– Я полагаю, что теперь мы все собрались, – заметил Детвейлер, в то время как Анисимова усаживалась в одно из парящих силовых кресел, установленных перед его столом, и все посторонние разговоры моментально стихли. Он снова улыбнулся, нажал кнопку на своем терминале и панорама океана исчезла за внезапно ставшим непроницаемой стеной окном, когда он задействовал систему безопасности, полностью лишившую какие угодно системы наблюдения возможности подглядеть за этим чрезвычайно секретным совещанием.
– Уверен, что у большинства из вас есть по крайней мере идея о том, почему я попросил вас сегодня посетить этот остров, – сказал Детвейлер, и его улыбка сменилась деловым выражением. – Однако, на случай, если я переоценил показатель интеллекта кого-либо из присутствующих, скажу, что непосредственная причина этой маленькой встречи – недавний референдум в Скоплении Талботта.
Лица присутствующих напряглись и сочетание гнева, напряжения и – признал бы это кто-то из присутствующих или нет – страха, вызванное его словами, стало почти осязаемым. Разумеется, Детвейлер почувствовал это и оскалил зубы таким образом, что это определённо не являлось улыбкой.
– Я понимаю, что большинство солли воспринимают Мантикору и Хевен как тридевятое царство. Они находятся где-то за пределами известной вселенной, населены воинственными неоварварами, столь примитивными и нетерпимыми, что единственным их времяпрепровождением является убийство друг друга. К сожалению, как мы все к нашему неудовольствию знаем, эта картина несколько не соответствует действительности. Но вот чего некоторые из вас могут еще не осознавать, так это то, что ситуация для нас по многим показателям ухудшается, а не улучшается.
Он откинулся в кресле и окинул взглядом гостей. Один или два смотрели несколько озадаченно, как будто не могли понять, почему это ситуация стала хуже той, какой она была всегда. В конце концов, и Звездное Королевство Мантикора и Республика Хевен в течение буквально сотен лет открыто являлись смертельными врагами корпорации "Рабсила" и торговли генетическими рабами. С точки зрения "Рабсилы" – и вообще Мезы, – идущая последние двадцать стандартных лет война между Звездным Королевством и Республикой являлась настоящим подарком судьбы. По крайней мере это отвлекло тех, более или менее, от вмешательства в дела "Рабсилы".
– Алдона, – сказал он после краткой паузы, – полагаю, что вы с Изабель расскажете нам о случившемся в Конго.
– Разумеется, Альбрехт, – ответила Анисимова. Она была очень довольна тем, что её голос прозвучал невозмутимо и сдержанно. Благодаря примерно двадцати поколениям подвергавшихся генному модифицированию предков, она также сумела не покрыться нервным потом.
– Альбрехт, насколько вам известно, – бодро начала она, пытаясь не думать о том, сколько подобных докладов в этом офисе закончились… весьма скверно, – и как знают некоторые другие члены Правления и Совета, система Конго играла достаточно важную роль в некоторых наших планах, касавшихся Мантикоры и Хевена. Туннельная сеть Конго предоставляла нам некоторые дополнительные возможности в этом отношении, так же как и более очевидные перспективы, носящие чисто коммерческий характер. После обсуждения здесь, на Мезе, было решено, что время для ввода в действие наших планов быстро приближается, и…
– Простите меня, Алдона, – прервал её Джером Сандаски. Он смотрел на неё, однако большая часть его внимания была прикована к Детвейлеру. – Мы все по крайней мере в общих чертах знаем, что произошло в Тиберии и Конго. Что касается лично меня, то, так как Конго было отнесено к моей зоне ответственности вдобавок к Хевену, я был в достаточной степени ознакомлен с предыдущими операциями там. Но чего я не вполне понимаю, так это почему было сочтено необходимым или желательным загнать себя в ситуацию, в которой нечто подобное вообще могло случиться.
– Решение было принято Комитетом по Стратегии, Джером, – холодно произнесла Анисимова, и его лицо вспыхнуло. – Как член Комитета, – "которым вы не являетесь" вслух она не добавила, – я согласилась с логикой тех шагов, однако, как вам известно, обсуждения Комитета не подлежат огласке.
– Однако в данном случае, Алдона, – легко сказал Детвейлер, – я полагаю, что мы можем сделать исключение. Это то, что все из присутствующих должны уяснить как можно скорее, так что ответьте на заданный Джеромом вопрос для сведения всех нас. – Она поглядела на Детвейлера и тот кивнул. – Я санкционирую, – добавил он.
– Разумеется, Альбрехт. – Анисимова снова повернулась к Сандаски. Секунду-другую она помедлила, приводя в порядок свои мысли, затем наклонилась в кресле немного вперёд, её серые глаза наполнились решимостью.
– Большую часть последних двадцати лет манти и хевы стреляли друг в друга, – начала она, – Со всех точек зрения это было прекрасно для нас. Они всегда нас ненавидели и мы никогда не были в состоянии обеспечить проникновение в их военное или политическое руководство в той же степени, как в Лиге или в большинстве прочих звездных наций. Мы смогли… завербовать отдельных бюрократов, дипломатов, офицеров, политиканов, но их число никогда не было достаточным, чтобы подорвать неумеренную приверженность манти и хевов Конвенции Червелла.
Некоторые из слушателей скорчили кислые рожи при упоминании конвенции, и Анисимова чуть улыбнулась.
– В течение последних семидесяти стандартных лет вопросом – единственным вопросом – по которому Звёздное Королевство Мантикора и Народная Республика Хевен проявляли согласие, была борьба с торговлей генетическими рабами. И – будем реалистами – их усилия принесли намного больший эффект, чем чьи-нибудь ещё. У нас нет рынка в Мантикоре и Хевене и, хотя мы исторически имеем значительное присутствие в некоторых областях Силезской конфедерации и в Мидгарде, манти и хевы затрудняют нам жизнь даже там. Честно говоря, нам удалось вновь обрести землю под ногами, которую мы в этих двух регионах неуклонно теряли, только когда манти и хевы сконцентрировались друг на друге. Еще одна наша язва – Андерманская Империя, в особенности потому, что находится в непосредственной близости от остальных двух, но анди никогда не были столь же агрессивны в атаках на наши интересы вне пределов собственной территории.
Пока манти и хевы воевали друг с другом, мы сумели расширить наше влияние и рынки на их периферии. И их занятость друг другом также позволила нам достичь уровня проникновения – в смысле влияния, но не торговли – которого у нас ранее никогда не было ни в Звёздном Королевстве, ни в Республике. Короче говоря, наши дела шли в гору.
И тут произошли "Операция "Лютик" манти, убийство Пьера, так называемый "Инцидент с "Рабсилой" на Старой Земле, перемирие между манти и хевами и свержение сен-жюстовского Комитета общественного спасения. Всё это вместе взятое обернулось для нас тремя серьёзными последствиями.
Она скривилась, и начала загибать пальцы, отмечая перечисляемые последствия.
– Во-первых, завершение боевых действий было плохо само по себе, учитывая, что это неизбежно высвобождало силы и ресурсы, которые они могли направить на другие проблемы – вроде нас. Во-вторых, свержение Комитета общественного спасения и роспуск Госбезопасности нанесли нам тяжелый удар в Хевене. Мы не просто потеряли большинство контактов, которые сумели завести в ГБ, но и к тому же новый режим – Тейсман, Причарт и их шайка – почти до фанатизма ненавидит всё, что связано с нами. И, в третьих, "Инцидент с "Рабсилой" произошел до мятежа Тейсмана, но его основные последствия не ощущались до тех пор, пока Зилвицкий и Монтень не вернулись на Мантикору с данными, которые умудрился накопать Зилвицкий. Мы сумели хотя бы частично смягчить последствия в Звёздном Королевстве, но не будем сами себя обманывать: мы и там получили тяжелый удар. И тот факт, что эта психованная Монтень сумела выставить нас и наши операции на публичное обозрение манти, не сделал ситуацию проще.
К счастью, наиболее ценный и самый высокопоставленный из наших контактов на Мантикоре не оказался засвечен в материалах Зилвицкого и сохранил свой пост. Она не совсем то, что можно называть надёжным приобретением – она использует нас, также как мы используем её, и безусловно преследует собственные цели – но Декруа, в обмен на финансовую помощь и предоставление информации с нашей стороны, с готовностью делала всё возможное, чтобы ставить палки в колеса операциям манти против нас и помогала смягчить последствия поднятой "Инцидентом с "Рабсилой" волны у себя на родине. К сожалению, она совершенно не пожелала содействовать в самом главном, чего мы хотели бы добиться с её помощью.
– А именно? – уточнил Сандаски, воспользовавшись паузой, как будто сам не знал ответа на этот вопрос.
– А именно покончить с этим чёртовым перемирием, – ровно ответила Алдона. – Мы хотели, чтобы Мантикора и Хевен вновь начали стрелять друг в друга. Честно говоря, в тот момент Комитет по Стратегии больше заботил Хевен, чем Мантикора. У Мантикоры большой торговый флот и сильна традиция присваивать себе полномочия некоей межзвездной полиции, вплоть до столкновения лбами с Лигой. Но Республика намного больше и её новый режим явно охвачен духом "крестового похода", в то время как режим Высокого Хребта на Мантикоре был настолько продажен – и недальновиден – насколько только можно было бы желать. К сожалению, ни одна из сторон, каждая по собственным причинам, не желала возобновления боевых действий. И, как минимум поначалу, было под вопросом, сумеют ли Тейсман и Причарт с их новой Конституцией устоять или нет. По крайней мере несколько лет им предстояло по сути дела вести гражданскую войну, даже если бы они в конце концов и сумели бы в ней победить.
Однако около двух лет назад стало очевидно, что они вскоре победят, и причём относительно быстро. Вдобавок, один из немногочисленных контактов, которые мы сумели завести в Республике – ваш контакт, Джером, – проинформировал нас, что флот Хевена секретно проводит нечто вроде крупной программы модернизации. Мысль о правительстве Тейсмана-Причарт уверенно контролирующем звёздную державу размеров Республики, её экономику и имеющем под рукой возрождённый флот подобного размера не привела в восторг никого в Комитете. Никого также не радовало то, что вытворяли в Звёздном Королевстве Монтень и Зилвицкий. Возможно вы помните достаточно громкий провал попытки прямого устранения Монтень. В основном это произошло из-за активного сотрудничества Зилвицкого с Одюбон Баллрум. А тут еще Клаус Гауптман с дочерью примкнули к этой шайке и принялись строить лёгкие боевые корабли для этих мясников!
Она потрясла головой.
– Всё это были только цветочки, но что за ягодки вызревают в обеих державах – было достаточно очевидно. А они всё ещё не стреляли друг в друга.
Единственным светлым пятном оставалась полная дипломатическая слепота правительства Высокого Хребта. Они, быть может, и не хотели возобновления боевых действий, но и заключения мирного договора они не хотели также, что порождало растущее недовольство в Республике. Тот же источник, что предупредил нас о существовании Болтхола – хотя он и не знал в точности, что там делается – продолжал извещать нас о растущем возмущении Причарт и о том, что общественное мнение в этом с ней солидарно. Хотя мы знали, что не сможем заставить Декруа активно поспособствовать срыву переговоров, нам удалось скормить ей кое-какую специально подобранную информацию, которая помогла хотя бы отчасти подвигнуть её в нужную нам сторону. Так что перед Комитетом находилась ситуация, которая быстро дестабилизировалась и которая потенциально могла принести необходимые нам результаты.
Тут в наших расчетах начинает принимать участие Вердант Виста. Мы знали, что Высокий Хребет умудрился серьёзно оттолкнуть нескольких ключевых союзников, включая Республику Эревон и, как мы надеялись, Грейсон. В отношении Грейсона мы не испытывали большого оптимизма, но казалось, что Эревон представляет собой удобный случай. Вдобавок, некоторые наши друзья из Лиги – в частности "Технодайн Индастриз" – всерьёз заинтересовались новыми технологиями манти, а у Эревона они были.
Так что идея заключалась в том, чтобы использовать Вердант Виста для воздействия на Эревон. Мы знали, что правительство Кромарти пообещало эревонцам помощь Звёздного Королевства в их попытках выставить нас с Конго. Но мы также знали, что правительство Высокого Хребта было совершенно и абсолютно – можно даже сказать горячо – не заинтересовано в этом. А еще мы знали, что именно в этой области мы сможем рассчитывать на закулисную поддержку Декруа.
Имея всё это в виду, мы отбросили нашу обычную скрытность и начали преднамеренно афишировать свое присутствие. Мы инспирировали несколько статей в эревонских газетах о "зверствах" творящихся на Вердант Виста и поспособствовали всплеску "пиратства" в регионе. Крейсера, уничтоженные в Тиберии, были частью этой стратегии. Идея состояла в том, чтобы вынудить эревонский флот отправить больше лёгких кораблей на подавление пиратства, а затем обрушиться на эти корабли четырьмя тяжелыми крейсерами постройки Лиги и уничтожить их. Сделали бы эревонцы вывод о нашей поддержке "пиратов", или нет, но когда они начали бы терять не только торговые, но и военные корабли, их неизбежно привела бы в бешенство позиция Звёздного Королевства. Учитывая особенности эревонского кодекса чести, получалось, что если мы продолжим наши провокации, а манти продолжат игнорировать их требования о помощи, то в конечном счете Эревон порвет с Мантикорским Альянсом.
– И в каком именно смысле это было бы хорошо для нас? – спросил Сандаски, пристально щурившийся по ходу её объяснений.
– Выход Эревона из Альянса неизбежно потряс бы даже мантикорцев. Типичная домохозяйка манти готова была удовлетвориться правительством Высокого Хребта только пока не было ясно воспринимаемой внешней угрозы безопасности Звёздного Королевства. Если бы, однако, Альянс начал распадаться, всё ещё в отсутствии мирного договора, это отношение неизбежно бы изменилось. Можно было надеяться, что в сторону большей воинственности в отношении Республики. И, честно говоря, хотя незаинтересованность Высокого Хребта в борьбе с работорговлей была нам на руку, мы сомневались, что подобное отношение продлиться долго. Особенно учитывая как всегда ненавидела нас династия Винтонов и какие усилия прикладывали люди вроде Монтень, Зилвицкого, Харрингтон и Гауптмана. Так что мы были совсем не против падения его правительства, особенно если бы это поспособствовало крайне желательному для нас возобновлению войны.
С другой стороны, выйдя из Альянса, Эревон вскоре почувствовал бы себя очень одиноко, особенно если бы его бывшие союзники и Республика возобновили активные боевые действия. В таких обстоятельствах казалось вероятным, что они будут испытывать потребность в поддержке и обслуживании собственного флота, что скорее всего означало бы для них обращение к тем, кто построил все их корабли стены ещё до их вступления в Альянс. То есть как раз к нашим добрым друзьям из "Технодайн". Что означало бы, что "Технодайн" получит возможность взглянуть на лучшие и новейшие образцы военной техники манти. Проявит или нет к этой технике интерес Флот Лиги, но "Технодайн" и флот Мезы она однозначно интересовала. Получить доступ к ней для нас самих и для сил самообороны наших друзей было бы очень хорошо. Именно поэтому "Технодайн" так легко пошел нам навстречу с крейсерами, которые мы отправили в Тиберию.
– Но этот замысел не сработал. Не так ли, Алдона? – спросил Детвейлер. Тон его был почти родственным, но это ни на йоту не улучшило самочувствия Алдоны. Она начала было отвечать, но её перебили.
– Нет, мистер Детвейлер, не сработал, – сказала Изабель Бардасано.
Женщина помоложе, сидевшая возле Анисимовой, твёрдо встретила взгляд Председателя Правления Мезы всем своим видом изображая полнейшее хладнокровие. "Что, возможно, в её случае именно так и есть", – подумала Анисимова. Она завидовала самообладанию Бардасано, хотя и не слишком одобряла самоуверенность, даже самонадеянность, на которых покоилось это самообладание. Сейчас, однако, она была скорее благодарна Бардасано за вмешательство. И за напоминание Детвейлеру, что Анисимова не несла основную или, по крайней мере, единоличную ответственность за операцию на Вердант Виста.
– Хотя должен был сработать, – продолжила Бардасано, – К сожалению, мы не рассчитывали на сражение при Тиберии. И на убийство Стейна, или на то, что Елизавета Винтон из всех доступных ей людей решит послать на похороны на Эревоне в качестве своего представителя Антона Зилвицкого. И уж конечно мы не рассчитывали на вмешательство хевенитского шпиона и тайные операции со стороны губернатора из Пограничья.
Она с досадой покачала головой.
– Мы получили именно тот разрыв с Мантикорой, на который и рассчитывали. К сожалению, вместо того, чтобы упасть в руки "Технодайна", что, как мы были практически уверены, сделало бы эревонское правительство, будь оно предоставлено само себе, эревонцы с подачи хевенитов и губернатора Баррегоса кинулись в объятия Хевена. И, что еще хуже, Руфь Винтон была там же и фактически вовлекла, хотя и в незначительной степени, Звёздное Королевство в поддержку разработанной фактически хевенитами операции против Конго. Это поставило и Хевен и Мантикору в позицию совместных спонсоров режима "Факела", воцарившегося на Вердант Виста – отношения, которые пока кажутся жизнеспособными, даже несмотря на то, что в других местах они стреляют в друг друга. И, как будто только этого нам и не хватало, есть определенная информация, подтверждающая то, что Зилвицкий в ходе собственных трудов по подготовке нашего фиаско сумел собрать некоторые сведения, приведшие к исчезновению графини Северной Пустоши и уничтожению досье Северной Пустоши, что, в свою очередь, сыграло роль в падении правительства Высокого Хребта и полной потере влияния Декруа.
– Кстати, а Декруа?.. – поинтересовался один из гостей Детвейлера.
– Больше не представляет собой проблему, – ответила Бардасано с тонкой улыбкой.
– Замечательно.
– Однако её ликвидация не исправила последствий полнейшего фиаско в Конго, – подчеркнул Сандаски.
– Нет, не исправила, – согласилась Анисимова. – Это в лучшем случае похоже на затыкание дыр.
– Согласен, – сказал Детвейлер.
Он наклонился над столом, разглядывая собранных им людей. Те в ответ смотрели на него и Детвейлер знал, что они видят – кульминацию почти половины тысячелетия непрерывных генетических усовершенствований. Остальная часть галактики оставалась в блаженном неведении о том, что то, чего украинские маньяки на Старой Земле во времена Последней Войны не смогли достичь своими "Кощеями", было фактически достигнуто на Мезе.
Однако Меза извлекла из судьбы славянских гегемонистов много уроков, в том числе и необходимость в соблюдении крайней осторожности. Сперва следовало обеспечить себе безопасность, и только потом провозглашать своё превосходство тем, кто вполне обоснованно увидел бы в провозгласившем ненавистный облик своего будущего господина.