Все это плохо закончится, он чувствует это.
Кристина вышла из машины, прижимая ладони в варежках к ушам.
- У меня плохое предчувствие, - обеспокоенно произнесла она.
Лиам промолчал.
Он ждал, когда откроют ворота, и он все еще сжимал в дрожащей руке телефон. Что он скажет своим братьям? Кэмерон возможно станет продумывать новый план, но Экейн будет явно раздражен, и обеспокоен. Он так долго пытался спрятать все улики, что теперь, когда все идет наперекосяк, он просто сойдет с ума.
- Кто-то идет, - прошептала Кристина, почему-то испугавшись.
Ворота открылись, и к ним выступила пожилая женщина, в черном шерстяном платье.
- Доброе утро. У вас назначена встреча?
- Доброе утро. Мы должны встретиться с сестрой Марией, - почтительно произнес Лиам, возвышаясь над женщиной в платье на целых две головы. - Вы не могли бы предупредить ее, что приехал Лиам Коллинз, по поводу того, о чем мы говорили утром?
- Боюсь, это будет невозможно, - пробормотала женщина. Несмотря на то, что она была довольно легко одета, похоже, холода она не испытывала.
- Почему? - нахмурился Лиам.
Вот оно.
Это то, что должно было произойти.
- Она умерла, - лицо женщины в платье исказилось печалью, и скорбью.
- Соболезную. Как это случилось? - спросил Лиам сдержанным тоном, хоть ему и хотелось орать во все горло, и срочно звонить Экейну, чтобы предупредить.
- Инфаркт. Сестра Мария была тяжело больна. - Несколько секунд женщина помолчала, затем продолжила: - Я сестра Елизавета. Могла бы я помочь вам в том, для чего вы преодолели такой путь?
- Я и моя подруга, приехали навестить сестру Изабеллу. Сестра Мария, позвонила нам утром, и пригласила. Но… теперь…
Пусть она скажет, что Изабелль здесь, что она до сих пор в монастыре.
- К сожалению, я не могу этого сделать. Сестра Изабелль покинула монастырь со своим сыном, час назад.
- В это же время скончалась сестра Мария, - закончил Лиам. Глаза женщины непонимающе расширились, но, тем не менее, она сделала для себя какие-то выводы.
- Вы должны уйти, вам здесь не место.
Кристина схватила Лиама за руку, испугавшись неожиданной враждебности женщины из монастыря. Вообще, Кристина была не из пугливых, но это место по какой-то причине наводило на девушку страх.
Над их головами с каркающим криком кружила стая ворон.
Мир окрасился в серый цвет.
Кристина неуверенно подергала Лиама за руку, но он сжал ее пальцы, удерживая.
- Сестра, опишите этого человека. Сына сестры Изабелль.
Женщина попятилась назад, в панике. Лиам сделал несколько шагов к ней.
- Не приближайтесь! Сестра Мария специально пригласила вас на рассвете! Демонам нет входа на священную землю!
- Что? Каким еще демонам? - изумилась Кристина, забывая про страх. Ее одолело возмущение.
- Как выглядел этот человек? Опишите его, прошу! - умолял Лиам, но сестра Елизавета бросилась за ворота, поспешно закрывшись изнутри на засов. - Сестра, прошу! Какого…
Лиам обернулся к Кристине, яростно выдыхая облачко пара.
- Что, Лиам? - спросила Кристина, осторожно подступая к юноше. Она уже знала ответ. - Что?
- Просто… - он хотел что-то сказать, как-то объяснить происходящее, но слов просто не было. Лишь отвращение к самому себе.
Еще никогда в жизни Лиам не испытывал страх. Он не знал, что это за чувство. Все люди описывали его по-разному. Есть ли это беспомощность человека, перед происходящим, - тем, на что мы не можем повлиять? Или же это что-то, как химические яды, отравляющее мозг?
Он и сейчас не знал; просто чувство, высасывающее изнутри все хорошее, было именно страхом.
Лиам очнулся, набрал телефон брата, и сказал:
- Рэн. Изабеллы нет. Он забрал ее.
Глава 5
Два дня назад
Тик…так…
Тик…так…
Я в доме Экейна. Вспышка. Пришла забрать свой дневник, чтобы найти свою биологическую маму, чтобы понять, зачем она отдала меня, чтобы иметь плот, который спасет меня посреди этого тихоокеанского ужаса. Нет. Позже.
Я в полиции.
Вспышка.
Я вижу, как Кэмерон идет по коридору мимо кабинета, в котором я сижу, и я смотрю в его глаза, не в силах оторвать взгляд, потому что знаю, что он здесь из-за меня.
Все словно в замедленной съемке.
Вспышка.
Я чувствую резкую боль, сдавившую мое горло.
Вспышка.
Мое горло внезапно обжигает, руки и ноги дергаются в конвульсиях, я падаю, заваливаясь набок, и ударяюсь головой. Резкая боль, я теряю сознание.
Вспышка…
… Я сильно вздрогнула.
Надо мной склонилась незнакомая девушка, и она щелкала затвором фотоаппарата, снимая меня. Вот откуда были эти вспышки. Мое сердце резко заколотилось. Я забарахталась на постели, в панике содрогаясь.
- Ты кто? Где я? Что ты делаешь, прекрати! - рявкнула я, быстро ориентируясь в пространстве. Комната, с двумя постелями, и маленькими окошечками под потолком; стены без обоев, обычные, белые.
Все это смутно напомнило мне кое-что.
- Ты здесь, потому что ты убила своих родителей! - воскликнула девушка, вновь исподтишка сфотографировав меня.
- Я никого не убивала. Прекрати меня снимать! - Я была на взводе. В моей голове события восстанавливались с головокружительной скоростью.
- Я делаю это, чтобы потом могла отличить тебя.
Я моргнула, непонимающе глядя в безумные голубые глаза девушки. Кстати, у нее были выкрашенные в черный цвет волосы, постриженные симметрично до плеч, словно она сама это сделала.
- Тебя могут подменить, как подменили моих родителей, и сестер. - Девушка опустила фотоаппарат, и прошипела: - Только тсс-с! Никто не должен знать об этом, а то все решат, что я сумасшедшая!
Боюсь, уже все итак знают.
Мы в психушке.
- Как я здесь оказалась? - спросила я, решив разговаривать спокойно, словно мы не в больнице для психов, и я не заперта в одной комнате с этой странной девушкой.
- Ты не помнишь? - подозрительно спросила голубоглазая брюнетка. Я нахмурилась. Она что, думает, что и я - не я?
Пришлось сказать:
- Я ударилась головой, при допросе в полиции.
- Ты, правда, убила своих родителей?! - восхищенно воскликнула девушка, присаживаясь ко мне на постель, и я рефлекторно отшатнулась, но та словно не заметила: - А что, их тоже подменили? Моих подменили.
- Я никого не убивала, - повторила я. - Моих родителей никто не подменял. И я не сумасшедшая.
- Да. Они все так говорят. Меня зовут Рокси, а тебя?
- Э-э…меня зовут Аура.
- Теперь мы станем подругами. - Она снова щелкнула затвором, несмотря на то, что объектив фотоаппарата упирался ей в колени. - А зачем ты убила своих родителей, если их не подменили?
- Я НИКОГО НЕ УБИВАЛА! - рявкнула я, и поспешно извинилась. - Прости, Рокси.
Девушка заплакала:
- Почему ты на меня орешь?..
Я в ступоре смотрела, как у нее по щекам скатываются слезы, затем облокотилась об стену, откидывая голову назад. Как мне справиться со всем этим, если я здесь? Нет. Нет, я не позволю такому пустяку сломить меня, после того, что я пережила. Я уже близка к тому, чтобы знать правду.
- Прости, Рокси. Я не хотела на тебя кричать. Просто… я не убивала родителей. - Я повернула голову в сторону девушки, и наткнулась на ее открытый, доверчивый взгляд. - Я никого не убивала. Я не делала ничего.
- Тогда почему ты здесь? - спросила она, обиженным тоном.
Рокси ведь не сильно больная, верно? То, что ей кажется, что всех вокруг подменили, еще не значит, что она сумасшедшая.
- Ну, - я попыталась выглядеть благоразумно, когда говорила: - Некоторые люди меня преследуют.
- Ты продала душу дьяволу?
- Что? - Мое лицо вытянулось. Рокси важно закивала:
- Да. Да. Здесь полно демонов, в нашем городе. Они все, собирают души, - она наклонилась ко мне, доверительно прошептав: - И едят. Едят души.
- Итак. Демоны.
Что еще я могу делать? Только говорить с другими людьми.
С другими психически нездоровыми людьми.
Рокси вертела фотоаппарат в руке, и ловким движением снимала мои ноги в светлых штанах, свисающие с кровати. Меня это немного раздражало, но не так, чтобы разозлиться всерьез.
- Что еще ты можешь рассказать? - спросила я.
Мы будем с ней в одной комнате? И каждую ночь… или день, мне придется жить под щелканье затвора на ее фотоаппарате? Прикрыв один глаз, Рокси снова сделала снимок. Мне интересно, а в психушке не должны отбирать такие вещи?
Или это сделают врачи, или я!
- И все же? - я скрипнула зубами, желая забраться под одеяло с головой. Я успокаивающе вздохнула. С другой стороны, я ведь не должна так раздражаться. Вообще не помню, чтобы я когда-либо испытывала это чувство, но внезапно оно стало словно… родным.
Рокси положила фотоаппарат на колени, и убрала неровную прядь сухих волос за ухо:
- Ко мне тоже приходили демоны.
Опять она за свое!
- … но я не стану работать на стороне зла.
На стороне зла? Это еще как, черт возьми? А, "черт возьми", уместно в подобной ситуации? Хм…
- … и тогда мне пришлось бы склонять другие души на сторону зла.
О. Она еще и должна была склонять души на сторону зла. Просто блеск.
Как бы прискорбно это ни было, но из-за легенд, что рассказывала мне Рокси, периодически предлагая просмотреть ее фотографии, я смирилась с тем, что заперта в лечебнице. Точнее не смирилась, а ощутила непонятное спокойствие, которое не ощущала уже давно. Нет, я, разумеется, волновалась за Адама, ведь он там один с этими монстрами, настоящими демонами, но я решила, что один день, я могу абстрагироваться от всех этих кошмаров. И где? В психушке. Здорово, правда? Этот голос, что звучит в моей голове, почему-то слышится мне голосом Кристины.
Рана от предательства больше не кровоточила, а точнее, она затянулась, и все благодаря тому, что поверх той, как теперь кажется, незначительной царапины, были нанесены удары гораздо больнее, и хуже.
Я схожу с ума, да?
* * *
Поспать мне так и не удалось, и не потому что меня преследовали кошмары - к ним я привыкла. В этот раз, кошмар обрел уже другие, реальные очертания: ко всем остальным болезням Рокси, как оказалось еще и приписывается бессонница. Это она мне сказала сама, поздно ночью, когда я только сомкнула глаза. Дело в том, что Рокси стало любопытно, проснусь ли я от того, что она меня сфотографирует со вспышкой, потому что ее родители, которых подменили, не реагировали. Я вот что думаю: несчастные родственники этой девицы привыкли ко всему, поэтому, наверное, смогли бы уснуть на поле, с ядерной бомбой.
- Рокси, ложись спать, - сказала я, приподнимаясь на локте, и убирая волосы с лица. Я хотела выспаться сегодня, потому что завтра наверняка будет плохой, очень плохой день. Учитывая то, что я пришла в себя после отбоя, никто из врачей меня уже не навещал. И это хорошо, потому что лишний раз мне не хотелось вспоминать, что я нахожусь в психушке.
Только во сне можно забыть, где я. Нет этого специфического запаха лекарств, нет белых стен, и скрипучей кровати, с тонким одеялом, под которым я начинала мерзнуть.
Когда я была с Кэмероном, мне никогда не было холодно. В моей палате всегда было теплое, пушистое одеяло, и подаренная им, мягкая игрушка. Здесь все иначе.
- Я хотела поздравить тебя с Рождеством.
Я резко распахнула глаза. За одну секунду мое сердце в груди превратилось в лед.
Еще ведь не Рождество.
Или Рождество?
Нет. Просто у Рокси очередной… синдром подмены. Времени года.
Но внезапно я подумала: а что, если мне придется провести Рождество здесь? В этой палате? Как в прошлом году?
Я перевернулась на спину, и посмотрела на Рокси. Она смотрела на меня, словно знала, о чем я думаю. Но она не могла знать, что в моей голове. Рокси не догадывалась, что у меня за мысли, и уж явно на моем лице не было никаких эмоций.
- И тебя тоже с Рождеством, - только и сказала я.
Мне самой стало интересно, о чем она думает. Хочет ли она увидеть своих родных? Или же у нее их нет. Мы ни о чем не говорили, кроме того, что ее родственников подменили. Хотя с другой стороны, если она думает, что их подменили, она явно не хочет видеть их, потому что даже не считает, что они ее родственники. А что думают они? Как они отнеслись к тому, что их дочь не узнает их? Не узнает своих родителей, своих друзей. Все эти мысли промелькнули у меня в голове за доли секунд, но и этого было достаточно, чтобы испортить мне настроение.
В Рождество у меня всегда плохое настроение.
Но сейчас - начало декабря, пришлось напомнить себе.
- Спасибо. Хочешь посмотреть мои фотографии? - спросила Рокси, возвращая меня в реальность. Все по-прежнему. Я в психушке, а рядом навязчивая Рокси, пристающая со своими фотографиями. Хорошо хоть она меня ночью не огрела чем-то, проверяя, не подменили ли меня.
- Рокси, я обещаю, что посмотрю твои фотографии завтра, если ты сейчас же ляжешь спать.
Прежде чем договорить, я мысленно ужаснулась тому, сколько у Рокси может быть фотографий, но отступать было поздно. Я ведь не могла сказать о том, что забираю свои слова назад, потому что мне не интересны части тела людей, которых я даже и не видела.
- Обещаю, что посмотрю, - решительно повторила я. Мне хотелось уснуть, чтобы забыть, как поступил со мной Кэмерон. Он обещал, что в этом году, он будет со мной, что мы поставим елку, что мы будем смотреть комедии. Но ничего этого не будет, потому что он снова запер меня в психушке.
…Я не спала всю ночь, в то время, как Рокси, мигом уснула, приняв мое поспешное обещание. Я все думала о том, во что превратилась моя жизнь. Какие выводы будут в конце моего жизненного пути? Я знаю лишь то, что со мной еще ничего хорошего не происходило, лишь одни несчастия. Лишь боль, страх, отчаяние, с краткими мгновениями счастья, которые в итоге были лишь самообманом. Я никому не нужна, и никто не удосужится прийти ко мне, просто для того, чтобы проверить, как я.
К утру моя подушка была влажной от слез. Я крутилась на скрипучей койке, безуспешно пытаясь согреться под тонким одеялом, потом, наблюдала как по стене ползет дорожка света, через окно под потолком, а теперь у меня болела голова, и болели глаза.
Рокси проснулась как по часам, едва солнечный луч достигло ее кровати. Брюнетка увидела, что я не сплю, и потянулась к камере. Я предупреждающе выпалила, прежде чем, она сделала компрометирующий снимок:
- Давай, сегодня никаких снимков, договорились? Просто просмотр твоих фотографий. Ты ведь не забыла о том, что я тебе пообещала посмотреть их?
Рокси неохотно отложила фотоаппарат, принимая вертикальное положение в постели.
- Да, я помню. Просто рефлекс.
У обычных людей нормальные рефлексы, хотела сказать я, но промолчала.
- Лучше введи меня в курс дела, вместо того… - чтобы маяться ерундой. - … чтобы делать фотографии.
Я встала, поежилась.
Какой дикий холод!
Рокси сказала:
- Скорее надевай форму, - она подошла к низкому шкафчику, в котором, как она сказала, были полотенца, и одежда, и вытащила оттуда серые шерстяные штаны, белую футболку с длинными рукавами, и еще одну, которую нужно одевать поверх первой. Синего цвета. Нестандартная одежда для больных. Но никаких шнурков. Поразительно.
Я вскинула брови.
Рокси вновь словно прочла мои мысли:
- Это не совсем нормальная больница, уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. Это современный центр со всеми удобствами.
- И пол без подогрева.
- Здесь легче, чем в других местах. Там, где я была, общий душ, лишь цветочки.
Я поежилась, от перспектив купаться в общем душе, и Рокси понимающе усмехнулась. Я наконец-то поняла, в каком ужасе очутилась. Здесь нет Кэмерона, который сможет меня защитить, и здесь нет никого, кто мог бы мне помочь. Что мне делать?..
- Одевайся, Аура, а то простынешь.
Я решила последовать совету девушки, и быстро оделась. Мне было все равно, кому принадлежала эта одежда до меня, потому что холод уже пробрался до костей. Я одела сразу оба комплекта, и по телу тут же распространилась чесотка.
- Что у нас по плану? - спросила я, подворачивая штаны.
- Арт-терапия.
После посещения ванной комнаты, Рокси добавила:
- Но думаю, перед терапией тебя ждет встреча с твоим лечащим врачом.
Меня прострелил страх.
Кэмерон. Он может быть здесь, как помощник психиатра.
Я выдохнула. Нет, мне уже все равно. Ничего плохого со мной точно не может произойти. Больше нет.