Брат Роберт перестал ходить и посмотрел на задавшую этот вопрос Грейс Невинс. Она тихо сидела на стуле в углу, сложа руки на коленях. С момента их первой встречи он почувствовал, как велики душевные терзания этой женщины, и вчера узнал, что гложет ее. Сейчас казалось, будто она обрела избавление от мук, в душе у нее царит мир, о чем говорили ее глаза.
- Я не знаю, - сказал ей брат Роберт. - Но не могу и представить себе, что вы присланы к нам, чтобы совершить грех… вовлечь всех нас в совершение греха аборта.
- Но ведь это наверняка исключительный случай, - убеждал его Мартин. - Аборт - это лишение человека жизни, что недопустимо. Но здесь речь идет не о человеческой жизни. Мы говорим об Антихристе, о самом Сатане. Уничтожена будет не человеческая жизнь, а угроза христианскому спасению всех людей на земле, чему Сатана вознамерился помешать. Уничтожить Сатану - не грех, это свершение воли Господней!
Его доводы звучали убедительно, но брат Роберт считал их слишком очевидными и поспешными. Он чувствовал: что-то здесь не так. В соблазне принять их был какой-то скрытый смысл, который он не мог распознать. И это приводило его в смятение. Не испытание ли это его веры? Еще одно испытание?
Вера. Нельзя не признать, что его вера в последние несколько лет обречена была на тяжкие испытания из-за того, что ему пришлось увидеть, прочитать и услышать во время скитаний. Нет, ему никогда не грозила опасность отступить от веры в Бога, она сопровождала его всю жизнь, но он не мог не чувствовать, что во время скитаний его вера не оставалась незапятнанной. Прежде она была чистой, как хрустально-прозрачная вода, наглухо закупоренная, чтобы в нее не попала зараза. Но тайны, которые ему нашептывали в самых гиблых, греховных местах на земле, бредовые откровения, которые он почерпнул в запрещенных текстах, заставляя себя читать самые мерзкие из них, замутняли этот источник, на время омрачали душу сомнениями. И все же он держался стойко, постом и молитвой восстанавливая чистоту своей веры. Однако сомнения оставались, как остается осадок в сосуде. Этот осадок взбаламутил и поднял со дна мистер Вейер.
Кто этот человек? Что ему известно? То, что он говорил, на что намекал, слово в слово повторяло то, что тайком говорили ему те, другие: Бога нет, нет и спасения, нет Божественного Провидения, а человечество - всего лишь не стоящая и старого франка добыча в бесконечной войне между двумя безжалостными, непознаваемыми силами, которым нет имени.
Брат Роберт расправил плечи. Мистер Вейер ошибался. Ошибался так же, как те безумцы, с которыми он встречался в Африке и на Востоке. Сатана - враг человечества, и Бог Отец, Сын и Святой Дух направляют их против него, но неужели к аборту? Он не мог с этим смириться.
В этот момент зазвонил звонок входной двери. Монах вопросительно посмотрел на Мартина.
- Ты кого-нибудь ждешь?
Молодой человек покачал головой и с раздражением произнес:
- Нет. Может быть, это тот приставала, Вейер. Я от него избавлюсь. Он поспешил в вестибюль, но вернулся не один. С ним вошли двое Избранных, Брат Роберт узнал их - это была особенно благочестивая пара - Чарльз Фармер и его сестра Луиза.
- Они пришли повидать вас, - сообщил Мартин обеспокоенно. - Уверяют, что должны быть здесь.
- Нас позвали сюда, - сказал Чарли.
- Позвали? - удивился брат Роберт. - Но следующее молитвенное собрание состоится только завтра, во второй половине дня.
Опять раздался звонок. Мартин пошел к двери и вернулся на этот раз с Мэри Самнер.
- А вот и я! - радостно объявила она.
Брат Роберт обратился к Мартину:
- Ты кого-нибудь приглашал?
Мартин покачал головой:
- Никого.
Брат Роберт был в замешательстве. Что происходит?
Снова позвонили в дверь, и снова - пока в гостиной не появились десять человек, шесть мужчин и четыре женщины.
- Что… что привело вас сюда? - спросил их брат Роберт.
- Нам показалось, что мы должны быть здесь, - ответил Кристофер Оделл, тучный мужчина с красным лицом.
- Но почему вы так решили?
Оделл пожал плечами и смущенно проговорил:
- Не знаю, как другие, скажу только за себя: у меня появилось чувство, будто кто-то зовет меня… всепоглощающее чувство, которому я не мог противиться, что-то вроде настойчивого зова сейчас же явиться сюда.
Брат Роберт увидел, что остальные вновь прибывшие согласно закивали. Внезапно его охватил восторг. Что-то здесь происходило! Святой Дух собрал их вместе - Мартина, Грейс, этих десятерых, самых благочестивых Избранных, и его самого - не без причины.
Но почему?
Он решил рассказать им о той нравственной дилемме, которую он, Мартин и Грейс обсуждали перед их приходом. Возможно, какая-то сила призвала их сюда затем, чтобы он смог найти решение.
Но сначала ему следовало получить разрешение Грейс. Он направился в угол, где она по-прежнему сидела.
- Грейс, - обратился он к ней. - Могу ли я поделиться с нашими братьями тем, что мы узнали об Антихристе, а также о вашем прошлом и о средстве, которое вы предложили?
Она согласно кивнула, затем опустила глаза и уставилась на свои сложенные руки.
После этого брат Роберт рассказал о том, что Кэрол Стивенс беременна и носит ребенка от не имевшего души клона доктора Хэнли, и о том, какова, по их мнению, истинная природа этого ребенка. Они слушали его с испугом и удивлением, которые сменились выражением отвращения, когда он рассказал о том, что поведала о себе Грейс.
Раздались восклицания: "Нет!", "Этого не может быть!". Они не могли допустить и мысли, что у кого-то из их числа было такое прошлое.
Неожиданно голос Грейс заглушил их возгласы.
- Это правда, - сказала она. Она встала со стула и вышла на середину комнаты. - Я убеждала себя, что помогаю этим девушкам, спасая их от позора и стыда, оберегая от доморощенных повитух, которые могли бы по неопытности убить их или занести инфекцию. В какой-то степени так оно и было. Но я делала это также ради денег и из чувства удовлетворения, которое мне приносила эта работа.
Избранные попятились от Грейс, будто сама ее близость могла осквернить их. Она же, брат Роберт это видел, мучительно страдала, открывая им тайну, которую хранила так долго.
- Я не думала, - продолжала Грейс, - о последствиях для тех нерожденных детей, для тех безвинных душ. Мне представлялось, что я мужественно занимаюсь решением трудной проблемы, и никогда не приходило в голову, сколько на моей душе загубленных жизней. Но пришло время, когда я увидела все это в другом свете. Я больше не могла мешать неродившимся младенцам стать людьми, не могла превращать их просто в комочки бездуховной ткани, видя в них всего лишь зародышей и эмбрионов. Я осознала, что они - дети и что я убивала их! Я вновь обратилась к Церкви… и с тех пор отмаливаю свои грехи. - Она зарыдала. - Пожалуйста, простите меня!
- Не нам прощать тебя, - мягко проговорил Хуан Ортега. - Твое спасение в руках Божьих.
- Но возможно, - сказала Грейс, - Господь явил мне свою милость. Возможно, я стану его орудием в борьбе с Антихристом. Вот почему Он привел меня к вам. Потому что мне дано помешать его врагу родиться! Я могу сделать аборт и удалить Антихриста, пока он еще мал и беспомощен. И я могу сделать это, не подвергая опасности жизнь ни в чем не повинной женщины, которая носит его!
Послышались возмущенные возгласы: "Нет!" и "Никогда!". Луиза Фармер повернулась и направилась к входной двери со словами:
- Я не желаю больше такое слышать!
Брат Роберт поднял руку, чтобы успокоить их, и вдруг ощутил, как деревянный пол заходил у него под ногами.
И тут же где-то на втором этаже старинного особняка с оглушительным стуком захлопнулась дверь - словно выстрелило ружье.
Все застыли на своих местах и молча слушали, как одна за другой захлопываются двери в доме.
Брат Роберт снова почувствовал, как колеблется деревянный пол. Остальные, по-видимому, тоже, потому что смотрели себе под ноги. Внезапно воздух наполнился электрическими зарядами. Брат Роберт ощутил покалывание на лице, волосы у него на руках и ногах встали дыбом. Напряжение в комнате нарастало быстро и неумолимо.
Что-то должно произойти! Брат Роберт не знал, опасаться ли того, что грядет, или радоваться ему.
И тут появилось свечение. Оно минуту дрожало в воздухе посреди комнаты над Грейс, будто язычок пламени, потом стало расти и становилось все ярче. В комнату хлынул поток света и залил ее нестерпимо ярким сиянием; его блеск ударил в глаза брату Роберту, заставив его закричать от боли.
И так же внезапно, как появилось, ослепительное сияние исчезло.
Брат Роберт потряс головой - перед глазами у него кружились и плыли пурпурные пятна. Наконец зрение к нему вернулось. Он увидел, что остальные тоже щурятся и, спотыкаясь, бродят по комнате, одни плачут, другие молятся. Брат Роберт тоже почувствовал потребность в молитве, ибо он только что стал свидетелем чуда… Но что оно означало?
Складывая руки в молитвенном жесте, он заметил, что они мокрые. Взглянул на них. Кровь. Руки стали липкими от нее, обе ладони и кисти залиты алой кровью. В ужасе спрашивая себя, где и как он мог порезаться, брат Роберт посмотрел на остальных и сделал шаг к ним. Нога его поскользнулась.
Снова кровь. Она текла из обеих его стоп.
И тогда он все понял и, чувствуя, что силы оставляют его, улетучиваются, как воздух из прорванного баллона, упал на колени.
Внимательно осмотрев руки, брат Роберт увидел посредине ладоней продолговатую ранку, из которой текла кровь. Он дотронулся левым мизинцем до ранки на правой ладони. Боли он не почувствовал, даже когда нажал на нее. Он потрогал ногтем края ранки, погрузил в нее палец и, надавив посильнее, проткнул теплую мокрую ткань насквозь. Брат Роберт тупо смотрел на красный, блестящий ноготь пальца, торчавшего из кисти его правой руки.
Превозмогая приступ тошноты, брат Роберт вытащил палец, откинул пелерину и провел рукой по левой стороне груди, не заботясь о том, что пачкает кровью свою сутану. Да! Грудь под сутаной была тоже мокрой! На груди у него тоже рана!
Дыры от гвоздей на обеих руках и ногах, рана от копья на груди! Все пять ран распятого Христа.
Стигматы!
Он с трудом поднялся на ноги, чтобы показать раны другим, и только сейчас увидел, что творится вокруг. Собравшиеся в испуге кричали, молились, в комнате царил хаос. И повсюду была кровь. Он с ужасом увидел кровь на всех присутствующих. На всех!
Среди воплей испуга и криков удивления одна Грейс Невинс сохраняла спокойствие. Маленькая, толстенькая, она застыла в неподвижности, олицетворяя собой эпицентр хаоса. Она протянула вперед руки с кровоточащими ранами, и голос ее перекрыл все другие голоса комнате.
- Святой Дух сказал свое слово, - произнесла она. - Мы знаем, что должны сделать.
Пораженный брат Роберт, не в силах найти иное толкование чудесному знамению, склонил голову и принял Господню волю.
Глава 22
1
Воскресенье, 17 марта
Итак, свершилось.
Иона смотрел на Кэрол, сидевшую на краю больничной койки. Утреннее солнце полосами ложилось на покрывало позади нее. Эмма суетилась возле невестки, поправляя узкие бретельки нового сарафана, купленного ею для Кэрол.
Иона теперь знал, что первый шаг успешно сделан. Он чувствовал это весь прошедший месяц, но остерегался радоваться, не имея точных доказательств.
Омрачала его радость только неудача с Грейс Невинс. Он не сумел совершить то, к чему призывало его видение. Он горел желанием раскроить ей череп, бить по нему, пока тот не станет мягким, как надувной мяч. Но ему это не удалось. И поэтому он сорвал злость на ее вещах.
Но все это ничего не значило.
Тот был жив - вот что действительно имело значение.
Тот, которого Иона ждал все эти годы, стал плотью. Первый шаг сделан. Следующим шагом будет помочь ему благополучно появиться на свет. Когда это произойдет, Иона станет день и ночь охранять его, пока Тот будет взрослеть. Как только он наберет полную силу, необходимость в дальнейшей охране, дальнейшей помощи отпадет.
Тогда мир погрузится в хаос, и Иона получит свою награду.
Но хватит мечтать о будущем, следует обратиться мыслями к настоящему.
Тому совсем недавно грозила смертельная опасность.
Два дня назад женское чрево чуть не вытолкнуло его. В то время Иона был на работе. Он почувствовал внезапную слабость, грозящую катастрофу, но не понял характера угрозы. Теперь он знал, в чем дело. Тот был на пороге смерти, его физическое существование висело на тонюсенькой ниточке.
Теперь, казалось, все в порядке. Силы Того снова начали расти. Сидя в одной комнате с женщиной, Иона наслаждался силой, которую Тот излучал через нее.
- Правда, этот сарафан чудесно выглядит на ней, Иона? - спросила Эмма.
Это был длинный, в голубой цветочек сарафан, открывавший плечи Кэрол. Ее стройные ноги просвечивали сквозь ткань в лучах солнца.
- Очень красиво, - сказал Иона.
- Она прямо светится в нем!
Иона улыбнулся.
- Да, ты права.
- И когда ее выпишут сегодня днем, она поедет прямо к нам, ведь так, дорогая?
Кэрол покачала головой.
- Нет. Я вернусь в особняк. Дом отремонтируют только через несколько месяцев, поэтому мне лучше привыкнуть к новому месту.
- Но ты не можешь туда ехать! Доктор Галлен велел тебе лежать!
- Мне там будет хорошо, - возразила Кэрол. - Я и так доставила вам массу хлопот и не хочу больше затруднять вас.
- Не говори глупостей! Ты…
- Эмма! Я уже приняла решение.
Иона увидел решимость в ее глазах. Увидела ее, очевидно, и Эмма.
- Хорошо. Если Магомет не может сдвинуть с места гору, мне, по-видимому, придется регулярно появляться в этом старом, отвратительном доме, чтобы присматривать за тобой.
Кэрол промолчала, выразительно подняв глаза к потолку.
Хорошо, что Эмма такая заботливая свекровь. Ее, очевидно, привела в восторг мысль о будущем внуке или внучке. Она будет бдительно охранять плод, зреющий в чреве невестки, вплоть до самых родов, не подозревая, кого она оберегает.
Тем лучше.
Кроме того, это взбодрит ее. Со времени кончины Сосуда, ее Джимми, она пребывала в подавленном состоянии духа. Но с тех пор как узнала, что невестка беременна, в глазах появился блеск, походка стала энергичной. Ионе надо, чтобы Эмма была счастлива и полна сил. Тогда от нее будет больше пользы. Ему еще понадобится ее бдительность.
Ведь угроза для Того не миновала. Сейчас он весьма уязвим. В мире все еще существуют силы, которые выступают против Того, и они попытаются помешать установлению его царства, прежде чем Тот воцарится. Иона охранял Сосуд двадцать шесть лет. Теперь он должен беречь женщину и ее драгоценное бремя.
В палату вошел священник, и Иона тут же почувствовал в сиянии, исходившем от Того, пульсацию ненависти и… страх.
Эта реакция была столь неожиданной и столь нехарактерной, что Иона поразился. Она поставила его в тупик.
Почему Тот так реагировал на этого молодого священника? Он не мог представлять собой угрозы Тому. И тем не менее… Священник находился вместе с женщиной, когда у нее началось кровотечение. Не он ли причина этого?
- Что вам нужно? - спросил Иона, заслоняя Кэрол от священника.
- Я пришел навестить Кэрол, так же как и вы, мистер Стивенс.
Он произнес это вежливо, но на лице его было написано: "Прочь с дороги!"
- Привет, Билл, - обрадовалась женщина. - Меня сегодня отпускают.
- Прекрасно. - Священник прошел мимо Ионы, едва не задев его, и остановился у кровати больной. - Тебя подвезти?
- Мы отвезем ее сами, - быстро вмешался Иона.
- Все в порядке, Иона, - сказала Кэрол. - Я уже попросила отца Билла подбросить меня до дому.
Иона усомнился в том, что это так, но не знал, как ему поступить. Следует быть настороже. Если этот священник - угроза для Того, Иона должен позаботиться о том, чтобы устранить ее.
- Очень хорошо. Эмма уедет первой и приготовит для вас что-нибудь перекусить.
- Прекрасная мысль, Иона, - просияла Эмма. - Я приготовлю для вас вкусный ленч.
Кэрол попыталась возразить, но священник опередил ее:
- Думаю, что это к лучшему, а как по-твоему?
Иона удивился взглядам, которыми они обменялись в это мгновение.
- Может быть, и так, - сказала Кэрол и отвела глаза.
Между этими двумя существует тайна.
В чем она может заключаться? Может быть, он вожделеет к Кэрол? Не пытался ли он соблазнить молодую богатую вдову, может быть, даже изнасиловать ее?
Нет. Это не ослабило бы Того, а, наоборот, добавило бы ему силы. От такой попытки он излучал бы еще более яркий свет. А вместо этого сияние Того почти померкло.
Знает ли о Том священник?
Не похоже. Он полон теплых, дружеских чувств к Кэрол и ведет себя как добрый приятель, и не более того. Однако он, похоже, остерегается оставаться с ней наедине, что странно для старого друга.
И тем не менее Иона не мог избавиться от убеждения, что этот священник чем-то повредил Тому. Неизвестно, случайно или намеренно, но в любом случае это делает его потенциально опасным. За ним нужно будет следить.
Опасность грозила со всех сторон. Сейчас, по крайней мере, Иона установил один из ее источников. Он обнаружит и другие.
Не волнуйся, заверил он Того, я защищу тебя.
Все восемь предстоящих месяцев он был намерен держаться поблизости от женщины.
2
Во время поездки из больницы Билл старался вести беседу на всякие отвлеченные темы. Включив в стареньком "форде" приюта Святого Франциска радио, комментировал передаваемую музыку, говорил о необычайно теплой погоде и рассказал Кэрол, что понадобились все его знания автомобильного дела, чтобы эта старая колымага работала. Но когда радиокомментатор рассказал о том, что Бобби Кеннеди объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру в президенты от демократической партии, лицо его помрачнело.
- Это нерешительный оппортунист! Зануда. Маккарти идет на риск, ранит дракона, и тут вламывается Кеннеди!
Кэрол не могла не улыбнуться. Она не помнила, чтобы когда-нибудь видела Билла таким рассерженным. Она подумала, что Джим бы ответил: "Это политика, Билл!"
- Меня мутит от этого! - воскликнул Билл.
В это время они повернули на подъездную дорожку к особняку, и Кэрол заметила машину Эммы.
- Она уже здесь!
- Думаю, ты можешь воспользоваться ее помощью, - посоветовал Билл, останавливая фургон перед подъездом. - А как ты считаешь?
Кэрол пожала плечами, не желая признаться, что он прав. Она чувствовала себя неплохо, значительно лучше, чем даже вчера. Но все еще была слаба. Доктор Галлен сказал, что она потеряла много крови, но не видел острой необходимости в переливании, предпочитая, чтобы произошло самовосполнение с помощью ее собственного костного мозга. Так что она, возможно, действительно нуждалась в посторонней помощи. Но Эмма…