– Когда вы победили у арки Скорби, ты тоже думал, что я посылаю тебя на смерть! – голос Меедара срывался от негодования, – и что? Вы победили!
– Трагедия – это более уместное определение тому, что там случилось. – Дак Рэ повернулся и сделал знак своим подчинённым.
Почти сразу послышались их резкие крики, и недеры начали строиться. Меедар с удовольствием отметил скорость, с которой они это делали. "Этот наглец пока ещё нужен мне, хотя его авторитет в войсках уже очень высок. Пожалуй, я позже избавлюсь от него, не сейчас" – мелькнула у него мысль, и он спрятал меч.
Диона, так и не проронившая ни слова, увидев, что конфликт улажен, зло сверкнула глазами в сторону недера и отошла. Ровные ряды колыхнулись и застыли. Дак Рэ снова подошёл к Меедару и, подождав пока он отвлечётся от созерцания мощи своей армии, обратился к нему.
– Я прошу разрешения идти в бой вместе со своими солдатами. Это воодушевит их, – добавил он, предугадывая вопрос повелителя.
– Хорошо! – Меедар был явно рад такому повороту событий. Вряд ли кто-то вернётся с этого штурма, а смерть командующего как нельзя удобна сейчас. Те, недеры, что придут после его гибели, будут потрясены рассказами о его доблести (естественно, сочинённые самим Меедаром) и будут жаждать мести за смерть главы дома.
Прокатилось звучное "Эхида!", и серая масса пришла в движение. Живой вал тронулся вперёд, угрожая смести не только защитников твердыни, но и её саму. Так казалось с высоты полёта тиэри.
– Рокка! Труби отступление! – ящер послушно исполнила приказанное, и тут же все остальные участницы боя окутались золотистым сиянием, которое растеклось и по их тиэри. Геасми в ужасе отшатнулись от них, думая, что это какая-то магия, а Сиана с остальными хранительницами нырнули в плотный покров облаков и исчезли из их вида. Геасми, поняв свою оплошность, попытались последовать за ними, но как-то вяло и неохотно. На этом сказывались бессмысленные чудовищно огромные потери – из десяти тысяч, поднявшихся в воздух, их осталось менее трети, а ни одной хранительницы так и не было убито.
Тиэри, немного покружив над армией недеров, пролетели вперёд и приземлились на полпути между ними и цитаделью. Хранительницы спешились и встали впереди, повинуясь приказу своего стратега. По замыслу Сианы, они примут на себя первый удар, разметав авангард наступающих. За это время в цитадели сумеют лучше подготовиться к штурму, определив основные направления удара недеров. Хранительницы же смогут в любой момент покинуть поле боя, и непременно сделают это сразу, как только почувствуют в этом необходимость.
Сиане была непонятна только одна особенность в поведении недеров. Никогда ранее они не останавливали своё наступление.
Казалось, что их предводитель, выделяющийся из толпы кроваво-красным одеянием и обручем из жёлтого металла со знаком первозданного хаоса, чего-то ждёт. Но чего? Было бы неразумным предполагать, что защитники Вакхам сами выступят им навстречу. Может быть, его планы нарушила Сиана, прекратившая бойню в воздухе, и поспешившая преградить путь недерам? С другой стороны Меедар, будучи лучшим стратегом нижних миров, не мог не ожидать именно такого поворота событий.
Каждую секунду Сиана и другие хранительницы ожидали, что прозвучит резкое "Эхида!", и недеры двинутся вперёд, грозя опрокинуть и смять дерзких воительниц, посмевших встать на пути детей древнего Бога. Но время шло, а команды не было.
– Что он делает? – несущая страдания понимала, что её брат просто задал этот вопрос себе, персонально ни к кому не обращаясь, но все же ответила ему.
– Измена… Дак Рэ перейдёт на их сторону.
Почему-то повелитель хаоса ни на миг не усомнился в её словах. Вопреки ожиданию, они так же не вызвали у него и тени гнева. Последнее удивило его, но о причинах столь странных ощущений задумываться было некогда.
Меедар начал действовать. Сначала эти действия были незаметны для стороннего наблюдателя, и Дак Рэ подумал, было, о том, что у него ещё есть время подумать. Но тридцать тысяч пекхотов с оружием наизготовку, выстроившихся между его войсками и лагерем, развеяли его надежды в пыль. А десяток ралкса, расположившиеся по флангам пекхотов, не оставляли сомнений относительно дальнейшей судьбы мятежного командующего и его подчинённых, надумай они атаковать лагерь где находились Меедар и его сестра.
Конечно, будь все недеры подконтрольны только ему – Дак Рэ, то Меедару пришлось бы туго, или Диона вынуждена была бы использовать очередной куб хаоса, но даже в этом случае цена была бы неизмеримо высока – орудия пекхотов, скорее всего, уже меняли угол атаки. При их разрушительной мощи нескольких залпов могло хватить, чтобы превратить атаку недеров во взаимное истребление, нейтрализовав их одно из главных преимуществ – количество. Пути назад не было, а Дак Рэ все ещё не мог решиться на шаг, который сделает всех недеров величайшими предателями. Так же, как и "шакти" произносится с нескрываемым презрением, "недер" заслужит того же отношения. И никто не станет разбираться и искать причины, побудившие командующего поступить так, а не иначе. Главным будет предательство повелителя хаоса, а, значит, и самого Повелителя Боли, которого он избрал своим Богом. Дак Рэ собирается изменить своему Богу, своему создателю. Совершить самое подлое из возможного. И заставить остальных сделать так же.
Командующий вышел вперёд и развернулся. Тысячи глаз были устремлены на него, а он видел перед собой только лица тех, кто пал в ущелье Скорби. Пал от руки Меедара. Несколько лиц из прошлого, невольно направивших историю в другое русло.
Дак Рэ резким, судорожным движением сорвал с головы обод и кинул его под ноги. Жалобно звякнул металл, ударившись о камни, а широкая ступня командующего превратила знак Хаоса в расплющенную полоску серебра, перемешав ею с пылью. В то же мгновение тяжкий груз, уже долгое время бывший его постоянным спутником, свалился с его души. Он ожидал всего что угодно. Разящий удар одного из стоявших рядом недеров, испепеления на месте, как гласила легенда, ралкса, начавших наступление на столь вопиющий факт неповиновения. Но ничего не случилось, только, вдруг, помрачнели, и без того суровые, лица тысяч солдат, отправленных Меедаром на смерть.
Они так же, как и сам командующий, вполне понимали всю бессмысленность едва не начавшейся атаки, и поэтому передаваемый шёпотом поступок Дак Рэ не вызвал у них ожидаемой Дионой реакции – они были готовы слушать.
И он заговорил. Стих даже ветер, словно сама природа приготовилась внимать словам предавшего древнего Бога.
– Сегодня я, глава дома Рэ, отверг повелителя хаоса, под чьим командованием сражался не один десяток лет, под чьими знамёнами вторгался даже в обители шакти. Я делал это, потому что верил его словам, которые он произнёс перед главами всех наших домов. Меедар обещал нам возвращение нашего Бога.
По рядам недеров прокатился нарастающий гул, усиливавшийся по мере того, как слова Дак Рэ передавались далее, и грозивший перерасти в нечто большее, что помешает ему закончить начатую речь. Он поднял руку, призывая к порядку, и не особо надеялся, что это будет эффективно, но гул стих.
– Я чту и уважаю все, что связано с именем Великого Недера, но отвергаю Меедара по нескольким причинам.
Обернитесь назад! Вы считаете, что эти презренные пекхоты, не стоящие, как воины и мизинца любого из вас, стоят там в качестве почётного караула?
Или эти безмозглые ралкса готовятся умереть на стенах вместе с нами? Нет! Они стоят там по приказу Меедара и его сестры, делящей с ним брачное ложе и пользующейся магией шакти. И совершающую это добровольно, а не по принуждению!
Они стоят там, потому что отправившие вас сюда предвидели измену, провоцируя её раз за разом с тех пор, как только я вступил на землю этого мира.
Я поклялся отомстить за смерть доверившихся Меедару и пожелавших самим возглавить свои дома в священном для нас походе на Шаэдар, мир, который, как мы считали, принадлежит нам по праву.
Дак Рэ снова вскинул вверх руку, предвидя новый всплеск негодования, и продолжил.
– Это не наш мир! Судьбе было угодно, чтобы он достался людям, а мы, проигравшие, могли лишь предложить им мирное сосуществование. Те, немногие, кто выжил в ущелье Скорби! Помните ли вы подвиг этих немногочисленных, но отважных людей? Всего горстка солдат против нас! Шесть долгих часов мы сражались с ними. Их командир, имя которого мне сказал Меедар, не заслужил участи быть непогребённым! Килдар! Я преклоняюсь перед подвигом совершенным вами. Я хочу спросить у вас всех – заслужил ли он, защитник своей земли, герой, чтобы его голову пинал ногами убийца своего отца, готовый уничтожить весь Шаэдар, только бы избежать справедливого возмездия Того, кто прячется?!
На этот раз, командующий не стал прерывать яростные споры, дождавшись, пока они утихнут сами по себе. Впрочем, они продолжались недолго, всем было интересно, что он скажет дальше.
– Тот, кто прячется – отец Меедара. Он посмел сделать нас и нашего Бога орудием защиты. Если Шаэдар будет покорен, то трижды проклятый покинет его в поисках нового тела. Именно поэтому Меедар хочет покорить все миры, где присутствуют люди.
Теперь вы знаете достаточно, чтобы сделать выбор. Я свой выбор уже сделал. С сего момента я или служу людям, или умру, если они откажутся.
Вы можете последовать за мной или остаться служить повелителю хаоса. Если вы последуете моему примеру, то, вполне возможно, вам придётся в будущем сражаться с недерами и носить клеймо предателя. Оставшихся, я могу просить лишь об одном – не мешать желающим уйти.
Дак Рэ снял с шеи медальон – символ главы дома, и обмотал его цепочку вокруг своей левой ладони.
– Дак кехат ноха Ре! – с этими словами медальон сверкнул и приобрёл пунцовый оттенок.
– Тениг Ре тхадэ сатрум! – медальон снова сверкнул и изменился. Теперь вместо него на цепочке находился небольшой, шипящий и исторгающий в разные стороны снопы искр знак дома Ре. Жар от него не принёс никакого вреда командующему.
– Великий! Мои помыслы чисты пред тобой и памятью предков! Ни слова лжи не осквернило их! – Дак Рэ снял медальон с руки и снова повесил его на шею.
Ритуал "откровения" был закончен. Командующий сказал только правду.
Сиана издалека наблюдала за происходящим, не догадываясь, с какой речью обращался командир к своим подчинённым. Но когда вдалеке кто-то тронул струны нитей, она приблизила картину происходящего. Что он говорил своим солдатам? Что заставило его произнести древнее заклинание "откровения"? Удивлению хранительницы не было предела, когда недер применил магию. Но ещё большее удивление она испытала, когда недеры вложили оружие в ножны и перестроились в походные колонны.
Огромные весы возникли на горизонте. Чаша со знаком хаоса, опущенная почти до упора вниз, вдруг покачнулась и поползла вверх, остановившись после того, как преодолела примерно половину пути до "точки Равновесия".
Действо сопровождалось скрипом, как будто весь механизм весов проржавел до основания, и внезапное изменение их положения было скорее принудительным. Словно какой-то гигант приложил последние усилия, чтобы восстановить равновесие, но они иссякли окончательно, когда работа была закончена наполовину.
У Сианы заложило уши, голова раскалывалась от боли, но она, не отрываясь, смотрела на величайшее событие, случающееся так редко, что даже божества, подобные демонам, рождались и умирали, так и не дождавшись его. Смотрела, хотя, всё её естество требовало закрыть глаза.
Второе за всю историю Шаэдара явление Равновесия.
Символ эры на вершине весов потерял чёткость и стал меркнуть. Но не успел он исчезнуть окончательно, как на его месте зажегся новый, ярче прежнего. "Единение" и "отражение" успела прочитать хранительница до того, как весы, вспыхнув на прощание гранями, пропали с горизонта. А секунду спустя сквозь пелену облаков пробился солнечный луч, осветив шпиль Закона в цитадели Вакхам.
Ахерон. Зона контроля Ордена Хранительниц.
Цитадель Шекхам. То же время
– Поджигай! – вспыхнули заранее подготовленные, пропитанные смолой раконта "пояса отчуждения", и защитники цитадели увидели устрашающую картину.
Кольца огня, отступающие друг от друга на полсотни метров, выхватили из мрака десятки тысяч фигур. Жёлтые мундиры пекхотов, выстроившихся ровными рядами, более сотни боевых животных со странными, только немного уступающими им самим по размеру конструкциями на спинах, в первых рядах. Огромная масса пустынников за ними, простирающаяся до конца освещённой зоны. И неизвестно что было дальше, хотя Майрина даже не позволила себе усомниться в том, что на данный момент он отправил всё, что имелось в его распоряжении.
Только один вопрос не давал ей покоя: "Почему истребители в первой волне отсутствовали?" Они смогли бы подавить немало расчётов киттар, баллист и других машин. Да и основательно проредить ряды лучников Шекхам. И почему осадные башни пущены впереди?
– К стрельбе готовь! – заслонки, закрывающие орудийные порты баллист в башнях, поползли вверх.
– Зажигательные готовь! – хранительница не могла видеть, но знала, что инженерные расчёты сейчас снимали с креплений на стенах короткие, массивные копья, имевшие вместо стального наконечника продолговатую, полую внутри сферу, заполненную легковоспламеняющейся жидкостью. Сама сфера поджигалась за мгновение перед выстрелом. Пропитанная смолой раконта, она не могла потухнуть. До того, как сфера прогорала, и огонь достигал жидкости, проходило пять-шесть секунд, а затем потоки пламени накрывали смертельным покрывалом круг с радиусом пять – десять метров. Но это случалось, только если стрела не успевала достичь цели. Специально разработанная модификация обычных копий баллисты в первую очередь была предназначена для уничтожения осадных башен.
– Залп! – алгар артиллерии выкрикнул приказ, и двести пятьдесят огненных линий расчертили ночное небо.
Половина не достигла цели, некоторые разорвались под ногами исполинов, но несколько десятков все-таки долетели по назначению. Пламя с натужным гудением рванулось вверх, на миг превратив грозных чудовищ в живые факелы и… бессильно стекло вниз подобно ручейкам воды.
– Залп! – на этот раз точность была намного выше, но эффект был тот же.
– Это бесполезно, алгар. Бейте животных! – Майрина уже заглянула в мир нитей и даже не удивилась, увидев, что эти громадины были как малые дети спелёнуты разнообразными защитными заклинаниями против четырёх стихий.
– Бронебойные готовь!
– Залп! – четырёхгранные металлические наконечники, заточенные до бритвенной остроты, должны были пробить толстую шкуру, а свинцовые сердечники загнать их глубже, разрывая плоть и круша кости.
Но те, кому предназначался этот смертоносный подарок в момент выстрела, наконец, двинулись вперёд. Только одно из животных вдруг задрало вверх голову и жалобно завыло. Его передние ноги подогнулись, и оно рухнуло на колени. Затем попыталось подняться, но, покачнувшись завалилось набок. Башня, установленная на его спине, с размаху ударилась о камни и раскололась. Маленькие фигурки людей посыпались из её чрева, как игрушечные солдатики. Подсознательно Майрина приблизила одну из них. Пехотный доспех, меч и два крюка на верёвке, закреплённые на плечах. Обычный пехотинец, каких в армии Нурима ат Туха было подавляющее большинство, даже не офицер. Но хранительницу не покидала тревога. Она продолжала всматриваться в мёртвое тело, пытаясь осознать причину возникшего беспокойства, но пока не находила её. А животные, тем временем, остановились в сотне от стен. Наместнице было непонятно столь странное поведение атакующих. Башни уже должны были достигнуть подножия, уже должны были быть перекинуты лестницы, по которым пехота пустыни могла войти на стены. В чем же дело?
Озарение пришло внезапно. Пристальнее всмотревшись в лицо пехотинца, наместница заметила татуировку, виднеющуюся из под шлема солдата. Две скрещенные стрелы! Истребители!
– Закрыть бойницы!!! – крик хранительницы уже не мог предотвратить последующие события.
Порты башен на спинах хаттамасов открылись, и сметающий на своём пути все живое шквал стрел обрушился на стены и башни цитадели Шекхам. Рядом с Майриной упал с торчащей из шеи стрелой алгар артиллерии. Лучники, уже готовые было стрелять, падали один за другим, не успевая даже заметить, откуда пришла смерть.
Основная масса стрел была направлена в бойницы башен, где располагались баллисты. Среагировать на запоздалую команду Майрины никто из инженеров не успел, и теперь закрытое пространство этих помещений превратилось в ловушку, из которой невозможно было вырваться. Оставалось только попытаться вжаться в любую нишу и молиться кому только возможно.
То же самое творилась и на стенах. Их зубцы были единственной защитой, и пренебречь этой защитой значило подписать себе смертный приговор. В большинстве случаев этот приговор исполнялся мгновенно.
Исида сплела щит и, прикрываясь им, попыталась оценить обстановку. На это не потребовалось много времени – ничего хорошего эта обстановка не предвещала. Хаттамасы шаг за шагом приближались к стенам, увеличивая, тем самым, сектор обстрела "истребителей" и уменьшая возможности киттар, которые были для "истребителей" пока недосягаемы. Не спеша, не сомневаясь в своей победе, погонщики не торопили животных, а лучники пустыни все так же не давали возможности ответить. Положение становилось слишком угрожающим, и хранительница приняла решение.
Хаттамасы замерли, когда изпод земли послышался низкий, непонятно откуда взявшийся гул. Почва под их ногами дрогнула на миг, словно начиналось землетрясение. Но оно так и не началось.
Хаттамасы стояли на месте, представляя собой очень удобную мишень для киттар, и обслуживающие эти механизмы инженеры не замедлили воспользоваться данным обстоятельством. Пролетев всего в трёх – четырёх метрах над стеной, камни ударили в хаттамасов. Это было шоком для наступающих. Два исполина, как игрушечные, отлетели назад от ударов. Попадания были смертельны – головы титанов оказались расплющены многотонными зарядами.
Подозрительный гул, который слышали погонщики, сразу же отступил на второй план, и хаттамасы пришли в движение. Шаг за шагом они приближались к стенам цитадели, а истребители не прекращали попыток очистить стену от защищающихся. И по мере приближения чудовищ, ряды имперских лучников таяли, как прошлогодний снег под лучами весеннего солнца.
Громкий треск вмешался в общую картину боя, и четверо гигантов, шедших по краям, провалились в разверзшиеся ловушки. Пытаясь выбраться из огромных, начинавших заполняться водой ям, хаттамасы ревели и напрягали задние ноги, пытаясь спиной выбраться из западни. Но все их попытки были безрезультатны. Башни начали недолгое падение и, вскоре, подняв огромные волны, скрылись под водой.
В центре ещё двое животных попали в аналогичную западню. Последние трое попятились назад, а потом начали разворачиваться.
– Расчёты к баллистам! – подала команду хранительница, не надеясь, впрочем, на эффективность обстрела из башен. В свете недавних событий, и учитывая то, что основной удар пришёлся именно на расчёты баллист, едва ли треть инженеров, обслуживающих их, осталась жива.
– Залп! – бесспорно, не двести пятьдесят, а, по её подсчётам, около ста, но выстрелили.