* * *
В комнате горел свет. На столе стояла начатая бутылка коньяка, и лежала вилка с наткнутой на нее колбасой. Виктор привстал и тряхнул головой. Он увидел телевизор, и услышал мелодию, под которую ехали на машине герой и принцесса из средневековья.
– Ого, проспал весь фильм, – подумал Виктор, наливая себе сока в стакан. Я чего, столько долбанул много, что отключился? – подумал он. Всего то граммов сто! А! Я хотел погадать на даму! В голове у него прояснилось, и он до конца проснулся. Это, наверное, вроде гипноза, – подумал он. Смотришь в зеркало и от пристального взгляда, как змея перед фокусником становишься заторможенным. И надо же привиделось!
Он провел взглядом на отражении сзади, и увидел свой коридор, свои старые обои, и кресло, на котором висела его куртка. Он машинально обернулся. Он заснул перед зеркалом в своем коридоре! И ребят нет, скучно. Привык! Был бы здесь Колян, мы бы с ним… – подумал с тоской Виктор.
Да он ведь умер! – вспомнил он, и от этого даже присел на кресле. Когда? Виктор не мог сопоставить сегодняшний отъезд соседей, и время, в котором произошли эти события. А Валечка, она почти уже его жена?!
Виктор еще раз тряхнул головой, и пошел в ванну облить ее из душа. Он ничего не понимал в этой нелепости своих мыслей. Нужно окончательно проснуться, подумал он, вытирая полотенцем мокрые волосы и лицо.
Спас его поворот ключа во входной двери. ОН прислушался и услышал знакомые звуки шагов, от которых у него сразу потеплело на сердце. Виктор бросил полотенце и выбежал в коридор.
– Колян! – запричитал Виктор, Колян! Дорогой мой, ты вернулся, живой. Валечка, Виктор уже хотел обнять ее, но вовремя опомнился.
– Ну, чего мужик, чего сидишь как в берлоге, скучно без нас!? – сказал Николай, весело стукая его по плечу. Совсем одичал, – засмеялся Николай, глядя на мокрые взлохмаченные волосы Виктора. Через часок заходи, ужинать будем, мы такой кусок свинины тащим, зятю из деревни прислали. И капуста солененькая. Сегодня же Рождество. Так что как раз к первой звезде и успеем.
На глазах Виктора показались слезы.
– Колян, друг. А я уже сам себя сижу, жалею. Думал, пить одному придется.
– Да вроде ты уже и остограмился!? – сказал Колян, приглядываясь к Виктору. Грех, рановато. Ну ладно, давай покайся и через час к нам приходи.
– Придет, придет, – весело сказала Валя. Только на самогонку очень то не настраивайся. По рюмке и все. Остальное, для гостей!
– Ну, Витьку то не откажешь? – ответил Николай, открывая свою дверь ключом.
– Заходи, мы с тобой потихоньку начнем, пока она на кухне будет, подмигнул он Виктору.
Колян скрылся за дверью, под приказание Вали разбирать сумки и звонить девчонка.
* * *
В душе у Виктора ликовало как после посещения церкви, как после известия, которое перевернет жизнь, как после перемены приговора, который, сперва вынес врач. Он пошел в ванну, принял душ и растер себя полотенцем. Кровь забегала по венам, и ему стало хорошо. ОН совершенно пришел в себя, и пока у него оставался час, он решил немного прибраться в квартире, чтобы все было, как положено на Рождество. ОН стал шарить у себя в холодильнике, думая, чтобы ему тоже захватить к Коляну, чтобы не приходить с пустыми руками.
– Молодец, что такой я запасливый подумал он, доставая колбаску, консервированные фрукты и король своих покупок огромный зелено– красный манго. Виктор подержал его на руке.
– Ого! – подумал он, – килограммчик будет, хотя что там, одна кость, но экзотично! Он понюхал плод, и вдруг в памяти его, как прекрасная мелодия пронеслась картина океанского берега с наплывающими на него серебристыми волнами, он представил романтичную картину. Себя бредущего по берегу с темнокожей красавицей и ее поцелуи, жалящие его в самое сердце и отнимающие силы, так, что подкашивались ноги при упоминании об этом. Виктор вздрогнул, и сложил продукты в корзину. Украсив ее новогодней мишурой. Сверху он положил бутылку виски.
Через сорок минут он уловил запах жареного мяса, расплывающегося по коридору и проникающего в его дверь.
– Скоро пожрем, – потирая руки, подумал он. И представил, как он подлизывается за столом к Валечке. Читая ей хвалебные стихи. Он взял в руки свою тетрадку и увидел, что в ней меньше стихов, чем он предполагал, тетрадка показалась ему, не в меру худа. Он пролистал листы и увидел стихотворение, на котором остановился. Это было стихотворение, посвященное случаю в его жизни. Который дал ему таких друзей. Виктор взял ручку и быстро набросал стихотворение, посвященное милой Валечке и ее мужу Коляну. Стихотворение легло на бумагу, как по маслу и думать даже не пришлось. Виктор еще раз критически посмотрел на него и услышал голос Коляна, – Витек, давай, плыви. Все готово.
Он вошел в квартиру, босиком и с корзиной на голове, под музыку барабанов, имитирующих им самим.
– О, какая красота, – улыбнулась Валя. Прямо подарок из Африки. Не хватает только негров с барабанами.
– Колян, изобрази, побил Виктор ритм по столу, и, помогая понять его голосом.
Трам– парампам, трататам папарам. Виктор запрыгал в такт барабанов и удивлялся сам себе, насколько ладно получился у него танец негров аборигенов. В голове у него возникла картина пляски негров в какой-то хижине, с народными костюмами и настоящими барабанами и перьями. Он просто вошел в их состояние, и у него получалось также. Колян запрыгал рядом, не попадая в такт, но стараясь изо всех сил изобразить негритянсого колдуна.
Тихо, сейчас стол мне с места свернете, расхохоталась Валя. Два огромных козла, вам бы по горам прыгать, а не в этой тесной квартирке резвиться. Давайте быстро, или помогать или не мешать.
– Что делать киска моя, – подбежал к ней танцуя и кривляясь Николай.
– Картошку чисть, девчонки через минут тридцать уже здесь будут, так что начинай! – скомандовала она.
– А я, а я тоже хочу помогать, – пропел Виктор.
– А ты Виктор, можешь и отдохнуть, ты же не мой муж, ты гость. Но если хочешь, открой банки. Вон там на столе. А пока вот вам по бутербродику с буженинкой, – сунула она им в рот соблазнительные призы за начало работы.
– Вроде все предусмотрели, – сказала Валя. Но пока подождем, сейчас к нам Люба с Татьяной из Сочи подъедет. Попросила подружку с собой взять. Она к ней приехала на недельку, а Любашка с ней в пансионате познакомилась, говорит хорошая женщина. Может быть, к ней на следующий год в отпуск поедем, сказала Валя, ставя лишние тапочки в прихожей.
– А хотите, я отгадаю, какое у нее отчество! – сказал Виктор, почти уверенный, что это будет Сергеевна.
– Ты чего после первой стал ясновидцем, – засмеялся Колян. Вот щас Любашка придет, вы с ней споетесь. Она любит такие глупости.
– Валечка, а что за девчонки будут, – спросил, проглатывая бутерброд и, подлизываясь, Виктор.
– Люба и Таня. Ты их не знаешь, скоро увидишь, потерпи.
Валечка ловко накрыла стол скатертью и стала расставлять тарелки и столовые приборы.
– Господи, ребята, как же у вас хорошо, у вас просто все источает мир и дружбу, – воскликнул Виктор, слушая звуки включенного магнитофона. Я вас обожаю! И завидую белой завистью.
– Ничего Виктор, потерпи, мы и тебе невесту найдем. Ты, главное, пока будь к этому готов. Денежки копи и сил набирайся, а то с ними, думаешь легко? Я вот уже ноги почти протягиваю, как ночь подходит. Весь день все об ней, все об ней… – вздохнул Николай.
– Да ладно тебе придумывать! – засмеялась Валя, ставя на стол салатницу. Во звонят, наверное, девчонки, иди открывай.
В комнате журчала ажурная музыка, краски и запахи неслись в веселом хороводе, а хозяева источали такую добрую энергию гостеприимства, что это было видно, даже невооруженным глазом. И звуки, и запахи, и энергия. А может быть, только вместе они и составляли такой коктейль, который приводил душу в восторг, а мышцы наполнял молодостью и радостью.
– О, девчонки, проходите, – завопил Колян, целуя каждую из них и тиская в объятиях. Давай, давай быстро раздевайся, а то мы здесь уже изголодались с Виктором. Валюшка нас голодом морит, и в рабство взяла. Говорит, пока гости не придут ни-ни.
– Звезда уже взошла! – сказала, раздеваясь, Таня, и Виктор отметил, что она очень милая.
– Какая загорелая! И волосики жгуче черные, и глазки, как угольки, ох и мила, – подумал он сам про себя, уже представляя и другие детали ее соблазнительной фигурки.
Татьяна сняла сапожки, и Виктор увидел две стройные ножки с короткой юбочкой из шифона. ОН удовлетворенно хмыкнул. Он и не сомневался в их стройности, он даже знал, что на шейке Татьяны должна быть маленькая родинка. Он, почему-то представлял женщин такого типа с родинкой на шее.
– Потом посмотрим, решил он, радуясь тому, что в этот вечер у него будет объект его внимания.
– Жалко деверь не придет, он сегодня на прием в посольство пошел. Большой человек, но простой. Мы же с ним с вот таких лет знакомы. Чего ему важничать. Знаешь, он скоро в Африку будет набирать людей, меня обещал взять с собой. Денег заколочу, если получится и про тебя словечко замолвлю, – трепался Колян, постоянно бегая на кухню, помогая Вале приносить забытую горчицу, и еще одну банку с огурчиками.
* * *
Знакомьтесь, Татьяна Сергеевна, – сказала Люба представляя Таню. Она у нас медсестра, кому укол, кому давление проверить. Пользуйтесь, пока она здесь.
– Какие у вас тут мужчины! Сказала, делая многозначительные глазки, Таня, пожимая руку Виктору. Мне кажется, я вас где-то видела! – сказала она, всматриваясь в его глаза. Вы в нашем пансионате не отдыхали?
– Да нет, в Сочи был только во сне. Но может быть, теперь полечу именно в ваш пансионат. Специально разобью что-нибудь, чтобы вы меня перевязали, сказал Виктор, сам себе удивляясь, насколько он потерял обычное стеснение и заворковал и заострил.
– Пока я там работаю, только и ждешь, сейчас на перевязку придут. Сколько не говори, не прыгайте с камней, все равно прыгают. То ногу порежут, а то и головой шарахнутся! – заговорила Татьяна.
* * *
– А вы здесь живете? В Москве? – спросила Татьяна Сергеевна Виктора.
– Я даже живу рядом с этой дверью, – сказал Виктор.
Все блюда уже были перепробованы, и тосты уже требовали осмысления, на предмет нового.
– Да? А можно посмотреть вашу квартиру? – сказала Татьяна Сергеевна, уже направляясь к дверям.
– Покажи, покажи, – сказал Виктору Колян, делая знак, – Во!
– Может, женим нашего Виктора, а то засиделся один! – шепнул он Любе. Она не замужем?
– За мужем, Только по-моему, он ее доканал своей ревностью. Ругаются через день.
– Да девица шустра, только дурак ее ревновать не будет. Ну ладно, сами разберутся, – сказал Николай и немного позавидовал, что он то удалиться с такой девчонкой не может.
* * *
– Как у вас хорошо, уютненько, вот только занавески нужно другие повесить и диван поставить сюда, а шкаф сюда, – сказала Татьяна Сергеевна, заглядывая в квартиру. По дороге в кухню она остановилась около зеркала и поправила прическу, посмотрев на себя и так и сяк.
– Зеркалу, наверное, сто лет? – спросила она.
– Двести! – ответил Виктор, подходя к зеркалу и встав рядом с Татьяной Сергеевной, глядя на себя и заодно на их пару. Щечки Танечки алели румянцем, губы соблазнительно смотрелись на красивой мордочке.
– Танечка, я вас как будто сто лет знаю! – сказал Виктор, повернув ее к себе.
– Я тоже, даже сама удивляюсь, – ответила Татьяна Сергеевна и обвила шею Виктора ручками. Они слились в поцелуе без тени стеснения. Без лишних фраз, они сделали это, как будто специально пришли за этим сюда. Они и не заметили, как зеркало издало голубое свечение. Они сами плавали в розовых и голубых облаках, и им было не до этого.
– Ну, вы скоро к нам вернетесь, постучалась в дверь Люба и не услышала ни одного слова в ответ.
Глава вторая
Это было последнее, что помнил Виктор, перед тем как очнуться. Он целовался во сне с женщиной и очень симпатичной! Он поднял голову, открыл глаза и увидел, что сидит в квартире друга, перед своим любимым зеркалом. На столе стояла пустая бутылка и рюмка тоже пустая.
– Господи сколько же сейчас времени? – подумал он и посмотрел на часы. Я сел за стол в восемь, а сейчас девять. Получается, поспал-то минут двадцать, а то и меньше. А чего так весело на душе? Сел с бутылкой грустный, а поспал, и все прекрасно? – проанализировал свое состояние Виктор. Пословица говорит правильно. Утро вечера мудренее, правда, друг? – спросил он свое отражение.
– Правда, правда. Наконец то вышел из депрессии. А то, что делать? Как дальше жить? – прошептал ему внутренний голос. С балкона собрался падать!
Слушай, мне такое тут привиделось, где я только не был… – перебил отражение Виктор, и глаза у обоих выразили удивление. У Виктора, оттого, что он и сам еще не мог осознать, а у отражения оттого, что оно было вежливым и с готовностью ждало удивления от рассказа.
Но Виктор снова сел на стул, ошарашеный, наплывом пройденных событий, которые расталкивали друг друга и все менялись местами, как пазлы при установке их в неправильное место. Он закрыл глаза, силясь сопоставить что-то, что должно сделать пазлы целыми.
– Кто бы это мог быть? – услышал Виктор звонок телефона.
– Ну, привет! – сказала Тамара. Не надоело еще по квартирам то скитаться? Или уже себе бабу нашел, и прижился? – съехидничала она.
– Никого я не нашел! – ответил Виктор, даже радуясь ее голосу.
– У нас тут слух прошел, что дом наш ломать будут. Так что, давай возвращайся, думать будем, что нам дальше делать. Иринка, вон беременная, так что, может быть, скорее зятя пропишем, вот и получим всем по квартире. Красота!
– Как беременная? – воскликнул Виктор. Опять!
– Налакался что ли уже!? – съязвила жена. Почему опять? Когда она уже беременной то была?
– Да это я спросонья. Ничего сразу не пойму, – оправдался Виктор.
– Как беременная, от мужа беременная. Вчера расписались, так что месяцев через шесть дедушкой будешь! – проворчала жена. Ты еще подольше от семьи скрывайся, к свадьбе внука позовем, в самый раз будет.
– Вот тебе и первый звонок, – подумал Виктор. Все сходится. Родится внук, я знаю, а в день ее выписки из больницы будет взрыв в доме!
– Тамарочка, только не решайте ничего без меня. Я завтра прибегу, – сказал Виктор.
– Ждем! – сказала Тамара и повесила трубку.
* * *
– Боже мой! Так я же все уже знаю. И про внука и про квартиру. Мне что вещий сон приснился. Или я в будущем был? – спросил он.
– В зазеркалье ты был! – ответил ему отражение, ты что, еще сомневаешься?
– Да вроде да, в параллельных мирах! – вторил ему внутренний голос. Я лично помню Африку, Валечку и Коляна.
– А я помню, как мы с тобой в Сочи ездили, – мечтательно напомнил отражение.
– А я помню все! – вдруг понял Виктор. Только слишком много всего было, я уж и запутался где и когда и с кем.
Да, в памяти Виктора события уже стали укладываться в более или менее последовательную цепь. Но физически и материально не существовало никаких подтверждений, что все было реально. Единственным доказательством была его память, его оставшиеся ощущения и возможность повторения событий.
Виктор задумался над тем, в каком времени он был.
– Судя по внуку, он был в будущем, судя по квартире тоже. Но мать! Господи! Мамочка! Ты ведь тоже еще жива, а там я тебя похоронил два раза! Значит, опять же был в будущем! Все правильно! И если я был в будущем, то я теперь могу предсказать некоторые события.
Они еще не знают, а я знаю, что у Иринки будет мальчик, и к тому же похож на меня. Они еще не знают, что не нужно просить квартиру в Марьино, а я знаю, нахмурился он. Да, что-то можно предотвратить, а что-то нет. Но зато я могу скрасить последние дни своей матери, – подумал он. Конечно, дай Бог мне ошибиться, но там она умерла еще до поездки в Африку. Это значит, что осталось не так уж много! Если конечно ход событий повторится. Виктору стало очень жаль мать, и на глаза его набежали слезы. А может быть поберечь ее, не пускать на огород работать, дома пусть побольше отдыхает, – начал придумывать он, возможные способы облегчения ее жизни. Но как ей скажешь об этом. Опять не получится.
– Что вы меня раньше времени хороните, – скажет. И нервы ей все равно муж сестры трепать будет. И все равно она будет переживать. Да и сердце уже не восстановишь. Все что приведет ее к концу, уже накопилось за всю ее жизнь.
– А ты к ней съезди, привези что-нибудь, по телефону поговори, вот она и порадуется. Это то ты можешь! – сказал ему внутренний голос. А жизнь, она как идет, так и будет идти. Помнишь, как Люба сказала: "Если есть грибочки вместе, глядишь, и достанется одному тоже, поменьше плохих!" Вот и возьмешь на себя часть ее боли. Не грибами конечно. А заботой, любовью, помощью. Понял? – спросил его внутренний голос.
– Понял, – ответил Виктор, прекрасно понимая, что даже то, что он может, он не сделает. Сейчас пойдут проблемы с квартирой, потом с Иринкой, потом с работой. Так и не выберешься к матери. Но я постараюсь, – дал он себе слово. В доску расшибусь, но сделаю.
А вот интересно, есть в этой жизни Валечка и Колян? Как бы мне их найти? – подумал Виктор. Там я получил квартиру в Орехове! Так, в окна было видно озеро и парк. Так. Этаж помню, подъезд тоже. Нужно поехать и найти их.
– Привет Колян, дорогой мой. Привет Валечка, – представил он их встречу. Интересно, они должны меня знать! Или нет? Вот так приедешь, а они скажут, вы кто? Еще и чего-нибудь подумают, что я квартиру хочу обокрасть, или еще что-нибудь. Незнакомый дядя в объятия лезет. Любой удивился бы. А Клара! Виктор даже вздрогнул, представив ее поцелуи и океан. Неужели это все кусочки моей жизни, и они произойдут со мной. Может раньше, может позже. Но ведь они отражение моей жизни.
– Отражение отражений, один из вариантов твоей жизни. Так, что совсем не обязательно все это произойдет с тобой снова, по крайней мере, здесь. А вообще, это тебе урок. Вспомни, почему тебе везло так в той жизни. Что такого в тебе было не такое, как сейчас. Вот и приблизишься к исполнению на бис своей судьбы, – поэтично закончил внутренний голос.
Виктор задумался над своим Я, и подумал, – возможно, я сам там был другим, а может быть это стечение обстоятельств было немножко другое? И ничего от меня не зависело. Я это я и есть. А вот например, Африка, так это повезло с соседями, опять же потому что один стал жить, а вот не разведусь, так Тамара мне по друзьям ходить не очень то даст, так что эта удача меня минует.