Она билась в пузырящейся жиже, но тщетно. Абсолютно тщетно. Червь продолжал кусать ее, с каждым разом отхватывая все более крупные куски. Блестящими, как хирургические ножи зубами он полоснул ее спереди, срезав вместе с большей частью дождевика ее груди. Огромные сегментированные кольца обвили ее, и сжимали, пока ее крики не превратились в приглушенное клокотание. Ее кости хрустели, почти как сухие осенние листья под ногами. Голова билась из стороны в сторону, словно у какой-то жуткой куклы, меж губ фонтаном хлестала темная артериальная кровь.
Потом она обмякла, изо рта высунулись внутренности.
Окровавленная рука еще продолжала рефлексивно хлопать червя по студенистой плоти, пока тот, наконец, не утащил ее на дно. И Тони и Марв отчетливо видели, как медленно вздымающаяся волна катится по улице, когда червь утаскивал Кэтлин прочь в неведомые глубины, чтобы потом доесть на досуге.
- Давай, Тони, - сказал Марв. Нужно уходить…
Но Тони продолжал стоять, удрученно вглядываясь туда, где только что была Кэтлин. Но там уже не было ничего, даже ряби. Нет… что-то плавало там, и в какой-то момент он с ужасом подумал, что это одна из ее конечностей.
Но ничего подобного.
На поверхности плавал всего лишь грязный пластмассовый пупс.
28
Все выжившие Пайн-стрит нашли убежище в доме О'Конноров. Ферн и Марв О'Конноры, близняшки - Кэсси и Кэли, Тони Альберт, Донна Пеппек и Берти Калишек. Насколько им было известно, больше не осталось никого. Грязевое море продолжало подниматься, и скоро станет совершенно непроходимым. Марв понимал, что если чертова Национальная гвардия не прибудет в ближайшее время, дела их не просто плохи, а очень плохи.
Но как сказала Ферн, они теперь вместе и они живы.
И это правда. Он знал, что его дом гораздо старше других домов на Пайн-стрит, и в прежние времена был фермерской усадьбой - единственным зданием на всю улицу (представлявшей раньше из себя простую грунтовку). Дело в том, что это был сплошной кирпич, выстоявший уже много лет. Грязевое море он пока тоже выдерживал, в отличие от сборных домов, которые уже почти полностью разрушились. Марв понимал, что здесь они в безопасности. А Ферн, дай бог ей здоровья, содержала отлично оснащенную кладовую, так что голодать никому не придется.
Донна Пеппек изо всех сил пыталась успокоить Берти Калишек, а Ферн заняла близняшек игрой "Сумасшедшие восьмерки". При свете свечей, конечно - электричества уже не было. И это странно, потому что фонари через улицу горели. Поди разберись.
Марв с Тони спустились в подвал и вытащили из походного снаряжения лампы. Они работали на батарейках, но это оказалась не проблема, потому что у Ферн их было полно, как и еды и туалетной бумаги. Осветив как следует гостиную, они сходили в маленький кабинет Марва в дальнем конце дома и открыли ящик с оружием. У него было три стрелковых единицы - дробовик "Моссберг" 410-го калибра, болтовой карабин "Ремингтон 30–06" с оптическим прицелом, и револьвер "Спешл" 38-го калибра, принадлежавший его отцу. Для револьвера боеприпасов не было, но было пятнадцать патронов для "Моссберга" и десять для "Ремингтона".
У них есть еда.
Есть свет.
Есть руки.
Они в безопасности.
- У меня нехорошее предчувствие, что на улице становится жарко, - сказал Тони, заряжая дробовик.
Марв кивнул. - У меня тоже. Будь я один… я бы так не беспокоился. Но с Ферн и девочками… Не знаю. Мне страшно.
- Пойдем, убедимся, что с ними все в порядке, - сказал Тони.
29
Грязь двигалась.
Марв наблюдал за ней через панорамное окно. Она не уже просто медленно текла и бурлила, она двигалась. Огромные, темные волны накатывали на дворы и обрушивались на стены домов. Водяная волна это одно, но грязевая была гораздо тяжелее. Сперва одна, потом другая ударили в дом. Гостиная задрожала. В окнах зазвенели стекла. Со стены упала картина. Каминные часы рухнули на пол и разбились.
- Держитесь! - скомандовал Тони.
Накатила еще волна, она была гораздо крупнее предыдущих. Хорошо было одно - грязевые волны, несмотря на вес и силу, двигались очень медленно. Марв приказал всем спрятаться за диван и приготовиться.
- Идет! - крикнул Тони.
От луны и горящего на углу фонаря на улице было довольно светло. Свет отражался в катящейся волне. Она отбрасывала перед собой огромную тень, и прежде чем достичь окна гостиной, затмила собой весь внешний свет.
Она ударила с огромной силой.
Дом не просто тряхнуло - он будто сдвинулся на три или четыре фута. Вещи попадали с полок, штукатурка потрескалась, с потолка посыпалась плитка. А потом… когда волна отступила, раздался скрип, панорамное окно рухнуло, и грязевая река хлынула в дом, опрокинув кресло и кофейный столик, мерцая осколками стекла.
- В столовую! - скомандовал Марв.
Когда все убежали, прихватив с собой одну из ламп, он остался стоять почти по лодыжку в черной, пенящейся грязи. Он сразу заметил, что в ней что-то копошится. И не один, не два червя, а дюжина, если не больше. Один из них выглянул из грязи, и Марв отшвырнул его ногой в сторону. В другого сумел попасть со второго выстрела, почти разрезав пополам.
- Берегись! - крикнул Тони.
Из жижи появился четырехфутовый червь, скользкое от грязи толстое тело было покрыто колючками. Передний сегмент раскрылся, обнажив ряды острых как иглы зубов, каждый из которых был дюйма два в длину. Он быстро двигался благодаря сокращению перекатывающихся мышц, и вцепился бы ему прямо в ногу, если бы Тони не прыгнул вперед и не выстрелил. Оказалось, черви состояли не только из слизи и сока, содержащихся в эластичной тканевой оболочке. Когда дробь попала в него, он буквально взорвался фонтаном мякоти.
Два других поднялись, один издавал какой-то омерзительный звук, словно толстая бычья лягушка. Тони выстрелил. Но черви были повсюду. Грязь буквально кишела ими, и их эластичные формы стали, извиваясь, подниматься из нее.
30
- Осторожней там! - Ферн услышала, как Марв крикнул ей из гостиной, и ей не пришлось повторять. Она прекрасно знала, чего нужно опасаться. Тот червь в сливе не был странной эволюционной случайностью, а лишь одним из многих. Грязь кишела ими.
Кэсси плакала, а Кэли призывала ее заткнуться. Ферн изо всех сил пыталась успокоить девочек. Они дрожали, как и она. Тони и Марв продолжали стрелять, пытаясь отразить нашествие извивающихся захватчиков.
И тут… Донна закричала.
Она упала на спину, дрыгая в воздухе ногой. Один из червей пробрался в столовую. Он вонзил зубы ей в лодыжку, и жевал, издавая звук, словно нож скоблил кость. Его туловище судорожно сокращалось, когда он поглощал оторванные куски.
- В сторону! - закричала Берти Калишек, проталкиваясь мимо Ферн и близняшек. - В сторону!
К тому моменту Донна почти обезумела от боли и истерики.
Берти воспринимала все наиболее спокойно. Она шагнула вперед, закуривая "Ларк 100" и делая две больших затяжки, потом опустилась на колени - что далось ей нелегко в ее возрасте - и схватила дергающуюся ногу Донны. Зафиксировав ее, снова затянулась сигаретой, раскурила как следует… и воткнула прямо в бок червю. Раздалось шипение, и червь среагировал мгновенно, отвалился от ноги и стал извиваться на ковре.
- Тебя не очень-то это волнует, да? Маленький паразит! - воскликнула она, поднимаясь на ноги с помощью обеденного стола. Приняв устойчивое положение, она наступила на червя ботинком, и тот лопнул, растекшись лужей холодного желе. Почти шестифутовый кончик хвоста оторвался, бешено подергиваясь.
- О, нет, не выйдет, - сказала Берти и раздавила его своим башмаком. Голову, открывающую-закрывающую клыкастый рот, словно задыхающаяся рыба, она тоже раздавила.
Ферн крикнула Марву, что у них все в порядке и бросилась в спальню за аптечкой.
К тому времени Донна выглядела очень бледной и болезненной. Она лежала пластом на полу, с немигающими остекленевшими глазами, губы дрожали, словно она хотела что-то сказать. И все это, конечно, на виду у близняшек, которые смотрели на нее, вытаращив глаза. Когда она застонала, они испуганно прижались друг к другу.
Ферн вернулась и начала перевязывать Донне лодыжку. Там было обширное повреждение тканей, и она потеряла много крови. Все, что Ферн смогла сделать при данных обстоятельствах, это налить на рану немного дезинфектанта - отчего Донна завопила так, словно ее прижгли железом - и как следует забинтовать. Ей нужна настоящая медицинская помощь и немедленно. Ферн даже думать не хотела о грязной пасти червя и микробах, размножающихся в месте повреждения.
- Послушай, - сказала Берти. - Слышишь это?
Они все слышали. Снаружи собирались черви, шипели и издавали странное глухое кваканье. Все слышали, как они скользили вдоль внешних стен дома, и Ферн была почти уверена, что один - очень крупный - находится на крыше…
- По-моему, мы в большом дерьме, - сказала Берти.
31
Помнишь, когда звонила Чарис? Помнишь, когда сказала тебе выбираться? Так вот, ты должен был ее послушать. Ты должен был залезть на какую-нибудь возвышенность или прыгать с дерева на дерево как гребаная обезьяна, но ты должен был выбраться.
Именно об этом думал Тони сейчас, когда черви обложили их со всех сторон. Они не только лезли через разбитое панорамное окно в таком количестве, что походили на ленты фарша из старой мясорубки, но еще и бились в крышу и другие окна, словно выстреливаемые из пушек. Это было невероятно, но он все видел своими глазами. В свете лампы они врезались в окно у двери с такой скоростью, что лопались об стекло, пока все оно не потемнело от сгустков слизи.
- Тони! - позвал Марв.
Тони уклонился от очередного атакующего червя, и чуть не нарвался на другого, более крупного, появившегося из грязи с раскрытыми челюстями. Выстрелил из дробовика и разорвал его на куски, продолжающие шевелиться. На мгновение он отвлекся на звук других червей, тычущихся в переднюю дверь и пытающихся прогрызть себе путь в дом.
Вместе с Марвом они начали отступать в столовую.
Если это была битва, то они не надеялись ее выиграть. Патроны к дробовику заканчивались, и он понимал, что у Марва тоже осталось не больше шести.
Огромный червь, футов шесть-семь в длину, пробил одну из немногих уцелевших боковых панелей панорамного окна. Он походил на гигантскую трубу, сегментированную и вспученную, рот был размером с кофейную банку. Тони выстрелил, прикончив его и несколько более мелких, кучковавшихся вокруг.
Их похоронят здесь заживо.
Этих тварей слишком много.
Чтобы сражаться с таким количеством, нужен был как минимум пулемет. И в тот момент Тони начал задумываться, нет ли в этом нападении какой-либо стратегии. У людей смысл психической атаки состоит в том, чтобы не только сокрушить оборону и прорвать периметр, но и заставить обороняющихся истратить основную часть боеприпасов.
Что если, по какой-то абсолютно извращенной логике, черви делают то же самое?
32
Это был кромешный ад, но Ферн старалась держать себя в руках.
Близняшки обхватили друг друга так крепко, что она боялась, что они себе что-нибудь сломают. Донна была совсем плоха. Кожа у нее была липкой от пота. Она ни на что не реагировала и дрожала. Она, несомненно, находилась в шоковом состоянии, или близко к нему. Ферн уже подняла ее поврежденную ногу на стул, чтобы кровь поступала в нее реже, и сконцентрировалась в жизненно важных органах. Это было необходимо.
Тони и Марв продолжали убивать червей, но она понимала, что это безуспешный бой. Все же должен быть какой-то выход. Она не позволит этим чертовым тварям разорвать ее друзей, мужа, и особенно детей - это просто недопустимо.
- Осторожно! - воскликнула Берти.
Близнецы закричали.
Из-под стола появился червь и бросился на нее, погрузив свои зубы, словно штопальные иглы, в ручку кресла рядом с ней. Берти положила конец его попыткам освободиться, разрубив его пополам разделочным ножом, принесенным с кухни. Она выглядела очень забавно с топором в одной руке и ножом в другой, с дымящейся сигаретой во рту, и огромными, неподвижными глазами за бифокальными очками.
Ферн повернулась и увидела, что Тони и Марв отступают к двери столовой.
Боже милостивый!
Перед ними кишмя кишели черви. С десяток были размером с питона, и между ними копошились сотни более мелких. Они надвигались словно какой-то огромный, извивающийся механизм. Не сколько ползли, сколько катились плотной шевелящейся массой.
- Марв! - закричала она. - Сюда! Бегите сюда, вы оба!
Тут ее руку пронзила вспышка боли. Один из червей проскользнул мимо Берти и вцепился в левый бицепс. Недолго думая, она схватила его за скользкий хвост и оторвала от себя. Его зубы бешено щелкали, как иглы промышленной швейной машины. Ей повезло, что червь не успел прокусить ее джинсовую куртку. Она швырнула его об стену, и он лопнул, как влажный куль с мясом.
Они будут наступать, пока не доберутся до близнецов. Что тогда ты будешь делать? Позволишь этим гребаным чудовищам уничтожить твоих детей, или примешь меры, реальные меры?
Должно же быть что-то!
И тут она вспомнила про хлорку.
33
Марв затащил Тони в столовую и захлопнул за ними дверь. Она была из цельного дуба. Он не понимал, как черви смогут прорваться через нее - с другой стороны он не представлял себе, как все это вообще случилось. Захлопнув дверь, он разрезал трех червей, которым не терпелось присоединиться к нему в столовой. Еще один скользнул по его ботинку, и Тони раздавил его.
Черви принялись атаковать дверь.
Сперва раздалось всего несколько легких хлопков, а потом удары посыпались градом. Тум, тум, тум-тум-тум. Дверь держалась, но дрожала в раме. Черви не просто врезались в нее, они пытались прогрызть себе путь. Впивались в нее как дрели.
Марв всегда гордился своим умением не растеряться в трудную минуту.
Но сейчас он был бессилен.
Что же делать?
Черви хотели прорваться внутрь, и они это сделают. Мысль о том, что Ферн и близняшки погибнут ужасной смертью, практически лишила его самообладания. Он не знал, что делать. Не мог думать ни о чем. Если они прорвутся, он знал, что будет драться. Когда кончатся патроны, будет рвать тварей голыми руками. Несколько десятков он разорвет на куски… а потом…
Об этом он не хотел даже думать.
- Нам нужно чем-то оттеснить их назад, - сказал стоящий рядом Тони. - Огонь. Нам нужен огонь.
Ну, конечно! Древнейшая защита человека от нападения, почти всегда эффективная.
И тут раздался крик Ферн.
34
Он исходил из кухни.
Еще одна дверь в дальнем конце столовой вела в нее и была открыта.
Берти добралась туда быстрее Тони, Марва, и даже близняшек. Она бросилась туда, словно варвар, рвущийся в бой. Ферн была прижата к посудомоечной машине, в каждой руке у нее было по бутыли "Хайлекса". На нее наступал гигантский червь. Это была огромная, толстая тварь, двигающаяся вперед благодаря мышечным сокращениям своих сегментов. Они вспучивались, как автомобильные камеры, напрягались и расслаблялись, напрягались и расслаблялись. Растущая из нее колючая щетина со скрежетом царапала пол.
Футах в четырех от Ферн тварь замешкалась.
Может, увидела, что ее превосходят числом, а может, разглядела собственную смерть в искаженных ненавистью лицах людей. Она словно растерялась. Ее голова - или передний конец - раскачивалась из стороны в сторону, будто под какую-то неслышимую мелодию. Ее сегменты раздвинулись, и рот раскрылся. Какое-то мгновение Ферн, словно зачарованная, смотрела в широкую розовую глотку, способную проглотить целую ногу. Потом червь издал какое-то влажное чмоканье, его мягкие, пористые десна выдвинулись изо рта, и из них, словно ножи, выскользнули зубы. Она увидела не один ряд зубов, а два или три. Как минимум тридцать отдельных зубов, блестящих как рыболовные крючки.
Она знала, что у нее нет шансов.
Берти знала, что у нее нет шансов.
Это знали и Марв с Тони, которые не решались стрелять со своего угла в проходе - червь был слишком близко от Ферн.
Марв слышал, как близнецы хнычут у него за спиной.
Он боялся шелохнуться. Боялся, что напугает червя, и тот вцепится зубами Ферн в горло.
Но что-то нужно было делать, и Берти сделала.
Когда червь показал зубы, и его голова оказалась на уровне глаз Ферн, она ругнулась сквозь зубы и швырнула топор. Она даже мячика не бросала с 60-ых, но вложила в бросок всю свою силу. Не успел червь отступить, как топор вонзился в него, аккуратно разрезав два или три сегмента. Червь рухнул на пол, содрогаясь и извиваясь, оставляя зубами глубокие борозды в кухонной плитке. Из зияющей раны хлынул бурый гной. Червь издал пронзительный мяукающий звук, сжался, свернувшись в клубок, потом вытянулся, выпустив реку слизи, похожей на прозрачную мастику для пола.
Тони прикончил его.
Последние два патрона в "Моссберге" превратили червя в мерзкое, жидкое месиво. Но даже его разорванные, разбрызганные и распыленные, блестящие кусочки продолжали копошиться в слизи, отказываясь умирать.
35
Оказалось, что хлорка "Хайлекс" действует не хуже огня. Они налили ее под обе двери. Та, что вела в гостиную, представляла реальную опасность. Она пошла трещинами и готова была пасть под беспрестанными, настойчивыми ударами червей. Как только под нее была налита хлорка, с другой стороны началось какое-то волнение - шелест тел, скользящих друг по другу в отчаянной попытке спастись.
Через пять минут в доме стало тихо.
Абсолютно тихо.
Пахло в столовой, конечно, не очень. От запаха хлорки першило в носу, и кружилась голова, но это все равно было лучшей альтернативой.
Выжившие ждали, что произойдет что-то еще, но ничего не происходило. Последовал лишь один странный толчок, и деревянные перекладины заскрипели. Тони показалось, будто к дому только что прислонился очень большой слон. Но что бы то ни было, больше это не повторялось.
Через час Берти сказала, - Кажется, ушли. Там тихо.
Для большей верности, они подождали еще полчаса, и вдруг услышали звук, похожий на рокот летящего вдали вертолета. Он явно искал выживших.
- Придется рискнуть, - сказал Марв.
Тони эта идея не нравилась, но еще меньше ему нравилась перспектива быть забытым поисковой группой и провести всю ночь в ожидании червей.
- Окей, - сказал он. - Идем.
- Будьте осторожны, - сказала им Ферн.
- Я присмотрю за ними, - сказала Берти.