поежился, поглядел на мир с высоты. Зрелище открывалось красивейшее. Марк только открыл рот, что бы крикнуть волшебные слова, как вдруг почувствовал себя ужасно неудобно. Он даже огляделся - нет, вокруг на многие километры никого не было. Мага, сидящего под горой и отсюда выглядевшего жучком можно было не считать. И все-таки Марк жутко стеснялся. Сам понимая что это глупо, Марк еще несколько раз собирался с духом - и снова отступал. Он походил по горке, спустился на несколько метров, снова поднялся. В какой-то момент он вдруг решил отступить, спуститься вниз и отбрехаться - мол, сказал, и ничего не случилось. Он даже начал спускаться, как вдруг в лицо и грудь ударил мощный порыв ветра. Настолько ровный и неожиданный поток, что Марк отвлекся на его преодоление. И этот поток начисто выдул страх. Марк остановился, подумал, вернулся на вершину, еще раз оглядел мир... Мир внимательно слушал. Даже ветер стих. Марк вздохнул и крикнул в эту пустоту...

.... Страшное ржание. Бьют воздух копыта. Прекрасно видно все почти на 360 градусов. Спину сжимает, как клещами. Очень хочется вздохнуть, но спина сжата, по ней хлещет боль, болят разбитые губы, и лишь движение приносит облегчение. Слева и справа проносятся кусты. Прямо по курсу - дерево. Не вписаться бы прямо в него, возьму чуть влево. Страшная, раздирающая боль во рту. Сжать зубы и - влево. Прямо в дерево же! Нет, боль непереносима, и очень больно в боках. Вот оно, дерево. Рядом. Скорость падает, и краем глаза видно, как всадник поднимает руку и срывает плод. Красивый, сочный, наверное... Марк вдруг понимает, КАК он хочет пить! Но снова властная рука разворачивает его, на этот раз - крупом к дереву, и снова - бешеная скачка. И финал - всадник соскакивает с него, и держа повод в руке подходит к барышне. Он протягивает ей яблоко, а Марк замечает, что рядом с барышней стоит корзинка таких же яблок. А та вдруг зарделась и смущенно отводя взгляд принимает яблоко из рук этого красавца, этого ловеласа, этого изверга, этого...

... Нежная рука перед глазами принимает яблоко, по груди вдруг распространяется волна жара и сердце бьется неровно и часто. Нет, Марку не хочется яблока, ему вообще не хочется есть - но так приятно внимание этого ловеласа. Он так ловко на норовистом коне слетал за этим сочным плодом - и все ради нее! И вот сейчас ощущая на себе его жаркий взор, залезающий под лиф и чувствуя вожделенный запах разгоряченной мужской плоти смешанный с терпким запахом конского пота и табака...

Страшный удар заставляет откинуться на спину. Грубая рука задирает подол и эта туша наваливается сверху. Не хватает воздуху крикнуть, нет сил сбросить, нет времени даже подготовиться, что бы принять в себя этого мужлана - все происходит как в страшном сне, без любви, без нежности, без взаимного удовольствия, нельзя сказать, что это очень больно - просто очень противно и обидно....

... Прямо в поле зрения - океан. Огромные пенные валы накатываются на каменистый берег. Без всякого желания Марка картинка смещается. Остров. На острове сидит старик перед ним горит костерок. Старик выкрикивает несуразицу и брызжет в костер из половинки кокоса. Марка подкидывает вверх, и он видит надвигающееся небо. Очень холодно в районе ног. Тупая боль скручивает конечности, Марк в ответ скручивает небо. Небо хмурится тучами, на поверхность океана обрушивается ливень. В центре ливня - островок. В центре островка - старик. В руках старика - полкокоса. Старик набирает полкокоса воды и удаляется в пещеру. В пещере небось чисто и сухо. Марку нет туда ходу и ...

... картинки начинают чередоваться все быстрее. Пахари в поле, лесорубы в лесу, рыбаки с динамитом, слуги во дворце спешащие с яствами, фотограф на свадьбе, кришнаит с барабаном, при этом Марк испытывает физическую боль. В какой-то момент Марк осознает, что это не боль, просто нет названия тому чувству, которое пришло, а то жуткое напряжение, когда двести тысяч картинок одновременно рвут внимание, ассоциируется с болью. И каждый в этих картинках брал. Где - силой, где - хитростью, где - просто так. Походя. Марк не успевал отдавать, не успевал отдаваться, он просто не успевал. Не успевал даже разозлиться и скинуть с себя всю эту толпу видений, потому что где-то рядом были те, кто не брал. А их присутствие воспринималось как страх.

Марк спустился с горы. Присел возле мага. Пригладил волосы. Волосы, вопреки ожиданию Марка даже не встопорщились. Марк надеялся, что и не поседели. А маг молчал, глядя в землю.

- И так всегда? - спросил Марк.

- Как?

Марк попытался рассказать о видениях на горе, но это было как попытка рассказать сон - пока не откроешь рот, все помнишь. Как только рот открыл - рассказывать не о чем. Марк помучился, помучился, и остановился на самом первом сюжете.

- Как загнанный конь. Которого гонят вперед, хотя он и сам не против скакать!

- Нет. Это у тебя так. Если сейчас приказываешь ты - то это очень похоже на пинки такому коню. Гнать коня, который и сам рад скакать? Да, очень похоже на людей!

- Но там еще были те, кто не приказывает! Точнее - не отбирает. Точнее.. Не знаю, но они там были, и в то же время их не было!

- Я тебе уже говорил: там, где встречаются несовместимые вещи, быль и небыль, возможное и невозможное, это магия. Значит, те, кого ты не видел - маги.

- Но почему мне было страшно?

- Еще бы тебе не было страшно! Ведь тебя с самого детства учили бояться смерти!

- А что, ее можно не бояться?

- В детстве ты боялся пауков, укусов пчел и стоматологов.

Марк против воли рассмеялся.

- Я и сейчас их боюсь.

- Но сейчас ты относишься к ним не как к жуткому, всепоглощающему, Самому Страшному Событию, а просто как к одной из житейских неприятностей. Смерть - тоже одна из житейских неприятностей. Со временем (и с опытом!) приходит осознание, что укус пчелы или муравья даже полезен. А про полезность стоматолога и говорить не нужно, так ведь? Смерть тоже может быть полезной неприятностью. Особенно там, где смерть не важнее укуса комара.

- Это где же?

- В мире магов. Там, где ты был.

- Но ведь смерть - это все?

- Нет, что ты! Я еще раз говорю тебе - мир магов там, где сходятся противоположности. Для магов это норма жизни. Любой поступок мага обязательно возможен, и невозможен одновременно.

- Это именно то, о чем я спрашивал тебя в самом начале!

- О чем?

- Ну, о том, что ты всемогущ!

- Опять ты за свое... Да не всемогущ я! Понимаешь ты, что мое могущество во многом от меня независимо??? Мой конь, если пользоваться твоими аналогиями, мчится сам. По своей воле. Я лишь присутствую. Иногда высказываю ему свои коррективы. Всемогущие - это вы все. Люди. И покорные вашей воле кони сталкиваясь и кусаясь мчат по кругу. Я не всемогущ. Я просто за пределами круга ваших желаний и оценок. У меня свои желания и свои оценки - я такой же человек, как и все остальные. Но в моем поле действия не такая жуткая толчея желающих, поэтому я свободнее. И это заметно. Но кто сказал, что так - проще?

Маг замолчал и Марк впервые, пожалуй, попытался оценить услышанное не привычными терминами "А я бы так смог?", а магически - "А что мне делать дальше?". То есть - после того, как состояние всемогущества достигнуто? Почувствовав на собственной шкуре всемогущество, взнузданное желаниями и раздираемое противоречиями, Марк представил себе тишину, которую все чаще ощущал в себе, и в этой черной, мглистой тишине он стал тем-кто-не-желает. Может, но не желает. Мгновенно вернулся страх. Откуда-то из детских кошмаров выплыли страшные ужасы - Бурурор, мучивший во сне Марка в пять лет, Тот, кто прячется за углом, которого Марк догонял до совершеннолетия, и так и не догнал, Матяев, долговязый и вполне реальный верзила из 7-го "а" класса, который периодически ловил Марка после школы в подворотне.... Марк просто остановился, внутренне напрягшись - и кошмарные ужасы остановились вместе с ним. Марк заинтересовался и населил пустоту ужасами. Ужасы потускнели и потеряли былую привлекательность - злые монстры и чудища стали реальными, как будто во сне включили свет и разбудили спящего. Марк стер их, и заполнил пустоту самыми теплыми мечтами - дом, красивая местность, любимая женщина, дети, богатства, автомобиль, колония на Марcе, межзвездный корабль... И вдруг понял, что впереди всей этой громады лежит мечта о пустоте и спокойствии. Той самой, которую он только что испортил.... Марк попытался вернуть пустоту, но привычный мир уже заполнил его - желания толкались внутри сменяя друг друга, Марк спорил сам с собой и осталось только вздохнуть и открыть глаза...

Марк второй день занимался тренингом "Познай себя". Это оказалось удивительно интересно. Марк ложился, вставал, принимал ту или иную позу, сгибал и разгибал конечности, трогал себя в самых разных местах, иногда заставлял тело выделывать что-то особенное, иногда - простые, миллионы раз повторенные вещи. Он исследовал глаза, язык, волосы, кожу, кости, сердце, легкие... Он знакомился с собой. И тело удивительным образом легко и послушно откликалось на это знакомство, телу было так же интересно (и немного страшно). Марк пытался проникнуться идеей того что он - это он. Что он - хозяин самому себе. Второй день он пытался достичь с телом взаимопонимания - чего тело хочет? Того же, чего сам Марк? И если тело чего-то не хочет - почему? Выяснилось, что собственное тело Марк не знал. Это его ужасно огорчило. Пока Марк предавался огорчению и самобичеванию, пришел маг и погнал его за водой. Когда Марк принес воду - вылил, и погнал снова. В третий раз Марк хотел возмутиться, но он лишь прижал палец к губам и указал в сторону реки. В четвертый раз Марк просто сел на камень и уперто уставился на учителя.

- Ты чем занимаешься? - спросил маг.

- Жду! - с вызовом ответил Марк.

- А чем надо? - спросил маг.

- Не знаю! - с тем же гонором ответил Марк.

- Хорошо, а чем ты до этого занимался?

- С утра тренировался...

- А почему перестал?

Окрыленный и просветленный Марк схватил котелок и побежал за водой. Он сбегал, наверное, раз пять, прежде чем учитель направил его энтузиазм в рабочее русло. Теперь Марк таскал сначала камни, потом - глину и песок, потом - воду, как-то незаметно сложил очаг и даже развел в нем огонь. Вспоминалась работа на руднике - если бы тогда Марк знакомился со своим телом, а не вкалывал от звонка до звонка - он бы вышел из-под земли куда раньше принца. Но... Упущенная выгода и потерянное время на какое-то время захватили внимание Марка - пока он не начал разделывать тушку на ужин - и снова учитель переключил его внимание на себя.

Ночью Марк глядел внутрь себя и удивлялся. Целый день активной физической работы, концентрации - и никакой усталости! В первый раз за много лет Марк уснул быстро и спокойно. Он просто захотел этого - и тело послушно "уплыло" в сон. Снов Марк не помнил.

Утром Марк был сражен наповал. Учитель варил на сложенном им вчера очаге кофе. На расстеленном у костра плаще стояли две их кружки, на большом зеленом листе, нечто вроде лопуха - свежеиспеченные булочки. Запах над стоянкой стоял.... Божественный. Где маг откопал этот железный лист, которым довершил вчерашнюю Маркову постройку, он даже не стал спрашивать - явно просто пожелал. Такие мелочи, как железяка на печку - не самое интересное. Но где он достал кофе!!! Свежий. Молотый. А так же муку, яйца, масло, где месил тесто, и вообще....

- Хватит мести бородой землю, вставай давай.

- Это я проснулся вовремя, или опять ты? - спросил Марк, выскакивая из спальника, и кидаясь к костру. И наткнулся на указующий перст. Перст указывал на спальный мешок. Марк недоуменно оглянулся, ничего такого не усмотрел, и вопросительно вернул взгляд учителю.

- Еще раз, - твердо ответил тот.

До Марка дошло. Вернулся в спальник. Прислушался. Потянулся, зевнул, перевернулся, только после этого вылез. Посмотрел на учителя, на кофе, на булочки... И все-таки побежал к ручью. Умываться оказалось приятно. Холодная вода обдала особой бодростью, запутавшись в усах и бороде, ветерок ласково сушил капли на шее, трава бодро толкала в пятки, когда Марк бежал обратно, две минуты - и полностью вытертый и одетый Марк сидел у подстилки, а маг разливал кофе по кружкам. Из настоящей серебряной турки, с изрядно потертой деревянной ручкой.

- С чего бы такое великолепие с утра? За какие заслуги?

- Будем считать это праздником окончания первого курса. Так у вас говорят?

- В смысле? - Марк ухватил булочку. Она как раз остыла настолько, чтобы не обжигать, но была восхитительно мягкой и теплой. Вкус был... Не важно! Хлеб был свежий, кофе - горячим, и это было здорово.

- Дальше ты пойдешь сам. Не забывай, что ты идешь не добывать себе хлеб насущный, не искать себе приключений на жопу, а выполнять практическое задание по итогам первого курса обучения.

- Это как? - испугался Марк. - А вы?

- А я пойду другим путем. Или ты надеялся, что я до твоей нескорой смерти буду водить тебя за ручку, и готовить кофе по утрам?

- Нет, ну, кофе - это вообще чудо, на кофе я не надеялся. А вот "за ручку" - да. У меня еще столько вопросов...

- Успеешь их задать. Сейчас все твои вопросы надо сначала просеять. Большинство из них отпадет само по себе, а родятся те, которых сейчас нет. Мне приходится напоминать тебе, что ты идешь искать самого себя. Самому тебе себя не найти - придется обратиться за помощью к другим. Ко мне ты уже обратился, я указал тебе двери. Но войти в них ты можешь только сам. Вот и иди. Иди, и помни, что желания твои - это твое страшное оружие, и что они только тогда оружие, когда они - твои. Все, что ты встретишь в пути - это не беды твои, и не радости. Уж если ты встал на путь мага, то до начала второго курса все события в твоей жизни - это поиск тебя.

- А что, будет второй курс? - радостно вскинулся Марк.

- Не знаю. Это уже не от меня зависит. Может, ты до второго курса не доживешь, или просто не придешь на занятия. Или будешь вечно блуждать меж трех сосен, не в силах их сосчитать. В общем, твоя задача сейчас найти себя. Найдешь - приходи.

- А куда?

Маг посмотрел на него так, что Марк засмущался, как будто его поймали за руку, запущенную в сахарницу.

- В себя приходи. Придешь в себя - поговорим. Кофе будешь себе варить сам. Все. Я поехал.

С этими словами маг извернулся, свистнул, резко вставая. Из-за деревьев выскочил гнедой монстр, подлетел к хозяину, и тот на ходу вспрыгнул ему на спину, даже не взнуздав. Минута - и на поляне только ошалевший от такого поворота событий Марк, два спальника, походный плащ, две кружки, осиротевшая булочка, и слегка дымящий очаг с железным листом поперек. На нем стояла серебряная турка с деревянной ручкой.

Марк знал, что учитель не вернется. Сюда - точно не вернется. Но очень хотелось плакать и сидеть у костра и ждать....

В следующую секунду Марк ошалело рассматривал это совершенно не свойственное ему желание. Сидеть, утирать сопли, и страшно жалеть себя. Брошенного, одинокого.... На произвол судьбы.

Пока он это состояние рассматривал, тело уже всхлипнуло, шмыгнуло носом.

- Эй! - сказал ему Марк.

"Ну, как хочешь" - отозвалось тело. И все пропало. Исчезло щемящее чувство брошенности, осталось только тающее одиночество.

Посуду Марк вымыл и сложил сушиться. Собрал стоянку. Убрал посуду. Навьючился, примерился. Перевесил спальники, переупаковал вещмешок. Загасил костер. Подумал, посоветовался с телом. Нарубил растопки, сложил ее в очаге под лист железа, подмел мусор, приведя полянку в совершенно нежилое состояние, приторочил топор, взвалил все это на плечи, и насвистывая, пошел.

Дальше.

4

Марк вышел к горам на сутки позже, чем сам рассчитывал. Он с малых лет отличался быстрой ходьбой, до института совершил пеший переход по гористой местности длиною в восемнадцать километров за три часа, чем потом очень гордился: вверх-вниз по горам - это вам не в булочную напротив. Вспоминая сейчас этот переход, Марк лишь грустно улыбался - ласковое море справа, утреннее солнышко, кроссовки местного производства, и всегда есть надежда, что мимо проедет попутка. Сейчас же пронизывающий ветер забирался под полы плаща, неприятно холодил разгоряченное ходьбой лицо, и правый сапог, кажется, начинает натирать щиколотку. Перед началом похода он купил себе прекрасные сапоги, скорняк посоветовал ему этот плащ - ну, Марк его и взял. И вот оказалось, что сапоги надо было взять на неделю раньше, чтобы разносить, привыкнуть. Заказать здесь нормальную походную куртку было невозможно - Марк никогда не занимался выкройками, и об устройстве куртки типа "Аляска" имел самое общее представление. А объяснять портному, что именно он хочет... Марк был не готов.

Назад Дальше