К ней вели три каменные ступени, и она была зашторена изнутри. Я вспомнил, что двери в трактире "никогда не запирались" и в надежде на такую же доверчивость в Фрайарз-Парке повернул ручку, медный блеск которой я успел заметить ранее, прячась в кустах.
Ручка мягко поддалась. Легонько толкнув дверь, я шагнул на гладкий дубовый паркет и замер, прислушиваясь, но и здесь царила тишина. Оставив в двери щелку, я нажал на кнопку фонарика и осмотрелся.
Это была длинная, просторная комната с высоким потолком, по всей видимости, гостиная - пустая, без единого предмета мебели. Я достал из кармана две пары толстых шерстяных носков и натянул их поверх ботинок, чтобы приглушить шаги. Дверь, ведущая из этой заброшенной, голой комнаты, была не заперта, и я тихо вышел в широкий коридор, невольно вспоминая полный кошмаров Ред-Хаус.
Я проверил три другие комнаты, и хотя в двух из них стояли массивные шкафы и комоды, прикрытые от пыли простынями, все выглядело необитаемым. Первый этаж пустовал целиком, на широкой лестнице не было ковров, а значит, и верхние этажи пустовали.
Я стал осторожно подниматься по ступеням, но они так ужасно скрипели, что я с облегчением перевел дух, оказавшись наверху. И здесь, однако, бояться было нечего: меня снова встретили пустые комнаты. Единственным важным открытием была почти полностью меблированная спальня с неопрятно смятым на кровати бельем. Но с балдахина на одеяло спускалась густая паутина, а вся комната была покрыта густым слоем пыли.
Я вернулся в пустую гостиную, доказав себе то, что давно подозревал.
Фрайарз-Парк был необитаем!
Глава 19 Человек на башне
Я выбрался из особняка незамеченным, как и проник в него, и теперь быстро шагал сквозь кусты туда, где мне следовало свернуть на запад, к заросшему сорняками огороду. Невзирая на опасность угодить в капкан, я сделал круг, обходя сторожку, и очутился у стены не там, где перелезал через нее, а гораздо ближе к лужайкам у дома.
Не знаю, что заставило меня обернуться и бросить прощальный взгляд на Фрайарз-Парк. Как бы то ни было, прежде чем пересечь запущенный огород, я остановился и глянул назад, на старинную англосаксонскую башню, вознесшуюся в серебряном свете луны над древесными кронами, что скрывали сам особняк от моего взора.
Вся она, вплоть до бойниц в верхней части и зубчатого гребня, была омыта лунным сиянием. Я взглянул на нее, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди; затаив дыхание, я пригнулся, не доверяя темноте, укрывающей меня.
Ибо я со всей ясностью увидел мелькнувшую в одной из бойниц наверху человеческую фигуру!
Лицо человека белело в ярком свете луны, и я сразу понял, что мне не привиделось. Однако он сохранял неподвижность, будто застыл, уставясь в одну точку, отчего я вдруг засомневался, не обмануло ли меня первое впечатление; но вскоре человек слегка пошевелился.
С такого расстояния мне не удалось различить, кто это, но произведенное движение подсказало, чем он занимался: отражая луну, засияли линзы бинокля - незнакомец рассматривал что-то, видимое лишь с большой высоты.
Я не отрывал от него взгляда и вновь заметил, как на башне сверкнуло стекло: незнакомец продолжал наблюдать за удаленным объектом, приковавшим его внимание. Вспомнив, что как раз в том месте, где мне предстояло добраться до спасительной ветки, на стену падала полоса лунного света, я отбросил все предосторожности и ринулся сквозь спутанные сорняки к ели, служившей мне ориентиром.
Я торопливо полез вверх по лозе, свисающей подобно природной лестнице, и без промедления перебрался на другую сторону сухого рва. Я не стал еще раз оглядываться: отсюда башню уже не было видно. Вдобавок, мне совсем не хотелось продлевать опасную разведку.
Сложно сказать, почему я при таком поспешном бегстве не угодил в капкан: то ли мне сопутствовала удача, то ли ловушек вокруг особняка просто не было, - однако теперь, на более открытом участке, пышно поросшем низким кустарником и травами, я вновь обрел бдительность и обратно старался идти по возможности тем же путем, что ранее привел меня к дружественной ели.
Покинув наконец земли Фрайарз-Парка и снова оказавшись на дороге, я отдышался и с удивлением обнаружил, что насквозь промок от пота.
Была некая ощутимая странность в том, что я сумел осмотреть множество комнат заброшенного особняка и ухитрился дважды обойти обитаемую сторожку, в то время как на башне беспрерывно оглядывал округу таинственный наблюдатель! Я задался вопросом, что он высматривал. Если он заметил, как я выходил из особняка, то почему по-прежнему вглядывался вдаль, не сосредоточившись на поместье? Но если он меня не видел и не слышал, мне оставалось поздравить себя с удавшейся тайной вылазкой.
Допустим, второе предположение верно; в этом случае появление человека на башне и его цели представлялись гораздо более загадочными. Кем был он? Что делал в такой час в пустынном Фрайарз-Парке?
Я помнил, что егерь был занят упаковкой вещей в сторожке, и сразу отверг мысль о том, что человек на башне мог оказаться Хокинсом. Сам я видел этого человека только издали и не мог разглядеть его лицо; поэтому мои собственные наблюдения мало чем могли помочь в разгадке тайны.
Вскоре я уже возвращался в "Эбби-Инн", не переставая раздумывать о новом обстоятельстве, затруднявшем расследование. Гаттон был как никогда прав, заметив, что каждая выявленная улика в этом и без того темном деле лишь еще больше запутывала его. Продолжая выстраивать цепочку рассуждений, я незаметно добрался до косогора у Аппер-Кросслиз; теперь мои мысли были в основном заняты исчезновением леди Бернем Каверли.
Я вспомнил, как доктор Дамар Гриф с отменной учтивостью уверял меня в плохом самочувствии хозяйки Фрайарз-Парка, не позволявшем ей принимать гостей, и вновь задумался о коварстве этого отвратительного евразийца. Запустение в комнатах особняка явственно свидетельствовало, что ни леди Каверли, ни кто-либо иной уже много месяцев, а то и лет, там не жил. Но что все это означало? Для чего смахивавший на цыгана егерь бдительно охранял поместье и подходы к дому?
Объяснение могло быть только одно: все это было только уловкой, с помощью которой доктор Дамар Гриф пытался предотвратить нежелательные визиты в особняк и тем самым скрыть странную тайну его опустошенности.
Самый дух царящего в этих краях запустения, неприятно поразившего меня по приезде в Кросслиз, обретался не где-нибудь в округе, но именно в этой бывшей монашеской обители. Я решил для вящей уверенности порасспрашивать местных торговцев, пока что мне не встречавшихся: ведь тот факт, что в Фрайарз-Парке никто не жил, был каким-то образом скрыт и от них, людей, чьи обычные деловые обязанности включали визиты в поместье, прием заказов на товары и продукты и так далее. Но и без подобных расспросов я догадывался, как все было обставлено: вероятно, доктор Дамар Гриф или Хокинсы - несомненно, его приспешники - преграждали торговцам доступ к пропавшей, как выяснилось, хозяйке поместья.
Однако смысл всего этого оставался загадкой как для моего воображения, так и для дедуктивного мышления. Если леди Каверли по некоей причине уехала из поместья, с какой целью доктор продолжает вводить всю округу в заблуждение, уверяя, что она по-прежнему там живет?
Дело представлялось мне безнадежно запутанным, и чем больше я о нем думал, тем больше терял уверенность. Но в то же время я не стоял на месте, обнаружив искомую связь
- звено, соединявшее одну тайну с другой, то есть с загадкой Ред-Хауса. Этим очевидным звеном, без сомнения, были светящиеся глаза. Тем не менее, я не понимал, как смерть сэра Маркуса могла соотноситься с исчезновением леди Бернем Каверли. Далее, какую роль в этих кознях играет доктор Дамар Гриф? И наконец (это представлялось самой ужасающей загадкой), кем или чем была женщина с кошачьими глазами?
На этом этапе рассуждений я обнаружил, что стою перед трактиром, сейчас погруженным во тьму, и, кажется, слышу за спиной звук шагов; меня охватила паника, согласитесь, вполне простительная при подобных обстоятельствах. Очнувшись от размышлений и заслышав - или вообразив - шаги преследователя на безлюдной, усеянной лунными пятнами дороге, я бросился к черному ходу в "Эбби-Инн", беззвучно молясь о том, чтобы дверь, как заверял Мартин, оказалась незапертой.
Я тут же убедился, что трактирщик не обманывал; дверь распахнулась от первого же легкого толчка, после чего я вдруг осознал, что только и мечтаю побыстрее запереться изнутри. Однако на двери не было ни засова, ни замка, и я поспешил наверх, решив принять меры предосторожности, к которым до сих пор не прибегал, а именно - запереть на ночь дверь своей комнаты.
Войдя в комнату, я нашарил в кармане спичечный коробок и чиркнул спичкой, намереваясь зажечь свечу, обычно стоявшую на шкафчике у кровати. Но сегодня ее почему-то убрали оттуда, переставив на столик у окна. Пока я искал свечу, спичка погасла, а когда я собрался зажечь новую, звук шагов, ранее услышанный мной, приблизился и стал громче; я уже не сомневался, что кто-то бежит по дороге к "Эбби-Инн".
Мне захотелось непременно узнать, кто это, и я, скрываясь в темноте комнаты, подошел к окну и выглянул на улицу. Ярдах в двадцати от трактира, на дороге, я увидел бегущего человека. Судя по тяжелому дыханию, он совсем выбился из сил. Мое удивление только возросло, когда он подбежал ближе и повернулся в мою сторону: я узнал в нем похожего на бродягу человека, сидевшего утром на скамье перед трактиром.
Не понимая, что может означать его появление, хотя и осознавая, что оно бесспорно связано со мной, я высунулся из окна. Шатаясь, словно от головокружения, незнакомец добрел до столба с вывеской и прислонился к нему. Он чуть не падал от изнеможения и заговорил со мной хриплым шепотом.
- Не зажигайте свечу! - сказал он.
Эти слова, учитывая время и место, показались мне настолько нелепыми, что поначалу я чуть не рассмеялся, но искренняя серьезность незнакомца, его плачевный вид и настойчивость не могли не произвести на меня должного впечатления.
- Почему? - ошеломленно спросил я, все еще высовываясь из окна.
- Неважно, - задыхаясь, ответил он. - Нельзя! Я могу к вам подняться?
В усталом шепоте человека внизу мне послышалось нечто неуловимо знакомое. Но я оказался столь недогадлив, что так и не понял, в чем дело.
- Конечно, - сказал я. - Я спущусь к вам со свечой и покажу дорогу, раз у вас ко мне разговор.
- Никакого света! - хрипло выкрикнул он. - Если вам дорога жизнь, не зажигайте спичку!
К этому времени удивление мое достигло предела, и я уже не знал, стоило ли мне спускаться к этому очевидно безумному человеку. Не лучше ли будет остаться в комнате?
- Не сомневайтесь, мистер Аддисон! - крикнул он, немного отдышавшись. - Делайте, что говорю!
- О Боже! - воскликнул я и повернулся, кинувшись сначала к двери, а затем вниз. Наконец я узнал голос ночного бродяги. Распахнув дверь, я протянул руку, и человек в потрепанной одежде протянул мне свою.
- Гаттон! - взволнованно воскликнул я. - Гаттон! Что, черт побери, это значит? Почему вы так вырядились?
Я заметил вас утром, а вы и не намекнули, что знаете меня!
- Я и не собирался! - выдохнул инспектор, который скорее взбирался, чем шел вверх по лестнице. - Но нынче ночью я выполнил одно из самых трудных дел в моей жизни, хоть и успел чуть не в последний момент!
Мы стояли на пороге моей комнаты.
- Не входите! - коротко приказал Гаттон. - Дайте подумать, как нам быть.
- Ничего не понимаю!
- Сейчас поймете! - мрачно ответил он. - Вы давно бы поняли, если бы успели зажечь свечу.
Я лишился дара речи. Мы молча стояли в коридоре. Затем Гаттон произнес:
- Придется рискнуть, так как нужно проверить мою догадку.
- Рискнуть?
- О, без риска никак не обойдется, - заявил он. - Надо действовать очень быстро. Вы со мной?
- Ну, ночка была полна сюрпризов, - сказал я, выдавив смешок. - Пожалуй, я переживу еще один.
- Отлично, - ответил инспектор. Было что-то странное в том, что я слышал знакомый голос, но в лунном свете, льющемся из окна в коридоре, смутно различал перед собой силуэт незнакомца.
- Что надо делать?
- Испытать судьбу, рискнув жизнью! - ответил он. - Но мы постараемся свести опасность к минимуму.
И добавил, заметив, что на языке у меня вертится множество вопросов:
- Объяснения подождут. Где я могу найти свечу?
- Свеча на столике слева от окна. Я принесу…
Он грубо схватил меня за руку.
- Предоставьте это мне! Ждите здесь, - кратко распорядился он.
Я чиркнул спичкой о коробок, желая осветить ему дорогу.
- Я, кажется, вас предупреждал! - крикнул инспектор и выбил спичку у меня из руки. - Никакого света!
С этими словами он распахнул дверь и пересек комнату. Я смотрел на его приземистую фигуру на фоне озаренного луной открытого окна. Гаттон упомянул о грозившей нам опасности, и я, затаив дыхание, ждал его возвращения - могло произойти все что угодно. Инспектор быстро вернулся с подсвечником.
- Вот, - сказал он, плотно затворив за собой дверь, - зажигайте свечу.
Его голос и повелительная манера словно загипнотизировали меня, и я без колебаний выполнил приказ. Когда огонек разгорелся, с удивлением отметил, насколько проста и в тоже время эффективна была маскировка моего друга.
Но он не дал мне времени что либо сказать, заговорив сам:
- Слушайте. Сейчас я поставлю свечу в вашу комнату, а потом мы с вами побежим со всех ног.
- Побежим? - поразился я.
- Именно. Побежим спасаться! Лучше наверх. Там есть пустая комната, окно которой выходит в ту же сторону, что и ваше?
- Комната надо мной свободна, - ответил я. - Вероятно, дверь не заперта.
- Тогда рискнем, - сказал Гаттон. - Можем приступать, ведите.
- Фонариком пользоваться разрешается? - спросил я.
- На лестнице, но как только мы войдем в комнату наверху, сразу выключайте его.
Он толчком распахнул дверь моей спальни, вбежал и тотчас выскочил, захлопнув дверь, словно его гнали черти!
Потом мы оба опрометью кинулись по лестнице в комнату наверху. Признаюсь, я даже засомневался, в своем ли уме мой приятель. Но мне не пришлось долго ждать, чтобы убедиться в справедливости его опасений.
Едва я дотронулся до дверной ручки, не успев еще открыть дверь, как здание "Эбби-Инн" содрогнулось, пол ходуном заходил у меня под ногами, а в комнате внизу раздался оглушительный взрыв! Эхо или нечто, прозвучавшее как эхо, резкое и отрывистое, донеслось с отдаленных холмов.
Глава 20 Рассказ гаттона
- Сейчас туда лучше не ходить, - устало проговорил Гаттон, - это может быть опасно. И нам не стоит забывать о вероятности пожара, - добавил он.
Повсюду слышались сонные голоса и громкие возгласы - жуткий шум взрыва, естественно, перебудил всех в трактире. Я и сам был в таком замешательстве, что никак не мог уразуметь, что произошло. Лишь в одном я не сомневался: Гаттон спас мне жизнь. В соседней комнате раздался шорох, зазвучали шаги и вскоре показался ошеломленный Мартин в ночной рубашке.
- Мистер Аддисон, - произнес он и уставился на нас, глядя то на меня, то на моего товарища.
- Пусть никто не выходит из комнат, - решительно заявил Гаттон, - пока я не разрешу.
- Э-э… - начал было Мартин.
- Я офицер полиции, - сказал Гаттон, - и вы будете подчиняться моим приказам. Кто-нибудь живет на одном этаже с мистером Аддисоном?
- Нет, сэр, - ответил полусонный Мартин, успевший тем не менее понять, что незнакомый бродяга облечен властью.
Над нами послышались шаги, и Гаттон повторил:
- Прикажите всем оставаться в комнатах!
Мартин послушно выкрикнул приказание.
- Что у вас есть на случай пожара? - продолжал инспектор.
С лестничной площадки наверху на нас глазели несколько растрепанных голов, но все молчали. Наконец Мартин собрался с мыслями и ответил:
- В стойлах ведра… есть колодец. Уилкинс ночует над конюшней…
- Можете позвать его, не спускаясь вниз?
- Попытаюсь, - последовал ответ.
Мартин прошел к окну на площадке между этажами и широко распахнул его.
- Уилкинс! Уилкинс! - взревел он, высунувшись из окна.
- Чего, хозяин?! - тихо раздалось откуда-то снизу.
- Скажите, чтобы оставался при ведрах. И ни шагу со двора без моего распоряжения, - приказал Гаттон.
Мартин передал команды инспектора так громко, что их, должно быть, услышали и в Лиуэйз, и застыл у окна, недоуменно почесывая затылок.
Среди изумленной компании, собравшейся в ту ночь под крышей "Эбби-Инн", я был, пожалуй, потрясен сильнее всех.
- Ради Бога, объясните, что все это означает! - обратился я к Гаттону.
- Это означает, - ответил инспектор, и под гримом я узнал его обычную мрачную усмешку, - что между вами и вечностью была одна только спичка! Но и теперь не время расслабляться, хотя я бы не торопился заходить в вашу комнату. Нам есть что обсудить, так что давайте найдем место, где мы сможем поговорить без помех.
Мы прошли в большой пустой зал в задней части трактира. Дверь была открыта, и я слышал, как прислуга и работники заведения возбужденно галдели в комнате Мартина дальше по коридору. За всю историю своего существования "Эбби-Инн" ни разу не сталкивался с чем-либо подобным.
- Полагаю, мы сэкономим время, если вы первым подробно поведаете о том, что тут произошло, - сказал Гаттон.
- Хорошо, - согласился я, - но прежде ответьте, когда вы прибыли сюда?
- Через полтора часа после получения вашей шифрограммы! Приехал на автомобиле. Он сейчас в Мэнтоне.
- Для чего этот маскарад?
- Скоро объясню. А пока послушаю вас.
Сгорая от нетерпения, я быстро рассказал о своих приключениях со времени приезда в Аппер-Кросслиз. Инспектор внимательно слушал меня. Закончив свое повествование, я воскликнул:
- Ваш черед, Гаттон! Бога ради, скажите, что все это значит!
- Расскажу все, что знаю, - неторопливо отвечал он. - Во-первых, у меня имелись две причины предложить вам поездку в Фрайарз-Парк. У меня сложилось впечатление, что "женщина-кошка" интересуется вами. Но я не понимал, было ли это вызвано тем, что она считала вас опасным, или какой-то иной причиной. Я решил выяснить, не связана ли она случайно с Фрайарз-Парком. Поэтому я послал вас сюда, чтобы (а) расспросить местных и (б) как говорится, "приманить кошку"!
- Весьма любезно с вашей стороны! - пробормотал я.
- Я предупреждал, что задание опасное! - мрачно отрезал Гаттон. - Но рад отметить, что замысел сработал великолепно. Ваше расследование оказалось весьма удачным, и вдобавок вы сумели завлечь нашу кошку. А теперь мне хотелось бы показать, насколько существенны были ваши открытия. Дело в том, что имелось и второе, более весомое обстоятельство, побудившее меня обратить внимание на Фрайарз-Парк. За несколько часов до вашего визита в Скотланд-Ярд - помните, в то утро, когда я показал вам саквояж, который бросил в воду Эрик Каверли - я связался с поверенными, исполнявшими волю покойного сэра Бернема.
- Да?! - вырвалось у меня. - И что они сказали?
- Разумеется, я попытался выяснить, кому достались земельные владения. Это помогло бы решить загадку того, что мог заполучить Эрик Каверли, убрав родственника с пути. Однако я узнал, что с финансовой точки зрения ему перепали одни долги. Фрайарз-Парк полностью заложен.