- Да вроде нет, - ответил Бим, заливаясь краской. - Я веду скучную жизнь добропорядочного гражданина, мда.
И он жалобно похлопал по раздувшемуся на животе плащу:
- Ты про это?
От окна послышался торжествующий возглас - обнаружили две крошки трубочного табака. Вот вам и уточняющая информация по третьей примете.
- Отлично, - пробормотал Эккерс, отвернулся от Бима и тут же забыл о нем.
И Бим ушел.
Через некоторое время он уже мчал по городу в лабораторию. Он держал небольшой исследовательский комплекс, не зависимый от правительственных грантов. А на пассажирском сиденье спокойненько лежал переносной телевизор. Лежал и молчал. Пока.
- Прежде всего, - заявил Биму облаченный в белый халат мастер, - у него батарейка в семьдесят раз превосходит стандартную для телевизоров этой серии. И мы засекли гамма-излучение.
Он продемонстрировал показания прибора.
- Так что вы правы, это не телевизор.
Бим очень осторожно взял аппаратик с лабораторного стола. Надо же, пять часов прошло, а он так ничего о нем и не узнал. Ухватившись за заднюю панель, дернул изо всех сил. Та и не думала поддаваться. Причем панель отнюдь не застряла в пазах и не заржавела - просто корпус аппарата был цельным, без единого шва. И задняя панель оказалась вовсе не задней панелью - она просто маскировалась под таковую.
- Так что же это? - озадаченно спросил он.
- Да что угодно, - уклончиво ответил мастер.
Его вытащили из постели срочным звонком в половине третьего ночи - не слишком-то приятно.
- Может, что-то типа сканера? Ну или бомба. Оружие какое-нибудь. Одним словом, что-то из электроники.
Бим тщательно, дюйм за дюймом, ощупал поверхность аппарата. Должны же у него где-то быть швы? Отверстия? Крепежи?
- Абсолютно гладкий, - пробормотал он. - Ни единой щелки.
- Еще бы. Все эти швы фальшивые. Корпус цельнолитой. И, - добавил мастер, - прочный, как не знаю что. Я попытался отколоть кусочек для анализа материала, но… - тут он красноречиво развел руками, - безрезультатно.
- Фирма-производитель гарантирует, что при ударе об пол изделие не сломается, - с отсутствующим видом пробормотал Бим. - Новый сверхпрочный пластик.
И он свирепо потряс аппарат. Изнутри донеслось приглушенное бряканье.
- Да там, похоже, пропасть деталек понапихана.
- Мы его обязательно вскроем, - оптимистично пообещал мастер. - Но не сегодня.
Бим снова поставил непонятный аппарат на стол. К сожалению, над штукой можно биться несколько дней - чтобы в финале узнать, что она не имеет никакого отношения к убийству Хайми Розенберга. С другой стороны…
- А ты просверли в ней дырку, - велел он. - И посмотрим, что у него внутри.
Техник запротестовал:
- Да я пытался! Так сверло сломалось! Я уже послал запрос на новое, рассчитанное на особо прочные поверхости. Материал - внеземного происхожения. Видно, контрабандой доставили из системы белого карлика. Такие вещи только под нешуточным давлением получаются.
- Не заговаривай мне зубы! - сердито сказал Бим. - Треплешься, как рекламный агент…
Техник только пожал плечами:
- Да думайте что хотите, только оно очень твердое. Либо это природный элемент, либо искусственно полученный в лаборатории. Но у кого хватит финансирования, чтобы сгенерировать такой металл?
- У работоргового синдиката точно хватит, - отозвался Бим. - Там и не такие деньги крутятся. И они летают от звезды к звезде и все знают про редкие металлы. С особыми свойствами.
- А можно, я домой поеду? - мрачно спросил мастер. - Ночь уже. Неужели это так важно?
- Да, это так важно. Этот аппарат либо убил, либо содейстововал убийству Хайми Розенберга. Поэтому никто никуда не едет. Мы с тобой будем сидеть здесь, ты и я, пока не вскроем этот чертов коробок.
И Бим уселся и принялся изучать таблицу с результатами испытаний непонятного аппарата.
- Рано или поздно эта штука раскроется, как раковина моллюска. Если ты, конечно, помнишь, что такое моллюск, старина.
За спиной звякнул сигнал тревоги.
- Кто-то вошел в вестибюль, - тихо и очень испуганно проговорил Бим. - Это в полтретьего-то ночи?..
Он встал и пошел по темному коридору ко входу в здание. Может, это Эккерс? Бим тут же почувствовал угрызения совести: не иначе, кто-то отрапортовал, что вот телик был - а потом исчез.
Но его ждал не Эккерс.
В холодном, пустом вестибюле смирно стояли Пол Тайрол и красивая молодая незнакомка. Тайрол радостно заулыбался, и морщинки на его лице пришли в движение. Делец протянул руку, намереваясь дружески поприветствовать Бима.
- Здравствуй.
Они пожали друг другу руки.
- Входная дверь сообщила, что ты еще в здании. Что, работы много?
Бим ответил очень сдержанно - в конце концов, женщину ему не представили, а Тайрол так и не сказал, зачем пришел.
- Да вот, техники нахалтурили. Теперь разоримся, не иначе.
Тайрол захихикал:
- Ну ты шутник…
Глубоко посаженные глазки дельца забегали. Он прямо-таки нависал над Бимом - широкоплечий, уже в годах, с суровым, изборожденным морщинами лицом.
- Не возьмешь пару заказов? А то я это, думал работенку тебе подкинуть. Если, конечно, ты не возражаешь.
- Когда это я возражал? - вежливо отозвался Бим, пятясь и закрывая собой стеклянную дверь в лабораторию. Дверь, кстати, автоматически задвинулась. Хайми работал на Тайрола… естественно, теперь он жаждал любой доступной информации по поводу убийства и следствия. Кто убил? Когда? Как? Почему? Но все это совершенно не объясняло, почему он оказался в лаборатории Бима в глухой час ночи.
- Жуткое дело, - без обиняков начал Тайрол.
Женщину он, похоже, совершенно не собирался представлять. Она отошла к диванчику и закурила. Симпатичная какая. Стройная, волосы каштановые, голубой костюм по моде, голова повязана белым платком.
- Да, - кивнул Бим. - Жуткое.
- Ты там был, насколько я знаю.
Ах вот оно что.
- Ну, - промямлил Бим. - Скажем, я туда заходил.
- Но ты не видел, как это произошло?
- Нет, - покачал головой Бим. - Этого никто не видел, если уж на то пошло. Сейчас люди из Департамента внутренних дел выделяют приметы убийцы. Думаю, к завтрашнему утру у них на руках будет перфокарта с именем.
Тайрол испустил вздох облегчения:
- Ну и замечательно. Нельзя допустить, чтобы такое зверское убийство осталось безнаказанным. Я б убийц вообще в газовые камеры отправлял.
- Газовые камеры, - сухо отозвался Бим, - это примета прежних варварских времен.
Тайрол заглянул ему через плечо:
- И ты, как я понимаю, сейчас работаешь над…
Ну точно, пришел выспрашивать и выглядывать.
- Ладно, Лерой, кончай ходить вокруг да около. Хайми Розенберга - да упокоит Господь его душу - сегодня пристрелили, и вот надо же какое совпадение - я приезжаю сюда и вижу Лероя Бима по уши в работе, уж дым из ушей идет. Давай начистоту. Ты ведь каким-то матерьяльцем с места преступления разжился, правда?
- Ты меня с Эккерсом случайно не перепутал?
Тайрол захихикал:
- Дай взлянуть-то…
- Сначала деньги, потом экскурсии в лабораторию. Дашь бухгалтерии отмашку - милости просим.
И тут Тайрол жалобным, сдавленным голосом проблеял:
- Отдайте мне это!
Бим искренне изумился:
- Что именно?
По туше дельца пробежала неестественно сильная дрожь, он отпихнул Бима, рванул вперед, налетел на дверь, та распахнулась, а Тайрол, топоча ножищами, помчался по темному коридору - инстинкт безошибочно вел его к лаборатории.
- Эй! - в ярости заорал Бим.
Он рванул за стариком, подскочил к двери и приготовился выбить ее - если Тайрол успел запереться. Бим дрожал с головы до ног: такой выходки он не ожидал, и она его не на шутку взбесила.
- Какого черта? - задыхаясь, крикнул он. - Ты мне не платишь!
И привалился спиной к двери. Та почему-то подалась, и он чуть не упал навзничь и смешно затоптался, пытаясь обрести равновесие. А потом увидел, что творится в лаборатории. У стола столбом стоял парализованный ужасом техник. А по полу катилось что-то маленькое и металлическое. Оно походило на жестянку-переросток - и во весь опор неслось к Тайролу. Блестящая металлическая штучка резво вспрыгнула дельцу на руки, тот развернулся и побрел обратно в коридор.
- Что это было? - тихо спросил оживший техник.
Бим не ответил - он уже бежал вслед за Тайролом.
- Он забрал машинку! - орал Лерой.
Естетственно, на его крики никто и не думал обращать внимания.
А оставшийся в лаборатории техник ошалело пробормотал:
- Б-боже ты мой… От меня телевизор сбежал! Чего только на свете не бывает…
II
В компьютерном отделении Департамента машины активно обрабатывали информацию.
Процесс сужения группы подозреваемых до одного-единственного имени занимал много времени и не вызывал ничего, кроме скулораздирающей зевоты. Большая часть служащих Департамента внутренних дел уже разошлась по домам и мирно почивала в своих постелях. Часы показывали без чего-то три ночи, кабинеты и коридоры пустовали. Время от времени по ним неслышно скользили роботы-чистильщики. Жизнь кипела лишь в машинном отделении баз данных. Эдвард Эккерс сидел и терпеливо ждал результатов. Точнее, он ждал, когда поступят описания примет, а потом ждал результатов компьютерной обработки данных.
Справа пара полицейских развлекалась, играя в беспроигрышную лотерею. Люди стоически ждали, когда их отправят арестовывать преступника. Из квартиры Хайми Розенберга то и дело звонили. А внизу на улице Харви Гарт все так же сидел в своей будочке с крутящимся огненным знаком "Изгоним изгонятелей!" и нашептывал людям в уши свои лозунги. Точнее, людей-то как раз и не было, но Гарт не двигался с места. Он не ведал усталости и никогда не сдавался.
- Псих, - брезгливо пробормотал Эккерс.
Даже здесь, на шестом этаже, до среднего уха доносился въедливый, тоненький, сверлящий голосок.
- А давайте его арестуем? - предложил один из игроков.
Кстати, игра была довольно сложной и требовала максимального сосредоточения - как все версии лотереи с Центавра III.
- И отберем у него лицензию уличного торговца…
Чтобы хоть чем-то занять себя, Эккерс принялся придумывать обвинительное заключение для Гарта - оно основывалось на тщательном анализе психических отклонений бедняги. Эккерсу всегда нравилось играть в психиатра - это давало ощущение власти над человеком.
Гарт, Харви
Выраженный синдром навязчивых состояний. Ролевая модель - анархист, противопоставляющий себя судебной системе и социуму. Рациональная программа отсутствует, расстройство проявляется в частом повторении ключевых слов и фраз. Идея-фикс: "Запретим систему, подразумевающую изгнание". Образ жизни определяется психотической идеей необходимости нести эту программу в массы. Фанатик, возможно, маниакального типа, поскольку…
Тут Эккерсу пришлось прерваться - на самом деле он не знал, по каким признакам выделяется маниакальный тип поведения. Тем не менее анализ вышел хоть куда, когда-нибудь он запустит его по официальным каналам - надо же переходить от мыслей к действиям. И тогда раздражающий надоедливый голос смолкнет. Навсегда.
- Переполох, сумятица… - нудел Гарт. - Изгонятели не находят себе места, система сбоит, ах какое несчастье… вот он, кризис системы, которого мы так долго ждали…
- Кризис? С чего это? - оказалось, Эккерс задал этот вопрос вслух.
А Гарт ответил из своей будки:
- Машины гудят! Все возбуждены! Еще до рассвета чья-то голова упадет в корзину, хе-хе…
Голос вдруг потускнел и резко убавил в громкости.
- Интриги, убийства, трупы… полицейские бегают туда-сюда, роковая красавица еще не вышла на сцену…
К медицинскому заключению Эккерс немедленно прибавил следующий абзац:
…Таланты Гарта поставлены на службу патологической мессианской идее. Он изобрел революционное по своим возможностям устройство связи, однако упрямо использует его лишь в целях пропаганды. А ведь коммуникатор Гарта, непосредственно связывающий голос и среднее ухо адресата, мог бы сослужить великую службу Всему Человечеству.
Отлично получилось. Эккерс встал и подошел к сотруднику, обслуживающему вычислительную машину.
- Как у нас дела? - спросил он.
- Дела вот такие, - отозвался парень - глаза у него уже были стеклянные от усталости, на подбородке пробивалась щетина. - Мы их сравниваем попарно одну за другой.
Эккерс отошел и снова сел. А как хорошо жилось, когда балом правил всесильный Отпечаток Пальца! Но вот уже сколько месяцев не удавалось получить ни одного нормального отпечатка - и немудрено. Сейчас люди насобачились стирать их тысячью разных способов. Стирать, а то и изменять на чужие. Получилось, ни одна примета не могла сразу же указать на конкретного человека. Полиция нуждалась в комплексном подходе, поэтому машины обрабатывали большие массивы данных.
- группа крови (I) 6 139 481 601
- размер обуви (11 с половиной) 1 268 303 431
- курящий 791 992 386
3а) курящий (трубку) 52 774 853
- пол (мужской) 26 449 094
- возраст (30–40 лет) 9 221 397
- вес (200 фунтов) 488 290
- ткань одежды 17 459
- тип волос 866
- собственник использованного оружия 40
Данные отрисовывали вполне очевидный портрет преступника. Эккерс практически видел его, наяву, напротив стола. Достаточно молодой, плотного телосложения, курит трубку и носит невероятно дорогой твидовый костюм. Портрет основывался на девяти приметах. Десятая никак не отыскивалась - остальные данные никак не желали соответствовать нужному уровню конкретики.
Однако Эккерсу доложили, что квартиру осмотрели, дюйм за дюймом. Поисковые роботы продолжили работу в здании и на улице.
- Еще одна примета, и дело в шляпе, - пробормотал Эккерс, возвращая отчет сотруднику.
Интересно, найдут ли они ее, эту десятую зацепку? И как долго будут искать, если все-таки найдут?
Чтобы убить время, он позвонил жене. Однако ответила не Эллен, в трубке послышался механический голос автоответчика:
- Доброй ночи, сэр. Миссис Эккерс уже легла спать. Вы можете оставить тридцать первое сообщение, все они будут представлены ее вниманию завтра утром. Большое спасибо.
Эккерс в бессильной злобе выругался и повесил трубку. Впрочем, машина ни в чем не виновата. Интересно, где Эллен? Правда ли спит? Или, как это с ней часто бывало в последнее время, потихоньку выбралась из квартиры? С другой стороны, на часах три утра. Все нормальные люди давно спят. Только вот они с Гартом сидят каждый на своем месте. И руководствуются непреложным чувством долга.
Кстати, а что Гарт имел в виду, когда сказал - "роковая красавица"?
- Мистер Эккерс, - послышался голос сотрудника из вычислительного зала. - Тут нам десятую примету передали.
Эккерс подхватился и оглядел базу данных. Точнее, он ничего не увидел и видеть не мог: вычислительная машина занимала все подземные этажи здания, а здесь стояли только машины для загрузки и выдачи данных. Однако сам вид сложных механизмов внушал уверенность. Прямо в данную секунду в банк данных подгружается десятая строчка. А еще через секунду он узнает, сколько граждан соответствуют этим десяти критериям. Во всяком случае, он будет знать, есть ли уже достаточно узкая выборка.
- А вот и результат, - сказал сотрудник и подвинул к нему распечатку.
- Тип использованного транспорта (цвет) 7
- Слава тебе господи, - тихо проговорил Эккерс. - Это же совсем ничего. Семь человек - да мы их мигом проверим…
- Хотите получить все семь перфокарт?
- Хочу, - кивнул Эккерс.
Через секунду из щели на поднос вылетели семь беленьких чистеньких карт. Малодой человек отдал их Эккерсу. Тот быстро перебрал карты. Следующий шаг в расследовании: выявление мотива преступления и близость к жертве. Все это требовалось выяснить непосредственно у подозреваемых.
Из семи имен шесть не говорили ему ничего. Двое жили на Венере, один в системе Центавра, другой где-то на Сириусе, один лежал в больнице, а шестой проживал и вовсе в Советском Союзе. А вот седьмой… седьмой жил поблизости. В пригороде Нью-Йорка.
- Лантано, Дэвид
Ну что ж, прямое попадание. Картинка в голове Эккерса окончательно сложилась, абстрактный образ обрел реальные черты. Он ждал, что выпадет это имя. Он даже молился - господи, пусть выпадет карта Лантано.
- Ну вот и тот, кто нам нужен, - дрожащим голосом сообщил он игравшим в лотерею полицейским. - Давайте собирайте людей. Этот так просто не сдастся. - И тут же добавил: - Мда, я тоже поеду, мало ли что.
Бим выбежал в вестибюль - и увидел, как старик выходит на улицу и сливается с ночной тенью. Женщина выбежала первой, впрыгнула в машину, быстро завелась и подъехала ко входу. В свете фар четко очертился силуэт Тайрола, он нырнул в авто - и их след простыл.
Тяжело дыша, Бим стоял на тротуаре и безуспешно пытался привести в порядок смятенные чувства. Прикидывавшийся телевизором аппарат выскользнул из его рук. Что у него теперь есть? Ничего. Он побежал вниз по улице - без смысла и цели. В холодной тишине ночи гулко отдавался стук ботинок. Никого. Ни беглецов не видно, ни прохожих. Пусто вокруг.
- Да разрази меня гром, - пробормотал он.
Теперь его переполнял благоговейный ужас, сродни тому, что верующие испытывают перед Вседержителем. Этот… аппарат - на самом деле, конечно, робот невероятного уровня сложности - совершенно точно принадлежал Полу Тайролу. Машинка опознала его и радостно бросилась навстречу. Чтобы Тайрол ее… защитил?
Однако факт оставался фактом. Эта штука убила Хайми. И она принадлежала Тайролу. Выходит, Тайрол таким изощренным и еще никем не опробованным способом убил собственного сотрудника. Причем не просто какого-то шестерку, а переговорщика, который сидел в офисе на Пятой авеню. По самым грубым прикидкам, робот такой сложности мог стоить где-то сто тысяч долларов.
Огромная сумма… А ведь, казалось бы, что проще убийства?.. Нанял бы залетного киллера, тот бы Хайми отоварил по башке фомкой…