Тогда ей было семнадцать, и родители попытались убедить ее сделать аборт, но она и слышать не хотела. Тогда ее попробовали уговорить отдать меня на удочерение, но она хотела вырастить меня сама - до того момента, как мне исполнилось три месяца и она обнаружила в моей колыбели щенка койота.
- Что же она сделала?
- Попыталась разыскать семью моего отца, - ответила я. - Поехала в Браунинг и нашла несколько семей с такой фамилией, но все они утверждали, что никогда не слышали о Джо. Он точно был коренным североамериканцем. - Жестом я показала на себя. Сама я не выгляжу чистокровной: во мне есть и английские черты. Но кожа у меня даже в ноябре загорелая, а прямые волосы такие же темные, как глаза. - Но в остальном я о нем ничего не знаю.
- Старый Койот, - задумчиво произнес Мак. Я усмехнулась.
- Заставляет думать, что перемена в нашей семье передается по наследству, верно?
- Как получилось, что тебя воспитали вервольфы?
- Дядя моего прадеда был вервольфом. Считалось, что это семейная тайна, но от моей матери трудно что-нибудь утаить. Стоит ей улыбнуться человеку, и тот расскажет ей о всей своей жизни. Ну, она узнала номер его телефона и позвонила.
- Bay! - воскликнул Мак. - Никогда не встречался со своим прадедом.
- Я тоже, - заметила я. - Только с его дядей, который оказался вервольфом. Одно из преимуществ вервольфа - долгая жизнь.
"Если сумеешь взять под контроль своего волка, конечно, но это ему лучше объяснит Адам".
Его взгляд снова обратился к нашему покойному другу.
- Ну хорошо, - вздохнула я. - Глупое поведение все равно может привести к смерти. Дядя моего прадеда был достаточно умен, чтобы пережить свое поколение, но это не помешало ему однажды лунной ночью быть проткнутым лосем.
- Так вот, - продолжила я, - он приехал к нам и сразу понял, кто я, как только меня увидел. Это было до того, как другие открылись, и люди все еще верили в то, что наука доказала невозможность волшебства. Он сказал моей матери, что для меня безопасней будет расти в заброшенном районе Монтаны в стае Маррока - у вервольфов в Монтане есть собственный поселок, куда редко забредают чужаки. Меня воспитала бездетная семья.
- Мать просто отдала тебя?
- Она приезжала каждое лето, и ей это было нелегко. Марроки не слишком любят людей, за исключением собственных супруг и детей.
- Мне казалось, Маррок - это имя волка, который правит Северной Америкой.
- Стаи иногда принимают на себя имя правителя. Поэтому стая Маррока именует себя марроками. Но чаще основой названия служит географический термин. Волки Адама зовутся стаей бассейна Колумбии. В штате Вашингтон есть еще только одна стая - Изумрудная стая в Сиэтле.
Мак готов был задать следующий вопрос, но я подняла руку, призывая его к тишине. Услышала машину Адама.
- Помни, что я говорила тебе об Альфе, - сказала я Маку и встала. - Он хороший человек, и ты в нем нуждаешься. Просто сиди здесь, держи глаза опущенными и предоставь говорить мне, и тогда все будет в порядке.
Тяжелая гаражная дверь застонала, потом загремела, словно гигантские цимбалы, как будто раскрывалась быстрее, чем обычно.
На пороге стоял Адам Хауптман. Он на мгновение застыл, и я увидела его только глазами, как обычный человек. На него стоило посмотреть.
Несмотря на немецкую фамилию, лицо и волосы у него славянские: смуглая кожа, черные волосы, хотя не такие, как мои, - широкие скулы и узкий, но чувственный рот. Он не высок и не массивен, и кто-то может удивиться, почему, стоит ему войти в комнату, как все взоры устремляются на него. Люди думают, что именно лицо объясняет его привлекательность. Но они ошибаются. Адам - Альфа и, будь он уродлив, все равно приковывал бы внимание всех, кто окажется поблизости, любого волка и человека, а его мужественная красота лишь усиливала это впечатление.
При обычных обстоятельствах глаза у него карие, глубокого шоколадного цвета, но когда он сердится, они светлеют и становятся почти желтыми. Я услышала, как ахнул Мак, когда на него обрушилась волна гнева Адама, поэтому я, заранее приготовившись, позволила этой волне прокатиться над собой, как морской воде над обломком стекла.
Может, все-таки следовало объяснить получше, чем это я сделала по телефону, но иногда можно и позабавиться.
- Что случилось? - спросил он голосом чуть мягче первых зимних снежинок.
- Сложно объяснять, - ответила я, целых две секунды удерживая его взгляд, прежде чем повернула голову и кивнула в сторону тела. - Мертвец вон там. Если твой, то он новый - и ты плохо справился со своей работой. Он был слеп и глух, как человек. Я смогла захватить его врасплох, и он был настолько невежествен, что не знал: рана заживает не так быстро, если нанесена сверхъестественным существом. Он слишком увлекся погоней, позволил себе истечь кровью до смерти и…
- Хватит, Мерседес, - прорычал он, подошел к мертвому вервольфу и наклонился к нему. Передвинул тело, и рука трупа безвольно упала на землю.
Мак взвыл, но тут же наклонил голову и прижался к моей ноге, чтобы не смотреть.
Этот звук перенес внимание Адама с мертвеца на мальчишку.
Альфа проворчал:
- Он не мой - этот тоже.
- Как вежливо, - заметила я. - Твоя мама могла бы порадоваться твоим манерам, Хауптман.
- Осторожней, - прошептал он.
Это была не угроза, только предупреждение.
Хорошо. Он страшен. По-настоящему страшен. Вероятно, был страшен, когда еще был просто человеком. Но я не покажу ему, что он меня пугает.
- Адам Хауптман, - вежливо произнесла я, чтобы продемонстрировать, как это делается. - Позволь представить тебе Мака - это его единственное имя, которое мне известно. Примерно две луны назад на него напал вервольф из Чикаго. Вервольф убил его подругу, но Мак выжил. Нападавший захватил его и запер в клетку. Человек, похожий на чикагского Альфу Лео, продал его кому-то. Его держали в трейлере и использовали для чего-то похожего на эксперименты с наркотиками, пока он не сумел убежать. В пятницу на прошлой неделе он появился у дверей моей мастерской и спросил, нет ли работы.
- Ты не сообщила мне, что у твоей двери незнакомый вервольф?
Я подчеркнуто вздохнула.
- Я не член твоей стаи, Адам. Я знаю, тебе трудно это понять, поэтому скажу медленно: я не принадлежу тебе. И не обязана ничего тебе говорить.
Адам хрипло выругался.
- Новые вервольфы опасны, женщина. Особенно если они замерзли и проголодались. - Он посмотрел на Мака, и голос его совершенно изменился, из него исчезли гнев и напряжение. - Мерси, иди сюда.
Я не стала смотреть вниз, чтобы понять, что он увидел на лице Мака. Сделала шаг, но Мак вцепился в мою левую ногу. Я остановилась, чтобы не упасть.
- Гм. В данный момент я несколько стеснена.
- Для умной девочки ты иногда ведешь себя очень глупо, - сказал Адам мягким глубоким голосом, стараясь не напугать сидевшего рядом со мной вервольфа. - Закрыться в гараже с новым волком и мертвым телом - не самый мудрый из твоих поступков. Я пока не представляю, кто он. Было бы полезно знать его настоящее имя.
- Мак, - прошептала я, - как тебя зовут?
- Алан, - сонно ответил он, вставая на колени и прижимаясь лицом к моему животу. - Алан Маккензи Фрейзер, в честь моего деда, который умер в год, когда я родился. - Его движения привели к тому, что моя рубашка задралась, и он лизнул мою обнажившуюся кожу. Для чужака это могло бы показаться чувственным, но живот - самое уязвимое место тела, излюбленное хищниками. - Ты хорошо пахнешь, - прошептал он.
От него несло вервольфом, и я начинала паниковать - что в такой ситуации совсем не полезно.
- Алан, - произнес Адам, словно пробуя это имя на вкус. - Алан Маккензи Фрейзер, иди ко мне.
Мак отвел голову, но больно стиснул руками мою ногу. Он посмотрел на Адама и зарычал, что дрожью отозвалось в моей ноге.
- Моя, - заявил Мак. Глаза Адама сузились.
- Не думаю. Она моя.
"Было бы лестно, - подумала я, - если бы один из них не говорил обо мне как об обеде, да и во втором я не уверена". Пока Адам отвлекал внимание Мака, я протянула руку за спину и схватила большой гаечный ключ, лежавший на полке сразу за мной. И двинула им Мака по лопатке.
Удар вышел не очень сильный, потому что я не могла как следует размахнуться, но лопатку, даже лопатку вервольфа, повредить нетрудно. Я услышала, как треснула кость, и вырвалась из рук Мака, прежде чем он пришел в себя от неожиданности.
Мне не хотелось причинять ему боль, но он выздоровеет за несколько часов, а я не позволю ему съесть меня. Не думаю, чтобы после убийства он оправится так же легко и быстро, как от сломанной кости.
Адам двигался почти так же стремительно, как я. Он схватил Мака за загривок и рывком поставил на ноги.
- Адам, - сказала я, пребывая в относительной безопасности в дальнем углу гаража. - Он новый и необученный. Он жертва.
Я сознательно вела речь тихо и спокойно, чтобы не усиливать возбуждение.
Помогло и то, что в этот момент Мак не выглядел особенно опасным. Он безвольно висел в руках Адама.
- Прости, - почти неслышно произнес Мак. - Прости. Адам преувеличенно раздраженно вздохнул и отпустил Мака - вначале поставил на ноги, но так как ноги Мака подогнулись, Адам опустил его за землю.
- Больно, - скулил Мак.
- Знаю. - В голосе Адама больше не было гнева. Конечно, он говорил с Маком, а не со мной. - Если переменишься, заживет быстрее.
Мак посмотрел на него. - Не думаю, что он знает, как это делать нарочно, - высказала я предположение.
Адам задумчиво взглянул на тело, потом на меня.
- Ты что-то говорила о клетке и экспериментах? Мак промолчал, поэтому я кивнула.
- Да. Очевидно, у кого-то есть наркотик, который пытаются применить к вервольфам. - Я повторила все, что рассказал мне Мак, потом подробно описала собственную встречу с мертвым ныне вервольфом и его напарником-человеком. Я уже сообщила Адаму большинство фактов, но была уверена, что часть информации потерялась из-за его возбужденного состояния, поэтому просто все рассказала снова.
- Проклятие, - кратко выразился Адам, когда я закончила. - Бедняга. - Он повернулся к Маку. - Ну хорошо. С тобой все будет в порядке. Прежде всего надо вызвать твоего волка, чтобы ты мог залечить рану.
- Нет, - возразил Мак, дико поглядев сначала на мертвеца, потом на меня. - Когда я такой, я себя не контролирую. Я кому-нибудь причиню боль.
- Посмотри на меня, - велел Адам, и хотя его мрачный глубокий голос был адресован не мне, я не могла оторвать от него взгляда. Мак тем более. - Все в порядке, Алан. Я не позволю тебе причинить вред Мерси, хотя она заслуживает наказания. - И доказывая свою наблюдательность, добавил: - И не позволю тебе съесть мертвеца.
Когда Мак начал колебаться, я подошла к Адаму, чтобы иметь возможность смотреть парню в глаза.
- Я тебе говорила, что он будет контролировать твоего волка, если ты не сможешь. Поэтому он и Альфа. Необходимо ему поверить.
Мак закрыл глаза и кивнул.
- Хорошо. Но я не знаю как.
- Скоро научишься, - сказал Адам. - А сейчас я тебе помогу. - Коленом он оттолкнул меня и достал из кармана нож. - Тебе будет легче без одежды.
Я старалась держаться как можно незаметней и не вскрикнуть, услышав возглас Мака.
И в лучшие времена переход никогда не бывает легким и безболезненным, особенно он труден без помощи лунного призыва. Не знаю, почему вервольфы не могут меняться, как я, но мне пришлось закрыть глаза и постараться не обращать внимания на болезные звуки, доносившиеся из угла гаража. Сломанная лопатка не облегчала Маку переход. Некоторые вервольфы с опытом меняют форму относительно быстро, но новому на это требуется много времени.
Я вышла из гаража в контору, а оттуда наружу: чтобы оставить их в одиночестве и больше не видеть страдания Мака. Я села на единственную цементную ступеньку у конторы и стала ждать.
В тот момент, когда полные боли крики Мака перешли в волчий вой, вернулась Елизавета, опираясь на руку внука.
- Здесь еще один вервольф? - спросила она у меня. Я кивнула и встала.
- Тот мальчишка, о котором я рассказывала. Но здесь Адам, так что опасности нет. Вы вычистили автобус Стефана?
Я кивком указала на него.
- Да, да. Ты что, считаешь, что имеешь дело с любителем? - Она обиженно фыркнула. - Твой друг вампир никогда не узнает, что в салоне побывал еще один труп, кроме его собственного.
- Спасибо. - Я наклонила голову и, поскольку ничего больше не слышала в гараже, открыла дверь конторы и позвала: - Адам?
- Все в порядке, - устало ответил он. - Сейчас безопасно.
- Здесь Елизавета со своим шофером, - предупредила я на всякий случай: вдруг он в гневе ее не заметил.
- Пусть тоже заходит.
Я открыла переднюю дверь, но внук Елизаветы перехватил ее у меня и придержал для нас обеих. Елизавета переместила костлявую хватку с локтя внука на мой, хотя рука у нее была такая сильная, что я была уверена: она вполне может обойтись без помощи.
Мак сидел в том же углу гаража, в котором я его оставила. Его волчья форма была темно-серой, и поэтому он сливался с тенями на цементном полу. Одна лапа у него была белой, и под носом светлела полоска. У вервольфов окраска обычно больше напоминает собачью, чем волчью. Не знаю почему. У Брана, Маррока, - белое пятно на хвосте, словно он окунул его в ведро с краской. Мне это кажется забавным - но мне никогда не хватало духу сказать ему об этом.
Адам склонился над мертвецом, не обращая на Мака никакого внимания. Когда мы вошли, Альфа поднял голову.
- Елизавета Аркадьевна, - формально поздоровался он и добавил что-то по-русски. Снова перейдя на английский, продолжил: - Роберт, и тебе спасибо за то, что пришел сюда сегодня.
Елизавета сказала Адаму что-то по-русски.
- Еще не совсем, - ответил Адам. - Можешь поменять назад его форму? - Он показал на мертвеца. - Я не узнаю его запах, и мне хотелось бы получше разглядеть его лицо.
Елизавета нахмурилась и быстро заговорила по-русски с внуком. Тот кивнул. Они еще какое-то время общались, потом она снова повернулась к Адаму.
- Возможно. Я попробую.
- Есть ли у тебя здесь фотоаппарат, Мерси? - спросил Адам.
- Есть. - Я работаю со старыми машинами. Иногда попадаются авто, "восстановленные" другими, у них бывает новый и необычный внешний вид. Я обнаружила, что если сделать снимок машины перед тем, как ее разобрать, потом легче собирать. - Сейчас принесу.
- Прихвати листок бумаги и чернильную подушечку, если есть. Я пошлю отпечатки пальцев своему другу для идентификации.
К тому времени как я вернулась, труп уже был в человеческой форме, и рана на шее, которую я сделала, выглядела как лопнувший воздушный шарик. Кожа посинела от потери крови. Мне приходилось видеть мертвецов и раньше, но тех я не убивала.
Перемена привела к тому, что его одежда разорвалась - и не так живописно, как изображают комиксы и художники-фантасты. Брюки лопнули в промежности, рубашка разошлась на шее и по швам на плечах, и все это выглядело ужасно непристойно.
Адам взял у меня цифровой фотоаппарат и сделал несколько снимков под разными углами, потом убрал аппарат в сумку и повесил себе через плечо.
- Верну, как только получу фотографии, - с отсутствующим видом пообещал он, взял принесенные мною канцелярские принадлежности и вначале искусно смазал подушечки пальцев мертвеца чернилами, а потом сделал отпечатки на бумаге.
После этого все происходило очень быстро. Адам помог внуку Елизаветы поместить тело в роскошные внутренности машины, чтобы от него избавились. Елизавета провела необходимый ритуал - танцы и жесты, - очищая мой гараж от волшебства; я надеялась, что теперь ничего не свидетельствует о том, что в мастерской находилось мертвое тело. Она взяла и одежду Мака.
- Тихо, - велел Адам, когда Мак угрожающе заворчал. - Все равно теперь это рваные тряпки. У меня дома есть одежда, которая тебе подойдет, а завтра раздобудем другую.
Мак сердито взглянул на него.
- Ты идешь со мной, - сказал Адам тоном, не терпящим возражений. - Я не позволю новому волку свободно бегать по моему городу. Тебе придется кое-чему научиться, потом я разрешу тебе остаться или уйти - но только когда буду уверен, что ты себя контролируешь.
- Я ухожу; такой старой женщине, как я, не следует поздно ложиться, - заявила Елизавета. Она кисло посмотрела на меня. - Хоть ненадолго воздержись от глупостей, Мерседес. Я не хочу еще раз появляться здесь.
Звучало это так, словно она постоянно занималась моим гаражом, хотя была у меня впервые. Я устала, и мысль об убитом мной человеке по-прежнему вызывала желание освободиться от содержимого желудка. К тому же я была слишком напряжена, поэтому мой ответ оказался не настолько дипломатичным, как следовало бы.
- Я тоже этого не хочу. Она уловила невысказанный вызов, но я смотрела широко раскрытыми ясными глазами, так что она не поняла, серьезно ли я говорю. Оскорбленная колдунья в одном списке с разгневанным вервольфом-Альфой и пребыванием рядом с новым волком и с мертвым телом - все это я проделала за один вечер. Но тут уж я ничего не могла поделать.
Мне пришлось научиться вызывающему поведению, чтобы выжить в стае огромных доминирующих вервольфов. Они, как и другие хищники, уважают храбрость. Если уж слишком будешь стараться не задеть их, они воспримут это как слабость, а слабые - это добыча.
Завтра я снова буду чинить старые машины и какое-то время не стану поднимать голову. На сегодня я издержала всю свою удачу.
Адам, по-видимому, был согласен с этим, потому что он взял Елизавету под руку, отвлекая ее, и отвел к машине. Ее внук Роберт лениво улыбнулся мне.
- Не слишком наседай на бабушку, Мерси, - негромко сказал он. - Ты ей нравишься, но это ее не остановит, если она решит, что ты проявляешь недостаточно уважения.
- Знаю, - ответила я. - Пойду домой и проверю, укоротят ли несколько часов сна мой язычок, чтобы он больше не приводил к неприятностям.
Мне хотелось пошутить, но получилось слишком устало.
Уходя, Роберт сочувственно посмотрел на меня.
Кто-то прислонился к моей ноге. Опустив голову, я увидела Мака. Он поднял на меня глаза, вероятно, считая, что тоже смотрит сочувственно. Адам оставался с Елизаветой, но у Мака, по-видимому, никаких неприятностей не было. Я слегка почесала его за ухом.
- Пойдем. Закроем мастерскую.
На этот раз я свой кошелек не забыла.