- Это уже не важно.
Какой же он жестокий. Такой хладнокровный, бессердечный человек способен на все. Такой человек способен на что угодно, даже на убийство. В нем нет ни капли сочувствия.
Бездушное чудовище.
Глава 12
Итак, Лиам и Рэн. Коллинзы. Оба. Братья.
Внезапно все встало на свои места, и в моем мозгу родилась очень четкая логическая цепочка: Экейн и я были вместе три года назад. Не знаю, что мы делали, но суть в том, что что-то случилось. Экейн рассказал об этом своему младшему брату, и тот теперь как гиена рыскает вокруг меня, пытаясь заставить вспомнить что я на наделала.
Я медленно дышу, лежа в гостиной, пока Кэмерон собирается на работу.
- Ты уверена, что ты не хочешь, чтобы я остался? - он стоял за диваном, наклоняясь ко мне, пристально глядя в лицо. - С тех пор, как вчера ты вернулась с прогулки, ты себя очень странно ведешь. Даже не пошла в университет. Ты никогда не пропускаешь занятия.
- Дело в мороженом, - с легкостью солгала я. Мне нужно будет сходить в церковь, чтобы вымолить грехи. Я слишком часто говорю неправду.
Кэмерон скептически изогнул бровь, пришлось уточнить:
- Я съела слишком много мороженого вчера, и должно быть простудилась. Иди на работу.
Он опустил руку мне на лоб, затем решительно выпрямился, снимая шарф.
- Ну да, у тебя жар, и нет, я не могу пойти на работу. Позвоню доктору Андерсон, и попрошу о вынужденном выходном.
- Со мной все хорошо, Кэмерон, - произнесла я, выпрямляясь, и брат проследил за мной взглядом. - Я немного посплю, посмотрю телевизор… ты должен идти на работу. Ты, наверное, будешь переживать если опоздаешь.
- Я переживаю, когда мне приходится оставаться дома из-за того, что моя сестра заболела, - сварливо произнес он, поджимая губы, и выглядя неуверенным. Я надавила:
- Я позвоню Аве, чтобы она пришла. Знаешь же, она обожает, как ты готовишь.
Кэмерон спохватился:
- Я могу тебе приготовить обед сейчас. Чего бы ты хотела?
- Ничего не нужно. В холодильнике остались остатки курицы.
Кэмерон наконец-то отстал от меня:
- Хорошо. Но обязательно позвони Аве. На ужин я приготовлю мясо с черносливом. - Кэмерон взял ключи от машины со столика возле дивана. Я закуталась теплее в одеяло. - Я позвоню твоему куратору, чтобы объяснить ситуацию. Никому дверь не открывай, - давал краткие указания старший брат. - Особенно людям мужского пола. И нашим соседкам. Даже не смотри на их дом.
Кэмерон ушел, и я погрузилась в тишину, которая внезапно вызвала слезы.
Жалкое зрелище.
Лиам и Рэн. Ненавижу их обоих.
Они затеяли со мной какую-то игру, теперь я это понимаю, и очень хорошо. А ведь я удивлялась, откуда Лиам знает вещи о моем прошлом, откуда он знает про дневник. Думала, он как-то связан с этим. А он и был связан. Причем родственными узами - связан с человеком, который был главным героем моей жизненной истории, что со мной произошла. Экейн все рассказал своему младшему братцу, мерзавец, и они решили здорово подшутить надо мной. Ну, разумеется, ведь это так весело.
Я увидела в зеркале, как по моей щеке скатывается слеза.
Что же мне делать? Как мне все это пережить?
Вторая слезинка.
Точно я знаю одно: Экейн вдоволь поиздевался надо мной, в прошлом, и всю историю рассказал своему брату, Лиаму (поверить не могу что они братья!), а потом они решили подшутить надо мной. Это жестоко. На самом деле, жестоко.
Зачем они так со мной?
* * *
Утро вторника началось с извинений Кристины. Вчера она звонила мне, но я притворилась спящей. Сегодня, попав в университет, я первым делом наткнулась на нее. Слава богу, я не видела этого блондинистого предателя, который вечно ошивается рядом с ней!
- Ты стала злой, - сказала она. - Твои глаза выглядят определенно злыми.
- Этого не случилось бы, если бы ты заикнулась хоть раз, что братом Лиама является эта вислоухая морда, - отрезала я, безуспешно пытаясь сдержать гнев, рвущийся наружу. Я быстро зашагала по аллее в сторону библиотеке. Сегодня у меня не было занятий, но я решила, что будет разумнее прийти и подготовиться к лекции по аналитической химии в библиотеке. Дома я ощущала себя словно в ловушке.
- Ты никогда так не разговаривала, Аура, - Кристина поспешила за мной, прижимая к груди учебники.
- Правда? - с сарказмом уточнила я. - Я подумала, что мне не нужно быть такой милой, когда вокруг меня образовалось царство лжецов. Может быть, если я стану такой как эти люди, тогда мне удастся выжить?
Кристина легонько взяла меня за локоть, останавливая:
- Аура, о чем ты говоришь?
Она была обеспокоена, а я не могла больше держать в себе весь тот мусор, что копился во мне на протяжении всех этих дней. Я не хотела вываливать на нее все подробности моей жизни, но это было сильнее меня.
С горечью, контролирующей мой голос я сказала:
- Я говорю о том, что со мной случилось в прошлом. Когда убили моих родителей, со мной кое-что случилось. Три года назад, я каким-то чудесным образом встретила Экейна, и стала с ним встречаться. Мы были вместе, несмотря на то, что все говорили, что это плохая идея. И так и вышло Кристина. Я на целый год исчезла, а когда вернулась, ничего не помнила. За то кое-что произошло. Мои родители мертвы. А я не помню, что со мной случилось в ту ночь. Что, если он накачал меня наркотиками? Я думала, эта история закончилась, пока я не узнала, что Экейн на протяжении всех тех двух лет, что я сидела в психушке, навещал меня. Все время. А теперь его милый брат, твой лучший друг затеял со мной забавную, на его взгляд игру "угадай, что я помню из того, что случилось с тобой, Аура". - Я замолчала, поняв, что перегнула палку. Кристина выглядела ошарашенной, и напуганной, словно я внезапно сказала ей, что она никогда не окончит университет, и не получит ученую степень. Мое сердце на миг сжалось. - Прости… я должна идти в библиотеку… правда, прости. Я не хотела вываливать все это на тебя.
Я ушла, оставив Кристину шокированной позади себя.
Меня захлестнуло чувство вины, и в то же время злобного удовлетворения: теперь она не будет такой поверхностной, когда будет говорить о Лиаме. Теперь она знает причину моего поведения.
Это должно было случиться. Рано или поздно я должна была сказать ей, почему все это творится со мной. Но я не должна была вести себя так эгоистично по отношению к ней.
Мучаясь от чувства вины, я добралась наконец до здания библиотеки.
Парк, окружающий библиотеку, был пустым, и неуютным. На хмуром небе, затянутым тучами, не было ни намека на солнце. Оно было таким же серым, как и мое настроение. Отвратительно серым. Небо должно пролиться слезами, сокрушаясь от того, как плохо я вела себя последние дни. Я злилась на Адама, подозревая его и обвиняя во всех грехах, а оказалось, что ему было просто любопытно, от того, почему я веду себя с ним так, словно у меня появилась сестра-близнец. Я сорвалась на Кристине, которая не была в чем-либо виновата. Она просто решила, что, если я буду знать о том, что Лиам и Экейн - братья, я могу с предубеждением отнестись к ее другу.
Я плохой человек.
- Неужели думаешь, кого бы тебе еще соблазнить, мерзкая жаба? - прелестным голоском спросила Маритт, появляясь за моей спиной, и я вздрогнула от неожиданности.
Почему, куда бы я ни пошла везде они - Маритт и Мишель?! Где я так провинилась? Мы с Кэмероном при каждом удобном случае посещаем церковь!
- Я никого не хочу соблазнять, - процедила я сквозь зубы, ускорив шаг.
- Так уж и не хочешь, - с издевкой протянула Мишель, хватая меня под руку, так резко, что я чуть не выронила сумку. Со стороны могло бы показаться, что я иду, со своими подругами. Я зажмурилась. Я вспомнила их разговор с сестрой в примерочной. Обо мне и Адаме.
Маритт, шла с другой стороны от сестры, мило улыбаясь.
- Нет, не хочу, - подтвердила я. - Меня это не интересует. Оставьте меня в покое.
- Оставить в покое? - переспросила Мишель с насмешкой в голосе. Маритт наклонилась ко мне и прошипела, заставляя меня вздрогнуть:
- Мы не оставим тебя в покое, наша милая принцесса лягушка. Пока ты не оставишь в покое Адама. Моего Адама.
- Делайте что хотите, - изможденно протянула я, вырываясь вперед, и взбегая по ступеням в библиотеку. Я вошла в старое здание с высокими потолками, и витражными окнами, показала свой пропуск, сонной библиотекарше, и отправилась в раздел естественных наук.
Мне не нужно было прикасаться к книгам, или разглядывать их. Достаточно того, что они просто окружали меня, возвышаясь плотной стеной, защищающей от жестокого мира, снаружи этих стен.
Кэмерон говорит, что мама тоже любила книги; после того, как в госпитале он увидел, что я иду на поправку (за три месяца до того, как я уехала в Эттон-Крик), Кэмерон много рассказывал о ней, и об отце. Он любил рассказывать. А я всегда внимательно слушала. Не столько из-за того, что мне было интересно (ведь я все-таки не всю память потеряла), а из-за того, что мне нравилось наблюдать за старшим братом, когда он говорил о прошлом. В те минуты он выглядел юным, и обаятельным, каким и должен быть. Он выглядел счастливым. Его глаза от восторга расширялись, и он мог длительное время рассказывать о том, как я училась в школе, или о том, как мама любила путешествовать. И что отец всегда притворно ворчал по этому поводу, но всегда говорил, что будь мама обычной, он бы, наверное, не влюбился в нее.
Два года назад
Я не чувствовала себя живой.
Я знала, что я очнулась, что я попала в свой дом, но я не чувствовала, что жива, что мое сердце бьется.
Там были люди. Они были в крови; у них мертвые глаза; повсюду кровь, и я среди всего этого.
Я с криком выбежала во двор, и упала на колени. Меня стошнило.
О Боже.
Это мама и папа! Я посмотрела на свои руки - они были в крови. Я закричала, и стала судорожно вытирать их об изношенные джинсы, но, когда опустила на ноги взгляд, поняла, что я ВСЯ в крови. И мое лицо в крови.
Я вновь закричала. Этот крик смешался с моим плачем. Я обхватила себя за живот, едва не падая на землю, на которой пробивалась трава.
- Нет! Нет!
Я замолчала, подавившись рыданиями, и вскинула голову. На меня, через покосившуюся калитку уставилась женщина в старомодном берете. Ее рот напоминал букву "О", и ее ошарашенный взгляд метался от меня, на земле, к двери дома, которую я не успела закрыть.
Шок этой женщины прошел, и она завопила:
- О Боже! О Боже! Тут убийство! На помощь! На помощь, скорее! Скорее!
Я, совершенно ничего не соображая, вскочила на ноги, и побежала к калитке, за которой стояла женщина. Она испуганно отскочила, и заорала еще громче:
- Убийца! Убийца!
Она решила, что это сделала я. Но…я не уверена, не я ли это. Я очнулась в переулке, и ничего не помню. Могла ли я совершить что-то такое?
Я выбежала на дорогу, и обладательница берета, сначала отбежала от меня, словно опасаясь, что я наброшусь на нее, но затем бросилась в погоню за мной, с криком:
- Бен! Бен! Бенджамин! Она убила их! Убила Марка и Фелицию! Бен! О Боже!
Я бежала.
Я бежала так быстро, как только могла, а слезы застилали мне глаза. Отвращение к самой себе, отвращение к людям, к миру, поднималось во мне, и давило на мозг с такой силой, что я едва не падала.
Нет. Я больше не могу об этом думать.
Я вытерла непрошеную слезу со своей щеки, и вернула книгу на место.
Лампы над потолком мигнули, и я рефлекторно вскинула глаза.
- Почему ты плакала?
Я испуганно обернулась, и увидела невозмутимое лицо Адама. Его волосы были влажными, и встрепанными. Он показал мне книгу по программной инженерии, словно думал, что если не оправдает свое появление, то я испугаюсь его.
- Вспомнила кое-что… что не хотела бы помнить, - уклончиво пробормотала я, оборачиваясь к книгам. Адам встал рядом со мной, следя за каждым моим движением, а я расслабилась рядом с ним. По крайней мере, со мной есть еще кто-то. Кто-то честный, кто ничего не утаивает от меня.
- Ты все еще злишься на меня? - спросил он, едва заметно вскидывая брови.
- Уже нет. - Я со смешком взяла первую попавшуюся книгу, чтобы спрятать взгляд, который рвался посмотреть на Адама. - Но я все еще думаю, что ты поступил плохо, позволив себе пользоваться Маритт словно она твоя вещь.
- Это не совсем так. Я не пользовался ею. Она и я… мы похожи. - Адам вздохнул, облокачиваясь спиной о стеллаж, - поэтому мы, наверное, и нашли общий язык. - Он быстро глянул на меня, и решил, что сказал слишком много: - Не важно, Аура. Главное, что ты не злишься на меня, и что ты вспомнила меня.
Я слабо улыбнулась, не зная, что сказать на это. Адам погрустнел. Он подергал молнию на своей серой куртке, утыкаясь взглядом в пол.
- Так ты поэтому игнорируешь меня?
- Почему-поэтому? - я одарила парня непонимающим взглядом.
- Потому, что встречаешься с Экейном? - Мое лицо вытянулось, но я не успела спросить, как он пришел к такому выводу, потому что он продолжил: - Я видел, как он разъезжал на твоей машине по городу. В то лето, он вернулся за ней, и мой отец отдал ее, как законному владельцу, потому что у него были документы на нее.
Это снова говорит о том, что Рэн Экейн до сих пор не оставил меня в покое.
- Нет, я ни с кем не встречаюсь. У нас просто похожие машины. А я, по правде говоря, даже не знаю, зачем искала ее тогда.
- Ну, - парень растянулся в усмешке, выглядя соблазнительным в своей мальчишеской растрепанности. Он наконец-то посмотрел на меня, поиграв бровями: - Я, похоже, забыл упомянуть, что в то лето ты пришла ко мне не только из-за своей машины.
Внутри меня заворочалось что-то неприятное и терпкое.
- А зачем я приходила к тебе?
- Потому, что в этой машине, ты сказала, находится твоя записная книжка. Или личный дневник.
Мое сердце пропустило удар, и я споткнулась о собственную ногу, но Адам поддержал меня. Поставив меня вертикально, он поднял свои книги, выпавшие у него из рук:
- Ты действительно забыла это? Похоже, это было что-то важное, раз ты едва не взломала…
Я уже не слушала его.
Экейн забрал мою машину. И он, возможно, забрал мой дневник, который я взяла с собой. Это было бы похоже на меня - взять его. Я могла бы продолжать делать записи каждое воскресенье, как дома. И в том дневнике есть что-то, что Экейн не хотел бы чтобы я вспомнила. Он забрал его, чтобы уничтожить улики. Поэтому он приходил ко мне каждый день в больнице - чтобы удостовериться, что я все еще не помню ничего из произошедшего.
- Может тебе нужно присесть? - Адам обеспокоенно смотрел на меня уже некоторое время. То, что я не реагирую, здорово встревожило его. Я наконец помотала головой.
- Нет, я просто… мне нужно домой…
- Мне стоит проводить тебя?
- Отойди от нее Адам.
Я резко обернулась. Между книжных рядов, загораживая проход стоял Лиам. Он был полностью промокшим. Мы с Адамом переглянулись. Все, о чем я могла думать, что не хочу, чтобы он уходил, и оставлял меня наедине с Лиамом. Адам был в недоумении:
- Он твой друг?
- Нет, - сказала я. - Я была бы рада, если бы ты отвез меня домой, Адам.
- Мм… - он был не уверен, но кивнул: - Да, без проблем.
Он вышел вперед, взял мою сумку со стула, и закинул себе на плечо. Я пошла следом, всем телом ожидая того, что Лиам схватит меня за руку, или еще как-то остановит.
- Аура, постой… - он остановил меня, и я содрогнулась. - Ты серьезно собираешься уйти с ним? Ты знаешь, что ему нужно от тебя?
Адам обернулся вскидывая брови. Он выглядел удивленным и невинным, словно не мог взять в толк, говорят о нем, или о другом парне. Я смотрела на Лиама испепеляющим взглядом, даже не поморщившись, что вода с его волос капала на меня.
- Вот именно. Я знаю, что он хочет. А чего хочешь ты?
- Аура, я не сказал тебе про Рэна, потому что я знал, что ты так отреагируешь, - Лиам болезненно поморщился. - Я не хотел ранить тебя.
- Да, должно быть вам обоим было весело, забавляться надо мной, когда я ничего не помнила, Лиам, - жестко сказала я. - Не хочу больше видеть тебя. Ни тебя, ни твоего брата.
Я быстро протопала мимо него и Адама, пряча слезы глубоко внутри. Мне было жаль себя до такой степени, что казалось в моей душе образуется скоро Колодец Жалости с неиссякаемым запасом слез.
Почему Лиам и Экейн так жестоки по отношению ко мне? Для них все это игра? Я могла убить своих родителей два года назад, и незнание того, что тогда случилось мучает меня больше всего. Так почему они продолжают путаться у меня под ногами все время напоминая о том, что случилось?
- Этот парень тебя обидел? Я могу настучать ему по…
- Нет, - с моих губ сорвался смешок. - Он меня не обижал. Забудь все, что ты слышал там, договорились?
- Даже этот многозначительный комментарий в мою сторону о том, что ты знаешь, что мне нужно от тебя? - со смешком уточнил Адам, пристраиваясь к моему шагу, в темном коридоре библиотеки.
- О боже, - я почувствовала, что краснею. - Я не имела в виду то, о чем ты подумал.
- Ты уверена? Ты не знаешь, что теряешь.
Я рассмеялась в голос.
Мы с Адамом вышли из библиотеки, и вприпрыжку бросились бежать к его машине, шлепая по лужам. Когда мы оказались в салоне, парень посмотрел на меня:
- Ты можешь быть жестока к тому, кто тебя обидел, верно? Этот парень едва не умер от твоего взгляда.
- Он не друг мне, - сказала я, хмурясь. Затем я вздохнула, обращая свое внимание на Адама: - Спасибо тебе за то, что ты мой друг.
- Я мог бы быть тебе больше чем другом, Аура, - стряхивая с волос капли дождя, пробормотал он, и завел двигатель.
Я не знаю, зачем сделала то, что сделала потом. Просто Адам был таким милым со мной, таким честным, в отличие от других, и сейчас он выглядел таким невинным и уязвимым, что я не могла устоять перед ним.
Я робко наклонилась к нему, прикоснувшись губами к щеке. Он изумленно замер, и когда я отстранилась, уставился на меня:
- Я могу воспринимать это как полноценный поцелуй, или как дружеский? Или тебе стало жалко меня?
Внутри меня образовался комок страха, и я знала, что он не исчезнет, пока я не попробую прогнать его, переступить через себя, расширить границы. Я нервно облизала губы, и с колотящимся сердцем, снова потянулась к нему, но Адам отстранился.
- Стой, Аура, что ты делаешь?
- А что… - я почувствовала, как краснею. Кажется, даже перед глазами все покраснело. Я отшатнулась. - Прости, что напала на тебя. Не знаю, что со мной.
- Я не против, просто я не хочу, чтобы ты жалела об этом потом, - он мягко улыбнулся.
- Зачем мне жалеть это этом?
Я не делаю ничего плохого.
- Ну, - Адам замялся, внезапно смутившись, - ощущение, словно я совращаю тебя.
Что за ерунда?
Я просто хочу его поцеловать, верно? В этом нет ничего такого.