Содержание:
Глава 1. Свист во тьме 1
Глава 2. Брат змеи 4
Глава 3. Зов зомби 5
Роберт Говард
Голуби Преисподней
Глава 1. Свист во тьме
Грисвелл проснулся внезапно. Каждый его нерв звенел, предупреждая об опасности. Он в изумлении осмотрелся вокруг, сначала не соображая, где он находится и что здесь делает. Лунный свет просачивался через запыленные окна, и большая белая комната с высоким потолком и зияющим провалом камина была совершенно незнакомой. Затем, когда он высвободился из паутины сна, сразу вспомнил, где он и как сюда попал. Повернув голову, он посмотрел на своего компаньона, спящего на полу около него. Джон Браннер был всего лишь смутной громадной формой во тьме, которую едва серебрила луна.
Грисвелл попытался вспомнить, что его разбудило. В доме было тихо, и снаружи тоже стояла тишина, нарушаемая только заунывным уханьем совы далеко в сосновом лесу. Но вот ему удалось поймать ускользнувшее воспоминание. Это был кошмар, сон, до того наполненный смутным ужасом, что заставил его проснуться в страхе. Воспоминание нахлынуло вновь, живо обрисовывая отвратительное видение.
Но был ли это сон? Должно быть, так, но он так странно смешался с недавними действительными событиями, что теперь трудно было понять, где кончается реальность и начинается фантазия. Ему, спящему, казалось, что он вновь пережил несколько часов, бодрствуя.
Сон начался внезапно, едва только он и Джон увидели дом, в котором сейчас лежали. Они подъехали, гремя железом и подпрыгивая на выбоинах старой дороги, которая вела через сосновые леса, в которых он и Джон скитались вдали от дома в Новой Англии в поисках приключений. Они приметили этот старый дом с галереями и балюстрадами, поднимавшийся посреди зарослей дикого кустарника навстречу заходящему солнцу. Дом сразу же завладел их вниманием, возвышаясь на фоне зловеще багряного заката, - черный, застывший, мрачный.
Они жутко устали от дороги, от тряски по лесным калдобинам на протяжении всего дня. Старый заброшенный дом будоражил их воображение своим былым великолепием и полным упадком. Они оставили машину на дороге, и, когда поднимались по узкой дорожке из кирпича, почти заросшей густой порослью, над домом взмыла стая голубей и унеслась прочь с диким шумом крыльев.
Дубовая дверь осела на сломанных петлях. Пыль лежала густым толстым слоем на полу широкой темной прихожей и на ступеньках лестницы, ведущей куда-то вверх. Они повернули и вошли в просторную, пустую пыльную комнату с блестящей паутиной по углам. Пыль лежала везде.
Немного поговорив о том, что неплохо бы развести огонь в камине, они тем не менее решили этого не делать. Солнце село и быстро пришла тьма, кромешная тьма сосновых лесов, в которых было полно гремучих змей, представлявших немалую опасность для человека. Поев из банок, они завернулись в одеяла около холодного камина и мгновенно уснули.
Практически все это приснилось Грисвеллу. Он вновь увидел мрачный дом, воздвигнутый среди леса, увидел полет голубей, когда он и Джон подходили по разбитой дорожке к дубовым дверям. Он увидел темную комнату, в которой они сейчас лежали, и две темные фигуры, закутанные в одеяла, распростертые на пыльном полу. Это был он и его друг. С этого момента сон слегка изменился, выходя из реальности и слегка окрашиваясь страхом. Он вновь видел просторную пыльную комнату, едва освещенную серебристым светом луны, свет которой струился из какого-то скрытого источника, так как в комнате не было окон. Но при сером свете он увидел еще три маленькие фигуры, неподвижно висящие в ряд, их спокойствие и неподвижность вселяли холодный ужас в его душу. Не было слышно ни звука, но он чувствовал присутствие страха и безумия, затаившегося в темном углу… И он вновь перенесся в пыльную комнату с высоким потолком и лежал сейчас напротив камина.
Он лежал, закутанный в одеяло и напряженно всматривался в темный провал двери и затемненный холл, туда, где луч лунного света падал на лестницу с балюстрадой в каких-то семи шагах от него. И там, на лестнице, было нечто - скрюченное, уродливое существо, призрачная тварь, которая, однако, не была видна в луче света. Но тусклое желтое пятно, которое могло быть лицом, было повернуто в его сторону, как будто нечто затаилось на лестнице, злобно рассматривая его и Джона. Холодный ужас ударил по его нервам, и он проснулся, если действительно спал.
Он моргнул. Луч света по-прежнему падал на лестницу, но никакой уродливой фигуры там не было. Однако страх, навеянный жутким сном, все еще был с ним. Он сделал несколько непроизвольных движений, пытаясь разбудить товарища, лежащего рядом, но внезапно раздавшийся звук парализовал его.
Что-то свистело этажом выше. Свист был жутким и одновременно сладким, не неся никакой определенной мелодии, - это просто был свист, мелодичный и пронзительный. Такие звуки в заброшенном доме были тревожными сами по себе, но нечто большее, чем страх насильственного вторжения, держал в оцепенении Грисвелла. Он не мог измерить меру ужаса, владевшего им. Рядом зашевелился Браннер, его фигура смутно обрисовалась во тьме, голова была повернута в сторону лестницы, словно Джон прислушивался. Сверхъестественный свист стал более сладким и более дьявольским.
- Джон, - прошептал Грисвелл сухими губами. Он хотел кричать, объяснить товарищу, что на лестнице что-то есть и это что-то не сулит им ничего хорошего, что они должны немедленно покинуть дом. Но голос замер в сухой глотке.
Браннер встал. Его башмаки гулко стучали по полу, когда он уверенно двинулся навстречу неведомому за дверью. Без спешки он прошел через комнату и смешался с тенями, которые сгущались у лестницы.
Грисвелл лежал, не в состоянии пошевелиться. Он был в замешательстве. Кто же свистел наверху? Грисвелл видел Джона, видел, как он шел, целеустремленно всматриваясь во что-то, чего Грисвелл не мог видеть наверху за лестницей. И его лицо не было лицом лунатика. Джон прошел через полосу света и исчез из поля зрения Грисвелла, хотя тот и пытался кричать ему вслед. Еле слышный шепот - это было все, что он смог издать.
Свист перешел на более низкую ноту и замер. Грисвелл слышал, как лестница скрипела под размеренными шагами Джона. Сейчас он вошел в прихожую наверху, так как Грисвелл слышал шум его шагов прямо над собой. Внезапно шум шагов прекратился и наступила тишина, словно вся ночь задержала дыхание.
И тут же ужасный крик разорвал тишину, заставив Грисвелла подскочить на полу.
Странный паралич, который так долго держал его в неподвижности, теперь был сломлен. Он шагнул было к двери, но затем постарался взять себя в руки. Шаги наверху возобновились. Джон возвращался. Он не бежал. Поступь была даже тверже и размеренней, чем прежде. Вновь, заскрипели ступени лестницы. Рука, ощупывающая перила, была отчетливо видна в полосе лунного света. Другая - чудовищный испуг сковал Грисвелла, когда он увидел, что другая рука держала маленький топор-секиру, тускло мерцавшую в призрачном свете. Был ли это Браннер, тот, кто спускался теперь по лестнице?
Да! Фигура попала под сноп лунного света, и Грисвелл узнал ее. Отчетливо было видно лицо Браннера, и вопль сорвался с губ Грисвелла. Лицо Джона было бескровным, словно это было лицо трупа, и струйки крови стекали по щекам, глаза были стеклянными и глубоко запавшими, а кровь сочилась из глубокой раны, которая проходила по верху головы, разделяя череп надвое.
Грисвелл не помнил точно, как он смог выбраться из этого проклятого дома. Память сохранила только обрывочные воспоминания о том, как он выпрыгнул через затянутое паутиной окно на рыхлый газон, как вслепую промчался по лужайке к черневшей стене сосен. В небе висела луна, которую он видел как бы в кроваво-красном тумане, а в голове его не сохранилось и капли здравого смысла.
Какая-то искра разума вернулась к нему, когда он увидел у дороги машину. В мире, который внезапно стал кошмаром, это был предмет, отражавший привычную реальность: но едва только он дотронулся до дверцы, сухое отвратительное шуршание донеслось до него, и он отпрянул от слегка колышущейся массы, которая поднималась из темноты на раскачивающихся кольцах с сидения водителя и пронзительно зашипела на него, выбросив вперед раздвоенный язык, блестящий в лунном свете.
С воплем ужаса он бросился бежать по дороге, бежать безо всякой цели. Его парализованный мозг не был в состоянии мыслить. Он только подчинился одной-единственной мысли - бежать, бежать, бежать до тех пор, пока не упадет в изнеможении.
Черные стены сосен беспокойно колыхались вокруг него: он был в плену иллюзий, и ему казалось, что он так и не сдвинулся с места. Но вот еще какие-то звуки проникли через пелену тумана, окутавшего его мозг, - дробный неумолимый топот позади него. Повернув голову, он увидел что-то, настигавшее его, - собака или волк, он не мог определить этого в темноте. Глаза этого существа горели, как шары зеленого пламени. Задыхаясь, он увеличил скорость, обогнул поворот дороги и тут услышал храп лошади, увидел ее, и до него донеслось проклятие всадника. В руке незнакомца блестела голубая сталь.
Как спасательный круг, Грисвелл ухватил поводья и упал, задыхаясь.
- Ради бога, помогите мне! - Он едва переводил дыхание. - Эта тварь! Она убила Браннера, а теперь охотится за мной! Смотрите!
Два одинаковых огненных шара светились сквозь бахрому кустарника у дороги. Всадник выругался, и Грисвелла буквально оглушил грохот шестизарядного револьвера - еще и еще. Огненные искры исчезли, и всадник, вырвав поводья из рук Грисвелла, умчался в сторону поворота. Шатаясь, Грисвелл встал. Его руки и ноги тряслись. Всадника не было видно несколько минут, затем он галопом вернулся обратно.
- Держитесь середины дороги, - сказал он. - Скорее всего это был лесной волк, хотя я никогда не слышал, чтобы он преследовал людей. Вы хоть знаете, что это было?
Грисвелл только слабо кивнул головой в ответ. Всадник четко обрисовывался в лунном свете, глядя на Грисвелла сверху вниз, и дымящийся револьвер все еще был зажат у него в руке. Это был крепко сбитый человек среднего роста и, судя по его широкополой шляпе и башмакам, уроженец здешних мест, в то время как одежда Грисвелла сразу выдавала в нем чужака.
- Что все это значит?
- Я не знаю, - беспомощно ответил Грисвелл. - Мое имя Грисвелл. Я и еще Джон Браннер, мы путешествовали вместе. На ночь мы остановились в заброшенном доме. Боже мой! - вскричал он. - Я должно быть сошел с ума! Что-то появилось и смотрело с лестницы - что-то с желтым лицом. Я думал, что все это мне приснилось, но, должно быть, все это было в действительности. Потом кто-то наверху начал свистеть, и Браннер поднялся и пошел к лестнице, словно загипнотизированный. Я услышал, как он закричал или что-то закричало, а затем он начал спускаться вниз по лестнице с окровавленным топором в руке! И, Боже мой, сэр, он был мертв! Его голова была рассечена пополам. Я видел его мозг и сгустки крови, и это было лицо мертвого человека. Но он спускался по лестнице! Пусть Бог будет моим свидетелем, я не вру. Джон Браннер был убит в темном холле наверху, а затем его мертвое тело спустилось вниз по лестнице.
Всадник ничего не ответил на этот бессвязный монолог. Он сидел на лошади, как статуя, и его профиль четко выделялся на фоне звезд. И Грисвелл не мог видеть выражение его лица, так как оно было скрыто широкими полями шляпы.
- Вы думаете, что я сумасшедший? - сказал он беспомощно. - Видимо, так оно и есть.
- Я не знаю, что и думать, - ответил всадник. - Здесь только один дом подходит под ваше описание - поместье Блессонвиль. Проверим. Мое имя Таннер. Я шериф этого графства и сейчас возвращаюсь домой.
Он соскочил с лошади и встал рядом с Грисвеллом. Он оказался ниже тощего англичанина, но гораздо более крепко скроенным. Было что-то от природной решимости в его осанке и уверенность в своих силах. Да, он был опасным соперником для любого человека, осмелившегося бросить вызов шерифу.
- Вы боитесь вернуться обратно к этому дому? - спросил шериф, и Грисвелл содрогнулся от пережитого ужаса, но в нем уже заговорило упрямство его предков - пуритан.
- Мысль о том, чтобы вновь увидеть этот дом и пережить весь ужас еще раз, приводит меня в состояние, близкое к обмороку. Но бедный Браннер! - он опять поперхнулся словами. - Мы должны найти его тело! Боже мой! - вскричал он, когда весь ужас создавшегося положения дошел до него. - Что мы найдем? Если мертвый человек ходит, то…
- Посмотрим, - флегматично сказал шериф, обматывая поводья вокруг левого локтя и перезаряжая револьвер. Медленно они пошли в направлении дома.
Кровь Грисвелла, казалось, превратилась в лед при мысли о том, что они могут там обнаружить. Сильная дрожь сотрясала все его тело.
- Боже мой, как зловеще выглядит этот дом на фоне черных сосен! Он дурно выглядел и тогда, когда мы поднимались по ветхой лестнице и увидели голубей, вспорхнувших в небо с балюстрады лестницы.
- Голубей? - Таннер бросил на него быстрый взгляд. - Вы видели голубей?
- Да, конечно. Очень много их сидело на парапете.
Они прошагали некоторое время молча, потом Таннер внезапно сказал:
- Я прожил в этом графстве всю жизнь. Проезжал и проходил мимо этого дома тысячу раз, думаю, во все часы дня и ночи. Но никогда не видел здесь голубей.
- Их было множество, - повторил изумленный Грисвелл.
- Я встречал людей, которые клялись, что видели стаю голубей на балюстраде как раз на закате, - медленно проговорил Таннер. - Все это были негры, кроме одного. Он был бродягой. Он разжег во дворе костер, намереваясь там переночевать. И он рассказал мне о голубях. Я был там на следующее утро. От костра остался один пепел, там же была жестяная кружка и жаровня, на которой он жарил свинину, а его одеяло выглядело так, словно на нем никто не спал. С тех пор его никто не видел. Это было двенадцать лет тому назад. Негры говорят, что видят здесь голубей, но никто не рискнет прийти сюда между закатом и рассветом. Они говорят, что голуби - это души Блессонвиллей, выпущенных из ада ночью. Негры говорят, что красное зарево на западе - это отсвет ада, потому что ворота его открыты, когда Блессонвилли вылетают.
- Кто же эти Блессонвилли? - дрожа, спросил Грисвелл.
- Некогда они владели этой землей. Англо-французская фамилия. Пришли сюда из Вест-Индии задолго до покупки Луизианы. Гражданская война уничтожила их, как и многих других. Некоторые были убиты на войне, а большинство вымерло. Никто не живет в поместье с 1890 года, когда миссис Элизабет Блессонвилль, последняя из рода, сбежала из старого дома, словно он был чумной ямой, и никогда больше не возвращалась сюда. Это ваша машина?
Они остановились возле машины, и Грисвелл мрачно уставился на старый дом. Его пыльные стекла были пустыми и белыми, но они не казались ему слепыми. Ему казалось, что чьи-то глаза жадно всматриваются в него сквозь затемненные стекла. Таннер повторил вопрос.
- Да. Но будьте осторожны, там на сидении змея. Или была там.
- Сейчас никого, - пробормотал Таннер, привязывая свою лошадь и вытаскивая из седельной сумки электрический фонарик. - Давайте заглянем.
Они зашагали по ломаной кирпичной дорожке. Грисвелл почти наступал на пятки шерифу, сердце его учащенно билось. Ветер доносил запахи разложения и засохшей растительности. Грисвеллу стало плохо от тошноты, которая исходила из его ненависти к этим черным лесам, к этим древним домам плантаторов, в которых таились забытые тайны рабства, кровавой гордыни и загадочных интриг. Он всегда думал о Юге, как о солнечной, праздной стороне, овеваемой легкими ветерками, пахнущими специями и теплыми цветами, где жизнь спокойно текла под ритмы черного народа, поющего на хлопковых полях, купающихся в солнце. Но сейчас ему открылась другая сторона, о которой он и не подозревал, - сторона темная и мрачная, населенная страхами, и это отталкивало его.
Дубовая дверь выглядела, как прежде, а темнота внутри, казалось, только усилилась благодаря фонарику. Луч прорезал тьму прихожей и скользнул вверх по лестнице. Грисвелл затаил дыхание и сжал кулаки. Но никакой тени безумия там не было. Таннер вошел внутрь, ступая мягко, как кошка, держа в одной руке фонарик, а во второй револьвер.
Когда он направил снова свой фонарик на ступеньки лестницы, Грисвелл закричал, почти теряя сознание от ужаса.
След кровавых пятен шел по полу, пересекал одеяло, в котором спал Браннер, и которое лежало между дверью и тем одеялом, на котором спал Грисвелл. И на том месте лежал Джон Браннер лицом вниз. Его расколотая голова была отчетливо видна в свете фонарика. Вытянутая рука все еще сжимала топор, и его лезвие было погружено в одеяло Грисвелла.
Мгновенно нахлынувший поток темноты поглотил Грисвелла. Ничего не соображая, шатаясь он побрел прочь, но Таннер вовремя схватил его за руку. Когда он вновь мог видеть и слышать, ему стало дурно и, свесив голову над камином, он застонал. Таннер повернул луч фонарика ему прямо в глаза. Только голос шерифа доносился из-за светящегося облака, самого его не было видно.
- Было бы чертовски умно, если бы вы использовали другой топор.
- Но я не убивал его, - простонал Грисвелл. - Я не собираюсь говорить о самозащите.
- Что меня и удивляет, - честно признался Таннер, выпрямляясь. - Состряпать такую сумасшедшую историю, чтобы доказать свою невиновность? Хм! Реальный убийца рассказал бы логическую сказку по крайней мере. Н-да… Капли крови идут от двери. Тело тащили, хотя нет. Пол не испачкан. Вы, должно быть, принесли его сюда, после того, как убили в другом месте. Но в этом случае, почему нет крови на вашей одежде? Конечно, вы сменили ее и вымыли руки. Но этот парень умер совсем недавно.
- Он спустился по лестнице и пересек комнату, - безнадежно сказал Грисвелл. - Он пришел убить меня. Я увидел его, когда он, шатаясь, шел по лестнице вниз. Он ударил точно в то место, где я лежал бы, если бы не проснулся. Это окно, через которое я выпрыгнул. Видите, оно сломано.
- Вижу. Но если он шел, то почему не ходит сейчас?
- Я не знаю. Мне слишком плохо, и я не могу соображать сейчас как следует. Я боялся, что он поднимется с пола, где лежит сейчас, и начнет меня преследовать. Когда я услышал топот ног волка, мне показалось, что это Джон, бегущий в ночи со своим кровавым топором и окровавленной головой, с дьявольской усмешкой на губах.
Зубы Грисвелла застучали, когда он вновь начал переживать весь тот ужас. Таннер бесцельно водил лучом света по полу.
- Капли крови ведут в холл. Поднимемся наверх и проследим весь его путь.
Грисвелл вздрогнул.
- Они ведут наверх?
Глаза Таннера сверкнули.
- Боитесь идти за мной?
Лицо Грисвелла стало серым.
- Да. Но я все равно пойду с вами или без вас. Тварь, которая убила бедного Джона, может, все еще скрывается наверху.