- Ты будто в пещере живешь, - хмыкнул он и тут же осекся под холодным взглядом кукловода. Сурово сдвинув брови к переносице, Эллард пояснил, - примерно месяц назад разведчики доложили, что так называют твоих людей. Сейчас название "Кровавая Сотня" уже закрепилось и разнеслось по нескольким королевствам. Его Величество, пребывая в отъезде, также был уведомлен об этом и передал, что весьма доволен тобой.
Последние слова генерал добавил, с трудом не поморщившись.
- Благодарю, - без тени воодушевления отозвался Мальстен.
- В свете ваших достижений Его Величество рассудил, что Кровавая Сотня должна сражаться на передовой.
Сам Томпс был яро против затеи Рериха и искренне сожалел, что не может сообщить это лично королю, пребывающему в деловой поездке. С самого начала генерал считал введение данталли в ряды армии опасной авантюрой, однако монарх Анкорды был настолько впечатлен способностями Ормонта, что ничего не желал слушать. Эллард иногда даже задумывался, что фанатичные последователи Красного Культа бывают в чем-то правы, когда заверяют, что демоны-кукольники подчиняют себе людские души.
Взгляд данталли остался невозмутимым.
- Как прикажете, генерал, - кивнул он. - Когда моим людям начинать сборы?
- Сейчас, - отозвался Томпс. - У вас есть пара часов.
Мальстен вновь отозвался кивком и, не говоря больше ни слова, небрежно отсалютовал и развернулся. Эллард был не в силах справиться с собой: каждое действие данталли вызывало в нем неконтролируемую злость, и даже малейшее несоответствие уставу со стороны демона-кукольника распаляло желание проучить выскочку.
- Ормонт, тебя не отпускали! - прорычал Томпс.
Данталли замер, тяжело вздохнул, вновь повернулся и почтительно кивнул.
- Прошу прощения, генерал. Будут еще приказы?
Томпс прищурился.
- Чему тебя только учили в нельнской военной академии? Принято спрашивать разрешения идти, Ормонт.
Уголок губ Мальстена чуть дернулся вверх в едва заметном подобии улыбки.
- Виноват, генерал. Разрешите идти?
- Погоди.
Эллад пожевал губу. На деле он не имел ни малейшего понятия, зачем задержал сотника. Нахмурившись, генерал заговорил тише, чувствуя необходимость хоть что-то сказать:
- Надеюсь, ты осознаешь всю ответственность данного мероприятия? На передовой, если ты себя выдашь…
На лице Мальстена появилась кривая усмешка, глаза нехорошо сверкнули.
- Я себя не выдам, - коротко отозвался данталли, позволив себе перебить генерала. Томпс, увидев еще одно нарушение, побагровел от злости, однако неимоверным усилием воли заставил себя смолчать.
- Свободен, Ормонт, - буркнул Эллард.
Мальстен кивнул, вновь отсалютовав, и направился прочь.
Томпс развернулся, поморщившись от боли в мозолях, и двинулся в противоположную сторону, но уже на втором шаге запнулся о камень и едва не упал. Негодующе зарычав, Эллард сумел удержать равновесие и ожег взглядом спину удаляющегося демона, без сомнений сочтя свою неуклюжесть его виной. Данталли замер на секунду и обернулся, почувствовав на себе враждебный взгляд.
- Генерал? - вопрошающе кивнул Мальстен, в уголках его губ застыла улыбка.
Томпс почувствовал, что злость вновь окрасила его лицо багрянцем. Он сжал кулаки, но заставил себя промолчать и успокоиться. В ответ Ормонту Эллард лишь качнул головой, подумав при этом:
"Будь ты проклят, поганый монстр. Ты и твои демонские силы!"
От того, чтобы придумывать новые эпитеты для данталли, Томпса отвлекла суматоха, внезапно вспыхнувшая неподалеку. Генерал прищурился, пытаясь что-либо разглядеть, и весь обратился в слух.
Мальстен сосредоточился на шуме и напряженно огляделся.
- Генерал Томпс! Разрешите доложить! - окликнул спешащий к своему командующему молодой сержант. Вид у него был взволнованный и возбужденный.
Мальстен, не спрашивая разрешения, приблизился, чтобы услышать разговор. Томпс нахмурился, окинув данталли оценивающим взглядом, однако, подавив свое раздражение, не возразил против его присутствия.
- Докладывайте, сержант, - кивнул Эллард.
- Вернулись разведчики, генерал, - отсалютовав, заговорил молодой человек. - Они привели пленника - взяли его по дороге к реке. У этого человека при себе бумага с личной печатью Его Величества.
Глаза Томпса изумленно округлились. Недовольный взгляд скользнул по стоявшему рядом данталли.
- Как раз, когда Его Величество в отъезде… - пробормотал Эллард. - Чужака допросили?
- Это… не удалось, генерал. Он сказал, что говорить будет только с вами. И сказал, что только вам передаст бумагу Его Величества. Разведчики решили сначала доложить, господин генерал.
Томпс кивнул, мрачно нахмурив брови.
- Хорошо, сержант. Передайте тем, кто взял пленника, чтобы вели его к моей палатке. Я встречу их там.
- Будет исполнено! - отсалютовал молодой человек и поспешил обратно вглубь лагеря. Эллард серьезно посмотрел на Мальстена.
"Сколько раз я говорил Рериху, что опасность придет с той стороны. И вот, разведчики взяли в плен шпиона по дороге к реке. Да будет Тарт милостива к нам и да сделает она так, чтобы он был последним, ибо укрепить защиту с северо-востока не представляется возможным…"
- Пойдешь со мной, Ормонт, - приказал Томпс. - Мало ли, что это за человек, лучше подстраховаться. Сам знаешь, что от тебя требуется.
Данталли отозвался коротким кивком и последовал за генералом к его палатке. В то же время к назначенному месту подвели чужака, и Мальстен на секунду замер, потерев глаза, на которые словно что-то надавило изнутри: незнакомец был одет в яркую красную рубаху.
Заметив движение данталли, Эллард насмешливо фыркнул.
- Я думал, ты уже привык к красному, - тихо сказал он, не скрывая самодовольства.
Мальстен лишь ожег его взглядом, но ничего не ответил. Вместо этого он сосредоточился на незнакомце, заставляя свое зрение различить его черты.
Чужак был высокого роста и, похоже, старался поддерживать себя в отличной физической форме. Волосы, брови и аккуратная бородка, обрамляющая рот, были черны, как уголь. Темные глаза, строго выточенные черты лица, но при этом довольно светлая кожа - все это безошибочно выдавало в чужаке типичного малагорца, то есть жителя заморского государства, сохранившего нейтралитет в Войне Королевств.
Незнакомца вели под конвоем трое солдат, однако держался пленник при этом, как королевская особа в окружении свиты. Каждое движение казалось уверенным и отточенным. На поясе молодого мужчины по бокам было закреплено два меча в украшенных золотыми вставками ножнах. Не каждый воин может позволить себе такие декоративные элементы - пойманный человек, безусловно, был благородных кровей. Цепкий, колкий, внимательный взгляд малагорца замечал каждую деталь вокруг, и Мальстен решил, что столь сосредоточенный, подмечающий все человек имеет хороший воинский потенциал, хотя о его боевых навыках судить было рано.
Завидев Томпса, малагорец смерил его бесстрастным взглядом, каким аристократы зачастую смеряют грязных нищих, однако учтиво кивнул и заговорил почтительным голосом, в котором едва ли можно было распознать чуть насмешливую улыбку, застывшую в уголках его губ.
- Генерал Томпс, я полагаю? Чрезмерно рад нашему знакомству.
Малагорец решил, что этого вполне достаточно, и замолчал, дожидаясь, пока Элларду поднесут отобранную конвоирами бумагу с королевской печатью.
Мальстен обратил внимание на руки незнакомца: анкордские разведчики расстарались, стягивая пленнику запястья так туго, как это было вообще возможно, однако, малагорец, похоже, не обращал на это никакого внимания, и собственное положение нисколько не умаляло его самоуверенности.
Томпс нахмурился, принимая бумагу, и вопрошающе кивнул чужаку.
- Кто ты такой? - буркнул он в своей извечно фамильярной манере. - И как проник в лагерь?
Мальстен едва не стукнул себя по лбу. Надо отдать Элларду должное, он был неплохим стратегом, но иногда задавал совершенно глупые вопросы.
Малагорец улыбнулся, явно с трудом подавив усмешку, и ответил:
- Как видите, генерал, я проник сюда под конвоем ваших дозорных со связанными руками. Уверяю вас, это было нетрудно.
Лицо Томпса быстро сменило целую гамму оттенков от серого до пунцового. Между бровей появилась напряженная скобка. Малагорец понимающе прикрыл глаза и добавил:
- Впрочем, я весьма невежливо забыл сообщить свое имя. Прошу простить, - он учтиво кивнул. - Бэ̀стифар шим Мала̀. Цель моего прибытия подробно указана Его Величеством Рерихом VII в бумаге, предназначенной исключительно для ваших глаз.
Насмешливый взгляд малагорца смерил генерала с ног до головы. Томпс хмуро опустил глаза на документ, который держал в руках и, помедлив секунду, взломал королевскую печать.
Мальстен тем временем изумленно глядел на пришельца.
- Мала? - переспросил он, недоверчиво прищурившись.
Бэстифар перевел на данталли заинтересованный взгляд.
- Вы не ослышались, - усмехнулся он. - Что вас так удивляет?
Мальстен сложил руки на груди.
- Весьма странно видеть члена правящей семьи Малагории под конвоем на территории военного лагеря Анкорды, да еще и со специальной бумагой от Его Величества Рериха VII. Остается лишь гадать, с какой целью вы прибыли к нам, Ваше Высочество.
Данталли впервые почувствовал одобрение в бегло скользнувшем по нему взгляде Элларда Томпса.
Глаза Бэстифара азартно блеснули, и Мальстен понял, что не ошиблся: перед ним действительно был наследный принц Малагории - судя по возрасту нынешнего царя, этот самоуверенный пленник мог быть только старшим из сыновей, а значит, претендовал на трон.
Тем временем генерал Томпс изучил бумагу, и в его глазах при следующем взгляде на пришельца отчего-то мелькнул страх, какой Мальстен часто видел по отношению к себе.
"Выходит, генерал опасается наследных принцев не меньше, чем данталли", - с усмешкой подумал он.
- Немедленно развяжите его! - рявкнул Томпс, прочистив горло. - Приношу свои извинения, Ваше Высочество. Военное время требует быть подозрительными, надеюсь, вы понимаете. Мы ждали вас.
Мальстен обомлел, представив, с каким трудом генерал выдавил из себя эти слова.
"Что же такого могло быть написано в той бумаге?.. И почему его - ждали?"
Солдаты исполнили приказ и сняли веревки с запястий малагорца, последний небрежно уронил руки вдоль тела, даже не потерев их, хотя путы были явно тугими и могли даже причинять боль.
Томпс серьезно посмотрел на данталли.
- Помоги принцу шим Мала освоиться. С этого момента Его Высочество под твоим командованием.
Мальстен не успел устыдиться невежественности генерала: стыд сменился удивлением.
- Под моим?.. - недоуменно переспросил он. Томпс ожег данталли взглядом, и тот, не желая лишний раз нарываться на несправедливый гнев генерала, решил не задавать больше никаких вопросов. - Слушаюсь.
Следующие слова Мальстена были обращены к принцу:
- Прошу за мной, Ваше Высочество. Наш отряд отправляют в авангард.
Данталли думал, что подобная новость смутит и хоть немного напугает прибывшего малагорца, однако Бэстифар невозмутимо кивнул.
- Превосходно, - отозвался он. Улыбка вышла воодушевленной и искренней, а в голосе не промелькнуло и нотки сарказма. Похоже, принц действительно был не прочь оказаться на передовой.
Эллард поспешил откланяться, и Мальстен повел малагорца за собой. Достаточно удалившись от генеральской палатки, данталли, наконец, улучил момент, чтобы оправдаться за невежество Томпса. Отчего-то ему было по-настоящему стыдно за то, что Эллард его проявил перед столь знатной особой.
- При случае я обязательно попрошу генерала впредь произносить ваше имя правильно, - с кривой полуулыбкой сказал данталли. - Поверьте, этот человек вовсе не так невежественен, как могло показаться на первый взгляд, Ваше Высочество.
Бэстифар дружественно улыбнулся, однако под его цепким взглядом Мальстен почувствовал себя немного неуютно.
- Я все еще не знаю вашего имени, командир, - учтиво напомнил принц.
Данталли усмехнулся собственной забывчивости.
- Ваша правда, я не представился. Мальстен Ормонт.
Принц осклабился, изучающе глядя на своего командира.
- Так я не ошибся! Меня определили в Кровавую Сотню, - Бэстифар оценивающе качнул головой. - Не каждому посчастливится вступить в легендарный отряд.
- Вы преувеличиваете, - неуютно повел плечами данталли.
- Не замечал за собой такой склонности, - не согласился малагорец. - Так вот, Мальстен. Как сказал достопочтенный генерал, я поступил под ваше командование, и вам вовсе не обязательно звать меня "Ваше Высочество". "Бэстифара" вполне достаточно. К слову, я вовсе не удивлен ошибке. Малагорцы - довольно оседлый народ, они редко выбираются за пределы своего царства, чтобы все знали особенности наших имен. Я, скорее, удивлен вашими познаниями в культуре моей страны. Культурологических книг о Малагории почти нет. По крайней мере, за ее пределами.
Мальстен потер глаза, стараясь меньше смотреть в сторону обжигающе красного пятна, коим был его собеседник.
- Вы напрасно считаете меня столь сведущим. Просто одно время я имел честь общаться с человеком, побывавшим в Малагории. Это было в глубоком детстве и, боюсь, произнесением имен мои познания ограничиваются.
Принц хмыкнул.
- Поверьте, и этим могут похвастать немногие. Одно лишь мое имя помогло вам понять, кто я и откуда. Жаль, не могу отплатить вам той же монетой.
Мальстен нахмурился, покачав головой, тут же припоминая все, что рассказывал ему Сезар, которому довелось провести в Малагории два года.
- В этом и нет нужды, мой род не столь известен и знатен, - данталли посмотрел на собеседника и бегло перевел тему разговора. - И все же, что наследный принц Обители Солнца делает в анкордском лагере?
Бэстифар усмехнулся.
- Все просто и прозаично: Рерих - хороший друг моего отца. Мой приезд сюда - своеобразный акт поддержки.
Мальстен недоверчиво приподнял брови.
- Не поймите меня превратно, но… - данталли замялся. - Это немного… гм… необычно - отправить наследного принца на поле боя на войну, в которой ваше царство не участвует. К тому же в авангард.
Бэстифар снисходительно усмехнулся, положив руку на рукоять одного из мечей.
- Полагаю, вы немного заблуждаетесь на мой счет, Мальстен. Видите ли, я весьма далек от притязаний на трон.
Данталли посмотрел на принца с искренним изумлением. Бэстифар вполне понял его замешательство и кивнул, объяснив:
- В мире есть множество вещей куда как интереснее, чем скучная бытность монарха. Я предпочитаю сражаться под вашим началом, чем грызться со своими многочисленными братьями за место на троне.
Мальстен хмыкнул. Позиция принца искренне удивила его. Бэстифар тем временем расплылся в широкой улыбке и заговорщицки произнес:
- К тому же, не так часто выпадает шанс лично проверить, действительно ли магия является причиной неуязвимости легендарного отряда, как говорят. Хотелось бы увидеть, что вы делаете на поле боя, собственными глазами и, разумеется, поучаствовать. Как знать, может имя Бэстифара шима Мала встанет рядом с вашим в истории этой войны?
Мальстен невесело усмехнулся, подумав, что сам он вряд ли может рассчитывать на известность: Рерих хорошо к нему относится и не скупится на лестные отзывы, однако позволить имени данталли войти в историю в качестве героя войны было слишком рискованным делом. Однако Мальстен, разумеется, не собирался рассказывать об этом малагорцу. Вместо того он задумчиво произнес:
- К слову сказать, у вас весьма интересное имя. Если я не путаю, его дословный перевод: "Зверь-внутри-Солнца"?
Принц восхищенно хлопнул в ладоши, на его лице отразился искренний, почти детский восторг.
- А вот теперь вы меня по-настоящему поразили, Мальстен! Древнемалагорский язык знают даже не все мои соотечественники. Ему до сих пор обучаются, пожалуй, только кхалагари. Кем бы ни был человек, научивший вас этому, я приклоняюсь перед его эрудицией.
Бэстифар глядел на данталли, как игрок на удачно выпавший расклад. Мальстену становилось не по себе под этим взглядом, хотя объяснить причину своего дискомфорта он не мог. Бэстифар на вид держался исключительно дружелюбно и спокойно, но в глубине его темных глаз то и дело мелькали опасные азартные искры. Этот человек, казалось, ничего не делает без скрытого умысла: каждое его действие, каждое движение выглядело, как отработанные детали тщательно продуманной картины, в которой было предусмотрено все. Сам Бэстифар при этом виделся совершенно непредсказуемым: у Мальстена не было уверенности, что малагорский принц в ближайшие пару минут не переменится в настроении и, к примеру, не захочет перерезать своему собеседнику горло. С ним невольно приходилось постоянно держать ухо востро.
Данталли, внутренне усмехнувшись, буквально почувствовал себя на месте генерала Томпса: Мальстен опасался Бэстифара и понимал, что принц знает об этом. Более того - малагорец словно бы планировал произвести именно такое впечатление и теперь довольствовался тем, что ему это удалось.
Воистину, как кукловод, Бэстифар шим Мала ни в чем не уступал искусному данталли.