В четвертый том итогового посмертного собрания рассказов Ф.Дика вошли произведения написанные в 1954–1964 годах.
Первоначально изданный в 1987 году как том пятитомного сета "The Days of Perky Pat" в издательстве Underwood-Miller, впоследствии сборник несколько раз переиздавался - как под тем же названием, так и озаглавленный как "The Minority Report" (Citadel Twilight, 1991), "The Minority Report and Other Classic Stories" (Citadel Press, 2002) и "Minority Report" (Millennium, 2000).
Содержание:
Джеймс Типтри-младший - Откуда вы знаете, что читаете именно Филипа К.Дика? - (How Do You Know You're Reading Philip K. Dick?) 1
Автофабрика - (Autofac) 1
Мастера вызывали? - (Service Call) 8
Прибыльное дельце - (Captive Market) 13
По образу и подобию Янси - (The Mold of Yancy) 16
Особое мнение - (The Minority Report) 21
Репереживание - (Recall Mechanism) 30
Неперестроенная М - (The Unreconstructed M) 35
Исследователи - (Explorers We) 44
Военная игра - (War Game) 46
Если бы Бенни Цемоли не было… - (If There Were No Benny Cemoli) 50
Такого вы еще не видели - (Novelty Act) 56
Водяной паук - (Waterspider) 64
Что сказали мертвецы? - (What the Dead Men Say) 72
Орфей на глиняных ногах - (Orpheus with Clay Feet) 83
Кукольный домик - (The Days of Perky Pat) 87
Высшая резервная должность - (Top Stand-by Job) 94
Что же нам делать с Рэгландом Парком? - (What'll We Do with Ragland Park?) 99
Что за счастье быть Блобелем! - (Oh, To Be a Blobel!) 105
Комментарии 109
Примечания 111
Филип К.Дик
Особое мнение
Мне всегда казалось, что вселенная в принципе мне враждебна. Что я какой-то не такой и все время оказываюсь не на своем месте… словно меня изготовили в другом мире, а по ошибке поместили сюда. Как-то так. Я поворачивал - а она заворачивала. А я вечно болтался, как неприкаянный, потому что было во мне что-то не то. В общем, плохо мы со вселенной сочетались, плохо.
Еще я постоянно боялся, что вселенная возьмет и поймет, что я в ней чужой. А когда поймет, отреагирует вполне ожидаемо - прихлопнет, как муху. То есть с ее-то стороны - ничего личного, просто реакция на раздражитель такая. А когда ты не такой, как все, плюс вселенная чужих не любит, жить становится крайне неуютно.
Но в этом году я вдруг понял, что все совсем не так. Да, вселенная чувствует не таких, как все, но на самом деле она хочет с тобой подружиться. И теперь я не ощущаю себя чужаком.
Из интервью с Филипом К. Диком, 1974 год (цит. по "Only Apparently Real")
Джеймс Типтри-младший
Откуда вы знаете, что читаете именно Филипа К.Дика?
(How Do You Know You're Reading Philip K. Dick?)
Ну, прежде всего, наверное, из-за того, что у него очень странные вещи. Они всегда у него были странными - и остались странными, И из-за этого я тщательно проглядывал все каталоги научной фантастики - не вышло ли у Дика чего нового? Есть такое выражение: "Такой-то думает не как все". Вот это прямо про Дика сказано. Ты читаешь рассказ и абсолютно не можешь предугадать, что будет дальше.
А ведь герои у него вполне обычные люди: разве что попадется типичная для его вещей безумная вопящая во весь голос дама (причем автор неизменно хорошо относится к подобным героиням). Обычные люди в диких, ни с чем не сообразных ситуациях: если уж начальник полиции - то в помощниках у него бормочущие чепуху провидцы-олигофрены, а если фабрика показана - то такая, что сама себя воспроизводит и мир захватывает. На эффект странности работает и тщательность, с которой Дик вписывает своих персонажей в мир, - обычно авторы не уделяют внимания подобной детализации.
Сами подумайте: сколько вы читали фантастических рассказов, в которых описывается, кем работает герой? Просто так описывается, пока сюжет не пошел? Максимум вам скажут, что герой - член экипажа космического корабля. Или ученый. Ну или Молодой Вертер. А вот Дик все расскажет прямо на первой странице. Хотя это и не совсем так в отношении рассказов, собранных в этом сборнике, - я специально перечитал и проверил, - но ощущение, что герои только и делают, что думают о своих делах и работе, пронизывает все романы. Персонажи Дика - люди весьма приземленные. Например, нам показывают героя, который торгует антиквариатом. Вот к нему попадает очередная диковина - и он тут же начинает размышлять, как ее ловчее продать. Мертвые заявляются в сюжет, чтобы дать парочку ценных советов по ведению бизнеса. Дик весьма озабочен такими деталями и никогда не упускает возможности продемонстрировать читателю, чем и как его герои зарабатывают на хлеб насущный. Вот такая фирменная "зернистость" изображения его реальности - отличительная черта стиля.
Другая примета стиля - дерганые диалоги. Я так и не смог для себя решить, реалистичный у Дика диалог или абсолютно нереалистичный. К тому же - люди у него не столько разговаривают, сколько обмениваются монологами, которые продвигают сюжет или проясняют для читателя какие-то Детали ситуации.
Кстати, о ситуациях: да, у Дика они такие, что ни с кем другим не перепутаешь. Его "сюжеты" ни на что не похожи. Если Дик пишет рассказ о путешествии во времени, будьте покойны, что сюжет вывернется так, что вы забудете собственно о путешествии во времени. Скажем, главное фанттехническое диво окажется совсем не главным, и его упомянут, рассказывая, к примеру, о перипетиях избирательной кампании.
Всякая связь между Диком и помешанным на технических детальках автором-фантастом представляется мне более чем случайной. Конечно, я не чужд оптимизма и допускаю, что, наверное, Дик в курсе, что происходит, когда шнур от лампы втыкают в розетку, а потом ее включают. Но не более: технология, наука Дика особо не интересуют. Точнее, его интересует наука, занимающаяся другими технологиями - тем, как устроена и работает человеческая душа. Иными словами, психология, замешанная на толике сверхъестественного - я имею в виду всех этих псиоников и мутантов.
Из других красот бестрепетно назову умение изображать тотальную гибель и вымирание человечества. Дик рисует совершенно уникальные по силе воздействия картины гибели цивилизации. Одну такую вы увидите в этом сборнике. А среди апокалиптических ужасов вы часто можете встретить других представителей типично диковской фауны - зверьков.
Зверьки - это мутанты. Или ожившие маленькие роботы. Как они возникли - непонятно. Просто их время от времени замечают герои. И чем же зверьки занимаются? Выживают, как и все остальные. Воробушек мерзнет и поплотнее закутывается в какую-то тряпку. Из норы высовывается крыса-мутант - она вынашивает планы кое-что построить и присматривает место. И вот это ощущение, что жизнь непрерывна, что она всегда заставит тебя что-нибудь предпринять, над чем-то работать внутри ландшафта, где каждая деталь значима и живет своей жизнью, - это очень по-диковски. Чувствуется в этом что-то вроде сочувствия, эмпатии, которую тянет заподозрить в авторе безжалостных рассказов и беспощадных сюжетов, хотя Дик никогда не выказывает этого сочувствия прямо. Но отблеск любви - пусть краткий, почти сразу гаснущий и едва заметный, - он явен, и именно за него мы любим и помним мрачные пейзажи, которые рисует Филип К. Дик.
Джеймс Типтри Дж.
1987
Автофабрика
(Autofac)
I
На обочине дороги стояли трое мужчин. Они ждали. Нервничали. Курили, принимались бродить туда-сюда, сердито вороша траву. Над бурыми от зноя полями ярилось полуденное солнце, блестели ровные ряды пластиковых домов, на западе дымкой заплывали горы.
- Пора уже, - проговорил Эрл Перин, нервно сплетая пальцы. - Время от загрузки зависит - плюс на каждый дополнительный фунт полсекунды.
Моррисон желчно пробурчал:
- Ты еще график начерти… Сил моих нет уже… Расслабься и жди.
Третий мужчина молчал. О’Нил приехал из другого поселка, Перина и Моррисона знал не то чтобы очень хорошо, и ему не хотелось вступать в дискуссию. Он просто нагнулся и принялся перебирать бумаги, приколотые к алюминиевому планшету. Под лучами беспощадного солнца на его смуглых волосатых руках выступили бисеринки пота. О’Нил поправил на носу очки в роговой оправе. Худой, жилистый, с растрепанными седыми волосами, он выглядел старше своих спутников, несмотря на спортивную одежду - слаксы, рубашку-поло и ботинки на толстой каучуковой подошве. Ручка резво бежала по бумаге, металлически отблескивая в солнечном свете.
- Что это ты пишешь? - проворчал Перин.
- Регламент работ расписываю, - мягко ответил О’Нил. - Лучше сейчас все систематизировать, чем потом тыкаться наугад. Надо четко представлять себе, что сработало, а что нет. В противном случае так и будем ходить кругами. А главная проблема - это обратная связь. Во всяком случае, так я это вижу.
- Обратная связь - проблема, точно, - низким, глубоким голосом отозвался Моррисон. - Мы с этой штукой никак не можем наладить контакт. Появляется, забирает груз - и до свидания. А что оно там делает, что про это думает - неизвестно.
- Это же машина, - встрепенулся Перин. - Она же мертвая. В смысле, слепая и глухая!
- Но она же как-то контактирует с миром, - заметил О'Нил. - Значит, обратная связь возможна. Наверняка она отвечает на какие-то семантические стимулы. Мы просто должны их вычислить, вот и все. На самом деле заново открыть. Отыскать нужные десять слов из миллиарда.
И тут послышалось низкое гудение. Все трое разом замолчали и поглядели вверх - настороженно и тревожно. Оно вернулось с готовой работой.
- Явилась не запылилась, - пробормотал Перин. - Ну давай, покажи себя, умник. Попробуй изменить алгоритм ее действий, давай…
На них надвигался огромный, до верху загруженный грузовик. Он очень походил на обычную машину. И отличался лишь одной деталью - в этом грузовике отсутствовала кабина водителя. Вместо капота - погрузочная платформа, на месте фар и решетки радиатора топорщились какие-то губкообразные волокна - рецепторы, с помощью которых вспомогательный мобильный модуль общался с окружающим миром.
Заметив троих мужчин, грузовик затормозил, переключил передачи и встал на ручник. Через мгновение защелкали реле, кузов чуть поднялся - и на дорогу дождем посыпались тяжелые картонные коробки. Следом на них спикировала накладная.
- Ну, чего молчишь? - быстро сказал О’Нил. - Быстрее, а то уедет!
Мрачно и быстро трое мужчин схватили по коробке и содрали с них обертку. В солнечном свете ярко засверкали извлеченные из упаковки изделия: бинокулярный микроскоп, радиоприемник, стопка пластиковых тарелок, лекарства, бритвы, одежда, продукты питания. В основном в коробках были продукты - как обычно. Трое мужчин принялись методично швырять наземь и бить вдребезги полученные предметы. Через несколько минут от груза ничего осталось - только ошметки и осколки.
- Ну вот, - задыхаясь от усилий, пробормотал О'Нил, отступая назад.
И снова взялся за планшетку.
- Посмотрим, как оно поступит теперь.
Грузовик тем временем уже тронулся с места и поехал. А потом резко остановился и сдал назад, к ним: рецепторы уловили, что трое людей уничтожили доставленный груз. Натужно скрипя, грузовик развернулся к ним рецепторной панелью. Выдвинулась антенна - машина общалась с фабрикой. Похоже, фабрика передавала инструкции.
Кузов снова наклонился, и на землю ссыпался точно такой же груз.
- Ну и что нам это дало?.. - расстроился Перин, глядя на точно такую же накладную, вывалившуюся вслед за коробками. - И зачем мы все это разнесли вдребезги?
- Теперь что делать? - спросил Моррисон О’Нила. - Какой следующий ход предложишь?
- Ну-ка помоги!
О’Нил схватил коробку и запихнул ее обратно в кузов. Потом цапнул следующую. Остальные неуклюже, но быстро побросали ящики в грузовик. Машина пришла в движение, как раз когда в кузов шлепнулась последняя коробка.
Грузовик явно не знал, что делать. Рецепторы отфиксировали возвращение груза. Изнутри механизма послышалось сердитое жужжание.
- Он так рехнется, бедняга… - обильно потея, пробормотал О’Нил. - Он же вроде все правильно сделал - а произошел сбой. Груз не доставлен.
Грузовик дернулся было вперед. Потом сосредоточенно развернулся снова и быстро-быстро сбросил груз на землю.
- Хватай их! - заорал О'Нил.
Все трое бросились к коробкам и мгновенно перебросили их обратно в кузов. Но тот мгновенно накренился, и ящики съехали обратно на землю.
- Бесполезно, - сказал Моррисон, тяжело дыша. - Как воду решетом черпать.
- Один ноль в пользу поганого робота, - горько покивал Перин. - Все как всегда. Вечно мы, люди, им проигрываем, да что ж такое…
А грузовик стоял и бестрепетно взирал на них - рецепторы на передней панели оставались неподвижными. Машина просто выполняла свою работу. Всепланетная автофабричная сеть бесперебойно выполняла заказы - все пять долгих лет, с тех пор как начался Всемирный Глобальный Конфликт.
- Но вот и все, - вздохнул Моррисон.
Грузовик втянул антенну, переключился на нижнюю передачу и снялся с ручого тормоза.
- Последняя попытка, - сказал О'Нил.
И он метнулся к коробке и разодрал ее. Вытащил десятигаллоновую бутыль молока и отвинтил крышку.
- Со стороны, конечно, глупо выглядит…
- Нет, это бред какой-то! - рассердился Перин.
И неохотно поплелся искать среди осколков и обломков чашку. Нашел и зачерпнул молока.
- Детский лепет…
Грузовик выжидательно остановился.
- Ну! - жестко скомандовал О’Нил. - Давайте! Как репетировали!
И все трое отпили из бутыли - специально обливая молоком подбородки. Машина должна уяснить себе, что они делают.
Как и договаривались, О'Нил начал первым. Скривившись от отвращения, он отшвырнул чашку и принялся с руганью сплевывать молоко на дорогу.
- Б-боже правый!.. - задыхаясь, стонал он.
Остальные последовали его примеру. Топая и громко ругаясь, они сердито попинали бутыль и свирепо уставились на грузовик.
- Так дело не пойдет! - проревел Моррисон.
Грузовик с любопытным видом сдал назад. Внутри его что-то щелкало и жужжало, антенна выстрелила вверх, как флагшток.
- Похоже, сработало, - весь дрожа, пробормотал О’Нил.
Грузовик выжидающе смотрел на них, а О’Нил вытащил следующую бутыль, открыл и попробовал молоко.
- Такая же дрянь! - заорал он на машину.
Изнутри грузовика выехал металлический цилиндр. И выпал прямо под ноги Моррисону. Тот быстро вскрыл его.
"Укажите, в чем проблема"
Далее шли на нескольких листах списки возможных недостатков продукта - напротив каждой строчки выставлены клеточки в ожидании дырочки. К бумагам прилагалась острая палочка для продырявливания.
- Ну и что мне отметить? - спросил Моррисон. - Посторонние примеси? Микробы? Кислый вкус? Продукт стух? Неправильно маркирован? Сломан? Разбит на части? Имеет трещины на поверхности? Погнут? Загрязнен?
О’Нил задумался на мгновение и ответил:
- Не отмечай ни одну из указанных позиций. Фабрика вполне готова провести экспертизу и заменить продукт на другой. Они проверят молоко - и ничего нам не ответят…
И тут его лицо вспыхнуло радостью:
- Эврика! Напиши вот здесь, внизу. Да, на этом бланке. Видишь, тут есть место с графой "Дополнительная информация".
- И что писать?
И О'Нил сказал:
- Пиши: "Молоко полностью закуздрячено".
- Чего? - изумился Перин.
- Пиши, кому говорю! Это грамматически правильно, но бессмысленно с точки зрения семантики. Фабрика не сумеет понять эту фразу. Возможно, это остановит конвейер.
Позаимствовав у О'Нила ручку, Моррисон аккуратно записал, что молоко закуздрячено. Покачав головой, сунул бумаги обратно в цилиндр, завинтил крышку и пихнул его обратно. Грузовик быстро втащил наверх бутыли с молоком и аккуратно прикрыл борт. И с визгом шин по асфальту сорвался с места. Из щели вылетел последний на сегодня цилиндр - а грузовик уже мчался прочь. Металлическая туба осталась лежать в пыли.
О’Нил открыл ее и вытащил бумажку:
"С вами свяжется
Представитель фабрики.
Подготовьте полные сведения
Об обнаруженном браке".
Где-то с мгновение они просто стояли и молчали. Затем Перин принялся нервно хихикать:
- У нас получилось! Получилось! Мы вышли с ней на контакт! Вызвали ее на разговор!
- Именно, - согласно покивал О’Нил. - Ручаюсь, она никогда не слышала о закуздряченном молоке.
Вдали, у подножия гор виднелся огромный металлический куб Канзасской автофабрики. Ржавый, источенный радиацией, с трещинами и заваренными швами - фабрике досталось за пять лет войны. Здание уходило под землю на много этажей, на поверхности располагались лишь въезд и приемные отделения. Грузовик - крохотная точка на бурой равнине - мчался к черной громадине. В гладкой стене вдруг раскрылось отверстие, грузовик влетел в дырку и исчез внутри. И отверстие тут же захлопнулось.
- А теперь нам предстоит главное, - тихо сказал О’Нил. - Надо убедить ее завершить работу. Закрыться. Навсегда.
II
Джудит О’Нил разливала горячий кофе - в гостиной собралось прилично народу. Слово взял ее муж - он говорил, остальные слушали. О’Нил, пожалуй, был главным специалистом по автофабрикам. Во всяком случае, по нынешним временам трудно было сыскать более сведущего человека.
В своих родных краях, в Чикаго, он сумел закоротить защитную ограду местной фабрики - причем надолго. Ему хватило времени, чтобы вынести катушки с данными, что хранились в заднем мозгу машины. Конечно, автофабрика мгновенно обзавелась новой, еще более совершенной защитой. Но О’Нил показал, что фабрики - уязвимы.
- Институт Прикладной кибернетики, - объяснял он присутствующим, - полностью контролировал их сеть. А потом началась война. И в результате каналы связи были заблокированы и нужные нам знания утеряны. Так или иначе, но Институт не сумел передать нам полезную информацию, и мы не можем, в свою очередь, выдать ее фабрикам. А им нужно сказать, что война окончена, и мы готовы взять в собственные руки управление производством.
- А между тем, - мрачно добавил Моррисон, - их пакостная сеть растет и жрет наши природные ресурсы.
- Вот-вот! - воскликнула Джудит. - Такое впечатление - топнешь ногой посильнее, тут же провалишься в какой-нибудь фабричный туннель. Они под землей все изрыли, как грызуны!