Светильник в ванной погас. В комнате стало совсем темно, лунные пятна на полу сместились в сторону, поползли вверх по стене.
- Скажи, Юи, девушки погибают здесь часто? - Рэй вновь вернул беседу к интересующей его теме. - Теперь я работаю на наместника, так же как ты. Так же заинтересован в том, чтобы в его доме все было спокойно. И уж точно никому не стану рассказывать ненужного.
Наверное, полумрак сделал служанку менее осмотрительной, или последний довод показался решающим, потому что она придвинулась ближе и произнесла едва слышно:
- Раз в три года.
- Сколько обычно жертв?
- Одна. Или три.
- Когда это началось?
- Говорят, еще до моего рождения. Давно.
- Почему наместник не вызвал заклинателя?
- Здесь был заклинатель. Но он ничего не смог сделать. И, кажется, ушел. Я не знаю подробностей.
Они шептались, сидя в темноте, словно заговорщики. Почти вплотную придвинувшись друг к другу.
- Убиты только служанки?
- Да.
- От кого шла эта девушка?
- В каком смысле - от кого?
- Юи, я прекрасно понимаю, что красивые полураздетые девушки не прогуливаются по коридорам ночами просто так. Она возвращалась из южного крыла, где живет семья наместника. Ведь так? К кому она приходила?
Служанка вздохнула:
- К господину Хитару. Сату развлекала по ночам его.
Еще один сын правителя Югоры. Лишенный настоящего дара.
"Надо будет поговорить с ним утром", - решил Рэй.
Интересно, почему Сагюнаро ничего не говорил о том, что происходит в его доме? Не знал? Или, пока он жил здесь, неведомый дух не трогал девушек и начал нападать только после того, как наследника рода Иширо забрал орден заклинателей?
- Уже поздно, - тихо сказала Юи, поднимаясь с циновки. - Мне пора. И вам надо выспаться.
- Так что насчет привидений и теней в тайных каморках? - спросил Рэй, вставая следом за ней, но не слишком, впрочем, надеясь на ответ. - У тебя есть какие-нибудь соображения?
- Вы умный, сами поймете, - улыбнулась она и быстро выскользнула за дверь…
На этот раз Рэй разделся и лег в постель нормально. Он провалился в темноту, едва коснувшись головой подушки.
Ему снились скелеты с луками в костлявых руках, выглядывающие из-за угла. Белое пятно луны, глядящее мутным, мертвым глазом кодзу, - постоянный спутник его ночных видений. Кровавые следы на полу и прочая муть без смысла и цели: не предостережения, не угрозы, не ночные развлечения. Пустые страшилки, игры уставшего разума. Как говорили в храме - ни манмо кость, ни иумэ подсвечник.
Сам пожиратель мыслей не появился. Казалось, он вообще забыл о должнике-заклинателе, окуклившись в собственном мире и полностью потеряв интерес к реальности. Но было непонятно, хорошо это или уже пора насторожиться…
А еще по ночам перестала приходить Тора. Оказавшаяся марионеткой кодзу, она исчезла вместе с ним. Единственная, о ком жалел Рэй, блуждая по своему запутанному миру сновидений.
Потом во сне начали возникать невероятно оригинальные идеи по поимке духа-убийцы. Они крутились у виска, словно стая гудящих пчел, и отмахнуться от них не получалось, хотя, скорее всего, при свете дня грандиозные планы превратятся в сборище нелепых фантазий.
Рэй проснулся еще до того, как встало солнце. В комнате было сумрачно, и лишь белое древко яри едва заметно светилось в полумраке. Он быстро оделся, повесил копье на ремнях за спину, острием вниз, чтобы не нервировать видом оружия охрану, и поспешил в южную половину замка.
Иногда по дороге ему встречались слуги. Они выглядели так же, как и вчера, - замкнутыми, хмурыми, сосредоточенными, молча кланялись и бесшумно скользили дальше по своим делам. Или не слышали об убийстве, или оно не произвело на них впечатления.
Охрана в коридоре у покоев семьи наместника насторожилась было, увидев Рэя, но, разглядев золотую печать, солдаты расслабились и пропустили его, не задавая вопросов.
Залы и комнаты в этой части дворца становились все более роскошными, деревянные резные барельефы на стенах - сложными и вычурными, пол - пестрым от разноцветных пластинок дерева, а светильники из простых чаш превратились в тяжелые многогранные кованые конструкции. Здесь стали чаще мелькать бело-красные одежды слуг, похожие на яркое оперение птиц.
Несмотря на ранний час, второго сына наместника не было в его покоях. Как сообщил заклинателю слуга, застилающий необъятную постель, - господин Хитару вышел в сад, покормить своих питомцев. Поблагодарив его, Рэй отправился на поиски брата Сагюнаро.
Проходя по длинному коридору мимо таинственной запертой комнаты, он не сдержался и снова заглянул в замочную скважину. На этот раз с той стороны ничего не было видно, кроме алого цвета, заполняющего собой все пространство отверстия для ключа.
"Завесили с той стороны тканью, - понял Рэй. - Чтобы любопытный заклинатель умерил интерес и прекратил совать нос не в свое дело. Значит, кто-то все же имеет право открывать эту дверь".
Он выпрямился и пошел дальше.
На улице было прохладно. Солнце только собиралось подниматься, робко трогая из-за горизонта бледное небо первыми тонкими лучами. Кусты, похожие на темные косматые клубы дыма, жались к земле. Деревья стояли над ними безмолвными черными стражами. Тропинки, посыпанные белым песком, разбегались во все стороны, ныряли в беседки, кружили вокруг рукотворных прудов и терялись среди цветов. На траве лежала роса. В свежем воздухе разливались тонкие свежие ароматы. И здесь тоже не было ни одного духа.
Побродив немного по саду, заклинатель наконец увидел сына наместника. Тот стоял возле круглого пруда, окаймленного высокими зарослями серебристой осоки, наклонялся, брал с подноса, лежащего в траве, куски мяса и бросал в воду. Высокий, худой, в светлой одежде, ярко выделяющейся на фоне бледного утра. Меч за его поясом поблескивал драгоценными ножнами.
Рэй подошел ближе и заметил, что поверхность водоема бурлит от стремительных движений длинных, гладких, лоснящихся тел. Черные змеи плавали у ног Хитару, поднимали над водой оскаленные пасти, шипели и сцеплялись друг с другом из-за очередной подачки.
- Красавцы, правда? - произнес брат Сагюнаро, вновь наклоняясь к подносу. - Быстрые, хищные, ловкие.
Так же как и вчера, он не выглядел спокойным, но создавалось ощущение, что его любимые питомцы возвращали ему уверенность. Движения сына наместника были нервными и резкими, лицо хмурым и замкнутым, словно он тщательно сдерживался, чтобы не сорваться.
- Это пресноводные юги, - ответил заклинатель, наблюдая за ним. - Вместе с ними часто селятся духи - хеби - они выглядят как змеи и очень опасны.
- Как ты должен был заметить, здесь нет духов. - Хитару бросил кусок в воду, и за него тут же началась драка. - И вряд ли заведутся.
- Неужели из-за сущности, которая убивает девушек?
- Уже донесли, - произнес любитель рептилий с деланым равнодушием, вытирая окровавленные руки платком. - Быстро.
- Ты знаешь, что твоя фаворитка мертва?
- Да, - ответил сын наместника отрывисто.
- И тебя это не беспокоит?
- А должно? - мрачно спросил он, отворачиваясь.
- Я бы на твоем месте насторожился.
- Но ты не на моем месте.
- Ты не почувствовал ничего этой ночью?
- Что я должен был чувствовать?
- Ты говорил, что ощущаешь иногда присутствие духов.
Хитару повернулся к Рэю. Его бледное лицо на фоне темной зелени сада смотрелось белым листом, вырванным из книги. Пальцы начали нервно комкать платок.
- Собрался проводить расследование? Хочешь всех здесь разоблачить и наказать?
- Я вижу, что тебе нравилась эта девушка. Ты расстроен и зол. Я могу найти того, кто ее убил.
- Тебя просили это делать?! - воскликнул Хитару с гневным отчаянием. - Я тебя просил об этом? Нет? Вот и не суйся куда не велят!
- Я выполняю свою работу.
Сын наместника молча швырнул испачканный кусок ткани в пруд, развернулся, показывая, что больше не желает беседовать с заклинателем, и пошел к дому, не глядя по сторонам и не оборачиваясь.
Приблизительно то же самое Рэю сказала ночью Юи, только другими словами. "Не все хотят избавляться от своих привидений". Она оказалась права, хотя Рэй еще никогда не сталкивался с таким единодушием. Впрочем, он никогда не жил во дворцах, не был готов к порядкам, установленным здесь. Но и не собирался подстраиваться к ним.
Хитару выглядел рассерженным, расстроенным, негодующим, хотя и пытался скрывать свои чувства. Однако почему-то не хочет, чтобы убийцу его фаворитки нашли…
Размышления прервал громкий всплеск - здоровенный булыжник, брошенный чьей-то уверенной рукой, плюхнулся в середину пруда и поднял высокую волну, коснувшуюся сапог заклинателя. Юги, недовольно шипя, метнулись в разные стороны, стремясь скрыться на глубине. Заколыхалась высокая трава, мимо Рэя прошел сердитый ярудо с длинной палкой в руках и принялся тыкать ею в воду, зло приговаривая:
- Гадость, гадость, гадость.
Юркие змеи уворачивались от его оружия, но он не оставлял надежды придавить какую-нибудь.
- Оставь ты их, - сказал Рэй.
- Они противные, - заявил мальчишка, не переставая орудовать палкой в пруду. - Гадость.
- Скажи лучше, ты был ночью во дворце?
- Нет. Мне здесь не нравится, - ответил, отдуваясь, дух разбитого очага. - В саду еще ничего, а в доме совсем плохо.
- Почему?
- А он не любит таких, как я, - загадочно произнес ярудо. - Он вообще никого не любит.
- Кто не любит? - спросил Рэй, но дух именно в этот момент ткнул палкой особенно сильно и завопил радостно:
- Ага, попалась!
- Ярудо, кто тебя не любит, ты можешь ответить?
- Хранитель, - небрежно бросил тот.
- Один из тех, что на воротах? Они настолько мощные, что отпугивают всех духов? Но кто тогда убивает девушек?
Ярудо его уже не слушал. Он выпрямился, скривился недовольно и произнес угрюмо и непонятно:
- Ну вот, опять. - Зло покосился на Рэя, заявил: - А все ты виноват.
И мгновенно исчез. Палка, распугивающая змей, величаво поплыла по воде.
Определенно, от духа разбитого очага толку не было.
Вспоминая счастливые времена, когда можно было поделиться своими соображениями с Сагюнаро и Гризли, Рэй отправился обратно к дому.
Уже через полчаса он понял окончательно - говорить с ним никто не станет. Слуги шарахались в стороны от самого простого вопроса, охрана лениво цедила сквозь зубы пожелания не мешать, заняться своими делами, и во второй раз его пропустили в южную часть дворца с большой неохотой.
Подходя к апартаментам наместника, Рэй услышал его громкий, властный голос:
- Риена, хватит. Я позабочусь, чтобы ничего не случилось.
В ответ слова прозвучали настолько тихо, что заклинатель не смог разобрать ни одного.
Зато повелитель Югоры не стремился говорить тише.
- Я уже сказал, давай закончим этот разговор.
Через секунду послышались быстрые шаги, шелест шелка, дверь распахнулась.
Девушка вышла из комнаты, высоко подняв голову, такая же грациозная, одетая в сложные, многоцветные одежды, но Рэй заметил ее сверкающие глаза и крепко сжатые губы.
- Доброе утро, господин заклинатель, - произнесла она любезно, ничуть не удивившись столь раннему появлению мага. - Вы хотели поговорить с господином Акено?
Такие планы у Рэя действительно были, но сейчас они изменились.
- Я могу вам помочь? - спросил он тихо, так, чтобы не услышал наместник.
- Помочь? Мне? О да. - Риена улыбнулась, идеально изображая беспечность. - Сегодня у меня не получается сложить одно стихотворение. Но что-то мне подсказывает, в стихосложении вы не сильны.
Сейчас, стоя рядом с ней, заклинатель окончательно понял, что она его ровесница или чуть моложе.
- Да, вы правы, - улыбнулся он в ответ. - В стихосложении я не силен. Но в потусторонних сущностях разбираюсь хорошо.
Девушка смотрела на него несколько мгновений, словно решая что-то для себя, и произнесла наконец:
- Не могли бы вы проводить меня в сад, господин Рэй?
- Да, конечно.
Они пошли рядом. Подол длинного шлейфа Риены струился по полу, мягкие туфли беззвучно ступали по каменному полу.
- Вы сочиняете стихи? - спросил заклинатель, шагая рядом с ней.
Фаворитка наместника взглянула на него искоса и внезапно остановилась.
- Посмотрите на меня, господин Рэй. - Она развела руки в стороны, и ее длинные рукава, распахнувшись, стали похожи на переливающиеся крылья бабочки. - Сейчас на мне двенадцать хиками, одно на другом. Как вы думаете, что я могу делать в таких одеяниях? Изящно сидеть на циновке, играть на котто и сочинять стихи.
Пока она говорила, заклинатель рассматривал ее наряд и понял, что действительно пытается посчитать края одежды, выглядывающие один из-под другого. Кроме того, он поймал себя на внезапном желании узнать, как выглядит ее тело под всеми этими слоями переливающихся материй с вытканными на них цветами и птицами. Но тут же одернул себя.
Риена опустила руки, элегантно повернулась и снова направилась вперед, беззвучно и плавно, словно танцуя.
- И к чему все так усложнять?
- Это внешняя оболочка, - сказала девушка. - Какой смысл у придворного костюма? Показать окружающим, что у его владельца бездна свободного времени, чтобы потратить его на одевание, и масса слуг, без помощи которых не облачишься. Ну и конечно, нет никаких занятий, кроме неспешных прогулок, игры на музыкальных инструментах и чтения. - Риена посмотрела на Рэя, убедилась, что тот внимательно слушает, и спросила: - Вы никогда не задумывались, почему наш алфавит хитагами так труден? Он изящный, многоукрашенный, сложный, изысканный.
- Не могу судить, меня учили упрощенному.
- Да. - Она грациозно наклонила голову. - Несомненно. У вас не было на это времени. А у придворных дам и господ его предостаточно.
Некоторое время они шли молча, и Рэй обдумывал, что именно хотела сказать ему девушка. Укорить придворных за убийство времени или указать собеседнику на его собственное "низкое" происхождение? Или это какая-то новая грань кокетства недостижимой красавицы? Одно юноша уяснил точно - ему интересно разговаривать с Риеной, и она порядком заморочила ему голову. Можно было понять, почему наместник отдает предпочтение именно ей.
- Я хотел поблагодарить вас за историю о мастере меча Бусито.
Девушка понимающе улыбнулась.
- Меня окружают воины. У них свои представления о чести и свое оружие. Ваше - магическое. - Она перевела взгляд на древко копья над плечом Рэя. - А мое - истории, стихи, песни. Иногда они весьма действенны, помогают солдатам увидеть другую сторону мужества, которая им не всегда понятна.
Риена замолчала и повела рукой в сторону широкой арки, открывшейся справа.
- Сюда.
Сад, в который его привела фаворитка наместника, оказался комнатным. В небольшом круглом зале с высоким сводчатым потолком журчал фонтан, по каменной чаше плавали белые лилии, вокруг в низких горшках росли цинны, усыпанные алыми цветами. Вдоль стен ровными, устремленными вверх копьями едва слышно шелестел бамбук.
Риена села на скамью, элегантно подобрала подол платья, освобождая место для спутника. А он спросил, полагая, что его вопрос может прозвучать неожиданно:
- Вы боитесь?
Она не удивилась, не оскорбилась.
- Да, вы правы. Боюсь, - ответила девушка честно, глядя ему в глаза.
- Чего? Или кого?
Риена помолчала, а потом сказала:
- Помните историю про фаворитку императора, которая шла поздно вечером к своему господину, а соперница приказала разобрать пол в коридоре, ведущем в его покои. Фаворитка не смогла ни перешагнуть через пролом - на ней была тяжелая, сложная одежда, гораздо более громоздкая, чем моя, - в улыбке девушки промелькнула легкая ирония, которую можно было отнести и к героине ее рассказа, и к ней самой. - Не могла повернуть назад, коридор был слишком узким, ни позвать на помощь - это выставило бы ее в смешном свете. Так и стояла, пока к ней не пришли на выручку ее слуги.
Рэй не знал этой истории. И еще одна деталь из жизни аристократии показалась ему диковатой.
- Я не буду стоять на месте, - продолжила Риена, и в ее мягком голосе на миг зазвучала сталь. - Меня учили защищать не только себя, но и людей, за которых я отвечаю. Крестьян, родственников. Замок. Мой род бедный, но воинственный. Меня учили сражаться наравне с братьями. Но я не могу защититься от того, чего не понимаю.
В ее глазах блеснул все тот же самый гордый, неукротимый огонек, уже знакомый заклинателю.
- Сегодня ночью убили девушку. Но это только первая жертва. Будут еще.
- Почему вы так думаете? - осторожно спросил Рэй, не желая опрометчивым словом сбить ее откровенность.
- Я не знаю, кто убивает. - Она наклонила голову, и ее идеальный локон чуть дрогнул. - Но тот, кто это делает, очень разборчив. Все они - красивые, молодые и привлекательные для мужчин семьи наместника женщины. Также я знаю, что жертву можно выкупить.
- Выкупить?
- Вместо одной, наиболее ценной - три из тех, что попроще.
- Вместо фаворитки наместника - служанки, - сказал Рэй, вспоминая обрывок разговора Риены с Акено. Тот говорил, что позаботился обо всем. Вот, значит, о чем была речь.
- Да.
- Вы знаете, когда это началось?
- Акено сказал - давно. На его роду лежит проклятие. - Девушка понизила голос. - Женщины, имеющие близкие связи с мужчинами этой семьи, рано или поздно погибают.
- Если их жизнь не выкупят жизнями служанок?
- Да, - произнесла она коротко во второй раз.
"Прекрасное место, - с горькой иронией подумал Рэй. - Теперь понимаю, отчего Сагюнаро не хотел возвращаться сюда".
- Я слышала, этот дух, призрак, не знаю, как он называется, заперт с помощью магии в одном из помещений дворца. - Риена протянула руку и сорвала одинокий цветок, покачивающийся на тонком стебле. - Он живет там, но иногда, когда магические замки на двери слабеют, вырывается на свободу. Однако потом обязательно возвращается обратно.
- Почему эту сущность не изгнали?
- Придворный маг, который был здесь до вас, пытался совладать с ней и погиб. Вы носите его знак.
Рэй невольно опустил голову, чтобы посмотреть на золотую печать. Вот, значит, откуда она появилась у наместника - сняли с трупа.
- Я не знаю, как Акено удалось разрешить эту историю с заклинателями, - продолжила Риена. - Но его не беспокоили вопросами и не вызывали в орден.
- Я слышал, заклинатели не любят господина наместника. Да и он сам постоянно конфликтует с ними. Почему же ему оказывают такие услуги?
- Этого я тоже не знаю, к сожалению.
Рэй подумал, что наместник мог хорошо платить. Но в этом тоже возникали сомнения. Община достаточно богата для того, чтобы не связываться с теми, кто ей несимпатичен, а более того, отзывается о ней враждебно и был бы не прочь разогнать весь орден. Будь он даже наместник Югоры. Или тут вновь задействованы интриги, о которых недавний выпускник храма понятия не имеет.
- Как выкупить жизнь потенциальной жертвы?