Это был молодой человек очень привлекательной наружности с тонкими чертами лица и курчавыми черными волосами. Глаза его были закрыты, и сидел он столь неподвижно, щеки его были столь бледны, что я счел бы его трупом, если бы не легкое трепетание ноздрей, словно он принюхивался к какому-то изысканному аромату. Молодой человек медленно открыл глаза, и они засверкали. Меня загипнотизировал его взгляд, он напомнил мне чем-то взгляд Генри Ирвинга, но был холоднее и какой-то нерешительный, как будто выражал великое отчаяние и гордость, которые не смог бы сыграть актер. Молодой человек заметил мое смущение, ибо по полным красным губам его пробежала легкая улыбка, и он тяжело поднялся на ноги. Он был в дорогой, отличного покроя, одежде под длинным плащом.
- Боюсь, я удивил вас, - сказал он. - Разрешите извиниться.
Голос у него был очень музыкальный и такой же гипнотический, как взгляд.
- Приехал навестить кузину, двоюродную сестру, - продолжал он, протягивая руку. - Меня зовут Рутвен, лорд Рутвен.
Я пожал ему руку. Она была холодна, как лед.
- Очень приятно, - поклонился Элиот, в свою очередь пожимая руку лорда Рутвена. - Я был другом Артура, вашего старшего двоюродного брата.
По лицу лорда Рутвена пробежала тень.
- Я его никогда не знал, - проговорил он. - Он ведь умер, не так ли?
- При весьма прискорбных обстоятельствах, - ответил Элиот.
- Да, я слышал об этом, - признался лорд Рутвен. Глаза его сузились и слегка моргнули. - Я всю жизнь прожил за границей и лишь недавно вернулся в Англию. В число привилегий настоящего путешественника входит то, что родственники мало значат для него. Но иногда… даже родственники могут удивить. Например, - он взял конверт со столика, - оказалось, что у нас в семье появилась актриса. Это более чем удивительно. Это романтично!
Он вскрыл конверт и вынул театральную программу с гербом театра "Лицеум". Лорд Рутвен передал мне программу, и я увидел, что фамилия мисс Рутвен в ней подчеркнута красным.
- Мне ее прислали сегодня.
Элиот оторвал взгляд от листка, который изучал из-за моего плеча.
- Ах, вот как, - нахмурился он. - А кто?
- Подписи не было.
- А конверт? На нем было что-нибудь написано?
Лорд Рутвен поднял брови:
- Нет… Его оставили для меня в клу6е. - Он слегка улыбнулся. - А почему вас это интересует, сэр?
Элиот пожал плечами:
- Просто интересно было бы знать, кто послал его, вот и все.
- О, тут, должно быть, нет никакой тайны. Несомненно, послала письмо сама милейшая мисс Рутвен… Вот почему я жду тут. Я решил придти на представление сегодня вечером, и мне нужна отдельная ложа. Раз уж моя кузина до сих пор не объявилась, может быть, вы мне поможете?
- Боюсь, милорд, ваша просьба невыполнима, - признался я. - Помилуйте, открытие сезона, свободных лож просто нет.
- Разве? - произнес он спокойным тоном, в голосе его не было никакой угрозы, но, несмотря на это, не знаю почему, меня вдруг охватил страх.
Человек я крупный, сильный и не трус, однако я вдруг почувствовал, что дрожу как лист. Красота лорда Рутвена казалась ослепительной и в то же время отталкивающей. Красота змеи, смертельной и жестокой. Он высасывал из меня всю силу - я отер выступивший на лбу пот.
- Однако, - тихо пробормотал я, - какие-то места наверняка найдутся.
- Отлично, - приятным голосом промолвил лорд Рутвен, встал, и мое чувство ужаса куда-то улетучилось. Он подошел к двери. - Где вы оставите для меня билет?
- На служебном входе, милорд. - Я оглянулся на Элиота, который сидел за столом и что-то писал. - Вы можете попросить мисс Рутвен оставить для вас записку там же, доктор Элиот.
- Доктор Элиот? - На бледном лице лорда Рутвена промелькнула искра интереса.
- Вас так зовут?
- Да, - наморщил лоб Элиот. - А что, мое имя вам что-то говорит?
Лорд Рутвен не ответил. Он улыбнулся и, пожав плечами, отвернулся. А поворачиваясь, задел один из костюмов мисс Рутвен. К моему удивлению, лицо его вдруг ожило - на щеках заиграл румянец, глаза вспыхнули огнем, а ноздри вновь начали раздуваться, словно он вдохнул какое-то благовоние, но, когда он вышел, я поднес костюм к носу, нюхнул и ничего не почувствовал.
- Сумасшедший какой-то! - заметил я, обращаясь к Элиоту.
Элиот ничего не сказал, уставившись на дверной проем, за которым только что исчез лорд Рутвен. Затем он обвел взглядом гримерную мисс Рутвен, нахмурился и вернулся к своим записям, а я не хотел ему мешать, ибо мне надо было спешить обратно, в свой кабинет. Элиот недолго писал записку. Закончив, он поднял ее и подержал перед светом, словно изучая, после чего оставил ее прислоненной к настольной лампе. Мы вернулись в коридор и в полном молчании пошли обратно через театр. Я показал Элиоту, где служебный вход, и расстался с ним.
Вскоре я совсем забыл о нем, ибо не успели мы расстаться, как начал подниматься прилив того, что называется открытием сезона, и вскоре волны его унесли меня. У меня не было времени размышлять о странных сегодняшних событиях. Проходя мимо мисс Рутвен, я задумался, к какому соглашению она пришла с Элиотом, но спросить не остановился. Одно мне стало известно - Элиота на спектакле не будет. Когда я его спросил об этом, он сказал, что он не большой любитель театра и вообще всего выдуманного.
Но то, как давали "Фауста" в вечер открытия сезона, захватило бы даже Элиота. Это был ошеломляющий триумф, и главные аплодисменты достались, как всегда, мистеру Генри Ирвингу и мисс Эллен Терри. Впрочем, те, что снискала мисс Люси Рутвен, отстали ненамного. Она стала открытием, если не для меня, то для публики, и после спектакля все говорили только о ней. У служебного входа я увидел лорда Рутвена и поинтересовался, что он думает об игре своей кузины. Он беседовал с Оскаром Уайльдом, но прервал разговор, когда я к ним подошел, и слегка улыбнулся.
- Брэм! - позвал Уайльд, тоже заметив меня. - Брэм, дорогой! Ваша юная актриса мисс Рутвен… слышал, это ее первая ведущая роль? Отказываюсь поверить! Только годы репетиций и старания режиссера могли научить ее выглядеть столь триумфально неиспорченной!
Я склонил голову:
- А вы, лорд Рутвен? Вам понравилась игра вашей двоюродной сестры?
- О, необычайно! - Глаза его заблестели. - Она была очаровательна! Однако я совершенно не согласен с вами, мистер Уайльд. У нее тот редкий тип свежести, который не назовешь позой. Она, конечно, увянет, ибо девушка такой красоты и явной смышлености быстро поймет, что стиль превыше истины, но пока, - глаза его вновь блеснули, - это было восхитительное зрелище…
Он прервался и посмотрел мне за плечо.
- Кстати о Люси, - пробормотал он, - вон идет еще один поклонник.
Я обернулся и обнаружил, что по лестнице поднимается Элиот.
- Поклонник? - переспросил я.
- Я так понял, - улыбнулся лорд Рутвен. - Иначе зачем еще мужчины навещают актрис?
Я нахмурился, еще раз оглянувшись на Элиота. Он уже поднялся и задержался явно в нерешительности, не зная, в какую дверь войти. Я извинился перед лордом Рутвеном и Уайльдом и протолкался сквозь толпу к Элиоту. Увидев меня, он направился мне навстречу.
- Мистер Стокер, - спросил он, - как бы мне пройти?..
- В гримерную мисс Рутвен? - уточнил я. - Сюда. Через сцену.
- Мне не нужны сопровождающие. Я помню дорогу.
- Нет-нет, - промолвил я, - меня нисколько не затруднит пройти с вами.
- Что ж, весьма признателен.
Я провел его к сцене.
- Вы пропустили замечательный спектакль! - заметил я, думая о том, как сказать то, что я собирался сказать.
- Да, говорят, - ответил он. - Вроде у мисс Рутвен большой триумф?
- Да, - коротко отрубил я.
Элиот улыбнулся:
- Вроде она стала любимицей?
- Да, - повторил я еще более отрывисто, резко остановился и повернулся к нему. - Доктор Элиот…
- Да?
- Я должен вам сказать…
- Что именно?
- Должен вам сказать… э-э… мисс Рутвен… ее сердце… буду откровенен… уже принадлежит другому.
Он уставился на меня, и постепенно хмурое выражение его лица сменилось удивленной улыбкой:
- Дорогой мой, - заговорил он, расхаживая по сцене, - вы заблуждаетесь относительно сути моего интереса к мисс Рутвен.
- Разве?
- Да, уверяю вас, - подавил он смешок - Мозг мой открыт лишь для размышлений и подсчетов Его никогда не занимал слабый пол. По сути дела, это машина. Будьте уверены, мистер Стокер, я никому не соперник.
В глазах его все еще вспыхивали искорки, словно он увидел нечто забавное.
- Но скажите, кто этот счастливец?
- Какое у вас дело к мисс Рутвен? - в ответ спросил я. - Вы хотите помочь ей?
- Если смогу. А почему вы решили, что ей требуется моя помощь?
- Потому что, - со вздохом произнес я, - последнее время ее что-то гнетет, доктор Элиот. Она боится.
- И сейчас? - На щеках его появился румянец интереса - Думаете, это связано с ее любовными делами?
- Я бы не сказал.
- Не сказали, но подумали… Что ж, если это имеет отношение к делу, мисс Рутвен, вне сомнений, сама мне обо всем расскажет. А мое дело - узнать.
К этому времени мы подошли к гримерной мисс Рутвен. Дверь была распахнута настежь. Элиот постучал и вошел.
- Люси? - позвал он. - Надеюсь, не помешал?
Она подняла голову. Сидела она у зеркала, почти скрытая большими букетами цветов, и поправляла шляпку на собранных в косу золотых кудрях. В лице девушки было еще столько детского, что ее голубые глаза вначале показались нервными, как у фавна, но когда она признала нас, ее свеженькое личико просияло от счастья.
- Джек Элиот… - прошептала она. - Это вы, Джек?
Она протянула руки вперед.
Доктор Элиот поцеловал кончики ее пальцев, затянутых в белые перчатки.
- Замечательно, что мы опять встретились, - засмеялась она, - после… ух… стольких лет! - Она отступила и присела в элегантном книксене. - Ну как, я выросла, милый Джек?
- Да уж, вымахала, - согласился доктор Элиот. - Ты теперь настоящая дама!
Мисс Рутвен рассмеялась и повернулась ко мне:
- Видите ли, мистер Стокер, он и глаз на меня не поднимал с тех пор, как я заплетала косички, играла в куклы и маялась скверными зубами.
Элиот покачал головой.
- Ну же, Люси, не самоуничижайтесь! Она и ребенком была столь же прекрасна, сколь мила сейчас.
- Ах, вы, оказывается, льстец, Джек Элиот! Но я все помню! Он всегда был холодный, как рыба, мистер Стокер. Женщин он считал слишком ветреными.
Элиот слегка улыбнулся:
- Я вам это говорил?
- Да, и весьма торжественно, а мне было тогда всего двенадцать. Вы знаете, что Артур… - Улыбка слетела с ее губ, - Артур, мой брат, мистер Стокер… - Она собралась с духом, и легкий румянец вновь прилил к ее щекам. - Артур называл Джека счетами.
- Очень лестно! - поклонился Элиот.
- И вы все еще сохранили ваши способности к подсчетам, а, Джек?
Элиот пристально взглянул на нее. Голос ее вдруг прозвучал отдаленно и странно. Она мягко дотронулась до ожерелья на шее. С него свешивалась подвеска, и, поглаживая ее, словно амулет, она смотрела не мигая на Элиота. Глаза ее были глубокие и большие.
- Джек, - прошептала она, - Джек… Надеюсь, ваша сила осталась при вас. Потому что она нужна нам. Боюсь, происходит нечто ужасное.
Лицо Элиота оставалось бесстрастным, а затем он медленно приподнял бровь.
- Нам? - уточнил он.
- Да, нам, - прошептала мисс Рутвен и протянула руку. - Нэд! - позвала она, и из-за двери, из-за стены цветов, вышел молодой человек - очень молодой, такого же возраста, как мисс Рутвен, и столь же привлекательный, как она, с тонкими чертами лица и вьющимися черными волосами.
- Джек, мистер Стокер… - Мисс Рутвен улыбнулась, и взяла молодого человека под руку. - Позвольте мне представить Эдварда Весткота, самого милого юношу на свете. Должна вам сказать - в этом уже нет секрета. Мы поженились, дорогие друзья! И живем вместе как муж и жена.
Признаюсь, я был ошеломлен и на мгновение даже растерялся, не зная, что сказать. Элиот же, похоже, не был удивлен и выглядел так, словно он ожидал услышать нечто подобное.
- Мои поздравления, госпожа Весткот, - произнес он.
Он поцеловал (я теперь не могу называть ее мисс Рутвен, пусть дальше она будет просто Люси), поцеловал Люси в обе щеки и пожал руку Весткоту.
- Поздравляю! - эхом отозвался я.
- Мистер Стокер, - окликнула Люси, - надеюсь, вы не сердитесь?
- Ну что вы, - сказал я. - Крайне рад за вас. Просто… удивляюсь, что вы скрыли это от меня.
- Но, дорогой мистер Стокер, никто же не знал.
- Почему бы и нет? Я был бы не против.
Легкая тень пробежала по лицу Весткота.
- Вы - да, - согласился он, пожимая руку жене, - но были и другие, мистер Стокер.
- Ах так? - удивился Элиот. Он не мигая посмотрел на Весткота, затем на Люси. - Не могу поверить, что Артур стал бы возражать.
- Он и не возражал, - ответила Люси.
- Тогда почему такая секретность?
- Помните, мистер Стокер, некоторое время тому назад несколько месяцев я сильно болела.
- Да. Вы как раз у нас начинали. Жаль, что это отсрочило вашу карьеру.
- И все же я пробыла тут достаточно долго, чтобы познакомиться с Нэдом. - Она очаровательно покраснела. - Когда я заболела, он стал моей сиделкой. Мое решение выйти за него замуж выковалось в эти долгие месяцы уединения. Мой брат… Вы совершенно правы, Джек, Артур не возражал.
- Тогда отказываюсь понимать, в чем проблема.
- Артура убили, Джек. Его убили еще до объявления о нашей помолвке.
- Сожалею, Люси… Очень сожалею…
- Знаю, Джек. - Вновь она погладила подвеску, свисающую с ее ожерелья, другой рукой крепче обнимая мужа. - После его смерти, как вы знаете, моим опекуном стал Джордж Моуберли.
- Но все же… я не понимаю. Джордж всегда терпимо относился к мужчинам и обожал вас. Он бы тоже не возражал.
- Нет… Но леди Моуберли возражала бы…
- А, - кивнул Элиот. - Я мог бы догадаться… Но почему?
- Почему она ненавидит меня? - с неожиданной страстностью прервала его Люси. - Не знаю, Джек, но это так. Вначале она была очень добра, она относится с добротой почти ко всем окружающим, но потом, когда я заболела, она даже не навестила меня - ни разу за все время, что я была больна. А когда я поправилась и она узнала о Нэде, Розамунда сильно охладела ко мне, даже рассердилась на меня. Она отказалась принимать его у себя в доме.
- Что у нее было против вас? - спросил Элиот у Весткота.
- Не знаю, - ответил тот. - Я никогда ее даже не видел.
- Она враждебно относилась не к Нэду, а ко мне, - покачала головой Люси.
- Очень странно, - задумчиво пробормотал Элиот. - Леди Моуберли произвела на меня впечатление очаровательной женщины.
- Такое впечатление она производит на всех.
Элиот нахмурился еще больше, смотря на юную пару, пожимающую друг другу руки.
- Что ж, ее отпор расстроил вас обоих. Но имело ли это значение? Ведь опекуном был Джордж…
- А богатой - леди Моуберли. И у нее в руках тесемки от кошелька. Джек, Джордж всегда был по уши в долгах, - легко улыбнулась Люси. - Он не стал бы рисковать всем и идти наперекор жене.
- Что ж, - задумался Элиот. - Звучит разумно.
- Угу, звучит, - согласилась Люси. - Как видите, выбора у нас не было. Нам надо было втайне пожениться. Мы ждали почти два года. И так любили друг друга, что не могли ждать больше ни дня.
- Ну, конечно же! - Элиот взглянул на Весткота. - А как насчет вас, сэр? Вашим родителям известно?
- Мой отец в Индии, - сказал Весткот, помедлив. - Пока не было возможности известить его. Но придет время, и я его извещу.
Элиот склонил голову набок и стал похож на коршуна, наблюдающего за полевой мышью.
- А ваша мать? - медленно поинтересовался он.
Весткот поперхнулся.
- Мать моя… - начал он, но голос его сорвался, и он прокашлялся. - Мать моя, к сожалению, умерла.
Люси придвинулась к нему и сжала его руку. Весткот уставился прямо перед собой.
- Она исчезла примерно два года тому назад. Их в Гималаях похитили туземные племена. Тело моей сестры так и не нашли, а мать бросили непогребенной на горной дороге. Она была совершенно обескровлена, и горло ее было перерезано. Ужасно, доктор Элиот. Ужасно!
- Сожалею, - проговорил Элиот. - Простите меня за расспросы. Мне не следовало лезть не в свое дело.
- Вы не могли этого знать.
- Да, - сказал Элиот. - Не мог.
- Вообще, - продолжал Весткот, глядя в глаза жены, - именно боль моей потери сблизила меня с Люси. Вы, кажется, старый друг ей, доктор Элиот, и знаете, конечно, что она сирота и отец ее тоже исчез, был убит. Прости меня, дражайшая Люси, что я затрагиваю такую тему, но ведь из-за этого мы здесь.
Люси встретила его пылкий взгляд, но не ответила.
- Люси! - У Весткота был почти отчаявшийся вид. - Ты ведь скажешь мне, не так ли?.. - Он повернулся к нам. - Ей угрожает какая-то опасность. Ее отца убили, выкачали из него всю кровь, как из моей дорогой матушки. Брат ее в прошлом году разделил ту же судьбу. Этого достаточно… Достаточно, чтобы говорить о проклятии - проклятии над семейством Рутвенов… А теперь у Люси какие-то тайные страхи, но она не говорит о них со мной, хоть я ее муж и готов погибнуть за нее!
Люси продолжала пристально смотреть ему в глаза.
- Дорогой мой, - прошептала она, - я ошибалась, что скрывала это от тебя.
Она погладила его по кудрявым волосам, нежно поцеловала и повернулась к нам.
- Нэд совершенно прав, - проговорила она. - Я видела нечто ужасное. - Она показала на Элиота. - Он знает что именно.
Лицо Элиота оставалось бесстрастным, но я заметил, что глаза его настороженно засверкали.
- Вы рассудили верно, Джек. Это я написала леди Моуберли, что Джорджа, возможно, убили.
Элиот пожал плечами.
- Это было просто! - Он взял письмо с туалетного столика Люси, и я узнал то письмо, что он писал сегодня утром. Элиот перевернул листок бумаги. - Видите, Люси, пудра! На вашем письме леди Моуберли были точно такие же следы.
Весткот в изумлении уставился на Люси.
- Ты писала ей, этой… - От возмущения он не мог подобрать нужного слова. - Но, Люси, зачем?
Люси оглядела комнату и, оправив юбку, села. Я приготовился уйти, чувствуя, что она готова сделать какое-то заявление для узкого круга, но она подняла руку и попросила меня остаться.
- Хочу, чтобы вы поняли, почему недавно я была столь расстроена, мистер Стокер. И особенно последние несколько дней. Знаю, со мной было нелегко. Но я боюсь не за себя, дорогой мои! - обратилась она к мужу. - Ты действительно думаешь, что я скрыла бы такое от тебя? Нет, Нэд, никогда. Но я боюсь, ужасно боюсь за Джорджа Моуберли.
Элиот распрямил свои длинные пальцы.
- Ах, да, Джордж… - Он снова сжал пальцы и опустил на них подбородок. - Так, значит, его убийство… Расскажите, что вы видели.
- Убийство?! - вскричал я.
Элиот медленно кивнул.
- Если я правильно понял, Люси, вы стали свидетелем убийства?
- Думаю, да! - проговорила Люси, поглаживая подвеску-амулет.
- Только думаете? - нахмурился Элиот.
- Я не видела трупа, Джек.