- О? Да - это так, вспоминаю. Стало быть, это был Харви. Да, вспомнила. Мне кажется, что Гэннон служит в пожарной части, не так ли? Я вижу его каждый день, когда он проезжает мимо на своем грузовике. Я подняла свой флаг в День Памяти. Говорят, был пожар в старом доме Вулдриджа на Паккард-Лэйн.
Улыбаясь, он покачал головой и откинул челку с глаз.
- Нет, это Эл Бэммонд управляет пожарной машиной. - Вулдридж-Хаус сгорел до тла год назад, в день 4 Июля.
- О, - сказала она, мимолетно нахмурившись, лицо ее заволокло дымкой, как если бы некий призрак воспоминаний бродил по лугам ее памяти. Потом лицо снова прояснилось. - Ну, ты зайдешь ко мне, Холланд?
- Если вы приглашаете. - Рука его играла чем-то под складками плаща.
- Благослови Боже твое сердечко. И посмотрите на нас, как мы выглядим! Боже, я никогда не видела ничего подобного. - Она, казалось, в самом деле находила его вид восхитительным и не могла оторвать от него глаз. - Ты все это надел для игры?
- Мы собираемся устроить представление в амбаре. Я - Профессор Водяной Крыс.
- Фокусник! - Она восторженно захлопала в ладоши. - Это грандиозно!
Он хитро посмотрел на нее.
- Да. Хотите, я покажу вам фокус?
- А как же, это просто здорово! - сказала она. - Пойдем же. Если не возражаешь, мы пройдем через кухню. Компании обычно заходят через парадное, но мы обойдемся без церемоний. - Она по-детски рассмеялась и, открыв дверь, ввела его внутрь с заднего крыльца.
- Боюсь, что пирожных сегодня нет, но есть лимонад, и мороженое, и, надеюсь, кусочек торта... - Сделав несколько шагов по направлению к кухне, она удивленно вскрикнула: - Ах, там еще одна! - Она показывала на темный угол, где челюсти капкана зажали большую серую крысу, переломив ей позвоночник. - Холланд... - попросила она. - Ты не мог бы... - Она указала на мертвую тварь. - Я не могу заставить себя дотронуться до нее. Миссис Куни обычно сама занималась этим.
Он разжал пружину, вытащил крысу и поднял за хвост. Жесткие серые волосы торчали, глаза закрыты, розовый рот широко раскрыт, выказывая ряды мелких острых зубов.
- И что с ней делать?
- Возьми вот тут бумажный пакет, милый, и затем брось ее в мусор, ладно? - Губы у нее побелели, когда, прикрываясь ладонью, она смотрела, как он засунул крысу в пакет, когда же он прошел мимо к баку с мусором, она в ужасе отшатнулась. Убедившись, что крыса вне пределов видимости и крышка бака надежно закрыта, она взяла его за руку, и они вместе прошли через кухню.
* * *
- Ну, - сказала миссис Роу, - разве это не прелестно! - Она поставила свою любимую чашку с блюдечком и откинулась в кресле. - Неожиданный сюрприз, самый что ни на есть наилучший. И прямо средь бела дня. Должна признаться, я скучаю без компании - я ведь теперь лишилась даже Мэри Куни. Я всегда радуюсь гостям, хотя они приходят все реже. Больше всего я рада детям, таким, как ты, Холланд. Всегда думала, что когда рядом молодые, ты и сама молодеешь.
- Да, мне нравится у вас, - поддакнул он. Он видел, что она говорит правду: выражение лица у нее было как у маленькой девочки. Взгляд его перешел на стеклянную горку с коллекцией всяких безделушек. Машинально он полез в карман, достал гармонику и начал наигрывать:
Нянг-ганг-га-данг-данг
диенг-динг
га-дан г-данг-данг...
- Смотри какой молодец, - сказала миссис Роу. - Когда-то я играла на виолончели... Что это за песня?
- Так... ерунда... просто песенка. - Он напел несколько строк:
Скажи, где Вавилон стоит?
За тридевять земель...
Дойду, пока свеча горит?
Дойдешь - шагай смелей.
Она жизнерадостно захлопала.
- Я вижу, ты интересуешься коллекцией курьезов. Это принадлежало моему мужу, - указала она на серебряную шпагу. - Он купил ее в Толедо, в Испании. Ты знаешь, все лучшие клинки делаются в Толедо. Можешь подержать ее, только будь осторожен. Я знаю, что мальчишки обожают оружие.
Он встал, положил гармошку на стеклянную полку, вытащил шпагу, полюбовался ею, затем взял гребень из черного дерева и поднес его к свету.
- Это из Пекина, Китай, - пояснила она. - Смотри, какой он хрупкий. А это стеклянный шар из Праги, Чехословакия. Тебе не жарко в плаще? Почему бы тебе не снять его - так будет лучше. Да, шорты - это очень удобно, я всегда говорила... И рубашка красивая. Мне нравится розовое, это так... Тебе плохо, Холланд? - Он, казалось, с трудом оставался спокойным, будто что-то под рубашкой щекотало его. - Тебе помочь?
Краска выступила на его лице.
- Нет, мадам, со мной все нормально. Так как, - продолжал он, будто заканчивая прерванную мысль, - вы хотите, чтобы я показал вам фокус?
- Фокус? А, ты хочешь спеть мне в ответ на угощенье, да?
- Нет, не спеть. Показать фокус. - Он смотрел в ожидании.
- Ну, это было бы замечательно. - Она выпрямилась в кресле, он же снова набросил плащ и сделал круг по комнате, дергая за шнуры портьер, чтобы совсем затенить окна.
- О, Боже, - сказала она с легким трепетом, когда комната погрузилась в полумрак, - это необходимо?
- Самое подходящее освещение для фокуса, - сказал он и встал в позу прямо перед ней.
- Ах, как загадочно, не правда ли? Все фокусники - misterioso, не так ли? Это карточный фокус?
- Нет. Карточные фокусы для детей. Это фокус для взрослых. - Повернувшись спиной, он сделал некоторые приготовления, которые не могли не показаться ей смешными.
Минуту спустя он повернулся к ней лицом. В глазах ее светилось внимание, руки спокойно лежали на коленях, она наблюдала за тем, как он снял цилиндр и, держа его прямо перед собой, в лучших традициях фокусников продемонстрировал, что тот пуст.
- Профессор Водяной Крыс, - объявил он драматически, - сейчас достанет что-то из цилиндра!
- Неужто, - сказала она, подавшись вперед в кресле. - Что-то из цилиндра? Это будет кролик?
- Не совсем, - ответил он загадочно, с гнусной ухмылкой на красных устах, и, хотя она все еще смеялась, в смехе ее слышались нотки просыпающегося беспокойства, и он больше ничего не сказал, а прямо приступил к делу, произнеся "абракадабра" и "фокус-покус", стараясь взглядом отвлечь ее от того, что делали его руки, которые хаотично двигались под плащом, и потом, еще более дикой усмешкой отвечая на ее выжидательную улыбку, он сделал шаг вперед и, без дальнейших церемоний, показал свой фокус.
5
Жарко. Все жарче и жарче.
День за днем, ночь за ночью лето расцветает, разгорается. Каштан стал темно-зеленым, широкие листья блестят кожаным, восковым блеском, на ветвях полно маленьких колючих шариков. Газон зарос одуванчиками, крабовой травой, сорняками. Мистер Анжелини толкает газонокосилку - клик-клик-клик-клик - на квадратном газоне за домом Перри, в то время как - снип... снип... снип... - в розовом саду возле каретника Нильс обрезает дедушкины розы "Император".
Снип...
Стальные лезвия ножниц блестящие и острые, они разделяются с ощутимым усилием и издают приятный щелчок, прежде чем цветок падает на землю. Но Нильс не замечает этого, его мысли далеко. В области магии, если быть точным. Все тот же фокус - снип, - тот, что он готовил к представлению в амбаре. Очень трудный фокус, а тут еще тетя Жози уехала, и пришлось заново соображать, как наилучшим способом оформить свой подвиг. Снип.
Набрав внушительный букет, он пошел повесить ножницы в кладовую на крючок рядом с отцовскими рыбацкими сапогами. У мистера Анжелини все инструменты по контуру обведены на стене голубой краской, так что сразу видно, где что висит.
Услышав какой-то звук, он посмотрел через дверь в вентиляционный ход и увидел работника, молча следившего за ним.
- Привет, мистер Анжелини!
Какой странный был взгляд в этих темных, с красными прожилками глазах под широкополой соломенной шляпой. Потом, как бы машинально, старик поднял руку в приветствии и тут же безвольно уронил ее.
- Все в порядке, мистер Анжелини, - сказал Нильс, коснувшись его рукава. - Это не ваша вина. Все будет нормально.
Мистер Анжелини пробормотал в ответ: "Scusame", погрузил мешок с удобрениями на тачку и пошел прочь.
Замечательные запахи доносились с кухни: Винни пекла один из своих вкуснейших тортов.
- Я вытер ноги, - поспешил успокоить ее Нильс, когда сетчатая дверь захлопнулась за ним, и он прошагал мимо корзин с бутылками имбирного пива, оставляя дорожку стриженой травы до самой раковины. С привычной иронией Винни покачала головой. Сколько лет пытается она приучить детей Перри не пачкать ее полы! Осенью листья, зимой - снег, весной - грязь, летом - половина газона, не меньше.
Привыкшая вечно поучать, она внимательно следила за тем, как он раскладывает розы на доске, достает кабинетную вазу и собирается наливать в нее воду.
- Поосторожнее с ней - это любимая ваза твоей бабушки! Если ты собираешься ставить розы на пианино, подставь под вазу блюдце. Обязательно!
- Вовсе не на пианино, это для мамы. - Пододвинув кресло к раковине, он открыл кран.
- Нильс, что ты там делаешь?
- Смываю жучков.
- Жучков?!
- В этом году очень много июньских жучков и...
Она подняла глаза к небу.
- О, Господи, в моей раковине!
- Когда ленч?
- А когда положено?
- В полдень.
- Вот именно, сэр. Еще нет и одиннадцати.
- Что будем есть?
- Крокеты.
- Кро-кет-ты? Фу! А что на ужин?
- Как ты можешь думать об ужине, если еще ленча не было?
- Просто спрашиваю.
- А какой нынче день?
- Пятница.
- Стало быть, что будет на ужин?
- А-а... Рыба. Селедка?
- Селедки нет в продаже.
- Рыба-сабля?
- Слишком рано для сабли, если ты не хочешь есть соленую, конечно. Сегодня будет пикша - если Сэм Клиппер привезет ее.
- Пикша. Ик-ша!
- Если только будет кому есть ее.
- Почему?
- Потому что пятница, вот почему: твой дядюшка в Американском Легионе, меня пригласила в гости Дженни, у тебя репетиция хора, а у твоей матушки нет аппетита, так что, кроме бабушки, некому есть пикшу.
- Прекрасно - полный желудок заставляет меня пердеть. А когда я пукаю, я не могу хорошо петь, и профессор Лапинус делает мне замечания.
- Говорят, рыба полезна для мозгов, - отметила Винни, поглощенная сложными маневрами носа утюга вокруг пуговиц на штанах. - Ничего тебе больше не надо, если умеешь пользоваться тем, чем наградил тебя Господь. Нии-ииИИИЛЬС! Убери это чудовище с моей кухни!
С самым что ни на есть ангельским ликом Нильс взял хамелеона, которого нарочно посадил на разноцветную коробку с печеньем, чтобы посмотреть, пожелтеет он или посинеет. Он сунул его за пазуху и снова встал на кресло, ставя розы одну за другой в вазу.
- Нильс, ангел, зачем ты берешь это кресло? - Кресло было настоящий Хичкок, с плетеной спинкой, антиквариат.
- Стоять на нем, - сказал он, будто она сама не видела.
- Кто бы мог подумать! Но ты ведь уже давно вырос и можешь достать до крана без... - Она воззвала к Господу: - Боже, как в этом доме дети обращаются с вещами. Клянусь, салемские качалки развалились бы от такого обращения.
- Правда, что Буффало Билл сидел в этой качалке?
- Оставь меня. Я не настолько старая.
Старая или нет, но она командовала в этой кухне задолго до того, как он и Холланд появились на свет; Винни - ее уютное лицо всегда пылает кухонным жаром, на шее всегда висит связка прищепок, все время она гладит, взбивает, выбивает пыль, кормит, вытирает, режет, штопает, моет, готовит...
- Что ты делаешь? - воскликнула она, видя, как он, оттопырив зад, подпрыгивает на деревянном сиденье кресла в такт музыке.
- Это такое танцевальное па. Торри меня научила. Видишь...
- Брысь! - Приказ командира. Она смахнула его с кресла могучей рукой и выключила радио. - Твоя сестра не учила тебя плясать на старинном кресле. - Начав разговаривать, Винни мгновенно переходила на крик, как если бы общалась с глухим или иностранцем. Согнав его с кресла, она потуже стянула волосы косынкой и стерла испарину со лба, поскольку в кухню вошла Ада с узлом постельного белья.
- Я сняла белье со всех постелей, кроме Александры, займись, когда будет время, - сказала Ада, передавая узел Винни, а та забросила его в заднюю дверь. В это время прозвенел таймер духового шкафа, и Нильс голосом ведущего радиопрограммы сказал:
- "Звякните мне, мисс Блу!"
- О, Боже, я забыла про торт - надеюсь, он не сгорел. - Винни взяла прихватку и кинулась к духовке, линолеум квакал под ее ногами. Она распахнула дверцу, выхватила лист и выложила на стол два коржа для торта. Потом вытащила из духовки второй лист с двумя дополнительными небольшими формочками и выключила газ. - Горячие, о Боже. Хочу сперва приготовить маленький тортик для миссис Роу.
- Не думаю, что она хорошо питается с тех пор, как от нее ушла миссис Куни, - сказала Ада, вытаскивая резиновые кольца для консервирования из комода.
Винни выключила утюг, вытащила гладильную доску в кладовку, вытащила корыто, поволокла его, лавируя между корзинами с бутылками имбирного пива.
- Нильс, детка, - сказала Ада, - надо выставить имбирное пиво на солнце, а то оно никогда не дозреет. - Взгляд ее стал строже. - И будь добр, убери свой велосипед с дороги, а то твой дядя приедет и раздавит его.
Нильс вздохнул. И почему он должен отдуваться за других?
- Это не мой велик, а Холланда. У моего камера спущена. И все равно дядя Джордж уехал в Американский Легион, поэтому он не может приехать. Но я уберу его, - сказал он, заметив ее предостерегающий взгляд. - Ада, правда, что Буффало Билл сидел в нашей салемской качалке?
- Ну да, сидел. Это историческое кресло.
- А зачем он приходил сюда?
- Он выступал здесь со своим представлением "Дикий Запад". В театре, что в "Дубовой Роще". Когда вас, мальчиков, еще не было на свете.
- Да, но что он делал здесь?
- В доме? Ну, он ведь был другом дедушки Перри, насколько мне известно. Они познакомились случайно - у дантиста. И у них стало вроде как традицией вместе ходить к врачу. Твой дедушка свято верил во всякие традиции. У него было много знаменитых друзей. Марк Твен, и Буффало Билл, и миссис Стоу...
Да, конечно, женщина-писатель. Ах, восклицала она, вы не знаете папашу Перри, Лукового Короля? Фермер? Чепуха: он ходит в гетрах, а летом у него всегда в петлице бутоньерка. Так гордится своими розами. Гордость и традиции, вот что такое папаша Перри. Поэтому он отдал свои деньги городу? Нильс хотел знать. Да, он отдал свои деньги, потому что обладал величием духа. И после смерти бабушки... да, он считал это своим долгом. И памятный обед в его честь дается каждый год, потому что он думал о других людях не меньше, чем о собственной семье. Это не публичная демонстрация или что-то в этом роде, но скромный ритуал, отдание чести великодушию единственного в своем роде человека.
- И потому мы пьем за него тоже, - сказал Нильс.
- "потому что мы его внуки, Холланд и я, и мы тоже верим в традиции"! - и выскочил через вращающуюся дверь, нагруженный серебряной вазой с розами для мамы, а Ада крикнула ему вслед, чтобы он не забыл вытащить корзины с имбирным пивом на солнце.
* * *
- Милый, они такие красивые, - сказала Александра, когда он принес розы в ее комнату. Она сидела в обитом ситцем кресле, подперев ладонью подбородок, с "Антонием Беспощадным" на коленях. - 1200 страниц - это слишком длинно. Настоящий "Гаргантюа". Но я иногда забегаю вперед, когда читаю.
Ему было приятно то, что она сказала, - она так редко интересовалась тем, что будет впереди.
- В ней 1200 и еще 24 страницы. Но ты ведь быстро читаешь. Мисс Шедд говорит, что если ты уж начнешь читать, то не остановишься. - Он взял у нее книгу и, присев на пуфик у туалетного столика, прочитал несколько страниц вслух. - Ты что? - остановился он при виде бледной улыбки, возникшей на ее губах.
- Просто подумала, как все переменилось. Когда вы были маленькие, я читала вам вслух. Каждый месяц, когда приходила "Добрая Домохозяйка", мы читали продолжение романа Мартина Джонсона об Африке. Мартин и... как звали его жену?
- Оса. - Он закрыл книгу, заложив пальцем.
- Да, Оса. Вы оба думали, что это ужасно смешное имя для женщины-охотницы. И еще там был Том - Водяной Ребенок...
Нильс засмеялся.
- И Упрямый Томми.
- Упрямый Томми? Не помню такого.
- Нам Ада читала про него. Это был кот.
- Кот? - Она нахмурилась, припоминая, прижала кончики пальцев к вискам. - Я помню, был поросенок Нуф-Нуф. Его зажарили с яблоком во рту, бедная жирная свинка. Один из любимцев Холланда, правда?
- Не-ет - он любил историю с подменным ребенком, помнишь? В книге волшебных сказок.
- Подменный ребенок? О, какая страшная история. Как может она кому-нибудь нравиться? - Она встала с кресла, подошла к окну, отодвинула занавеску и долго смотрела вниз, на беседку, прижав руку к груди, будто у нее началось сердцебиение. - Бедная тетя Фанюшка, как печально, что ей пришлось проделать весь этот путь сюда только для того, чтобы ее укусила пчела.
- Оса - это была оса, - сказал Нильс. Он взял фотографию благотворительного бала и улыбался отцу в платье и резиновых сапогах.
- Да, милый, оса. И почему-то из всех она укусила именно ее.
Это было ужасно. Как только они увели тетю Фаню в дом, вызвали доктора Брайнарда, но все его уколы и пилюли не помогали, все тело ее свело судорогой, дыхание было затрудненным; в конце концов ей пришлось вернуться в Харкнесс Павильон в Нью-Йорке, где тетя Жози могла быть рядом с нею. Вздохнув, Александра уселась снова, потянулась, взяла щетку для волос, причесалась, положила на место.
- На, поиграй с этим. - Он достал три скользких комочка цвета загара - бобы - и положил ей на ладонь, где они начали пританцовывать. - Они станут прыгать выше, если согреть их, - объяснил он. - У каждого внутри маленький червячок - личинка мотылька. Поэтому они и двигаются.
Он сжал ее пальцы вокруг прыгающих бобов и крепко сдавил их.
- Боже, неужели это так устроено? Где ты узнал все это? Наверняка вы не проходили прыгающих бобов в школе.
- Это не бобы, это семена. Об этом рассказывается в одном из свитков Чаутаука.
Она резко повернула голову.
- Мама, ты что?
Она смотрела на него очень странно.
- Чаутаука, - прошептала она, веки у нее задрожали, выражение лица изменилось мгновенно, как при вспышке молнии. Он откашлялся в неприятном молчании. Что с ней? Что-то недосказанное повисло в воздухе. Он чего-то ждал...
- Тебе плохо?
- Нет. Я поняла, милый. Чаутаука, подарок Ады, - это целый кладезь информации, правда? Я забыла. - Она скребла ногтями вышитую дорожку на туалетном столике. Открыла рот, закрыла, сжала губы. Ее улыбка казалась ему вымученной. - Милый, - сказала она живо, - не лучше ли тебе поиграть на дворе? Не думаю, что тебе можно читать эту книгу.
- А что написала миссис Стоу?
- Гарриет Бичер Стоу? Ну, "Хижину дяди Тома". Ты помнишь ее, Лиза, бегущая по льду, и Саймон Легрю?
- Да.
- Я помню, однажды мы сидели вот здесь же - ты, я и Холланд - и читали эту книгу, а ты посмотрел на меня так невинно и спросил: "Мама, а что ты делала во время Гражданской войны"?