2
…И этих слов оказалось достаточно, чтобы отвлечь внимание Иммаколаты. Твари, которых она призвала, ублюдки ее сестры, остановили наступление на Кэла, дожидаясь указаний.
Кэл воспользовался случаем и ринулся через комнату, ударив ногой ближайшее к нему существо.
У твари не было тела, четыре руки вырастали прямо из раздутой шеи, под ней болтались многочисленные влажные бурдюки, как печень или легкие. Удар Кэла попал в цель, и один из бурдюков лопнул, выпустив зловонное облако. Другие единоутробные монстры были уже близко. Кэл рванулся к двери, но раненая тварь оказалась проворной. Ублюдок по-крабьи передвигался на руках и плевался на ходу. Один плевок угодил в стену рядом с головой Кэла, и обои пошли волдырями. Ужас придал Кэлу сил. Он в мгновение ока достиг двери.
Шедуэлл двинулся, чтобы перехватить его, но один из ублюдков кинулся ему под ноги, словно ошалевшая собака. Прежде чем торговец сумел восстановить равновесие, Кэл выскочил за дверь на лестничную площадку.
Девушка, задавшая вопрос, стояла у подножия лестницы и глядела наверх. Она была словно ясный день после ночи, едва не поглотившей Кэла в оставшейся за спиной комнате. Большие серо-голубые глаза, лицо обрамляют локоны рыжевато-каштановых золотистых волос, губы собираются произнести слова, замершие на языке от жуткого вида Кэла.
- Уходите отсюда! - закричал он, скатываясь вниз по ступенькам.
Девушка стояла разинув рот.
- Дверь! - выкрикнул Кэл. - Ради всего святого, откройте дверь!
Он не оборачивался, чтобы посмотреть, гонятся ли за ним чудовища, зато услышал донесшийся сверху крик Шедуэлла:
- Держи вора!
Девушка перевела взгляд на Коммивояжера, потом обратно на Кэла, затем на дверь.
- Откройте дверь! - крикнул Кэл, и на этот раз она послушалась.
Либо она не поверила Шедуэллу, раз взглянув на него, либо испытывала слабость к ворам. Как бы то ни было, девушка широко распахнула дверь. Внутрь хлынул солнечный свет, в его лучах заплясали пылинки. Позади слышались протестующие вопли, но девушка не сделала ничего, чтобы задержать убегающего Кэла.
- Уходите отсюда! - призвал он ее на бегу, тут же выскочил за порог и ринулся на улицу.
Он сделал несколько шагов от двери, затем оглянулся посмотреть, следует ли за ним девушка с серо-голубыми глазами. Но она по-прежнему стояла у подножия лестницы.
- Так вы идете? - крикнул он ей.
Она раскрыла рот, чтобы ответить, но Шедуэлл уже добрался до нижней ступеньки и оттолкнул ее с дороги. Кэл не мог больше медлить, его отделяло от Коммивояжера всего несколько шагов. Он побежал.
* * *
Человек с засаленными волосами не пытался преследовать беглеца, когда погоня переместилась на свежий воздух. Молодой человек был поджарым и бегал раза в два быстрее, преследователь же походил на медведя в костюме с Сэвил-роу. Сюзанна с первого взгляда невзлюбила его. И вот теперь он развернулся и спросил:
- Зачем ты это сделала, женщина?
Сюзанна не удостоила его ответом. Во-первых, она все еще пыталась осмыслить то, что сейчас увидела, а во-вторых, ее внимание сосредоточилось уже не на "медведе", а на его спутнице - или хозяйке. На женщине, спускавшейся по ступенькам вслед за ним.
Ее лицо было лишено выражения, как лицо мертвого ребенка, но Сюзанна никогда не видела лица, которое бы настолько завораживало.
- Уйди с дороги, - сказала женщина, дойдя до конца лестницы.
Ноги Сюзанны сами начали выполнять приказ, но она остановила себя и преградила женщине путь к двери. От этого действия волна адреналина захлестнула Сюзанну, как будто она вышла на шоссе перед несущимся грузовиком.
Однако женщина остановилась, ее взгляд крючком зацепил девушку, впился в нее и заставил поднять лицо. Сюзанна поняла, что выброс адреналина тут вполне уместен: она только что разминулась со смертью. Этот взгляд, без сомнений, уже убивал и убьет еще. Но не сейчас. Сейчас женщина с любопытством рассматривала ее.
- Он твой приятель, верно? - произнесла она.
Сюзанна услышала слова, но не увидела, шевельнулись ли губы женщины, чтобы произнести их. "Медведь" возле двери воскликнул:
- Проклятый вор!
Затем он крепко ухватил Сюзанну за плечо.
- Разве ты не слышала, что я кричал тебе? - спросил он.
Сюзанна хотела развернуться и приказать ему убрать руки, но женщина все еще изучала ее, удерживая взглядом.
- Она слышала, - сказала женщина.
На этот раз губы ее шевельнулись, и Сюзанна ощутила, что хватка немного ослабла. Но от одного присутствия этой женщины пробирала дрожь. В паху и груди как будто покалывали крошечные шипы.
- Кто ты такая? - хотела знать женщина.
- Оставь ее в покое, - отозвался "медведь".
- Я хочу знать, кто она такая. И почему она здесь. - Взгляд, на мгновение переместившийся на мужчину, снова впился в Сюзанну. В нем светилось убийственное любопытство.
- Здесь нет ничего, что нам нужно, - продолжал мужчина.
Женщина не обращала на него внимания.
- Пойдем же… Оставь ее…
Его голос звучал так, словно он был на грани истерики. Сюзанна мысленно благодарила его за вмешательство.
- Нас увидят… - говорил он. - Особенно здесь…
Спустя долгий миг - у Сюзанны перехватило дыхание - женщина едва заметно кивнула, соглашаясь с этими доводами. Она вдруг утратила интерес к девушке и отвернулась к лестнице. Сумрак на верхней площадке, где Сюзанне некогда мерещились затаившиеся ужасы, не был статичным. Там шевелились смутные образы, такие неясные, что она не могла понять, в самом ли деле видит их или только ощущает их присутствие. Они сползли по ступеням облаком ядовитого дыма, теряя всякую материальность по мере приближения к открытой двери, и начисто испарились, едва поравнялись с дожидавшейся их женщиной.
Женщина отвернулась от лестницы и прошла мимо Сюзанны к выходу, унося с собой облако холодного и болезнетворного воздуха, как будто призраки, только что присоединившиеся к ней, ожерельем легли ей на шею и забились в складки платья. Она несла их, невидимых, через залитый солнцем мир людей туда, где они смогут заново воплотиться.
Мужчина уже вышел на мостовую. Прежде чем подойти к нему, женщина снова обернулась к Сюзанне. Она ничего не сказала, ни губами, ни иным способом. Зато ее глаза были достаточно выразительны и все их обещания - безрадостны.
Сюзанна отвернулась и услышала шаги женщины на крыльце. Когда она снова подняла голову, парочки уже не было. Переведя дух, Сюзанна подошла к двери. Хотя день клонился к вечеру, солнце было еще ярким и теплым.
Неудивительно, что женщина и ее "медведь" перешли на другую сторону, чтобы идти по тенистой стороне улицы.
3
Двадцать четыре года - это треть обычной жизни: вполне достаточный срок, чтобы прийти к определенным выводам по поводу устройства мира. Несколько часов назад Сюзанна могла поклясться, что так оно и есть.
Конечно, в общей картине имелись и пробелы. Какие-то тайны и внутри Сюзанны, и в окружающем мире оставались неразгаданными. Но от этого решимость не поддаваться никаким самообольщениям и чувствам, которые могли бы позволить этим тайнам взять над ней верх, только крепла. Эта истовая решимость влияла и на личную, и на профессиональную жизнь Сюзанны. В любовных делах она усмиряла страсти практицизмом, избегая эмоциональной несдержанности, ведущей, как она часто наблюдала, к жестокости и горечи. В дружеских отношениях она добивалась точно такого же равновесия: ни чрезмерной привязанности, ни отстраненности. Так же дело обстояло и с работой. Самое привлекательное в деле изготовления керамики - прагматичность, когда художественные фантазии сдерживаются функциональностью предмета.
При взгляде на самый изысканный кувшин на свете Сюзанна задалась бы вопросом "А он не протекает?" И такой добротности она добивалась во всех аспектах своей жизни.
И вот возникла проблема, не умещавшаяся в эти простые определения. Она лишала Сюзанну равновесия, доводила до головокружения и сбивала с толку.
Сначала воспоминания. Затем Мими, скорее мертвая, чем живая, но телепатически передающая внучке свои видения.
А теперь эта встреча с женщиной, в чьем взгляде сквозит смерть. Однако благодаря ее взгляду все чувства Сюзанны сделались такими живыми, как никогда раньше.
Последнее противоречие вынудило Сюзанну покинуть дом. Не завершив поисков, она закрыла дверь перед возможными ожидавшими ее драмами. Подчиняясь какому-то инстинкту, она пошла к реке. Там, сидя на солнышке, она собиралась подумать над смыслом происходящих событий.
Кораблей на Мерси не было, зато небо такое ясное, что Сюзанна различала тени облаков над холмами Клайда. Однако внутри нее была не ясность, а сумятица чувств. И все они казались неприятно знакомыми, как будто долгие годы жили внутри, терпеливо дожидались за стеной из прагматизма, которую Сюзанна выстроила, чтобы удержать их подальше от чужих глаз. Словно эхо, спящее до первого крика над горами, они были созданы для отклика.
Сегодня Сюзанна услышала такой крик. Точнее, столкнулась с ним лицом к лицу, в той самой узкой прихожей, где в шестилетнем возрасте стояла и дрожала от страха перед темнотой. Эти противостояния были неразрывно связаны, хотя Сюзанна не понимала как. Она понимала только одно: она вдруг оказалась в пространстве внутри себя самой, где ритм и привычки ее взрослой жизни не имели власти.
Она лишь смутно ощущала проплывавшие в этом пространстве страсти, как кончиками пальцев ощущают туман. Но со временем она изучит их, изучит и страсти, и поступки, которые они порождают. В этом Сюзанна была абсолютно уверена, как ни в чем другом в последние дни. Она знала их и - помоги ей Господь! - любила, как свои собственные.
III
Весточка из Рая
- Мистер Муни? Мистер Брендан Муни?
- Верно.
- У вас, случайно, нет сына по имени Кэлхоун?
- А какое вам дело? - отозвался Брендан. Затем, не дожидаясь ответа, спросил. - С ним что-то случилось?
Незнакомец отрицательно покачал головой, взял Брендана за руку и стал неистово пожимать ее.
- Простите мне мою дерзость, мистер Муни, но вы счастливчик!
Это, насколько знал Брендан, была ложь.
- Чего вам надо? - спросил он. - Вы что-то продаете? - Он высвободил руку из хватки незнакомого человека. - Что бы это ни было, мне ничего не нужно.
- Продаю? - переспросил Шедуэлл. - Гоните прочь такие мысли. Я дарю, мистер Муни. Ваш сын - умный парень. Он использовал ваше имя, и, о чудо, компьютер выбрал вас победителем…
- Я же сказал, мне ничего не нужно, - перебил Брендан и попытался захлопнуть дверь, но незнакомец успел поставить на порог свою ногу.
- Прошу вас, - вздохнул Брендан, - оставьте меня в покое. Я не хочу ваших призов. Я вообще ничего не хочу.
- Что ж, это означает, что вы весьма необычный человек, - заявил Коммивояжер, открывая дверь шире. - Возможно, даже уникальный. Неужели во всем мире нет ничего такого, чего бы вы хотели? Это изумительно.
Из глубины дома доносилась музыка - запись шедевров Пуччини, которую несколько лет назад подарили Эйлин. Она сама почти не ставила эту пластинку, но после ее смерти Брендан (никогда в жизни не бывавший в опере и гордившийся этим фактом) просто помешался на "Любовном дуэте" из "Мадам Баттерфляй". Он прослушал запись уже сотни раз, и каждый раз слезы наворачивались на глаза. Сейчас он хотел одного: вернуться к музыке, пока она не умолкла. Однако Коммивояжер настаивал на своем:
- Брендан, - сказал он. - Могу я называть вас Бренданом?
- Не надо называть меня никак.
Коммивояжер расстегнул пуговицы пиджака.
- Вообще-то, Брендан, нам с вами есть что обсудить наедине. Для начала, вот ваш приз.
Подкладка пиджака заискрилась, привлекая внимание Брендана. Он никогда в жизни не видел такой ткани.
- Вы уверены, что ничего не хотите? - спросил Коммивояжер. - Абсолютно уверены?
"Любовный дуэт" достиг новых высот, голоса Баттерфляй и Пинкертона побуждали друг друга к новым излияниям страдания. Брендан слушал, но его внимание все сильнее сосредоточивалось на пиджаке. И в самом деле, там было то, чего он хотел.
Шедуэлл смотрел Брендану в глаза и видел, как в них загорелось пламя желания. Этот огонек никогда не обманывал.
- Вы ведь видите что-то, мистер Муни.
- Да, - тихо сознался Брендан.
Он видел, и радость от этого созерцания снимала с его души тяжкий груз.
Эйлин сказала ему однажды (тогда они были молоды, и разговоры о смерти служили лишь для того, чтобы выразить привязанность друг другу): "Если я умру первой, Брендан, я найду способ рассказать тебе, каково там, на небесах. Клянусь, я сделаю это". А он поцелуями заставил ее замолчать и ответил, что если умрет она, то умрет и он, от разрыва сердца.
Но ведь он не умер. Он прожил три долгих пустых месяца и за это время не раз вспомнил ее легкомысленное обещание. А теперь, когда отчаяние так изменило его, на пороге вдруг появился этот небесный посланник. Какой странный выбор - явиться в облике коммивояжера. Без сомнения, у серафима есть на то причины.
- Вы хотите получить то, что видите? - спросил гость.
- Кто вы? - выдохнул Брендан, охваченный благоговейным трепетом.
- Моя фамилия Шедуэлл.
- И вы принесли это мне?
- Ну конечно. Но вы должны понимать: если вы это возьмете, Брендан, за услугу я захочу получить с вас небольшую плату.
Брендан не сводил глаз с сокровища в пиджаке.
- Все, что пожелаете, - ответил он.
- Например, мы можем попросить вас о помощи, и вы будете обязаны немедленно ее предоставить.
- Разве ангелы нуждаются в помощи?
- Время от времени.
- Ну конечно, - согласился Брендан. - Почту за честь.
- Прекрасно. - Коммивояжер улыбнулся. - Тогда прошу вас… - Он шире распахнул пиджак. - Не стесняйтесь.
Брендан знал, чем пахнет и каково на ощупь письмо от Эйлин, прежде чем оно оказалось у него в руках. И письмо его не разочаровало. Бумага была теплой, как он и ожидал, и от нее веяло ароматом цветов. Конечно, Эйлин писала письмо в саду, в райском саду.
- Итак, мистер Муни. Мы заключили договор, верно?
"Любовный дуэт" завершился, дом за спиной у Брендана погрузился в тишину. Он прижимал письмо к груди, все еще опасаясь, что это сон и он проснется с пустыми руками.
- Все, что пожелаете, - выговорил он отчаянно, в страхе, что у него отнимут это благословение.
- Любезность и благожелательность, - последовал ответ, сопровождавшийся улыбкой. - Чего еще может пожелать мудрый человек? Любезности и благожелательности.
Брендан почти не слушал Он водил пальцами по письму. Его имя было написано на лицевой стороне аккуратным почерком Эйлин.
- Так вот, мистер Муни, - начал серафим, - меня интересует Кэл.
- Кэл?..
- Вы не подскажете, где я могу его найти?
- Он сейчас на свадьбе.
- На свадьбе. Ага. А не могли бы вы назвать мне адрес?
- Да. Разумеется.
- У нас имеется кое-что и для Кэла. Ему повезло.
IV
Бракосочетание
1
Джеральдин потратила немало часов, вбивая в Кэла жизненно важные сведения о своем генеалогическом древе, чтобы на церемонии бракосочетания Терезы он знал, кто есть кто. Дело оказалось не из легких: семейство Келлуэй отличалось поразительной плодовитостью, а Кэл очень плохо запоминал имена. Неудивительно, что большую часть из ста тридцати гостей, собравшихся в зале для приемов прекрасным субботним вечером, он не знал. Кэла это не очень волновало. Он чувствовал себя в безопасности среди такого множества людей, пускай и незнакомых. Выпивка, лившаяся рекой с четырех часов пополудни, совсем успокоила его тревоги. Кэл даже не возражал, когда Джеральдин представила его веренице своих восторженных тетушек и дядюшек, каждый из которых не преминул спросить, скоро ли он намерен превратить Джеральдин в порядочную замужнюю женщину. Он включился в игру улыбался, очаровывал и делал все возможное, чтобы не показаться безумцем.